Твитнуть
О РАЗЛИЧИИ НОВЫХ И СТАРЫХ ТЕКСТОВ
Христос сказал в Евангелии: «всяко царство раздельшееся нася, запустеет» (Мф. 12, 25).
250 лет по историческим меркам ничтожно малый срок.
Как бы ни относиться к староверам и к официальной церкви, общепризнанным является факт, что в середине XVII века (окончательно в 1667 году) в Русском Царстве произошёл церковный и, следовательно, общественный раскол (разделение). В начале XX века (в 1917 году ровно через 250 лет 1)) оно пало (в марте) и запустело (в ноябре 2)). Сбылось слово Евангельское.
Мотивом данного церковного разделения был противоположный подход двух сторон к решению одного вопроса.
С X века, когда Русь приняла от греков христианство, до середины XV века Русская Церковь находилась в молитвенно-евхаристическом единстве с Церковью Греческой. Русские митрополиты ставились греческими патриархами. В Русской и Греческой Церквах было полное единство в чинах и текстах. В 1439 году Константинопольским патриархатом была заключена Флорентийская уния с еретиками-папистами. Таким образом, греческая поместная церковь пала. Русская Церковь после этого разорвала молитвенно-евхаристическое единство с греческой церковью и стала автокефальной (самостоятельной) поместной Церковью. Московских митрополитов русские стали ставить самостоятельно без греков. Так продолжалось 150 лет (до конца XVI), до момента, когда в 1587 3) году русскими было восстановлено молитвенно-евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом.
Староверы и официальная церковь разошлись в вопросе о том, кто за эти 150-200 лет (до середины XVII века) изменил церковные чины и богослужебные книжные тексты.
Староверы считают, что их изменила греческая церковь, т.к., находясь под турецким игом, лишилась возможности самостоятельно печатать книги, и печатала их в Италии в латинских типографиях. Греческий священник Николай Малакс, живший в Венеции и занимавшийся книгопечатанием, за мзду специально искажал греческие новопечатные книги, внося в них нелепости, хулы и ереси.
Сторонники никоновских реформ считают, что их изменила Русская Церковь, благодаря невежеству переписчиков.
Но если бы дело было в невежестве переписчиков, то это коснулось бы отдельных епархий или храмов, а не всей Русской Церкви. Между тем тексты во всей Русской Церкви были едины. Изменения во всей Русской Церкви не могли бы пройти незамеченными, что подтверждается событиями середины XVII века. Особенно если учесть количество никоновских исправлений (а их были тысячи), по этой логике эти тысячи искажений были внесены случайно невежеством переписчиков и были не замечены всей Русской Церковью. Это невозможно. Если же эти изменения были внесены сознательно, то в этом случае никто так и не сказал, кто, когда и какое изменение внес.
Проф. Н.Ф. Каптерёв в своей книге «Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович» однозначно доказывает, что инициатором церковных реформ был не патриарх Никон, а царь Алексей Михайлович.
Царь необоснованно встал на вышеуказанную точку зрения о том, что именно русские за последние 200 лет изменили свои церковные чины и тексты.
Побуждающим мотивом для такого изменения сознания царя стали внешнеполитические мотивы и события.
Ближайшим таким событием стало восстание Богдана Хмельницкого и перспектива воссоединения Руси с Украиной, в которой к тому времени под влиянием польско-литовского ига произошли аналогичные греческим изменения в церковной практике 4).
Вторым мотивом стала так называемая «византийская прелесть». Это совокупность представлений о том, что Константинополь будет освобожден от турецкого ига Русским царем. Истинность этого пророчества пока не известна 5). Но даже если оно и истинно, то это не значит, что к нему нужно было стремиться каждому царю в течение его жизни, несмотря ни на какие обстоятельства и препятствия, в том числе объективные, попущенные за грехи людские промыслом Божиим.
Получилось же так, что Алексей Михайлович стал искать царства земного (константинопольского) «прежде царствия Божия и правды его» (Мф. 6. 33), т.е. истинной веры. Истинную веру он принес в жертву политическим интересам. Как это всегда бывает, так произошло и в этот раз, Алексей Михайлович не достиг земных благ, к которым стремился, и даже лишился их (в лице возглавляемого им Русского государства) через 250 лет. Достижение им и Русским народом в результате его церковных реформ благ небесных тоже под большим сомнением.
Руководствуясь указанными двумя мотивами и вытекающей из них мыслью о необходимости исправления допущенных якобы русскими ошибок в текстах богослужебных книг и Священном Писании, Алексей Михайлович решился унифицировать чины и тексты Русской Церкви с тогдашними греческими и украинскими чинами и текстами для облегчения последующего объединения указанных народов под властью Русского Царя.
В настоящей статье я не намерен описывать полностью все события и все различия чинов и текстов. Я хотел бы остановиться лишь на некоторых наиболее ярких знаковых событиях и различиях, показывающих истинную сущность алексеевско-никоновских реформ.
Итак, царь Алексей Михайлович с целью пригласить в Москву книжных справщиков, которые бы помогали Никону «исправлять» Русские Книги по образцу греческих, «обратился к киевскому митрополиту и к властям киевского братского монастыря, чтобы присланы были в Москву старцы Арсений Сатановский и Дамаскин Птицкий. Благодаря этой грамоте 12 июля 1649 года, в Москву прибыли из Киева старцы, книжные переводчики: Арсений Сатановский и Епифаний Славинецкий, поселившиеся сначала на большом посольском дворе, а потом в Чудове монастыре» 6).
Когда я это прочитал, то не поверил сначала своим глазам. В самом сердце Руси в Кремле, в Чудове монастыре, не при коммунистах, а при Русском царе, поселился человек по фамилии Сатановский. В настоящее время мы знаем одного человека с такой фамилией. Это председатель одного из еврейских конгрессов. В отношении него не возникает никаких недоумений. Их отец диявол и сатана (Ин. 8, 44). Но когда «православный старец» носит такую фамилию, да еще и становится учителем Русской Церкви и «исправляет» её мнимые недостатки, следует серьёзно задуматься над существом этих исправлений.
Читая эти строки Н.Ф. Каптерёва невольно приходят на ум слова Евангелия: «подобает много пострадати от старец, и архиерей, и книжник» (Мф. 16, 21).
Христос сказал в Евангелии: «всяко царство раздельшееся нася, запустеет» (Мф. 12, 25).
250 лет по историческим меркам ничтожно малый срок.
Как бы ни относиться к староверам и к официальной церкви, общепризнанным является факт, что в середине XVII века (окончательно в 1667 году) в Русском Царстве произошёл церковный и, следовательно, общественный раскол (разделение). В начале XX века (в 1917 году ровно через 250 лет 1)) оно пало (в марте) и запустело (в ноябре 2)). Сбылось слово Евангельское.
Мотивом данного церковного разделения был противоположный подход двух сторон к решению одного вопроса.
С X века, когда Русь приняла от греков христианство, до середины XV века Русская Церковь находилась в молитвенно-евхаристическом единстве с Церковью Греческой. Русские митрополиты ставились греческими патриархами. В Русской и Греческой Церквах было полное единство в чинах и текстах. В 1439 году Константинопольским патриархатом была заключена Флорентийская уния с еретиками-папистами. Таким образом, греческая поместная церковь пала. Русская Церковь после этого разорвала молитвенно-евхаристическое единство с греческой церковью и стала автокефальной (самостоятельной) поместной Церковью. Московских митрополитов русские стали ставить самостоятельно без греков. Так продолжалось 150 лет (до конца XVI), до момента, когда в 1587 3) году русскими было восстановлено молитвенно-евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом.
Староверы и официальная церковь разошлись в вопросе о том, кто за эти 150-200 лет (до середины XVII века) изменил церковные чины и богослужебные книжные тексты.
Староверы считают, что их изменила греческая церковь, т.к., находясь под турецким игом, лишилась возможности самостоятельно печатать книги, и печатала их в Италии в латинских типографиях. Греческий священник Николай Малакс, живший в Венеции и занимавшийся книгопечатанием, за мзду специально искажал греческие новопечатные книги, внося в них нелепости, хулы и ереси.
Сторонники никоновских реформ считают, что их изменила Русская Церковь, благодаря невежеству переписчиков.
Но если бы дело было в невежестве переписчиков, то это коснулось бы отдельных епархий или храмов, а не всей Русской Церкви. Между тем тексты во всей Русской Церкви были едины. Изменения во всей Русской Церкви не могли бы пройти незамеченными, что подтверждается событиями середины XVII века. Особенно если учесть количество никоновских исправлений (а их были тысячи), по этой логике эти тысячи искажений были внесены случайно невежеством переписчиков и были не замечены всей Русской Церковью. Это невозможно. Если же эти изменения были внесены сознательно, то в этом случае никто так и не сказал, кто, когда и какое изменение внес.
Проф. Н.Ф. Каптерёв в своей книге «Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович» однозначно доказывает, что инициатором церковных реформ был не патриарх Никон, а царь Алексей Михайлович.
Царь необоснованно встал на вышеуказанную точку зрения о том, что именно русские за последние 200 лет изменили свои церковные чины и тексты.
Побуждающим мотивом для такого изменения сознания царя стали внешнеполитические мотивы и события.
Ближайшим таким событием стало восстание Богдана Хмельницкого и перспектива воссоединения Руси с Украиной, в которой к тому времени под влиянием польско-литовского ига произошли аналогичные греческим изменения в церковной практике 4).
Вторым мотивом стала так называемая «византийская прелесть». Это совокупность представлений о том, что Константинополь будет освобожден от турецкого ига Русским царем. Истинность этого пророчества пока не известна 5). Но даже если оно и истинно, то это не значит, что к нему нужно было стремиться каждому царю в течение его жизни, несмотря ни на какие обстоятельства и препятствия, в том числе объективные, попущенные за грехи людские промыслом Божиим.
Получилось же так, что Алексей Михайлович стал искать царства земного (константинопольского) «прежде царствия Божия и правды его» (Мф. 6. 33), т.е. истинной веры. Истинную веру он принес в жертву политическим интересам. Как это всегда бывает, так произошло и в этот раз, Алексей Михайлович не достиг земных благ, к которым стремился, и даже лишился их (в лице возглавляемого им Русского государства) через 250 лет. Достижение им и Русским народом в результате его церковных реформ благ небесных тоже под большим сомнением.
Руководствуясь указанными двумя мотивами и вытекающей из них мыслью о необходимости исправления допущенных якобы русскими ошибок в текстах богослужебных книг и Священном Писании, Алексей Михайлович решился унифицировать чины и тексты Русской Церкви с тогдашними греческими и украинскими чинами и текстами для облегчения последующего объединения указанных народов под властью Русского Царя.
В настоящей статье я не намерен описывать полностью все события и все различия чинов и текстов. Я хотел бы остановиться лишь на некоторых наиболее ярких знаковых событиях и различиях, показывающих истинную сущность алексеевско-никоновских реформ.
Итак, царь Алексей Михайлович с целью пригласить в Москву книжных справщиков, которые бы помогали Никону «исправлять» Русские Книги по образцу греческих, «обратился к киевскому митрополиту и к властям киевского братского монастыря, чтобы присланы были в Москву старцы Арсений Сатановский и Дамаскин Птицкий. Благодаря этой грамоте 12 июля 1649 года, в Москву прибыли из Киева старцы, книжные переводчики: Арсений Сатановский и Епифаний Славинецкий, поселившиеся сначала на большом посольском дворе, а потом в Чудове монастыре» 6).
Когда я это прочитал, то не поверил сначала своим глазам. В самом сердце Руси в Кремле, в Чудове монастыре, не при коммунистах, а при Русском царе, поселился человек по фамилии Сатановский. В настоящее время мы знаем одного человека с такой фамилией. Это председатель одного из еврейских конгрессов. В отношении него не возникает никаких недоумений. Их отец диявол и сатана (Ин. 8, 44). Но когда «православный старец» носит такую фамилию, да еще и становится учителем Русской Церкви и «исправляет» её мнимые недостатки, следует серьёзно задуматься над существом этих исправлений.
Читая эти строки Н.Ф. Каптерёва невольно приходят на ум слова Евангелия: «подобает много пострадати от старец, и архиерей, и книжник» (Мф. 16, 21).
Комментарий