Твитнуть
Вот цитата из книги А.Меня "Исагогика", посвященная этому вопросу.
§ 3. БОГОВДОХНОВЕННОСТЬ. СЛОВО БОЖИЕ И СЛОВО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ
1. Св. Писание создавалось многими людьми на протяжении более чем 10 веков. Называя его боговдохновенным (греч. теопнеустос), ап. Павел (2 Тим 3,16) исповедует общую веру ветхозаветной и новозаветной Церкви в то, что книги Библии были написаны под особым воздействием Духа Святого (ср. Мф 22,43). В самом деле, чтобы в полноте и неискаженно донести Откровение до людей, св. писатели нуждались в помощи высшего вдохновения.
2. Относительно природы самого вдохновения взгляд Церкви установился не сразу. Ранние Отцы, следуя иудейской традиции, были склонны рассматривать его как вербальное (от лат. вербум слово), то есть как бы продиктованное свыше и записанное слово в слово (Тертуллиан и др.). В таком случае действительным автором Библии становился только Дух Божий, а роль человека ограничивалась механической передачей Его речений.
Но уже с IV века в святоотеческой литературе стала подчеркиваться роль самих св. авторов. Бог, по словам бл. Августина, "через человека говорит по-человечески" (О Граде Божием, ХVII,6). На это указывают различия в стиле и другие особенности текста. "Иеремия, писал бл. Иероним, кажется грубым в сравнении с Исайей и Осией" (Толк. на Ис), а свт. Григорий Двоеслов отмечал, что "красотою стиля Исайя превзошел всех пророков" (На 3 Цар 5,30). Свт. Дионисий Великий проводил ту же мысль относительно Нового Завета. Он отмечал, что Евангелие от Иоанна и его Послания "написаны не только без ошибок против греческого языка, но и с особым изяществом в выражениях". Между тем Апокалипсис написан иначе: "Речь и язык его не чисто греческие, но смешаны с речениями иностранными и по местам неправильными" (Об обетованиях. Цит. по Евсевию. Церк. Ист. VIII,24). Святитель считал, что это различие может указывать на разных авторов. Но если и признать одного, писавшего в разное время, важна сама мысль свт. Дионисия, что Слово Божие передано нам в соответствии с языковыми особенностями св. автора. Печать индивидуальности порой яркой и необычной лежит на многих произведениях библейской письменности. Сухой и строгий стиль законодательных разделов мало похож на драматическое описание жизни Давида или пламенные речи пророков. Кроме того, сами боговдохновенные авторы указывают, что использовали существовавшие до них письменные источники. Так, в Кн. Чисел (21,14) приводится цитата из несохранившейся Кн. Браней Господних, а в Исторических книгах даны выдержки из другого произведения Кн. Праведного (Ис Нав 10,12; 2 Цар 1,18). Подобным же образом в Новом Завете евангелист Лука приступил к работе над своим Евангелием "по тщательном исследовании всего сначала", имея перед собой труды "многих", кто прежде него писал о Христе (Лк 1,1-3).
Как отмечает "Православная богословская энциклопедия", вербальному пониманию боговдохновенности противоречит "присутствие разного рода неточностей исторических и хронологических, топографических равно и разногласий у священных писателей" (т. 2, с.736). Все это постепенно привело к утверждению, что св. писатели были авторами в полном смысле слова.
В тезисах, представленных для I Конгресса православных богословов в Афинах (ноябрь 1936 г.), русский библеист Борис Иванович Сове писал: "Механически-буквальное понимание богодухновенности священных книг достояние иудейского и консервативного протестантского богословия не может быть защищаемо православными богословами как уклоняющееся в своего рода "монофизитство", а должно быть исправлено в свете Халкидонского догмата о богочеловечестве. Участие в написании Библии человеческого элемента с его ограниченностью объясняет особенности ветхозаветных книг как исторических источников, их ошибки, анахронизмы, которые могут быть исправлены внебиблейскими данными, обогатившими особенно в последние десятилетия историю Древнего Востока. Ложный апологетический взгляд на Библию как энциклопедию исторических и естественных наук должен быть оставлен. Ветхозаветные богодухновенные писатели прежде всего богословы и законоучители. С этой точки зрения надлежит рассматривать учение о творении мира, о всемирном потопе и т.д. Ценность Библии в ее богословии" ("Путь", # 32, 1936).
3. Библия, таким образом, есть одновременно и Слово Божие и слово человеческое. Откровение преломлялось в ней через призму личности ее авторов живых людей, принадлежавших к определенным эпохам, испытавших на себе влияние окружающей среды, мышления и взглядов современников. Если в Быт 1,6 говорится о водах, "которые над твердью", это означает не божественную истину, а космографию (представление о Вселенной) древних. Откровение не сообщает человеку научных данных. Оно, по словам современного православного библеиста прот. А. Князева, "передает духовный опыт на человеческом языке" ("Православная Мысль", 1951, VIII, с.121). О том, что св. писатели сообразовывались с уровнем своей аудитории, говорит Сам Христос, поясняя, например, что Моисей разрешил развод из-за "жестокосердия" людей (Мф 19,8). Как говорит свт. Иоанн Златоуст, Бытописатель излагал историю миротворения "сообразуясь обычаю человеческому" (Беседы на Бытие, III,3).
Богочеловеческий характер Библии естественно вытекает из богочеловеческого характера Откровения. Толкователь и богослов должен, следовательно, учиться принимать во внимание этот земной аспект Слова Божия, чему помогает изучение обстоятельств, авторства и времени возникновения той или иной св. книги .
§ 3. БОГОВДОХНОВЕННОСТЬ. СЛОВО БОЖИЕ И СЛОВО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ
1. Св. Писание создавалось многими людьми на протяжении более чем 10 веков. Называя его боговдохновенным (греч. теопнеустос), ап. Павел (2 Тим 3,16) исповедует общую веру ветхозаветной и новозаветной Церкви в то, что книги Библии были написаны под особым воздействием Духа Святого (ср. Мф 22,43). В самом деле, чтобы в полноте и неискаженно донести Откровение до людей, св. писатели нуждались в помощи высшего вдохновения.
2. Относительно природы самого вдохновения взгляд Церкви установился не сразу. Ранние Отцы, следуя иудейской традиции, были склонны рассматривать его как вербальное (от лат. вербум слово), то есть как бы продиктованное свыше и записанное слово в слово (Тертуллиан и др.). В таком случае действительным автором Библии становился только Дух Божий, а роль человека ограничивалась механической передачей Его речений.
Но уже с IV века в святоотеческой литературе стала подчеркиваться роль самих св. авторов. Бог, по словам бл. Августина, "через человека говорит по-человечески" (О Граде Божием, ХVII,6). На это указывают различия в стиле и другие особенности текста. "Иеремия, писал бл. Иероним, кажется грубым в сравнении с Исайей и Осией" (Толк. на Ис), а свт. Григорий Двоеслов отмечал, что "красотою стиля Исайя превзошел всех пророков" (На 3 Цар 5,30). Свт. Дионисий Великий проводил ту же мысль относительно Нового Завета. Он отмечал, что Евангелие от Иоанна и его Послания "написаны не только без ошибок против греческого языка, но и с особым изяществом в выражениях". Между тем Апокалипсис написан иначе: "Речь и язык его не чисто греческие, но смешаны с речениями иностранными и по местам неправильными" (Об обетованиях. Цит. по Евсевию. Церк. Ист. VIII,24). Святитель считал, что это различие может указывать на разных авторов. Но если и признать одного, писавшего в разное время, важна сама мысль свт. Дионисия, что Слово Божие передано нам в соответствии с языковыми особенностями св. автора. Печать индивидуальности порой яркой и необычной лежит на многих произведениях библейской письменности. Сухой и строгий стиль законодательных разделов мало похож на драматическое описание жизни Давида или пламенные речи пророков. Кроме того, сами боговдохновенные авторы указывают, что использовали существовавшие до них письменные источники. Так, в Кн. Чисел (21,14) приводится цитата из несохранившейся Кн. Браней Господних, а в Исторических книгах даны выдержки из другого произведения Кн. Праведного (Ис Нав 10,12; 2 Цар 1,18). Подобным же образом в Новом Завете евангелист Лука приступил к работе над своим Евангелием "по тщательном исследовании всего сначала", имея перед собой труды "многих", кто прежде него писал о Христе (Лк 1,1-3).
Как отмечает "Православная богословская энциклопедия", вербальному пониманию боговдохновенности противоречит "присутствие разного рода неточностей исторических и хронологических, топографических равно и разногласий у священных писателей" (т. 2, с.736). Все это постепенно привело к утверждению, что св. писатели были авторами в полном смысле слова.
В тезисах, представленных для I Конгресса православных богословов в Афинах (ноябрь 1936 г.), русский библеист Борис Иванович Сове писал: "Механически-буквальное понимание богодухновенности священных книг достояние иудейского и консервативного протестантского богословия не может быть защищаемо православными богословами как уклоняющееся в своего рода "монофизитство", а должно быть исправлено в свете Халкидонского догмата о богочеловечестве. Участие в написании Библии человеческого элемента с его ограниченностью объясняет особенности ветхозаветных книг как исторических источников, их ошибки, анахронизмы, которые могут быть исправлены внебиблейскими данными, обогатившими особенно в последние десятилетия историю Древнего Востока. Ложный апологетический взгляд на Библию как энциклопедию исторических и естественных наук должен быть оставлен. Ветхозаветные богодухновенные писатели прежде всего богословы и законоучители. С этой точки зрения надлежит рассматривать учение о творении мира, о всемирном потопе и т.д. Ценность Библии в ее богословии" ("Путь", # 32, 1936).
3. Библия, таким образом, есть одновременно и Слово Божие и слово человеческое. Откровение преломлялось в ней через призму личности ее авторов живых людей, принадлежавших к определенным эпохам, испытавших на себе влияние окружающей среды, мышления и взглядов современников. Если в Быт 1,6 говорится о водах, "которые над твердью", это означает не божественную истину, а космографию (представление о Вселенной) древних. Откровение не сообщает человеку научных данных. Оно, по словам современного православного библеиста прот. А. Князева, "передает духовный опыт на человеческом языке" ("Православная Мысль", 1951, VIII, с.121). О том, что св. писатели сообразовывались с уровнем своей аудитории, говорит Сам Христос, поясняя, например, что Моисей разрешил развод из-за "жестокосердия" людей (Мф 19,8). Как говорит свт. Иоанн Златоуст, Бытописатель излагал историю миротворения "сообразуясь обычаю человеческому" (Беседы на Бытие, III,3).
Богочеловеческий характер Библии естественно вытекает из богочеловеческого характера Откровения. Толкователь и богослов должен, следовательно, учиться принимать во внимание этот земной аспект Слова Божия, чему помогает изучение обстоятельств, авторства и времени возникновения той или иной св. книги .
Это точно.
Комментарий