-
-
Если нет деления на "ветхий", "новый", "новейший", иВозможно, что это тебе так кажется (т.е. мы так воспринимаем), что история идет по прямой от такого-то года до н.э. до 2018 года н.э. А если попробуешь предположить, что всё это - матрица, и ты, как в Forge of Empires, можешь выбрать любой исторический период и играть в нем? Почему нет и что в этом сложного?
Тогда время превращается в состояние восприятия отдельных событий. В каждом кванте матрицы записана вся информация о ней, весь набор состояний. Изменение в одном кванте (НАБЛЮДЕНИЕ) ведет к перезаписи (перезагрузке) всех ВОСПРИЯТИЙ квантов системы.
Но для такого порядка необходимо многоуровневое сознание, о чем я тут и вещаю.
Тогда не будет деления на "ветхий", "новый", "новейший" - ибо всё, что относится к Системе - оно уже БЫЛО, ЕСТЬ и БУДЕТ (тетраграмматон тот же).
А я и не говорил, что библейский Бог - Яхве Элохим - это не отдельная личность. Это (в терминологии Сета, которую я считаю удачной) - многомерная личность. Он - один из операторов системы и творец (или лучше - наблюдатель) своих внешних эго - то есть самовосприятия (самосознания) системы.
Но нигде в Библии ты не встретишь утверждение, что элохим - он один на всех (а обратных примеров, как раз - много). Он - Бог своего народа (переводя с библейского на русский - своих внешних эго). Наблюдателей системы много и все они многомерные личности, сосредоточенные на управлении конкретными энергиями (которые мы назовем состояниями сознания).
Ну опять ты за старое...
Давай не будем подходить топорно к смыслу действия в системе. Ну мы с тобой понимаем, что Христом изложено понятие о Бессознательном, которое есть мир (= гармония) и любовь. А что функция ВОСПРИЯТИЯ в системе не гармонична и страдает от отсутствия любви, единства - это тоже факт. Вот мне дали в руки разобранный кубик Рубика: что я вижу и что я знаю? Я вижу, что он в данный момент хаотичен и некрасив. Что я знаю: что он может быть совершенен (был совершенен до того, как его разобрали; если я знаю, как его собрать - он сейчас переходит из состояния несовершенства в состояние совершенства в момент сбора; или он будет совершенен, если я пока не знаю, как собирать, но научусь это делать в будущем).
P.S. Если ты хочешь исполнять закон так, как ты считаешь "исторически сложилось" - я тебя что, отговариваю это делать? В чем ко мне претензия? Делай, исполняй так, как считаешь нужным - мне-то вообще что с того? Вот ты смешной
Я лишь уверен в том, что гармония / любовь - истинная цель (функция) этой системы, и любой закон не может (не должен) противоречить этой цели, ибо Библия напрямую называет совесть - природным законом.
Задача управления системой, то есть ЭНЕРГИЕЙ, как я понимаю - это возвести функцию ВОСПРИЯТИЯ до уровня Наблюдателей (наблюдения). В этом суть библейского учения о единстве, как мне кажется.
Нет, на самом деле вариантов много: кто-то один прав, кто-то частично прав, оба частично правы, оба неправы и т.д. Не обобщай. И вообще - мы говорим о таких вещах, которые невозможно (пока?) доказать (проверить) опытным путем - а лишь это является строгим научным критерием истинности.
Это очень слабая аргументация, признай. Не хочу даже терять на это время: "говорил сам Бог, не говорил сам Бог"... тут один бог, там - другой бог - и все они говорят много чего и много кому.
Честно говоря, не понял твою мысль. Иисус, по его словам, пришел проповедовать не о себе, а о "пославшем его". Если ты всё-таки напряжешься и представишь перед глазами то, о чем я тебе пишу, то сравнишь откровение о себе (то есть мое осознанное: назови его Яхве или Иисус, но это будет всё та же многомерная личность, поэтому я не вижу никакой разницы между Яхве и Иисусом) с откровением "свыше", из области Бессознательного, влияющего на многомерную личность Яхве-Христа, и о котором и свидетельствует личность Яхве-Иисус, называя это Отцом.
Вот пример: если есть во мне совесть, которая вот есть и всё, и действует на мое осознанное, независимо от моего желания - то я свидетельствую, что она - мое бессознательное (и отношения у всех нас с таким проявлением бессознательного - весьма сложные). Если есть во мне представление о гармонии, красоте - то они заложены во мне - я же их просто воспринимаю и могу подстраиваться под них так, чтобы чувствовать себя комфортно в своем восприятии.
Есть же очевидные вещи.
- А я и не говорил, что библейский Бог - Яхве Элохим - это не отдельная личность.
т.е. Бог один, то как понимать что Отец Христа не тождественен Творцу?
- Но нигде в Библии ты не встретишь утверждение, что элохим - он один на всех
Именно это и утверждает Библия, ибо то, что она утверждает выражено в иудаизме как единое мнение всех мудрецов во все века.
- Ну мы с тобой понимаем, что Христом изложено понятие о Бессознательном, которое есть мир (= гармония) и любовь.
В те времена вообще не было понятия бессознательного, слова даже такого не было. Как же у тебя получается опрокидывать на прошлое свои сегодняшние понятия? Какое же это понимание Библии? Это не понимание, а приписывание ей своего, современного. Взгляни как понимал Рамбам. Его понимание основано в частности на понимании пророков.
- Честно говоря, не понял твою мысль. Иисус, по его словам, пришел проповедовать не о себе, а о "пославшем его".
Иисус пришел проповедовать не о Пославшем, а о Себе и о Царствии Небесном. В те времена был массовый подъем духовной жизни, многие жили Писанием, изучением его, все знали о Пославшем. Не было никакого смысла проповедовать о Нем.
Мысль моя была в том, что глас из облака:
- облако светлое осенило их; и се, глас из облака глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте. Матф.17:5
- И говорил Господь к вам из среды огня; глас слов [Его] вы слышали, но образа не видели, а только глас;
и глас из среды огня исходил из тех же самых "Уст". Вот это надо понять. Христианство, каким бы оно ни было, это поняло. А ты?
Разница между Богом и Иисусом гигантская, Иисус это Человек, не Бог.
Когда Иисус проповедовал Кто готовил корм ворону? В Библии возвышеннейшее представление о Творце. Я же писал о "глазах" и на то, что мы здесь пишем, все непрерывно оценивается и взвешивается онлайн. Наш мир, души наши во многом прозрачны при взгляде из мира иного.Кто приготовляет ворону корм его, когда птенцы его кричат к Богу, бродя без пищи? Иов.38:41Комментарий
-
Комментарий
-
Текст Рамбама:
«Золотые яблоки в серебряных прозрачных сосудах слово, сказанное прилично» (Прит 25:11). Сказал мудрец: «Золотые яблоки с серебряным украшением слово, сказанное разумно» (Мишлэй 25:11). Выслушай разъяснение мысли, которую он здесь высказал. [Слово] означает ажурные резные украшения, то есть такие, в которых есть места, усеянные мельчайшими отверстиями, как это делают ювелиры Итак, здесь говорится, что золотому яблоку в серебряной сетке с чрезвычайно мелкими ячейками подобно слово, сказанное в двух смыслах.
...
Воззри, сколь дивно это изречение описывает мудро устроенную аллегорию! Ведь, как здесь говорится, речению, наделенному двумя ликами (я имею в виду то, что в нем есть и внешнее и внутреннее), подобает, чтобы наружный вид его был прекрасен, как серебро, а внутренний смысл был прекраснее внешнего смысла, так, чтобы внутренний смысл в сравнении со внешним был как золото в сравнении с серебром. Подобает также, чтобы во внешней стороне аллегории имелось бы нечто, дающее внимательному наблюдателю указание на то, что скрыто внутри, подобно тому, как золотое яблоко, покрытое серебряной сеткой с мельчайшими ячейками, если смотреть на него издали или не слишком внимательно, можно принять за серебряное; если же обладатель зоркого взгляда всмотрится в него чрезвычайно пристально, ему станет ясно, что находится внутри, и он узнает, что оно золотое. Таковы созданные пророками (да будет мир над ними!) аллегории: их внешний смысл мудрость, полезная во многих областях, в том числе для улучшения состояния человеческих сообществ, как это явно видно на примере внешнего смысла книги Притчей и тому подобного; а внутренний смысл мудрость, приносящая пользу в деле обретения истинных убеждений в их истинности.
- - - Добавлено - - -
Кто же такие тогда невесты Христовы, непорочные девы? Кто члены тела?Комментарий
-
Продолжу начатое.
Чтобы спасти Бога, мы признали историчность Дьявола, то есть его эволюцию как меняющуюся во времени проекцию тех черт, которые нас в Творении ужасают и губят одновременно. Дьявол это наивная мысль, будто можно отличить Бога от Небога, как день от ночи. Бог есть Тайна, а Дьявол олицетворение обособившихся черт этой тайны. Для нас нет надысторического Дьявола. Единственная вечная его черта, которую как раз и принимали за личность, проистекает из свободы. Свобода означает для нас падение всяких ограничений действия или исчезновение того сопротивления, которое жизнь встречает на заре своего разумного бытия. Именно это сопротивление лепит разум, поднимая его из пропасти растительного прозябания. Поскольку, однако, сопротивление это болезненно, историческому разуму мерещится в качестве идеала совершенная свобода, и именно в эту сторону шагает цивилизация.
Свобода, о которой я говорю, не то скромное состояние, о котором мечтают люди во времена, когда другие люди их мучают, ибо тогда человек человеку решетка, стена, силки и пропасть. Свобода, о которой я веду речь, лежит дальше, она начинается за этой зоной подавления всеми каждого в обществе (зоной, которую можно миновать невредимыми); вот тогда-то в поисках какого-нибудь сопротивления ведь человек человеку его уже не оказывает его находят в мире и в самих себе и в качестве противника выбирают себя и мир, чтобы сразиться с обоими и обоих себе подчинить. Когда же удается и это, разверзается бездна свободы: чем больше можно сделать всего, тем меньше известно, что именно следует делать. Поначалу нас искушает мудрость, но из кувшина воды в пустыне она становится кувшином воды посреди озера, если усваивается она, как вода, и если можно наделить ею железный лом и лягушачью икру.
Если, однако, в стремлении к мудрости видится что-то достойное, то достойных аргументов в пользу бегства от мудрости нет, и никто не заявит вслух о желании отупеть; а если бы даже у него и достало смелости в этом признаться, то докуда, собственно, следует ему отступить? Ведь естественной границы между разумом и неразумом больше не существует наука раздробила ее на кванты и растворила; и даже дезертиру знания не уйти от свободы, ибо из всех воплощений он должен выбрать то, которое ему по душе, а возможностей перед ним открывается больше, чем звезд на небе. Чудовищно мудрый среди таких же, как он, он становится карикатурой на мудрость, подобно тому как пчелиная царица без улья когда никому не нужна уже масса яичек, распирающая ее брюшко, становится карикатурой на матку.
И начинается бегство из этого места, украдкой и в глубочайшем стыде или внезапно и в величайшей панике. Там, где каждый может быть лишь таким, каков есть, он «остается при своем» по необходимости. Там, где каждый может быть иным, чем есть, он будет дробить свою судьбу, перескакивая из бытия в бытие. Издалека его муки кажутся фарсом уж больно смешны скачки от мудрости к отупению и употребление плодов разума для игры на животе, как на барабане, беготни на ста ногах или выстилания стен мозгом. Там, где можно продублировать любимое существо, нет уже любимых существ, но есть лишь осмеяние любви, а там, где можно быть кем угодно и питать какие угодно убеждения, каждый становится никем, и нет никаких убеждений. Оттого-то наша история то и дело идет ко дну и отталкивается от него, подпрыгивая, как паяц на веревочке, и кажется чудовищно забавной.
Власти регламентируют свободу, но границы, которые они ей ставят, не настоящие, и их штурмуют бунтовщики, потому что нельзя закрыть совершенные однажды открытия. Называя Сатану воплощением свободы, я хотел лишь сказать, что он есть та сторона Божьего дела, которая ужасает нас больше всего; Сатана это распутье возможностей, на котором, достигнув цели, мы застыли, словно в параличе. По мысли наивных философов, мир «должен» ограничивать нас, как смирительная рубашка безумца, а второй голос той же самой философии бытия говорит, что узы «должны» содержаться в нас самих. Утверждающие это ищут границ свободы, установленных либо во внешнем мире, либо в нас самих: они хотят, чтобы мир пропускал нас не во всех направлениях или же чтобы нас сдерживала наша собственная природа. Но Бог не провел границ ни первого, ни второго рода. Мало того, он еще сгладил места, в которых мы некогда ожидали найти эти границы, чтобы, переступая их, мы сами не знали об этом.
Не следует ли отсюда, что Бог дуизма ничем не отличается от Дьявола?
. Говоря «Бог есть Дьявол», т.е. ты думаешь так: Творец низок. В таком случае сказанное тобою неправда, есть Божьи дары, которые можно принять без опаски, и дары, которые нам не по силам. Они означали бы: «Господь нас абсолютно ни в чем не ограничил, не ущемил и ничем не связал». Заметь, что мир, приневоленный к одному лишь добру, был бы таким же храмом неволи, как и мир, приневоленный к одному лишь злу.
Известны теогонии, согласно которым Господь создал мир не вполне совершенный, однако движущийся прямо, зигзагами или по спирали к совершенству; выходит, что Бог это очень большой ребенок, запускающий заводные игрушки в «правильном» направлении ради собственного удовольствия. Мне известны также учения, называющие совершенным то, что уже имеется налицо, а чтобы баланс этого совершенства сошелся, вносят в расчет поправку, которая как раз и называется дьяволом. Но модель бытия как игры в игрушечный паровозик с вечной пружиной прогресса, который все успешнее тащит сотворенных туда, где все лучше и лучше; и модель, изображающая мир как боксерский матч между Светом и Мраком, танцующими на ринге перед Господом-рефери; и модель мира, в котором необходимо чудесное вмешательство, или, иначе, модель Творения как барахлящих часов и чуда как пинцета Всевышнего, прикасающегося к звездным колесикам и шестеренкам, чтобы подкрутить, что положено; а также модель мира как вкусного торта, в котором попадаются рыбьи кости дьявольских искушений, все это картинки из букваря рода Разумных, то есть из книжицы, которую зрелый возраст откладывает на полки детской с меланхолией, но и с пожатием плеч. Демонов нет, если демоном считать свободу; мир лишь один, и Бог один, и вера одна, пришелец, а все остальное молчание.
Бог есть тайна до такой степени, что нельзя быть совершенно уверенным даже в самом его бытии. Либо он существует, либо нет. А теперь еще раз, но глубже: Бог Достоверный не есть совершенная тайна, коль скоро по крайней мере на том его можно поймать (а тем самым и ограничить), что Он существует. Его гарантированное бытие было бы оазисом, местом успокоения, лености духа, и потому-то в трудах по истории религии ты видишь прежде всего многовековое, неустанное, до крайности напряженное, доходящее до безумия усилие мысли, которая вечно громоздила один на другой аргументы и доказательства Его существования и вечно рассыпающуюся постройку возводила из руин и обломков заново.
Догматическая фаза не обрывается вдруг, но переходит из состояния замкнутости в состояние открытости, когда, на диалектический лад, после догмата о непогрешимости главы Церкви провозглашается новый догмат неизбежной недостоверности любых суждений по вопросам веры. Этот догмат гласит: «Все, что можно помыслить ЗДЕСЬ, никак не соотносится с тем, что пребывает ТАМ». Уровень абстракции уходит все выше и выше: заметь, что дистанция между Богом и разумом с течением времени возрастает везде и всегда!
Прежде, в древних откровениях, Господь постоянно вмешивался во все: хороших живьем забирал на небо, плохих поливал серой, сидел за первым попавшимся кустом и лишь потом начал отдаляться, утрачивать наглядность, человекообразие, бородатость; исчезли школьные пособия в виде чудес, а также эффектные учебные опыты такие, как переселение бесов в свиней и ангельские инспекции, словом, вера обходилась уже без ярмарочной метафизики; из области чувств она переходила в сферу абстракции. Но и тогда не было недостатка в доказательствах Его существования, формулируемых на языке санкторной алгебры или какой-нибудь еще более элитарной герменевтики. В конечном счете процесс абстрагирования достигает вершины, на которой объявляют о смерти Бога, взамен обретая стальной, леденящий и жутковатый покой, тот самый, что становится уделом живых, навсегда оставленных теми, кого они любили больше всего.
Манифест о смерти Бога оказывается поэтому новым маневром, который должен избавить нас хотя и к нашему ужасу от метафизических хлопот. Мы одни, и будем делать, что захотим, или то, к чему ведут нас очередные открытия. Так вот: дуизм пошел еще дальше; в нем ты веруешь, сомневаясь, и сомневаешься, веруя; но и это состояние не может быть окончательным. Согласно некоторым отцам прогнозитам, эволюции и революции, то есть обороты и перевороты вер, не протекают одинаково в целом космосе, и есть весьма могущественные и великие цивилизации, которые пробуют всю Космогонию обернуть антигосподней провокацией. Согласно этой догадке, есть где-то на звездах народы, что пытаются прервать ужасное молчание Бога, угрожая Ему КОСМОЦИДОМ и тем самым бросая Ему вызов: им нужно, чтобы вся Вселенная стянулась в одну точку и сама себя сожгла в пламени этой последней судороги; можно сказать, что низвержением Господня творения они пытаются заставить Господа хоть как-то заявить о себе; и пусть мы не знаем об этом ничего достоверного, психологически подобный замысел представляется мне возможным. Но вместе с тем и напрасным, ибо устраивать, вооружаясь антиматерией, крестовые походы на Господа Бога не слишком удачный способ до Него достучаться.
Без труда можно стереть содержимое индивидуальной памяти и опустевший разум заполнить новой, синтетической памятью, так что подвергнутому этой операции будет казаться, будто он пережил то, чего никогда не было, и ощущал то, чего никогда не ощущал, словом, можно сделать его Кем-то Иным, чем он был раньше. Можно переделывать характер и личность, то есть преображать сластолюбивых насильников в кротких самаритян и наоборот; атеистов в святых, аскетов в беспутников; можно оглуплять мудрецов, а глупцов делать гениями; пойми, что все это очень легко и ничто МАТЕРИАЛЬНОЕ не препятствует таким переделкам. А теперь призадумайся хорошенько над тем, что я тебе скажу.
Доводам наших проповедников мог бы поддаться даже твердокаменный атеист. Допустим, такие апостолы-златоусты обратят в нашу веру сколько-то посторонних. В конечном результате этой миссии изменится сознание тех, кто раньше не верил, и они уверуют. Это очевидно, не так ли?
Люди изменят свои убеждения в вопросах веры, потому что мы, снабжая их информацией посредством вдохновенных слов и ораторских жестов, определенным образом перестроим их мозги. Однако того же конечного результата внедрения в мозги истовой веры и влечения к Господу можно достичь в миллион раз быстрей и надежней, применяя подобранную гамму биотических средств. Так зачем же, имея к своим услугам столь современные средства, миссионерствовать старомодным внушением, проповедями, речами и лекциями?
Диспуты верующих с неверующими, на которых единственным средством, единственным оружием была словесная мощь доводов обеих сторон (я оставляю в стороне «диспуты», в которых аргументом был кол, костер или плаха). Ныне подобный диспут велся бы при помощи технических средств аргументации. Мы бы действовали орудиями обращения, а закоренелые оппоненты контратаковали бы средствами, долженствующими переделать нас по их образцу или, по крайней мере, обеспечить им невосприимчивость к нашим миссионерским приемам. Шансы обеих сторон на выигрыш зависели бы от эффективности технических средств, так же как некогда шансы на победу в диспуте зависели от эффективности словесной аргументации. Ибо обращать неверующих значит передавать информацию, заставляющую уверовать.
Однако приравнивать прежние диспуты о Боге к нынешним было бы неправомерно лишь в том случае, если бы в пользу веры имелась логически неопровержимая аргументация, заставляющая разум принять конечный результат столь же непререкаемо, как это делает математика. Но, согласно нашей теологии, такой аргументации быть не может. И потому история верований знает отступничества и ереси, но в истории математики ничего подобного мы не видим; нет и не было математиков, которые отказывались бы признать, что имеется один только способ прибавить единицу к единице и что результатом такого сложения будет число два. Но Бога математически не докажешь.
Слушай внимательно. Я открою тебе тайну, которую никому другому не доверил бы.
Потом.....может быть.Последний раз редактировалось Rabin; 12 August 2018, 10:02 PM.Обожаю Бога.Комментарий
-
Аркадию Котову (великомученнику).
Существует мнение, что некие разумные создания относятся к самым отзывчивым, кротким, добрым и альтруистическим во всем Космосе. Полагая, что на такой почве превосходно взойдут семена веры, мы послали к мемногам отца Орибазия, назначив его епископом язычников. Туземцы приняли его как нельзя лучше, окружили материнской заботой, почитали его, вслушивались в каждое его слово, угадывали и тотчас исполняли каждое его желание, прямо-таки впитывали его поучения словом, предались ему всей душой. В письмах ко мне он, бедняжка, не мог ими нарадоваться...
Отец доминиканец смахнул рукавом рясы слезу и продолжал:
В такой приязненной атмосфере отец Орибазий не уставал проповедовать основы веры ни днем ни ночью. Пересказав мемногам весь Ветхий и Новый завет, Апокалипсис и Послания апостолов, он перешел к Житиям святых и особенно много пыла вложил в прославление святых мучеников. Бедный... это всегда было его слабостью...
Превозмогая волнение, отец Лацимон дрожащим голосом продолжал:
Он говорил им о святом Иоанне, заслужившем мученический венец, когда его живьем сварили в масле; о святой Агнессе, давшей ради веры отрубить себе голову; о святом Себастьяне, пронзенном сотнями стрел и претерпевшем жестокие мучения, за что в раю его встретили ангельским славословием; о святых девственницах, четвертованных, удавленных, колесованных, сожженных на медленном огне. Они принимали все эти муки с восторгом, зная, что заслуживают этим место одесную Вседержителя. Когда он рассказалобо всех этих достойных подражания житиях, они начали переглядываться, и самый старший из них робко спросил:
Преславный наш пастырь, проповедник и отче достойный, скажи нам, если только соизволишь снизойти к смиренным твоим слугам, попадет ли в рай душа каждого, кто готов на мученичество?
Непременно, сын мой! ответил отец Орибазий.
Да-а? Это очень хорошо... А ты, отче духовный, желаешь ли попасть на небо?
Это мое пламеннейшее желание, сын мой.
И святым ты хотел бы стать? продолжал вопрошать старейший мемног.
Сын мой, кто бы не хотел этого? Но куда мне, грешному, до столь высокого чина; чтобы вступить на эту стезю, нужно напрячь все силы и стремиться неустанно, со смирением в сердце...
Так ты хотел бы стать святым? снова переспросил мемног и поощрительно глянул на сотоварищей, которые тем временем поднялись с мест.
Конечно, сын мой.
Ну так мы тебе поможем!
Каким же образом, милые мои овечки? спросил, улыбаясь, отец Орибазий, радуясь наивному рвению своей верной паствы.
В ответ овечки осторожно, но крепко взяли его под руки и сказали:
Таким, отче, какому ты сам нас научил!
Затем они сперва содрали ему кожу со спины и намазали это место горячей смолой, как сделал в Ирландии палач со святым Иакинфом, потом отрубили ему левую ногу, как язычники святому Пафнутию, потом распороли ему живот и запихнули туда охапку соломы, как блаженной Елизавете Нормандской, после чего посадили его на кол, как святого Гуго, переломали ему все ребра, как сиракузяне святому Генриху Падуанскому, и сожгли медленно, на малом огне, как бургундцы Орлеанскую Деву. А потом перевели дух, умылись и начали горько оплакивать своего утраченного пастыря. За этим занятием я их и застал, когда, объезжая звезды епархии, попал в сей приход. Когда я услышал о происшедшем, волосы у меня встали дыбом. Ломая руки, я вскричал:
Недостойные лиходеи! Ада для вас мало! Знаете ли вы, что навек загубили свои души?!
А как же, ответили они, рыдая, знаем!
Тот же старейший мемног встал и сказал мне:
Досточтимый отче, мы хорошо знаем, что обрекли себя на проклятие и вечные муки, и, прежде чем решиться на сие дело, мы выдержали страшную душевную борьбу; но отец Орибазий неустанно повторял нам, что нет ничего такого, чего добрый христианин ни сделал бы для своего ближнего, что нужно отдать ему все и на все быть для него готовым. Поэтому мы отказались от спасения души, хотя и с великим отчаянием, и думали только о том, чтобы дражайший отец Орибазий обрел мученический венец и святость. Не можем выразить, как тяжко нам это далось, ибо до его прибытия никто из нас и мухи не обидел. Не однажды мы просили его, умоляли на коленях смилостивиться и смягчить строгость наказов веры, но он категорически утверждал, что ради любимого ближнего нужно делать все без исключения. Тогда мы увидели, что не можем ему отказать, ибо мы существа ничтожные и вовсе не достойные этого святого мужа, который заслуживает полнейшего самоотречения с нашей стороны. И мы горячо верим, что наше дело нам удалось и отец Орибазий причислен ныне к праведникам на небесах. Вот тебе, досточтимый отче, мешок с деньгами, которые мы собрали на канонизацию: так нужно, отец Орибазий, отвечая на наши расспросы, подробно все объяснил. Должен сказать, что мы применили только самые его любимые пытки, о которых он повествовал с наибольшим восторгом. Мы думали угодить ему, но он всему противился и особенно не хотел пить кипящий свинец. Мы, однако, не допускали и мысли, чтобы наш пастырь говорил нам одно, а думал другое. Крики, им издаваемые, были только выражением недовольства низменных, телесных частей его естества, и мы не обращали на них внимания, памятуя, что надлежит унижать плоть, дабы тем выше вознесся дух. Желая его ободрить, мы напомнили ему о поучениях, которые он нам читал, но отец Орибазий ответил на это лишь одним словом, вовсе не понятным и не вразумительным; не знаем, что оно означает, ибо не нашли его ни в молитвенниках, которые он нам раздавал, ни в Священном писании.Обожаю Бога.Комментарий
-
Такое ощущение,что ты по доброте своей душевной и рад бы послужить брату,находящемуся в тесных обстоятельствах,да теряешься,всё глядишь по сторонам,не находя нужных для сего момента,слов.Аркадию Котову (великомученнику).
Сообщение от Yana 
Созидаться должно тело Христово, а не мировоззрение с признаками или элементами истинности. (Быт 27:22)
От того копируешь всякую нелепицу и несуразицу под видом,должно быть,полезного и глубокого...
Всё это-результат отсутствия плода или плохой памяти...
Впрочем я не судья тебе,но и ты мне как трость надломленная...вроде бы и есть,а не опереться...
Вот такое пока наше Тело...Комментарий
-
Аркадий дорогой, я ссылочку там кинул - никто не желает читать - может ты?
Если Иегова по Писаниям нам, современникам, представляется кем-то ужасным, коварным и жестоким - то что нам с этим делать? Если он бог только еврейского народа (ну, предположим, что народ - аллегория даже) - то что с этим делать? От текста ведь никуда не убежишь... Далее: и Христос в этом плане - излагает такое же противоречивое учение, как и Иегова - что с этим будем делать?
Если мы не определимся с главным - то что мы копаемся в мелочах? Не об этим ли и Рабин, когда к тебе с сарказмом?
Вы же назвались истинными христианами - поясните тогда мне то, о чем я спросил: в чем библейская мораль и мораль ли это? Почему Иегова патологически жесток и коварен (только умоляю не начинать со слов "на всё воля...")? Почему Нагорная проповедь - полная белиберда? Почему весь текст настолько противоречив, что двое, говорящие противоположное, с легкостью нащелкают себе подтверждающих цитат? Почему Библия настолько неисторична, а в 90% текста откровенно лжива, антинаучна, что писалась настолько неграмотными людьми века спустя после описываемых событий методом различным компиляций и подгонок?
Эти вопросы ко всем, кто желает поучаствовать в дискуссии.Комментарий
-
Можно сколь угодно долго собирать доказательства этой теории, убеждать себя и других в ее преимуществах... но это не будет иметь никакого значения, если в конечном итоге это изящное и точное вычисление окажется неверным... не только не будет иметь никакого значения, но и окажет крайне негативное, даже губительное, воздействие на того, кто копил все эти доказательства.
А поставить точку в исследовании и признать его абсолютную истинность не представляется возможным по той простой причине, что в бездонном и безграничном невозможно поставить опорные точки и невозможно остановиться в исследовании: ведь нет дна и границ. И обладать полнотой и окончательностью информации о предмете исследования невозможно по той же причине: осознаваемая часть информации всегда будет относиться к неисследованной, как число, пусть и очень большое, к бесконечности.
- - - Добавлено - - -
Много десятков и сотен лет астрологи, ученые и христиане совершенствовали геоцентрическую теорию Птолемея, находили доказательства её преимущества перед другими теориями, считали её наиболее приближенной к Истине. Чем все закончилось?Комментарий
-
Давай я отвечу через свой источник, Сета:
Христос, как утверждает он, никогда физически не воплощался. Христос пришел из состояния Идей (что-то типа ноосферы человечества). Поэтому я и написал, что Христос есть Идея.
Если тот метод мышления, который породил Христа (из которого Христос) - метод (мир) идей, то тогда этот мир наводнен самыми разнообразными концепциями, одни из которых принимаются коллективным мышлением богов (сущностей), а другие - отвергаются. Выкристаллизовывается какая-то Абсолютная идея (идеи) - от слова "идеал, идеалы".
Здесь понятие времени становится синонимом принятия / непринятия идеала. Крещение в идеал - "тело идеи". Невесты, церковь, царство - составляюшие идеала, возникшего в Мире идей.
Как тебе? Это из источникаКомментарий
-
Тур, я тут недавно кинул ссылку, где черным по белому, чей бог Иегова и к кому именно приходил Христос. Уж извини, либо библейские писари что-то не так поняли и записали, либо ты Библию как-то не так читал (и читал ли или только пролистывал?). Если хочешь серьезного разговора - давай серьезно, а не шуточками твоими. Но готов ли ты? Ты ж расстроишься... но ты хотя бы еврей, а представь, как мне тяжело
Комментарий
-
Я читаю. Это ужас , но я читаю. Это откровения впервые взявшего Библию в руки и не имеющего учителя . Эти вопросы - пройденный этап. Ответ лежит на поверхности. Библия не историческая книга. Она написана на ином языке. Кстати автор этого разбора Библии задается этими же вопросами ПОЧЕМУ? Любопытно, к концу книги он найдёт ответ на вопрос или я читаю зря?
Иегова - это человеческий разум . Это Он ведёт свои мысли , своего ума нынешнего воплощения через ступени, этапы , страны , уровни познания в землю обетованную.
Не это ли Вы имели ввиду , говоря мне о неоднозначности в определении любви ?Цитата из Библии:Комментарий
Твитнуть
Комментарий