Истории из житий святых

[Ольгерт]

Что за канавка Владимир?

[Colporteur]

у кого сердце не возрадовалось, тот и не русский вовсе.

Возлюбленный, Христос не спросит тебя, был ли ты истинным русским или нет.
Он спросит был ли ты в числе Его народа, исполнял ли Его заповеди, любил ли Его всем сердцем.
А все остальное - мишура.

Сори за "ты".

[r1221]

Там в монастыре, по эскизку Серафима была канавка Божией Матери, сейчас ее реставрируют. По преданию, эту мысль Серафиму дала Сама Богородица (хотя я помню еще историю, как к нему кто-то явился в образе апостола или Богородицы, но он понял, что это бесы!), и план тоже. Канавка определенной глубины и ширины и длины. По канавке надо пройти босиком и при этом читать евангельское приветствие Богородице, которое говорил Ей архангел Гавриил. И что-то должно в итоге в жизни верующего произойти. Паломников много так ходит по канавке, по-моему еще и землю берут и прочее...

[Олег.П.]

Всех приветствую! Хотел бы всем предложить одну из самых моих любимых книг. Это древний Патерик. Книга будет интересна всем, кто ищет простые и мудрые ответы на разные житейские вопросы, кому интересно, как жили и верили христиане первых веков, кто просто ищет утешения и поддержки в вере. Патерик это записанные в разное время сказания о жизни и проповеди разных христианских подвижников благочестия. Всю книгу можно найти здесь:

http://www.pravbeseda.org/library/?page=book&id=101


Очень точно, мне кажется, высказались эти святые люди про нас всех, как бы вглядываясь в наши души из глуби веков:


Святые отцы скита пророчествовали о последнем поколении, говоря: что сделали мы? И, отвечая, один из них, великий по жизни, по имени Исхирион, сказал: мы сотворили заповеди Божии. Еще спросили: следующие за нами сделают ли что-нибудь? Сказал же: достигнут половины нашего дела. - А после них что? - И сказал: не будут иметь дел совсем люди рода оного, придет же на них искушение, и оказавшиеся достойными в оном искушении окажутся выше нас и отцов наших.

Приведу еще несколько выдержек из этой замечательной книги.


Спросил некто старца, говоря: каким образом некоторые трудятся и не получают благодати, как древние? Старец сказал ему: тогда была любовь и каждый увлекал ближнего своего горе, а ныне, когда охладела любовь, каждый влечет ближнего своего долу, и потому мы не получаем благодати.


Два старца жили вместе и никогда не было у них распри. Сказал же один другому: сделаем и мы распрю, как другие люди. Он же отвечая, сказал брату: не знаю, какая бывает распря. Он же сказал ему: вот я кладу кирпич посередине и говорю: он мой, - а ты говоришь: нет, он мой. Это и будет началом. И сделали так. И говорит один из них: это мой. Другой же сказал: нет, это мой. И сказал первый: да, да, он твой, возьми и ступай. И разошлись, и не могли вступить в распрю между собою.


Брат вопросил старца, говоря: если я увижу брата, о котором слышал какое-либо падение, я не могу убедить себя ввести его в мою келью; если же вижу доброго брата, с удовольствием принимаю его. Говорит ему старец: если делаешь доброму брату малое добро, то вдвое должен сделать брату другому, ибо он немощен.


Брат вопросил старца, говоря: как может человек получить дар любить Бога? Он же, ответствуя, сказал: если кто видит брата своего в прегрешении и возопиет о нем к Богу, тогда получает разумение, как должно любить Бога.



Говорили отцы, что диавол всему может подражать: посту - он никогда не ел, бдению - он никогда не спал, а смирению и любви подражать не может. Итак, великий подвиг да будет для нас иметь в себе любовь и ненавидеть гордость, чрез которую диавол ниспал с небес.



Говорили об авве Лонгине, что один корабельщик принес ему золото, от прибыли кораблей поднося ему. Он же не захотел принять, но сказал ему: в этом здесь нет нужды, но окажи любовь, сядь на свое животное и поспеши достигнуть моста святого Петра, и найдешь некоего юношу, носящего такие-то одежды, ему отдай все золото и спроси: что есть у него? Корабельщик поспешил и, пришедши, нашел, как сказал ему старец, юношу, и тот спросил его: куда идешь, брат? - Был я у аввы Лонгина, и он послал меня к тебе, чтобы я отдал тебе сие золото. - Тогда юноша, услышав об авве Лонгине, рассказал ему о скорби своей: я завел большие дела и, не имея в них успеха, вышел удавиться за городом, а чтобы ты поверил, вот и веревки несу. И, вынув из пазухи своей, показал ему. Корабельщик же, отдав ему золото, направил его идти в город. Возвратившись же к авве Лонгину, рассказал ему обо всем, и сказал ему старец: поверь мне, брат, если бы ты не поспешил и не предупредил, и я, и ты были бы судимы за душу его.

[Олег.П.]

Продожаю чтение Патерика... Есть интересная история в житии Макария Египетского, поучительная для всех на этом форуме. Однажды он шел по пустыне воскресным днем вместе со своим учеником, который бежал где-то впереди. И вот навстречу ученику идет жрец идольского храма и несет доску. Молодой монах-ученик старца кричит жрецу: "Дорогу, дьявол!" Жрец, не долго думая, останавливается, снимает с плеча свою дубину и хорошенько отделывает наглеца, оставляя его лежать чуть живым, и преспокойно отправляется далее. Встречает его Макарий, и, поравнявшись, приветствует: "Здравствуй, здравствуй трудолюбец!" Жрец слышал о Макарии, слышал о его высокой подвижнеческой жизни и был весьма удивлен искренности его радости. "Почему ты так мне рад," - невольно вырвалось у него. "Да вот увидел я тебя, как ты все трудишься, трудишься, и сердце у меня само возрадовалось," - просто ответил Макарий. "А что скажешь ты, когда узнаешь, что я там за холмом прибил твоего ученика?" - вызывающе спросил жрец. "Скажу только одно, - отвечал Макарий, - что усилю теперь молитву о тебе, потому что ты на очень опасном пути". И в идолопоклоннике что-то вдруг от этих слов изменилось. "Раз так, - воскликнул он, - то не отпущу тебя, пока не сделаешь и меня христианином!" Макарий взял жреца, потом подобрали они израненного ученика, пришли в город, и язычник принял христианство, крестившись.

В этой истории, братья, меня поражает не столько простота и способность радоваться о ближнем чистого сердцем Макария, сколько готовность жреца избрать лучшее, не пожалев ни своего положения, ни сложившейся жизни, ни прежних убеждений...

И ... (R) защита авторских прав! Цитирование историй из Патерика разрешается с упоминанием имен, а не с общим "один христианин". Все-таки, они достойны того, чтобы назвать их имена и сегодня.

[Colporteur]

Олег.П.

Здравствуй, здравствуй трудолюбец!

[Олег.П.]

Не, Colporteuer! Не выдет. От Вашего приветствия сердце не умиляется почему-то, и вообще оно звучит, больше как хамство... Проще надо быть.

[Colporteur]

"Скажу только одно, что усилю теперь молитву о тебе, потому что ты на очень опасном пути."

[test]

"... ты на очень опасном пути."

Правильнее - не опасном, а узком (Мф. 7,14)

[Colporteur]

test, хорошая шутка.

[Олег.П.]

Вот был праздник Успения Божией Матери Мы служили, приехало много паломников, приход устроил для всех приехавших праздничный обед. Что-то особенно трогательное есть в этом празднике, неуловимо доброе. И служится он с особой охотой.

В рождестве девство сохранила еси,
Во успении мира не оставила еси Богородице.
Преставилася еси к животу, Мати сущи Живота,
И Твоими молитвами избавляеши от смерти души наша.

И, братья, стоя в Храме, я, грешный, думал, как расскажу вам о нем, как буду писать на форуме всем братьям про этот дивный праздник, и кто-то примет, кто-то возмутится. Но наверняка и кто-то задаст резонный вопрос: почему в Писании не сказано ничего об этом? Не стану приводить подробную историческую справку, кто хочет найдет. Поговорю об этом вопросе.

Сразу отмечу (но это уже личное восприятие) в храме, когда пелась служба Успения, вопрос этот «почему» прозвучал крайне нелепо. Вот, говорится, как Матерь Иисуса осталась одна после Его вознесения, как ее отличали особенная благожелательность, кротость, милосердие к людям, молитвенность А почему, нет? Разве не такой и должна быть Матерь Господа? Далее, поется об особой любви к ней со стороны учеников. И разве опять, это может быть неправдой? Скромно доживает Она свои земные дни, любит ходить на гроб Своего Сына, нет, не плакать, а молиться на том месте, где Ее Бог и Ее Сын воскрес. Я вспоминаю слова одной песни, которую пели юные монахини: как же трепетала, Дева, Твоя пречистая душа, когда прижимала Ты к своей груди младенца Христа, когда пеленала Его, когда питала Его Своим молоком, когда смотрела в Его лицо? Нет, только женщины, наверное, способны почувствовать глубину, проникновенность такой песни! И вряд ли кто посмеет сказать, что Младенец, Отрок, Юноша, Муж Христос, и как Человек, и как Бог не испытывал и не испытывает особенной, трепетной любви, привязанности, благодарности к Своей Матери, особенной близости с Ней, как ее истинный сын! В этом и тайна воплощения, что Великий Бог вдруг родился беспомощным младенцем, не потеряв при этом Своего Величия, как Бог, но и не возвеличив нисколько своей беспомощности, как Человек. И как всякий человек, Он теперь вечно связан с Той, от кого родился Он в этом мире.

И опять читаем и поем, что явился однажды архангел Гавриил на гроб, где молилась Матерь Иисуса и возвестил ей вновь слова «Радуйся, благодатная, Господь с Тобою!», возвестил Ей, что вскоре Сын ее возмет ее к Себе, чтобы Она готовилась к этому. Тогда опечалилась Она, что может не успеть попрощаться с теми, кого любила и кто ее любил. Но милосердный Бог из разных концов земли чудесно принес апостолов, чтобы могли они проститься с Материю Своего Спасителя. Что же, может кто-то увидит теперь кощунство какое или противоречие? Или кто-то, кто чужд любви к Матери и не имеет детей, усомнится, а спасена ли Сама матерь Спасителя? И нисколько меня не смущает то, что Писание совсем не освящает эту тему. А в каком месте Писания должен быть этот рассказ? В Евангелие? но это Евангелие Иисуса Христа, а не Его Матери. В посланиях? но послания кратки, и имеют другую направленность: наставлять в вере обращенных, а не описывать отдельные события. В любом случае, Новый Завет говорит нам прежде всего о Христе. Ведь даже кончина большинства апостолов в нем не упоминается, хотя, казалось, была чаще всего весьма поучительна и достойна быть описанной! Но Писание не изменяет своей традиции: чтобы подчеркнуть главное - второстепенное (по сравнению с главным) опускается. Так, мы ничего не знаем почти о юношестве Христа. Но неужели Христос сразу стал мужем, если в Писании не сказано ничего про Его юность? Разве не достаточно того, чтобы это событие, как и кончина апостолов, как и многие великие и славные события из первых лет христианства, как и события, связанные с Успением Матери Христа, просто произошли, и о них Церковь просто сохраняет память и по сей день? Как считаете?

[r1221]

праздник то действительно хороший, но все, что мы знаем, об Успении было сочинено в конце 4 -начале 5 веков н.э.. Если Вы сами читали этот труд, то он сильно напоминает художественное произведение, но не высшего качества. Очень много преувелечений и надуманного для понта. Апостолы слетелись ко дню кончины, кроме Фомы; каждый слезно изливал оды хвалы и плакал. После приезда Фомы, вошли в гроб, а там только благоухающие пелена, которые апостолы облобызали. Читая данную книгу, у меня родилось только грустное четверостишие:
Я ужасаюсь, читая эти строки,
и думаю: не бить ли мне в набат?
к сердцам, в обыкновении, жестоким,
которым лесть и ложь значительней Христа.

[Олег.П.]

То, что есть апокриф под названием "Евангелие от Фомы" еще не означает, что не было апостола Фомы, не было Христа и тем более, не было всех событий, описанных в этом произведении. Опять же, стиль совсем ничего не говорит об истинности событий. Лучше узнавать о праздниках из богослужебных текстов, на пример, акафиста, канона праздника, стихир. Вас смутило то, что события Успения похожи на события при воскресении? Но в каком-то смысле и само успение сродни воскресению Христову, только, как бы в разных плоскостях: там слава Божия, здесь - победа над смертью благодаря этой славе. Там прославление Рожденного в Существе Божием, здесь - прославление Родившей Бога в естество человеческое. Кстати, в евангелие много раз встречаются повторяющиеся события: несколько историй о слепцах при дороге, несколько историй о насыщении хлебом народа, несколько раз жены идут ко гробу...

Кроме того, мы имеем не сочинение, как Вы выразились, а попытку записать устное предание. Было бы странно, чтобы произведение, говорящее о событиях, никому не известных, вдруг стало бы читаемым в церкви и оставалось бы до наших дней без опровержения. Почему евангелие было христианами принято? Потому что апостолы писали "о совершенно известных между нами событиях" (Лук 1:1). Вероятно, с этим произведением произошла та же история.

Ну а стиль... Это выбор автора, и, может, не совсем удачный. Но, не мне судить об этом. Автор, по-видимому, хотел соединить историю с похвалой, чтобы произведение его нашло употребление в богослужении. Если Вам сколько-нибудь знаком методы составления стихир, то здесь - та же история. Почти все стихиры часто употребляют либо сопоставление, чего-то, что в реальности не пересекалось (Богоматерь и купина неопалимая), либо гиперболу (от сего слова воздух освятился), либо говорят как бы от лица, о котором повествуют, и совсем не требуется, при этом, чтобы эти слова в действительности произносились тем лицом (вспомните канон на Благовещение, построенный в виде диалога Марии и архангела). Ведь стихира - это прежде всего богословско-поэтический взгляд на факты. И потому, ее язык - соответствующий. Было бы странно в поэзии использовать язык математического доказательства, на пример. Попробуйте, если хотите.

А поспешные выводы, не основанные ни на жизненном опыте, ни на знаниях, ни на личном подвиге, а только лишь на "нравится-не нравится" свойственны юности, либо поврежденности. Это уже ближе к протестантству, происходящему от слова "протест". Я боюсь таких выводов, хотя подчас и грешу ими. Потом смотришь на себя, и думаешь, какой я все-таки глупый. И как Господь милостив...

[Yelka]

Опять вклиниваюсь после долгой паузы.

Хочется получить ответ на свой вопрос. Что делать, если не можешь разделить это естественное для православных чувство восторженного умиления перед жизнеописаниями святых?

Вместе с вами, Олег, я погружаюсь в это несвойственное мне настроение. Разделяю его. Но основа - сопереживание вам, вашему восхищению. То же и на богослужениях - там подобное настроение уместно и естественно. Согласна с тем, что жития имеют известную литургическую направленность.Принимаю их как особый литературный жанр, со всеми стилевыми особенностями.

Но...

Не согласна с подходом, когда житийный взгляд на мир становится образцом и эталоном в наших взаимоотношениях с миром, критерием подхода к разнообразным жизненным ситуациям.

Вернее даже не не согласна, а не могу этот взгляд на мир разделить.
В чем-то я вам даже завидую, а в подтексте все равно мысль: не дай Бог потерять трезвости восприятия и впасть в подобное простодушие.

Житийный взгляд - детски наивный и нерефлектированный. Хорошо, если это присутствует, а если потерял подобную невинность в оценке окружающего (или еще не сподобился дорасти до него)? Сознательный подгон под несвойственное настроение способно породить только фальшь.

Наверно, каждому свое.

У меня были другие учителя (это я про книжки). Они в глубину и боль тянули и другим цепляли сердце. Никак это не могу сбросить со счетов. Хочется как Дмитрий Карамазов предъявлять кому-то счет за страдания и отказываться от идеи всеобщего благоденствия, если плата за него - слезинка ребенка.

То, что видишь вокруг, страшно не совпадает с тем, что описывают православные Жития. Ничего не меняется волшебным образом. Бог не всегда отвечает на молитвы (скорее наоборот). Дети, за которых молятся родители, умирают. Злодеи не раскаиваются и не возвращают награбленное своим жертвам. И руки не прирастают и иконы не говорят. Можно все равно свести концы с концами, построив в голове причинно-следственную схему: почему ребенок умер (потому, что в будущем стал бы злодеем, например), все случаи исцеления приписывать божественному вмешательству, а муки умирающих - расплате за скрытые грехи (свои или родителей). Но головой все равно понимаешь, что это только одна из возможных схем. Имеет ли она под собой основания - Бог его знает...

Я стала христианкой именно в таком мире, внешне лишенном божественного вмешательства. Самый весомый аргумент для меня был - что и Бог разделил нашу участь, не использовал привилегию чуда, чтобы избежать страдания.

Есть ножницы в этих двух мировосприятиях. Последнее (трезвое), на мой взгляд, предпочтительней, потому что не способствует иллюзиям. Этому тоже книжки научили. Я что-то вынесла из истории о старце Зосиме (тоже "Братья Карамазовы"), о его смерти (когда вместо благоуханного нетления труп вдруг поразительно быстро засмердел). Тут не сформулируешь - перечитайте и поразмышляйте сами. Тут история взросления и испытание, через которое проводит Бог младшего из братьев. Разрушение иллюзий, преодоление искушения чудом, выход в иную жизненную тональность (как ни формулируй - все плоско получается, уж простите). Все равно, я в этом чувствую больше правды, чем в житиях.

Ну и что же теперь, я не православная?

Тут очень важный момент. Православие объединяет людей более-менее одинакового психологического склада (за редким исключением, как о. Александр Мень, например). Что делать остальным? Можете ли вы представить, что формы взаимоотношений с Богом могут быть различными. Что для меня, (может быть рядом с вами стоящей в храме), естественней и ближе другие модели поведения? Без целования икон, например, без посредничества святых (я ни в коем случае не умаляю ценности этих богослужебных традиций, вижу, как много они дают моим братьям и сестрам по общине). Почитание святых - без вопросов, а вот лично обращаться к ним не свойственно, естественней напрямую - к Господу.

Я не хочу заниматься перебором и искать подходящую конфессию. Я уже в Церкви.

[antiz]

Хотел бы всем предложить одну из самых моих любимых книг. Это древний Патерик

Я тоже очень люблю эту книгу! Рад что есть еще те, кто читает подобное. Не место вам, Олег, в "МП". Думаю вы и сами это поймете.

Ну и что же теперь, я не православная?

Вы псевдоправославная. Учителями вам были батюшки "МП", которые лишь создают благочестивый вид, а на деле не имеют никакой святости.