Поэтическая классика

[shlahani]

Novalis

Новалис, 1772-1801

из "Гимнов к ночи"

...С дальнего берега, под небом ясным Греции рожденный, песнопевец прибыл в Палестину, всем сердцем предавшись дивному отроку:
Тебя мы знаем, отрок, это ты
На всех могилах наших в размышленье,
Отрадный знак явив из темноты,
Высокое сулил нам обновленье.
Сердцам печаль милее суеты.
Как сладостно нездешнее томленье!
Жизнь вечную ты в смерти людям дашь,
Ты - смерть, и ты - целитель первый наш...

[Евлампия]

Толстой... Шлахани!!! Какой именно?

Грешница (1858)

1


Народ кипит, веселье, хохот,
Звон лютней и кимвалов грохот,
Кругом и зелень, и цветы,
И меж столбов, у входа дома,
Парчи тяжелой переломы
Тесьмой узорной подняты;
Чертоги убраны богато,
Везде горит хрусталь и злато,
Возниц и коней полон двор;
Теснясь за трапезой великой,
Гостей пирует шумный хор,
Идет, сливаяся с музыкой,
Их перекрестный разговор.

Ничем беседа не стеснима,
Они свободно говорят
О ненавистном иге Рима,
О том, как властвует Пилат,
О их старшин собранье тайном,
Торговле, мире, и войне,
И муже том необычайном,
Что появился в их стране.

2


«Любовью к ближним пламенея,
Народ смиренью он учил,
Он все законы Моисея
Любви закону подчинил;
Не терпит гнева он, ни мщенья,
Он проповедует прощенье,
Велит за зло платить добром;
Есть неземная сила в нем,
Слепым он возвращает зренье,
Дарит и крепость и движенье
Тому, кто был и слаб и хром;
Ему признания не надо,
Сердец мышленье отперто,
Его пытующего взгляда
Еще не выдержал никто.
Целя недуг, врачуя муку,
Везде спасителем он был,
И всем простер благую руку,
И никого не осудил.
То, видно, богом муж избранный!
Он там, по oнпол Иордана,
Ходил как посланный небес,
Он много там свершил чудес,
Теперь пришел он, благодушный,
На эту сторону реки,
Толпой прилежной и послушной
За ним идут ученики».

3


Так гости, вместе рассуждая,
За длинной трапезой сидят;
Меж ними, чашу осушая,
Сидит блудница молодая;
Ее причудливый наряд
Невольно привлекает взоры,
Ее нескромные уборы
О грешной жизни говорят;
Но дева падшая прекрасна;
Взирая на нее, навряд
Пред силой прелести опасной
Мужи и старцы устоят:
Глаза насмешливы и смелы,
Как снег Ливана, зубы белы,
Как зной, улыбка горяча;
Вкруг стана падая широко,
Сквозные ткани дразнят око,
С нагого спущены плеча.
Ее и серьги и запястья,
Звеня, к восторгам сладострастья,
К утехам пламенным зовут,
Алмазы блещут там и тут,
И, тень бросая на ланиты,
Во всем обилии красы,
Жемчужной нитью перевиты,
Падут роскошные власы;
В ней совесть сердца не тревожит,
Стыдливо не вспыхает кровь,
Купить за злато всякий может
Ее продажную любовь.

И внемлет дева разговорам,
И ей они звучат укором;
Гордыня пробудилась в ней,
И говорит с хвастливым взором:
«Я власти не страшусь ничьей;
Заклад со мной держать хотите ль?
Пускай предстанет ваш учитель,
Он не смутит моих очей!»

4


Вино струится, шум и хохот,
Звон лютней и кимвалов грохот,
Куренье, солнце и цветы;
И вот к толпе, шумящей праздно
Подходит муж благообразный;
Его чудесные черты,
Осанка, поступь и движенья,
Во блеске юной красоты,
Полны огня и вдохновенья;
Его величественный вид
Неотразимой дышит властью,
К земным утехам нет участья,
И взор в грядущее глядит.
Tо муж на смертных непохожий,
Печать избранника на нем,
Он светел, как архангел божий,
Когда пылающим мечом
Врага в кромешные оковы
Он гнал по манию Иеговы.
Невольно грешная жена
Его величьем смущена
И смотрит робко, взор понизив,
Но, вспомня свой недавный вызов,
Она с седалища встает
И, стан свой выпрямивши гибкий
И смело выступив вперед,
Пришельцу с дерзкою улыбкой
Фиал шипящий подает.

«Ты тот, что учит отреченью -
Не верю твоему ученью,
Мое надежней и верней!
Меня смутить не мысли ныне,
Один скитавшийся в пустыне,
В посте проведший сорок дней!
Лишь наслажденьем я влекома,
С постом, с молитвой незнакома,
Я верю только красоте,
Служу вину и поцелуям,
Мой дух тобою не волнуем,
Твоей смеюсь я чистоте!»

И речь ее еще звучала,
Еще смеялася она,
И пена легкая вина
По кольцам рук ее бежала,
Как общий говор вкруг возник,
И слышит грешница в смущенье:
«0на ошиблась, в заблужденье
Ее привел пришельца лик -
То не учитель перед нею,
То Иоанн из Галилеи,
Его любимый ученик!»

5


Небрежно немощным обидам
Внимал он девы молодой,
И вслед за ним с спокойным видом
Подходит к храмине другой.
В его смиренном выраженье
Восторга нет, ни вдохновенья,
Но мысль глубокая легла
На очерк дивного чела.
То не пророка взгляд орлиный,
Не прелесть ангельской красы,
Делятся на две половины
Его волнистые власы;
Поверх хитона упадая,
Одела риза шерстяная
Простою тканью стройный рост,
В движеньях скромен он и прост;
Ложась вкруг уст его прекрасных,
Слегка раздвоена брада,
Таких очей благих и ясных
Никто не видел никогда.

И пронеcлося над народом
Как дуновенье тишины,
И чудно благостным приходом
Сердца гостей потрясены.
Замолкнул говор. В ожиданье
Сидит недвижное собранье,
Тревожно дух переводя.
И он, в молчании глубоком,
Обвел сидящих тихим оком
И, в дом веселья не входя,
На дерзкой деве самохвальной
Остановил свой взор печальный.

6


И был тот взор как луч денницы,
И все открылося ему,
И в сердце сумрачном блудницы
Он разогнал ночную тьму;
И всe, что было там таимо,
В грехе что было свершено,
В ее глазах неумолимо
До глубины озарено;
Внезапно стала ей понятна
Неправда жизни святотатной,
Вся ложь ее порочных дел,
И ужас ею овладел.
Уже на грани сокрушенья,
Она постигла в изумленье,
Как много благ, как много сил
Господь ей щедро подарил
И как она восход свой ясный
Грехом мрачила ежечасно;
И, в первый раз гнушаясь зла,
Она в том взоре благодатном
И кару дням своим развратным,
И милосердие прочла.
И, чуя новое начало,
Еще страшась земных препон.
Она, колебляся, стояла...

И вдруг в тиши раздался звон
Из рук упавшего фиала...
Стесненной груди слышен стон,
Бледнеет грешница младая,
Дрожат открытые уста,
И пала ниц она, рыдая,
Перед святынею Христа.

[shlahani]

Алексей Константинович, судя по всему... Лихой поэт, но уж больно болтлив.
Ну как можно сравнивать зубы девушки со снегом Ливана! Так же тают, что ли?.. Когда библия нам даёт образ выстриженных овец.
А улыбка - жаркая, как зной! Это ж ужос! Израильский зной, кошмар. Бог в саду ходил среди прохлады дня; прохлада - вот блаженство в Израиле.
А злато!.. Когда в Израиле про деньги говорят: "серебро". Сребролюбие отсюда.
Про Иегову молчу.

[Бастет]

Алексей Константинович, судя по всему...

Не согласна с тем, что АК был болтлив. И сравнения его очень даже уместны. А вот это Вам как? Не Толстой, не Алексей. Не сын Николая.

Вечность была перед тем, как на свет появился ты, смертный;
В недрах Аида опять вечность пройдет над тобой.
Что ж остается для жизни твоей? Велика ль ее доля?
Точка, быть может, одна - если не меньше того.
Скупо урезана жизнь, но и в ней не находим мы счастья;
Хуже, напротив, она, чем ненавистная смерть.
Лучше беги от нее, полной бурь, и, подобно Фидону,
Критову сыну, скорей в пристань Аида плыви.

[shlahani]

Леонид из Тарента

Гомеру

Звёзды и даже Селены божественный диск затмевает
Огненный Гелий собой, правя по небу свой путь.
Так и толпа песнопевцев бледнеет, Гомер, пред тобою,
Самым блестящим огнём между светилами муз.

google говорит, что Леонид был известным греческим составителем эпиграмм.




А.К.Толстой мне конечно нравится, Бастет. Как это говорится: мы любим человека и ненавидим его грехи. Любим поэта и критикуем его ляпы.
В теме "Вирши" есть и мои стихи, и там есть ляпы тоже. Например:

Между тобой и между мной
Всё не уйдёт Эрато.

А в действительности в слове Эрато ударение падает на последний слог.

[Бастет]

В теме "Вирши" есть и мои стихи, и там есть ляпы тоже

Ну, это ерунда. Париться из-за такого не следувает. Я вот себя БастЭт называла. Хотя по правде - Ба'стет надобно

Я не в гугле Леонида фром Таррент нашла. У меня есть сборник Античная поэзия.

Вот Вам еще. Уже иного автора

Чуждая войнам, зачем ты взялась за Ареево дело?
Кто, о Киприда, тебя ложно в доспехи облек?
Сердцу милы твоему лишь эроты да радости ложа,
Любишь кроталов ты треск, воспламеняющий страсть.

Дай же Тритонской богине копье, обагренное кровью,
И с Гименеем опять, богом кудрявым, дружи.

[shlahani]

Гомер "Илиада"

Афродита-то да, первая красавица на... на Олимпе, а надела доспехи и полетела на поле боя. Вот это да! (А кто автор предыдущих стихов? я не нашёл)



(перевод Гнедича)

Входит она в колесницу с глубоким крушением сердца;
С нею Ирида взошла и, бразды захвативши в десницу,
Коней стегнула бичом; полетели послушные кони;
Быстро достигнули высей Олимпа, жилища бессмертных.
Там удержала коней ветроногая вестница Зевса
И, отрешив от ярма, предложила амброзию в пищу.
Но Киприда стенящая пала к коленам Дионы,
Матери милой, и матерь в объятия дочь заключила,
Нежно ласкала рукой, вопрошала и так говорила:
«Дочь моя милая, кто из бессмертных с тобой дерзновенно
Так поступил, как бы явно какое ты зло сотворила?»
Ей восстенав, отвечала владычица смехов Киприда:
«Ранил меня Диомед, предводитель аргосцев надменный,
Ранил за то, что Энея хотела я вынесть из боя,
Милого сына, который всего мне любезнее в мире.
Ныне уже не троян и ахеян свирепствует битва;
Ныне с богами сражаются гордые мужи данаи!»

[Бастет]

(А кто автор предыдущих стихов? я не нашёл)

Антимах. На статую вооруженной Киприды.

[.Аlex.]

Входит она в колесницу с глубоким крушением сердца;
С нею Ирида взошла и, бразды захвативши в десницу,
Коней стегнула бичом; полетели послушные кони;
Быстро достигнули высей Олимпа, жилища бессмертных.
Там удержала коней ветроногая вестница Зевса
И, отрешив от ярма, предложила амброзию в пищу...

скажу вам честно, у меня от античной поэзии - уши вянут.
хотя я с ней добросовестно знакома. для общего развития, так сказать.
а ещё я не люблю оперу. вот.

[Андрей...]

а ещё я не люблю оперу. вот.

Любите Пуччини?

[.Аlex.]

ну вот не ловите меня сейчас за язык. люблю конечно. музыка волшебная.


РС: но вот кАдА какойнить князь Игорь затягивает "о, даааайте, даааайте мне свобооооду, я свой позоооор сумею искупиииить"... - опять уши вянут.

[shlahani]

Антимах. На статую вооруженной Киприды.

Прими благодарность мою, многомудрая дева, отныне
Сам лицезрею её, вежды широко разъяв.

скажу вам честно, у меня от античной поэзии - уши вянут.
хотя я с ней добросовестно знакома. для общего развития, так сказать.
а ещё я не люблю оперу. вот.

Да это как игра. В современной поэзии свои правила, в античной - свои. Или как церковь - в одну надо в галстуке ходить, в другую в косоворотке и смазных сапогах, в третью в шортах. В правилах есть свой шик.

[Бастет]

РС: но вот кАдА какойнить князь Игорь затягивает "о, даааайте, даааайте мне свобооооду, я свой позоооор сумею искупиииить"... - опять уши вянут.

А я просто прусь... вот так пр...пр...пр... От арии Кончака в исполнении Бориса ХрИстова.

Д и песня полонянок - очень и очень

[Андрей...]

ну вот не ловите меня сейчас за язык. люблю конечно. музыка волшебная.

ТоскА хорошо под коньяк идёт...

P.S:Князь Игорь даж под водку не лезет.

[.Аlex.]

Да это как игра. В современной поэзии свои правила, в античной - свои. Или как церковь - в одну надо в галстуке ходить, в другую в косоворотке и смазных сапогах, в третью в шортах. В правилах есть свой шик.

Так и Вильяма нашего Шекспира недалеко в косоворотку одеть. Шик он может и шик, но такая форма выражения чувств, мне не близка. И над классической древнегреческой трагедией, с заламыванием рук, я плакать не стану.
Особая прелесть (шик, если хотите) есть, согласна.