ПРАВОСЛАВНАЯ ИНКВИЗИЦИЯ

[rehovot67]

Учитесь читать по-русски , я говорил о движении неба.



Нет, вокруг общего центра масс


Европа был развитый регион мира в нем была наука
[SIZE=3]

9 раз сказал-Кеплел открыл


Какой вы наглый агент КГБ


Было много ошибок , так ошибочно считал что Небо не вращается


11 раз, он отрицал кометы, дал солнцу третье движение,отрицал гравитацию, отрицал эллипсы планет, ложно учил о приливах(а это было главным доказательством у него ).
Сколько можно повторять ?!

Отдыхайте. Не вижу смысла отвечать вам на вашу очередную пургу, которая не учитывает состояние науки того времени... Но земля-то вертится вокруг Солнца...

[Elf18]

Отдыхайте. Не вижу смысла отвечать вам на вашу очередную пургу, которая не учитывает состояние науки того времени... Но земля-то вертится вокруг Солнца...

А небо тоже верится Птолемей прав.

[rehovot67]

А небо тоже вертится Птолемей прав.

Ага, вокруг земли... Здесь он правее всех... Пишите ещё...

Всего доброго...

[Elf18]

Ага, вокруг земли... Здесь он правее всех... Пишите ещё...

Всего доброго...

Вокруг центра нашей галактики. А другие галактики движутся относительно нашей. И кстати и земли тоже.
И вам не хворать.
зы а от вечного католога звёзд отказались , в пользу временного ибо небо движется, Птолемей прав.

[Георгий 109]

[/INDENT]Вообще на Руси православие навязывалось огнём и мечом. Только кто в этом признается..

О каком конкретно историческом периоде вы говорите?Если после раскола 17 века,то соглашусь.Но только это уже было обновленческое православие.

Так, что кто убийц защищает сам убийца. И это относится ко всем не только к правым и славным.

Убийц никто не защищает,но убийство убийству рознь!Ведь есть вынужденные обстоятельства,это делать.Или вы то же сторонник - "не противления злу насилием"?Но по разуму Вселенских Соборов =

Ибо если они будут бояться убивать варваров, чтобы чрез это не осквернить своих рук, то все погибнет, и варвары всем овладеют. В виду этого и древние отцы, как свидетельствует сам Василий Великий, не причисляли к убийцам тех, которые убивают на войне, извиняя их как поборников целомудрия и благочестия; ибо если будут господствовать варвары, то не будет ни благочестия, ни целомудрия: благочестие они отвергнут, чтобы утвердить собственную религию; а в целомудрии никому не будет дозволено подвизаться, так как все будут принуждены жить так, как они живут. Сайт временно недоступен

[Elf18]

Ага, вокруг земли... Здесь он правее всех... Пишите ещё...

Всего доброго...

Птолемей говорил если бы небо не вращалось оно бы упало -так и есть с галактиками.
А Коперник говорил что круговые движения здоровые , по прямой больные .
однако вращение звёзд в галактике, оно на самом деле по прямой в каждый данный момент ( касательная к окружности в каждой точке).
При этом есть сила гравитации ( что отрицал Галилей), а ведь именно сила гравитации позволяет делать более идеальное взаимодействие с телами, ибо на земле силы трения и сопротивления воздуха и поэтому движения "больные" по Копернику и поэтому кстати во многом прав Аристотель, хотя и много ошибок.
что толку что Галилей понял что нет симметрии подобия и все тела падают одинаково?
Он не понял главного по гравитацию.
ибо именно гравитация создаёт круговые движения их естественного по прямой.

[Enrico]

Заявления о том, что русской нации нет, а есть жидо-монголы, мне уже приходилось слышать от украинских националистов.
Сейчас, правда, они языки поприкусили.

Наверное, именно поэтому Анна Новосад, новый министр образования Украины нового правительства Украины заявила то, чего не заявлял никто из прежних министров образования прежних правительств, а именно что со следующего учебного года в Украине не останется русскоязычных школ, и что все эти школы будут переведены на украинский язык обучения.

[tagil]

Наверное, именно поэтому Анна Новосад, новый министр образования Украины нового правительства Украины заявила то, чего не заявлял никто из прежних министров образования прежних правительств, а именно что со следующего учебного года в Украине не останется русскоязычных школ, и что все эти школы будут переведены на украинский язык обучения.

Да уже Бог с ними, с этими русскими школами. Не до них сейчас.

Тут пора молиться, чтобы украинская государственность пережила следующий год.

[Ансельм]

странствующий 7 пишет:

Что то не глубоко копнул ваш исследователь. Вообще на Руси православие навязывалось огнём и мечом. Только кто в этом признается.

А кому нужны их православные признания для того, чтобы наблюдать очевидное в истории?

Православная инквизиция, убийства и жестокие преследования иноверцев православными это все для любого здравомыслящего человека очевидно в истории. Документов, свидетельств, и др. исторических данных по этому вопросу - навалом.

И если какие-то православные пытаются это не признавать, то это только говорит лишь об их неадекватности, об их неадекватном восприятии истории, и больше ни о чем.

странствующий 7 пишет:

Так, что кто убийц защищает сам убийца. И это относится ко всем не только к правым и славным.

Да, насколько я понимаю, кто оправдывает убийц, и даже тот, кто (не подумав) присоединяется к организациям, которые занимались убийствами, этим присоединением их оправдывает и разделяет с ними ответственность за их грехи перед Богом.

Поэтому я и советую православным и тем, кто собирается присоединяться к православию, хорошенько подумать о том: зачем им надо навешивать на себя многочисленные православные грехи перед Богом?

Не лучше ли отказаться от православия (если уж, не подумав, туда угодили), не лучше ли вообще не принимать православия и держаться в стороне от жутких «подвигов» православия?

[tagil]

... Православная инквизиция,...
Документов, свидетельств, и др. исторических данных по этому вопросу - навалом. ...

Предъявите хоть один такой документ.

[Лука]

Предъявите хоть один такой документ.

1. С. Максимов. Рассказы из истории старообрядчества по раскольническим рукописям. СПб., 1887, стр. 89; см. также «Памятники истории старообрядчества XVII в.», кн. 1, вып. 1. Л., 1927, стр. 16, 63-66.
2. Там же, стр. 54.
3. И. Филиппов. История Выговской пустыни. СПб., 1862, стр V 4 Н.
4. Ф. Каптерев. Патриарх Никон, т. II. Сергиев Посад, 1913, стр. 162
5. «Житие протопопа Аввакума им самим написанное». М., 1960, стр. 109.
6. АИ, т. V, № 194.
7. АИ, т. V, № 100.
8. Ф. Елеонский. О состоянии русского раскола при Петре I. СПб., 1864, стр. 7, 26.
9. Н. В. Варадинов. История министерства внутренних дел, т. 8. СПб., 1862, стр. 536.
10. «Судные процессы XVII-XVIII ее. по делам церкви». «Чтения ОИДР», кн. 3, 1882, стр. 16.
11. Там же, стр. 16-18.
12. Там же, стр. 15.
13. «Чтения ОИДР», кн. 4, 1847, стр. 77.
14. Там же, стр. 27-30.
15. «Повесть душеполезная о житии преподобного отца Корнилия». С. Максимов. Рассказы из истории старообрядчества, стр. 25.
16. М. И. Лилеев. Из истории раскола на Ветке и в Стародубье XVII-XVIII ее. Казань, 1895, стр. 8.
17. М. И. Лилеев. Указ. соч., стр. 147.
18. Н. Д. Сергиевский. Наказание в русском праве XVII в. СПб., 1887, стр. 143.
19. «Чтения ОИДР», кн. 4, 1847, стр. 17.
20. «Чтения ОИДР», кн. 2, 1889, стр. 81.
21. А. Синайский. Отношение русской церковной власти к расколу старообрядчества в первые годы синодального управления. СПб., 1895, стр. 56.
22. А. Н. Филиппов. О наказаниях по законодательству Петра I. СПб., 1800, стр. 138.
23. А. Н. Филиппов. О наказаниях по законодательству Петра I, стр. 138-142.
24. Там же, стр. 142.
25. «Полное собрание постановлений по ведомству православного исповедания», т. 4. СПб., 1886, № 1454.
26. «Полное собрание постановлений по ведомству православного исповедания», т. 1, 1886, № 225, 241.
27. «Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству святейшего Синода», кн. 1. СПб., 1860, стр. 3.
28. М. И. Лилеев. Указ. соч., стр. 291.
29. А. Синайский. Указ. соч., стр. 136.
30. «Описание архива святейшего Синода», т. 5, 1725, № 232.
31. Н. Д. Сергеевский. Указ. соч., стр. 76; см. также Ард. Попов. Указ. соч., стр. 287-288.
32. И. А. Чистович. Дело о противных сборищах и действиях. М, 1887. См. также А. И. Клибанов. К характеристике новых явлений в русской общественной мысли второй половины XVII - начала XVIII ее. «История СССР», 1963, № 6, стр. 85-103.

- - - Добавлено - - -

И простимся с XIX веком, приведя выдержки из письма В. Соловьева императору Николаю И:
«Может ли такой вид христианства (православие. А.Б.) утвердиться насилием, владеть через принуждение совестью людей? Христос сказал: «Я есмь дверь». Позволительно ли христианам силою толкать в эту Дверь одних и силою же не выпускать из нее других? Сказано: «Приходящего ко Мне не отгоню», но о притаскиваемых насильно ничего не сказано Зачем же тут еще принуждение, к чему эта внешняя искусственная ограда, это тройное кольцо из уголовных законов, административных притеснительных мер и цензурных запрещений? Но как ни тяжелы и обидны эти оковы со стороны терпящей, для различных раскольников, сектантов и иноверцев, без сравнения тяжелее и обиднее такое положение для самой господствующей Церкви: для нее оно прямо пагубно С каким успехом можно заблуждающихся убеждать в той истине, во имя которой они уже посажены в тюрьму или сосланы в ссылку? Оружие Церкви есть слово, но можно ли достойно обличать словом тех, кому уже зажали рот силой? Можно ли честно бороться с противниками, у которых крепко связаны руки?.. Христос в Евангелии неоднократно говорил Своим ученикам: «Вас будут гнать во имя Мое», но ни разу не сказал: вы будете гнать других во имя Мое
Христианство нигде не осуждает вооруженной защиты земного отечества, но когда слишком ревностный апостол хотел защитить оружием воплощенную Истину, то услышал: вложи меч свой в ножны. Внемлите и Вы, благочестивейший Государь, слову Христову и властно повторите его слугам Вашим, чтобы они не оскорбляли Божьей истины недостойными способами ее защиты и распространения.
Дело идет не о какихнибудь частных правительственных мерах, подлежащих рассмотрению в тех или других ведомствах, дело идет о судьбах России, которые ныне вверены Богом только Вашей совести, Государь.
Если Вы только скажете, Государь, вслух всем, что нет Вашей царской воли на стеснение Ваших верноподданных в делах совести и религии, разом исчезнет мрак, застилающий солнце правды Христовой, разом спадет тяжелое бремя с души народной» [376].
В середине письма Владимир Соловьев проводит историческую параллель как бы предостережение:
«Во Франции Людовик XIV, отменив закон о веротерпимости, систематическим преследованием принудил гугенотов к выселению. Цель была достигнута, вероисповедное единство восстановлено вполне. Но скоро французская революция показала, как пригодились бы нравственные и умеренные протестанты против неистовых якобинцев. Изгнали «еретиков» и воспитали безбожников; изгнали заблуждающихся верноподданных и получили цареубийц. Не гугеноты, а сыны добрых католиков, избавленные от всякой еретической заразы, разрушили во Франции монархию и подкопали церковь (курсив B.C. А.Б.)» [377].
Россия попала в кровавую мясорубку XX века не потому, что «бесы» Достоевского замутили ее душу, душу невинной невесты.
Да, безбожные большевики сделали свое дело, хотя, по тому же Бердяеву, мотивации их были подспудно религиозны: они хотели правды и справедливости. Но, как говорил о. Сергий Булгаков, зло это недостаток добра. Если рассуждать похристиански, зло нельзя абсолютизировать; един только Бог абсолют. И когда мы малодушничаем или извращаем в себе добро, получается недостаток добра, а «свято место пусто не бывает» истина известная. То же и в обществе: изгнали из своей среды «еретиков» (по Соловьеву), посадили их в тюрьмы, уничтожили физически или выслали за свои пределы и, не имея нравственного противоядия, Россия пропитывалась злом безбожия. Пророчество В. Соловьева, прочитанное в «публичке» Петербурга, дает смелость и как бы ободрение в верности мысли. Так называемых сектантов были миллионы, и они составляли тот нравственный резерв, который, конечно же, пригодился бы, ведь не случайно «общество располагало к сектантам то обстоятельство, что они по большей части очень честны, трезвы и в нравственном отношении безупречны. Мнение о честности сектантов сделалось общим местом» [378]. Но как могла эта часть России поддержать государя и Церковь, когда всё было против нее? Да и кто со сладострастием разрушал храмы, в которых крестили, отпускали грехи и венчали их, их отцов и дедов, не сыны ли «господствующей церкви»? И как могла в одночасье залить кровью всю страну гражданская война, если все были добрые православные? Неужели же все смогла лишь кучка «бесов»? Религиозного фанатизма с биением себя в грудь «я православный!» недостаточно, когда подлинным богом стала водка. А водка стала богом потому, что не было в душе Бога. Можно иметь всё: традиции, историческую религию, обряды, национальную гордость, но не иметь христианского духа.
Что видим мы сейчас? Те же имперские амбиции, то же слияние с государственными структурами, для того чтобы быть «господствующей» Церковью. Время благоприятное: общество более чем на семьдесят лет основательно забыло, как было «до того», а в историках недостатка не бывает: они и «не заметят» что надо, и перепишут как надо. Но живы еще архивы.
Век двадцатый начался в Петербурге необычно: 29 ноября 1901 г. открылись «Религиознофилософские собрания». Задуманы они были для встречи интеллигенции с духовенством, где можно было бы поднять общие наболевшие вопросы и обсудить возможные совместные решения этих вопросов. Какие имена: Сергей Дягилев, Леон Бакст, Александр Бенуа, Дмитрий Мережковский, Василий Розанов, Антон Карташев, Павел Флоренский, Сергей Волконский, Николай Бердяев, Зинаида Гиппиус! И с первой же встречи глубоко обозначившийся парадокс: трудно было найти приемлемую форму разговора, чтобы понять друг друга. А ведь по другую сторону сидели тоже известные люди: епископ Сергий Страгородский, архимандрит Антонин Грановский, редактор журнала «Миссионерское обозрение» Василий Скворцов, он же чиновник по особым поручениям, он же статссекретарь, он же главный миссионер; присутствовало еще несколько священниковбогословов.
Много позже, уже в эмиграции, 3. Гиппиус вспоминала об этой встрече с церковными людьми:
«Это воистину были два мира. Знакомясь ближе с «новыми людьми», мы переходили от удивления к удивлению. Даже не о внутренней разности я сейчас говорю, а просто о навыках, обычаях, о самом языке: все было другое, точно совсем другая культура» [379]. И еще из этих же воспоминаний: «Отцы» уже давно тревожились. Никакого «слияния» интеллигенции с Церковью не происходило, а только «светские» все чаще припирали их к стене, одолевали» [380].
Может быть, на встрече была не «та» интеллигенция? Но мы хорошо знаем, что некоторые из них впоследствии стали богословами, священниками, но уже за рубежом.
«Многие выдающиеся деятели культуры были убежденными христианами, но образ жизни, быт, интересы основной массы интеллигенции складывались вне всякой церковности. Характерный пример привел на одном из собраний (см. выше. А.Б.) князь Волконский, описывая общую неловкость при посещении священником дома предводителя дворянства. «Ни мы с ним не умеем, ни он с нами не умеет просто разговаривать: он такой, как бы сказать, «неучастник» нашей общей жизни, для него нужны специальные темы, особенный разговор; в присутствии батюшки как бы останавливается наша жизнь, и только по уходе его мы со вздохом облегчения к ней возвращаемся» [381].
Кстати, князь Сергей Волконский на седьмом заседании этих собраний выступил с докладом «К характеристике общественных мнений по поводу о свободе совести» (князь тоже в будущем эмигрант, ректор русской консерватории в Париже).
«Он напомнил собравшимся слова Петра I: «Совесть человеческая единому Богу токмо подлежит, и никакому государю не позволено оную силою в другую веру принуждать». Если церковные руководители и духовенство, сказал Волконский, не понимают необходимости свободы, то это только доказывает внутреннюю слабость Церкви, вынужденной цепляться за постороннюю помощь и прибегать к чужим мерам, чтобы заменить бессилие своего меркнущего авторитета» [382].
Далее мы слышим уже отголосок известного нам Закона. Князь цитирует:
«Русский не может быть баптистом». И его весьма актуальные для сегодняшнего дня рассуждения: «Приведенный случай относится к категории фактов, являющихся результатом укоренившегося у нас пагубного смешения терминов «русский» и «православный». Смешение понятий внедряется в общественное сознание все более и более. Только православный истинно русский; неправославный уже не настоящий патриот.

https://www.gumer.info/bogoslov_Buks/History_Church/bulg/sv_inkv.php

[Лука]

Обыкновенно говорят, что насилие над совестью, хотя и не отрицается его прискорбность, необходимо для благополучия большинства. Пусть меньшинство страдает этим оберегается благо большинства, православных, всех нас, коренных, истинно русских. Официально это называется покровительством господствующей Церкви. Считаю такой взгляд как нельзя более ложным. Насилие над другими имеет развращающее влияние на совесть того самого большинства, ради которого творится» [383].
В этом контексте уместно вспомнить религиозного философа Николая Бердяева, который в работе «О теургии» писал:
«Ни на одно мгновение соборность не может (в смысле «не должна». А.Б.) превратиться во внешний авторитет» [384]. И он же в «Философии свободы»: «Христианство как откровение благодати, свободы и любви не есть подзаконная мораль и не заключает в себе обязательности» [385].
Бердяев имел в виду обязательность не с точки зрения нравственности, а как подавление личности большинством, хотя бы это даже называлось соборностью.
Архимандрит Антонин вынужден был признать:
«Когда священники приглашают к содействию полицейских, или когда на дом присылают повестки: иди и причащайся, то Церковь одинаково теряет внутреннюю силу» [386].
«Религиознофилософские собрания» уже в 1903 г. были закрыты К. П. Победоносцевым «черный папа» был встревожен вольными речами.
В деяниях Вселенских Соборов было записано: «По принуждению нет веры». Этот принцип формально был отражен, как мы видели, и в Своде Законов Российской Империи. Но в любой статье стоит слово «господствующая» (Церковь), да и движение по этому законодательству разрешалось только одностороннее: не хочешь к нам не неволим, но от себя не выпустим. И вспоминается очередная «картинка», написанная с натуры: «Войдите в Петербурге в табельный день в Исаакиевский или Казанский собор. К концу литургии начинает появляться наша высшая интеллигенция, конечно, не для того, чтобы молиться, но чтобы своим присутствием показать политическую благонадежность» [387].
Конечно, в православном духовенстве были священнослужители, которые осознавали все уродство положения, когда силой власти и репрессий государственная религия доказывала свою правоту. Когда в 1905 г. шли жаркие споры о предполагаемой церковной реформе, многие высказывались радикально. Так в «Церковном Вестнике» от 17 марта 1905 г. было опубликовано письмо за подписью 32х священников. В нем говорилось, что «освобождение религиозной совести от внешних ограничений приветствуется с огромной радостью всеми истинными членами Православной Церкви, несущей против ее воли и духа бремя угнетения религиозной свободы» [388]. По поводу «всех членов» сказать нельзя, но важно само признание и предложение «освободить приходского священника от различного рода полицейских обязанностей, вытравить из его души чувства покорности и раболепия, укоренившиеся за долгие столетия рабства» [389].
После 1905 г. черносотенцы всех мастей будут шельмовать их, навешивая ярлык «социалист», но церковные вольнодумцы заполняли собой монастырские тюрьмы задолго до революционного движения. Взять хотя бы списки заключенных Суздальского СпасоЕвфимиевского монастыря и Отчеты его настоятеля архимандрита Досифея за 1865, 1867, 1871, 1895 годы: «монахи, диаконы, священники, протоиереи» [390].
Когда в начале XX столетия Соловецкий монастырь перестал быть и тюрьмой, то публицист того времени А. С. Пругавин писал: «Отныне ее мрачные казематы и «чуланы» не будут уже более пугать и страшить тех, чья пытливая мысль в поисках за духовным, этическим обновлением сойдет с колеи готовых, избитых шаблонов, тот выйдет из тесных казенных, официальных рамок» [391]. Однако оказывалось, рано радовались ведь в России было еще много монастырей, до которых очередь Соловков не дошла. Правда, если верить официальным предписаниям, исчезли пытки, не жгли более огнем на допросах, но за решимость высказать свое убеждение попрежнему, как двести лет назад, сажают в мрачные казематы монастырской тюрьмы, сожалеет упомянутый автор.
«Но как в прежние времена, так и теперь, в начале XX века, в наши дни, монастырскому заточению чаще всего подвергаются лица, известные у нас под именем «сектантов» и «еретиков» [392].
«В интересах церкви необходимо от всей души пожелать, чтобы монастыри, эти «обители мира, любви и прощения», перестали, наконец, играть роль острогов и тюрем, чтобы с монахов сняты были, наконец, несвойственные их сану мрачные обязанности тюремщиков» [393].
Время диктовало свои требования, и правительство издает несколько документов, которые имели чисто декларативный характер.
«Правительственный Вестник» от 27 февраля 1903 г. за № 46 опубликовал Высочайший Манифест от 26 февраля 1903 г.: вот некоторое извлечение: «Укрепить неуклонное соблюдение властями, с делами веры соприкасающимися, заветов веротерпимости, начертанных в основных законах Империи Российской, которые благоговейно почитая Православную Церковь первенствующей и господствующей, предоставляют всем подданным Нашим инославных и иноверных исповеданий свободное отправление их веры и богослужения по обрядам оной» [394].
Возможно, авторы Манифеста имели благие намерения. Но куда девать вопиющие статьи? Это была противоречивая ситуация, и 12 декабря 1904 г. вышел Именной Высочайший Указ Правительствующему Сенату; изложим его основную суть:
Пункт 6.
«Для закрепления выраженного Нами в Манифесте 26 февраля 1903 г. неуклонного душевного желания охранять освященную основными законами Империи терпимость в делах веры, подвергнуть пересмотру узаконения о правах раскольников, а равно лиц, принадлежащих к инославным и иноверным исповеданиям, и независимо от сего принять ныне же, в административном порядке, соответствующие меры к устранению в религиозном быте их всякого, прямо в законе не установленного, стеснения» [395].
Тогда писали витиевато, и, читая те или иные статьи, как бы даже тонешь в их словесных кружевах. О каком же «устранении стеснения» для свободы вероисповедания шла речь? Ответ ясен «прямо в законе не установленного». Но то, что в законе было установлено, оставалось в силе.
«Так, например, брак, заключенный в Евангельской общине, не признавался законным, а рассматривался как простая связь со всеми вытекающими отсюда последствиями. В то время гражданский брак еще не был введен, так что положение молодых было чрезвычайно неприятным и в глазах мира просто постыдным» [396].
И это только маленький штрих из того быта, о котором говорилось в Указе. И лишь с выходом Манифеста в 1905 году о даровании свободы совести стало лучше по ряду вопросов.
«Одновременно с ним разрешены были и браки между верующими (неправославными. А.Б.) Такой брак теперь считался правительством законным со всеми вытекающими отсюда последствиями» [397].
Наконец Высочайший Манифест от 17 апреля 1905 г. Параллельно с ним вышел Именной Высочайший Указ Правительствующему Сенату от 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости». Приведем несколько пунктов:
1) «Признать, что отпадение от православной веры в другое христианское исповедание или вероучение не подлежит преследованиям и не должно влечь за собой какихлибо невыгодных в отношении личных или гражданских прав последствий, причем, отпавшее до достижения совершеннолетия от православия лицо признается принадлежащим к тому вероисповеданию, которое оно для себя избрало;
11) Уравнять в правах старообрядцев и сектантов с лицами инославных исповеданий в отношении заключения ими с православными смешанных браков;
14) Признать, что всякого рода учебные заведения в случае преподавания в них Закона Божия инославных христианских исповеданий таковое ведется на природном языке учащихся, причем преподавание это должно быть поручаемо духовным лицам надлежащего исповедания и, только при отсутствии их, светскими учителями того же исповедания» [398].
Комитет министров разработал длинный ряд положений, опирающихся на Манифест и Указ. В извлечении из Особого журнала Комитета министров от 25 января, 1, 8 и 15 февраля 1905 г. говорится об изменении уголовного законодательства по делам веры; об отводе мест под особые кладбища (для неправославных) [399]. В разделе двенадцатом:
«Возложить ведение метрических книг для записей рождении, браков и смерти старообрядцев и сектантов на их духовных лиц, под наблюдением надлежащих правительственных или общественных учреждении, по особым правилам, имеющих быть составленными применительно к ныне по сему предмету действующим» [400].
Вышел еще Именной Высочайший Указ от 17 октября 1906 г.
Ему предшествовал еще один Высочайший Манифест от 17 октября 1905 г., который имел декларативный характер. Но вот вышел Указ «О порядке образования и действия старообрядческих и сектантский общин и о правах и обязанностях входящих в состав общин последователей старообрядческих согласий и отделившихся от православия сектантов».
Россия вступала в следующий период своей истории.

и после дарования свобод

https://www.gumer.info/bogoslov_Buks...lg/sv_inkv.php

[tagil]

ПРАВОСЛАВНАЯ ИНКВИЗИЦИЯ

Сообщение от tagil Предъявите хоть один такой документ.

1. С. Максимов. Рассказы из истории
...
...

32. ... «История СССР», 1963, № 6, стр. 85-103.

Не флудите, Лука, - в приведённом Вами длинном списке нет ни одного документа подтверждающего наличие православной инквизиции.
Журнал "История ССССР" за 1963 год и т.п. ваши находки документами не являются.

... И его весьма актуальные для сегодняшнего дня рассуждения: «Приведенный случай относится к категории фактов, являющихся результатом укоренившегося у нас пагубного смешения терминов «русский» и «православный». ...

Так в том то и дело, что для вас понятие "русский православный" является пагубным, а для нас - нет.

[Лука]

Не флудите, Лука, - в приведённом Вами длинном списке нет ни одного документа подтверждающего наличие православной инквизиции.

Практически все приведенные мною документы, включая публикуемое произведение А.Булгакова являются научными документами подтверждающими реальность Православной инквизиции. Может зажмуриться еще крепче - от этого Православная инквизиция из истории не исчезнет.

Так в том то и дело, что для вас понятие "русский православный" является пагубным, а для нас - нет.

Вы снова врете, как всякий изменник родины пытающийся оправдаться в собственных глазах. Лучше почитайте продолжение:

" В предшествующем изложении мы показали, что к началу XX века в российском обществе складывалась взрывоопасная обстановка, поэтому проведение реформ было неизбежным. Понимали это все, кто желал своей Родине цивилизованного развития и благополучия. Были, разумеется, и люди вроде Победоносцева, которых пугали любые перемены, отклонения от веками сложившихся традиций.
Религиознофилософские собрания, прекратившиеся 5 апреля 1903 г. по запрету всесильного «вицеимператора», были своего рода барометром, показывавшим необходимость чтото менять в религиозной политике. Это было время надежд, ибо сам Николаи II отдал распоряжение об учреждении Предсоборного Присутствия, куда стекались со всех концов Империи советы, пожелания и проекты по церковной реформе (полезно прочитать книгу Николая Зернова «Русское религиозное возрождение XX века», Париж, 1991). Ждали и верили, что по монаршему благословению наконецто, после двухвекового синодального управления Церковью, соберется Русский Собор, который должен будет восстановить патриаршество и воскресить общинноприходскую самостоятельность, которую не помнили даже в отечественных анналах.
Эта подготовка к предполагаемому Собору страница яркая и увлекательная. В ней обнаружилось много интересного даже для современников тех лет.
«Епископальное доходы долгое время оставались тайной. В 1909 году после настойчивых запросов Думы (Церковь была государственная, субсидировалась за счет государства, потому и нужно было знать эту статью расходов. А.Б.) Синод опубликовал эти данные, обнаружившие, что наиболее густонаселенные епархии доставляли своим епископам весьма значительное содержание, както: Киев 48 000 р., Москва 35 000 р., тогда как другие епископы получали сравнительно меньше: Пермь 2900 р., Псков 3600 р., Холм 4000 р. и т. д.» [401].
«Они (священники. А.Б.) получали награды и избирались в четырнадцать служебных классов, установленных Петром для поощрения и продвижения государственных служащих» [402], и сноска «Высшие иерархи, митрополиты, архиепископы и епископы по рангу приравнивались к генералам, протоиереи к капитанам, а молодые священники и дьяконы к лейтенантам» [403].
Целью упомянутых Манифестов и Указов было укрепление начал веротерпимости. Само название их говорит нам о многом. В преамбулах все время подчеркивалось, что во все времена российские подданные были свободны в вопросах веры, но «начала веротерпимости» это всетаки начало или продолжение? Скорее всего, первое.
Примечательно и одновременно трагично, что обнаруживался уродливый перекос: все вероисповедания объявлялись свободными; декларировалось, что преследованию они подвергаться не будут, а первенствующая и правящая православная Церковь стояла перед своей несвободой, ибо она попрежнему была господствующей, значит, привязанной к государственной машине. Православие оказалось в заложниках собственных привилегий, что трагически и логически завершилось октябрьским переворотом 1917 г. со всеми его кровавыми последствиями.
Но это еще только будет. А пока царила эйфория по поводу дарованных свобод.
Здесь не последнюю роль сыграл энергичный граф С. Ю. Витте, бывший тогда председателем Комитета министров. А. Ф. Кони писал о нем:
«К вероисповедным вопросам он относился с широкой терпимостью и горячо защищал Указы 17 апреля 1905 г. и 17 октября 1906 г., давшие гонимому дотоле старообрядчеству вздохнуть свободно в своих, наконец, распечатанных храмах» [404].
Что Витте был не чужд христианского духа, свидетельствуют его высказывания (см. примеч. 175).
Граф Витте готовил доклад Комитету министров под названием «Современное положение Православной Церкви». Только возвращение к каноническим формам управления, говорилось в докладе, может оживить Церковь и восстановить ее авторитет среди народа [405].
События развивались, как в детективе:
«Победоносцев убедил царя, чтобы чтение доклада и обсуждение назревших проблем состоялись не в Комитете министров, а были перенесены в Синод, там он был хозяином и все повернул бы посвоему. Но вдруг оберпрокурор заболел, и ему уже не суждено было вернуться к своим полномочиям, так как он был отправлен в отставку; вскоре, в 1907 г., он умер. Сразу же, после болезни Победоносцева, члены Синода, епископы, подали петицию царю о созыве Собора; Николай II благосклонно принят это предложение, но советовал созвать Собор, «когда наступит настоящий момент» [406].
Между тем мнения по поводу обсуждаемой по всей России возможности созыва Собора были самые разные: от восторженных ожиданий до обоснованных опасений. Последние основывались на том, что заменявший оберпрокурора будущий патриарх изменит ситуацию лишь формально. На деле же останется засилье черного духовенства над белым (епископата над рядовыми священниками). Первые, в отличие от вторых, не имели права жениться; рост же по иерархической церковной шкале был открыт по преимуществу лишь черному, монашествующему, духовенству. Епископы, коль они представители господствующей Церкви под прямым началом государя, будут зависимы от последнего это значит, подлинной соборности опять не будет. Освободиться же от опеки государства не хотелось: тем самым православие оказывалось бы на равных со всеми другими исповеданиями. Порочный круг замкнулся, и в этом была неизбежная историческая логика.
Материалов Предсоборное Присутствие (затем Совещание) собрало много, заседаний и дебатов было тоже немало. И все это длилось вплоть до октября 1917 г.; Николай II так и не созвал Собор.
Многие увидели в Манифестах зарю свободы. В. Розанов назвал это «благословенной веротерпимостью» (см. примеч. 371). Журналист С. Мельгунов в книге «Свобода веры в России» писал:
«И по всей России раздался громкий, единодушный крик свобода совести! Пусть каждый думает и верит так, как ему это повелевает его личная совесть, пусть каждый открыто проповедует свое учение и выясняет, на чьей стороне истина. Все русское общество требовало, чтобы в делах веры не применялось насилие, чтобы были уничтожены позорные монастырские тюрьмы, чтобы тысячи пострадавших невинно за свои религиозные убеждения получили немедленное прощение, чтобы государство не вмешивалось в дела веры и предоставило каждому по своему усмотрению верить или не верить, по своему желанию присоединяться к любой религии» [407].
Г. М. Калинин:
«Великое «ныне отпущаеши» произнес 17 апреля и народ русский в лице миллионов его простолюдинов литовских, польских, латышских и всяческих других (не забудем и самих русских. А.Б.), а за спиною их и все русское образованное, книжное и пишущее общество. Боже, вспомни только, сколько мук положено за это! Сколько разбито сердец об эту стену» [408].
А. Карташев:
«Началось то, о чем наша Церковь втайне вздыхала целых двести лет и особенно за последнее столетие Вздыхала, но не в силах была ничего предпринять для изменения создавшихся отношений, потому что слишком глубоко дисциплинировала себя в сторону послушания интересам государственным, точнее, государственным чиновникам» [409].
Руководитель евангельских христиан И. С. Проханов говорил о дарованной верующим свободе, которая
«есть результат страданий тех, кто томился в тюрьмах и ссылках, и результат молитв многих лет. Мы с радостью пожали то, что долгие годы сеяли со слезами» [410].
Но недолго длились восторги. Уже у С. Мельгунова в той же книге звучат ноты разочарования:
«Манифестом 17 апреля 1905 г. в России была провозглашена, наконец, столь ожидаемая веротерпимость Но свободы совести, полной свободы веры все же этот манифест не дал.
Только тогда, когда церковь сделается совершенно независимой от государства, когда правительство перестанет опекать совесть русских граждан, когда признает веру делом внутреннего убеждения, только тогда у нас будет провозглашена действительная свобода совести» [411].
В чем дело? Неужели неблагодарному народу было мало провозглашенной веротерпимости? Оказывается, косметический ремонт и реконструкция не одно и то же. В стране не было равенства перед Законом и сохранение всех преимуществ за государственной Церковью влекло за собой те же самые проблемы.
Мы не случайно выше цитировали статьи СЗРИ в редакции и издании 1906 г. Мы подробно комментировали законы, относившиеся к периоду «до Манифестов», для того чтобы понять всю глубину бесправия и угнетения неправославных христиан. Чтото менялось, чтото добавлялось или убавлялось, но многое оставалось и не отменялось. Этот год издания мы взяли специально, чтобы не было впечатления, будто Манифесты и Указы положили конец беззаконию.
Декларируя на весь мир многие свободы, не сделали основного не пересмотрели уголовное и гражданское законодательство. И получалось: россияне, с радостью воспринявшие царское уверение, что отныне их не будут преследовать за уклонение от православия, искали и находили себе иные христианские Церкви и снова подвергались штрафам, арестам, лишению всех прав состояния, ссылкам.
Буквально через несколько месяцев после выхода Указа от 17 октября 1906 г. и «Правил», приложенных к этому Указу, вышла в свет «Пояснительная записка Съезда отделившихся от православия сектантовбаптистов и евангельских христиан, состоявшегося в городе Петербурге в январе 1907 г. о желательных изменениях в статьях «Правил», приложенных при Высочайшем Указе 17 октября 1906 г.». Поправки предлагались по 23м статьям. Обратим внимание на некоторые из них.
1. В «Пояснительной записке» задается вопрос: «Что такое исповедание веры»? Министерские чиновники требовали таковое от отделившихся от православия как условие для разрешения регистрации общин. Но, вопервых, единой формулы вероисповедания предложено и не было, а вовторых, пытаться подогнать всех многочисленных инаковерующих (инославящих) христиан под какуюто одну формулировку значит, породить вновь множество неприятностей.
2. В «Правилах» для каждой местности предполагался для проведения молитвенных богослужений христиан, вышедших из православия, «дом» или «помещение». Съезд обращает внимание, что это тоже уже создавало нежелательные инциденты, так как «дом» обозначался в единственном числе, а это давало чиновникам повод отказывать в признании существования других «домов» или «помещений», потому что потребность часто была не в одном только доме в данной местности. И люди, собиравшиеся на молитвенные богослужебные собрания, задыхались в буквальном смысле, потому что имели право находиться только в одном доме. Открывать же окна и двери было нельзя продолжали ведь существовать статьи СЗРИ, которые преследовали за «возбуждение».
3. По «Правилам», все верующие обязаны были входить в состав общины, записываясь по метрическим документам. Это противоречило по крайней мере формальному духу Указа, объявлявшего свободу собраний.
4. На местах разного рода полицейские и административные чины по своему усмотрению решали: разрешать или закрывать молитвенные дома верующих. Съезд предлагал, чтобы спорные вопросы решались открытым законным путем через суд.
5. «Правила» предписывали обязательно подпись пятидесяти лицучредителей. Съезд предлагал уменьшить эту цифру, так как не в каждом селе найдется столько человек, изъявивших желание взять на себя ответственность.
6. Обязательным условием по «Правилам» был возрастной ценз в 25 лет для лицучредителей. Съезд предлагал возраст в 21 год, когда человек признавался совершеннолетним.
7. Женщинам не разрешалось быть в числе учредителей. Съезд и это оспаривал. И лишь в Разъяснении МВД от 29 октября 1908 г. за № 22436 было дано согласие, что «женщины и члены одного и того же семейства не исключаются из числа лиц, которые могут подписывать заявление об образовании общин» [412].
«Пояснительную записку» подписали 64 человека, в числе которых были и юристы. Но не стоит благодушествовать и полагать, что правительство с охотой прислушивалось к пожеланиям неправославных христиан. Пересмотры законов, конечно, делались, но ведь «этим пересмотром и занялись те самые чиновники, которые прежде установили законы, нарушающие свободу веры» [413].
С. Мельгунов, процитировав статью 90 из СЗРИ (см. примеч. 207), рассуждает:
«Вызванный для беседы по вопросам веры, если вздумает чистосердечно и открыто говорить о том, как понимает он христианское учение, как понимает он заповеди Христа и Евангелие, может подвергнуться за это наказанию Что же получается? Закон дозволяет переходить из одного христианского вероучения в другое; следовательно, православный, признавший правильным другое учение, может сделаться его последователем; тот же, кто дал сочинение, излагающее учение, не согласное с правилами господствующей церкви, будет подвергнут за это наказанию» [414]."

https://www.gumer.info/bogoslov_Buks...lg/sv_inkv.php

[Ансельм]

tagil пишет:

Предъявите хоть один такой документ.

А какой смысл Вам приводить, если Вы все равно тему не читаете?

Потому что я приводил тут в теме такой документ, и еще повторял.

Причем приводил документ прямо из свода законов православной российской империи об учреждении в России православной инквизиции, с цитатой и прямой ссылкой. Более высокого уровня документов просто не бывает.

А в ответ tagil меня спрашивает:

Предъявите хоть один такой документ.

Что на это можно сказать? Только то, что это один из примеров неадекватности, писать пишем, а читать не желаем.

Читайте эту тему tagil, в этой теме мной уже приведен такой документ (потом еще повторно приведен), про который Вы спрашиваете, причем документ самого высокого уровня.