Мне эта Ваша мысль кажется вполне здравой. Назидает нас обычно не обсуждение одного какого-то стиха, а обсуждение всех таких подобных стихов с целью понять смысл, замысел, логику, так сказать.
Всем нам известно, что противоречие между стихом Исайи про тьму и стихом Иоанна про отсутствие тьмы - отнюдь не единственное в библии.
Я говорю "противоречие", потому что по плоти это выглядит как противоречие. Но для духовных, конечно, никакого противоречия нет.
Другое такое же противоречие мы встречаем у Иакова, который утверждает, что Бог не искушает никого, тогда как у Моисея сплошь и рядом Бог именно что искушает людей.
Это наиболее яркие, наиболее заметные противоречия между Ветхим и Новым заветами. Разумеется, есть и ещё подобные примеры, и если потрудиться, можно ещё отыскать (или вспомнить).
Всегда интересно следить за реакцией участников такого рода обсуждений.
Первая группа толкователей - это такие железобетонные защитники иудейских писаний. С каменным лицом они хладнокровно оправдывают все ужасы, все бойни, всю ложь и все интриги Ветхого завета. "Да", говорят они, "Бог действительно творит зло и искушает. Вот так вот. Мы его свидетели, верные инквизиторы, никого не пожалеем, с мечом от бедра пройдём по стану и всех поубиваем за Бога."
Другая группа исследователей писаний - это знатоки иудаики. Они снисходительно посмеиваются над такими вопросами, как в этой теме. Они говорят: "Если бы вы знали иврит так, как знаю его я, вы бы не задавали таких глупых вопросов. Вы разве не видите, какое слово употребил Моисей в этом случае, а какое - в том? Всё дело в глаголе. Стыдно не знать ивритских глаголов."
Остальные группы не так интересны, как группа уверовавших иудеев.
То есть вот жил-был иудей, обрезан, наставлен в законе, в писаниях Моисея, всё знает назубок и про Бога, творящего тьму, и про Бога, искушающего Авраама-Давида, - и вдруг уверовал в Иисуса как обетованного Христа. И сам стал писать писания. Иаков, например, или Павел.
Ну что ж он, не понимает разве, что такое он пишет? Что противоречит Моисею?
Конечно, понимает. Но в том-то и дело, что он знает, в кого уверовал. И потому не может писать свои послания иначе, как противореча Моисею.
Ведь основа писаний Моисея - это закон. А закон - это разделение мира на добро и зло.
Что это значит практически?
Это значит, что, скажем, Аман - это зло. А повешение Амана на дереве - это добро.
И вдруг с распятием Иисуса Христа всё переменилось. Закон переменился.
Сын Бога - это добро. А распятие сына Бога - это добро? Если не добро, то как же нам тогда спастись посредством распятия Христа?
А если распятие Иисуса - зло, то тогда и сын Бога тоже не добро?
Вот с чем сталкивается иудей при уверованиии в Иисуса Христа. И потому дерзает противоречить хотя бы и Моисею.
Всем нам известно, что противоречие между стихом Исайи про тьму и стихом Иоанна про отсутствие тьмы - отнюдь не единственное в библии.
Я говорю "противоречие", потому что по плоти это выглядит как противоречие. Но для духовных, конечно, никакого противоречия нет.
Другое такое же противоречие мы встречаем у Иакова, который утверждает, что Бог не искушает никого, тогда как у Моисея сплошь и рядом Бог именно что искушает людей.
Это наиболее яркие, наиболее заметные противоречия между Ветхим и Новым заветами. Разумеется, есть и ещё подобные примеры, и если потрудиться, можно ещё отыскать (или вспомнить).
Всегда интересно следить за реакцией участников такого рода обсуждений.
Первая группа толкователей - это такие железобетонные защитники иудейских писаний. С каменным лицом они хладнокровно оправдывают все ужасы, все бойни, всю ложь и все интриги Ветхого завета. "Да", говорят они, "Бог действительно творит зло и искушает. Вот так вот. Мы его свидетели, верные инквизиторы, никого не пожалеем, с мечом от бедра пройдём по стану и всех поубиваем за Бога."
Другая группа исследователей писаний - это знатоки иудаики. Они снисходительно посмеиваются над такими вопросами, как в этой теме. Они говорят: "Если бы вы знали иврит так, как знаю его я, вы бы не задавали таких глупых вопросов. Вы разве не видите, какое слово употребил Моисей в этом случае, а какое - в том? Всё дело в глаголе. Стыдно не знать ивритских глаголов."
Остальные группы не так интересны, как группа уверовавших иудеев.
То есть вот жил-был иудей, обрезан, наставлен в законе, в писаниях Моисея, всё знает назубок и про Бога, творящего тьму, и про Бога, искушающего Авраама-Давида, - и вдруг уверовал в Иисуса как обетованного Христа. И сам стал писать писания. Иаков, например, или Павел.
Ну что ж он, не понимает разве, что такое он пишет? Что противоречит Моисею?
Конечно, понимает. Но в том-то и дело, что он знает, в кого уверовал. И потому не может писать свои послания иначе, как противореча Моисею.
Ведь основа писаний Моисея - это закон. А закон - это разделение мира на добро и зло.
Что это значит практически?
Это значит, что, скажем, Аман - это зло. А повешение Амана на дереве - это добро.
И вдруг с распятием Иисуса Христа всё переменилось. Закон переменился.
Сын Бога - это добро. А распятие сына Бога - это добро? Если не добро, то как же нам тогда спастись посредством распятия Христа?
А если распятие Иисуса - зло, то тогда и сын Бога тоже не добро?
Вот с чем сталкивается иудей при уверованиии в Иисуса Христа. И потому дерзает противоречить хотя бы и Моисею.
Комментарий