Твитнуть
Или скрытый политеизм подобосущников
Омиусиане, т.е. подобосущники - изначально антиникейское богословское течение, считавшее никейцев "савеллианами", а потому выступавшее против веры в единосущие Лиц Божественной Троицы. Подобосущники почитали Отца, Сына и Духа Святого не одним божественным Существом, а подобными друг другу по природе божественными Существами. Это было промежуточной между никейством и арианством версией триадологии, где как ариане признавали Лица Троицы самобытными Существами, но как никейцы признавали их, каждого по отдельности, Истинным Богом. Именно поэтому подобосущников прозвали еще и "полуарианами". Но история омиусиан-подобосущников интересная прежде всего тем, что к ним относились знаменитые отцы каппадокийцы, а именно - Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский, прославленные на греческом Востоке богословы.
Для людей живущих мифами и штампами оказывается возмутительным и богохульным откровением узнать, что троица каппадокийских отцов была никем иным, как подобосущниками, представляющими Божественную Троицу отнюдь не так, как это представлял Афанасий Великий, и отцы никейцы. Не менее ужасающим откровением для любителей облегченного богословия оказывается то, что утвердившееся в греческом богословии благодаря каппадокийцам учение о трех ипостасях Троицы, как раз и исходит из подобосущнических представлений, и скрывает в себе подспудный политеизм, а проще говоря многобожие.
Это кажется невероятным, но вопреки подлинному христианскому монотеизму и вере Первого Вселенского собора в Никее, в греко-православной конфессии более полутора тысяч лет официально исповедуется скрытое в выражении "три ипостаси" многобожие. При этом, конечно же, когда эта проблема ставится перед греко-православными, факт такого исповедания ими горячо отвергается.
Тем не менее, факт остается фактом! Ипостась, говоря богословским языком, понимается как конкретная субстанция в своем частном бытии. Выражаясь простыми словами и относительно только живой природы, ипостась - это конкретное, самостоятельное живое существо, объединяемое с подобными же существами-ипостасями их единой природой. Это справедливо и для животных, и для людей, и, даже, для языческих богов (тем, кто в них верует они реальны). У каждого вида существ своя природа, но эту одну природу являют множество ипостасей.
Но в отношении Бога монотеистической религии, коей является христианство, такое принять невозможно. Христианский Бог, как Существо, один - один в своей божественной субстанции, один в своем божественном бытии. И это при том, что мы нашего Бога исповедуем в трех Лицах, как три Личности. Из этого вытекает и догмат о единосущии, ибо три божественных Лица (Личности) имеют единое, т.е. одно, общее на трех бытие.
Впрочем, примерно так представляют Бога и члены греческо-православной конфессии, когда им не приходится вникать в детали и скрытое для большинства содержание греческих богословских терминов. Но вот ведь беда, иногда приходится узнать и неприятную правду. И тогда начинается песня в стиле "Да откуда ты это взял!? Да кто тебе вообще сказал!? Что ты хулишь великих каппадокийских отцов!? Не были они никакими подобосущниками!! Они исповедовали единосущие!!". Да, таки исповедовали капподокийцы единосущие. Но таки не сразу и весьма оригинальным образом.
В том и состоит "каппадокийская реформа", что Василий и два Григория до конца оставаясь в подобосущничестве по сути, просто поменяли исповедание по форме, переименовав подобосущие в единосущие. Это, помимо всего прочего, позволило им формально признать Никейский Символ. А уж то, что они в сути исказили его подлинный смысл, то дело двадцатое.
Тем не менее, Афанасий Великий это не только стерпел, но под гнетом обстоятельств признал такую веру в три ипостаси приемлемой, и запретил своим сторонникам выступать против вчерашних подобосущников, уверяя, что и те верят правильно. Что за обстоятельства, спросите вы? Обстоятельства весьма печальные и тревожные - засилье и победоносное шествие ариан по всему эллинистическому Востоку, до того успешно зараженному оригинезмом. Пребывающим в меньшинстве Афанасию и его партии никейцев-единосущников нужны были союзники против ариан, и они их нашли в лице скрытых подобосущников.
Афанасию, который всегда был чужд всяких формул и богословских выкрутасов, важно было только одно - признание Христа истинным Богом, таким же как Отец, и в этом смысле подобосущники были на его стороне. Благодаря этому сомнительному союзу арианство было повержено, а Никейский Символ восторжествовал. И многие ли теперь знают, что ради этого Афанасий пошел на союз с подспудными политеистами? А то, как это все произошло, как подобосущники приняли единосущие и Никейский Символ, хорошо рассказывает церковный историк Поснов.
Фрагмент главы из его Истории Церкви о "ново-никейцах", т.е. каппадокийцах:
"Движение в сторону Никейского символа (после засилья ариан) началось в нарождавшейся партии ново-никейцев. Основным контингентом для этой партии послужили омиусиане (подобосущники). Первым моментом, свидетельствующим о появлении на свет ново-никейской партии, проф. Спасский считает Антиохийский Собор 363 г., при императоре Иовиане, состоявший из 23-х епископов. На нем был принят Никейский символ, но к тексту его от лица Собора были присоединены такие пояснительные, или лучше препроводительные слова: «На Никейском Соборе слово «единосущный», некоторым кажущееся странным, получило от отцов определенное истолкование по которому оно означает, что Сын родился из сущности Отца и что Он подобен Отцу по существу».
Эти слова знаменуют решительный переворот в настроении восточных, благоприятный для принятия Никейского символа: ими принимаются даже ομοουσιος и εκ της ουσιας του πατρος только делается попытка перетолковать термин ομοουσιος в смысле омиусианском «подобие по существу», и такое толкование совершенно неожиданно приписывается отцам первого Вселенского Собора. Но эти 23 епископа Антиохийского Собора были, по-видимому, лишь «первыми ласточками» ново-никейской партии. Собственно образование партии относится к самому началу 20-х годов.
Ядро этой партии составила знаменитая троица из Каппадокии Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский. Их воззрения в главном идентичны. Они, прежде всего, творцы новой ортодоксии. Именно Григорий Богослов впервые представил её (в 362 г.) с полною ясностью и дал ей совершеннейшее выражение. Василий Великий ввел её победоносно в церковную политику. Григорий Нисский сообщил ей полнейшее научное обоснование. Эти три лица представляли из себя как бы искупительную жертву Каппадокии, которая дала так много решительных противников Никейской ортодоксии софиста Астерия, Евдоксия Константинопольского, Евномия, Авксентия Миланского, Григория и Георгия, занимавших Александрийскую кафедру во время изгнания Афанасия Великого.
Главная заслуга трех великих каппадокийцев состояла в выяснении богословского смысла терминов ουσια и υποστασις... В решении вопроса, какой собственно смысл соединять с терминами ουσια и υποστασις в приложении к Божеству, помогла философия Аристотеля своим учением о substantia abstracta и concreta (вниманию верующих в реальность общего). Василий Великий определяет различие между сущностью и ипостасью, как между общим и частным κοινον и ιδιον. «Имена бывают двух родов, говорит упомянутый отец, одни означают общую природу (την κοινηνν φυσιν), как, например, человек; другие же имеют значение частное (ιδικωτεραν ενδειξιν), под которым разумеется не общность природы, но очертание какой-нибудь реальной вещи по отличительному её признаку, не имеющей ни малой общности с однородным ему предметом, как, например, Павел, Тимофей».
Нельзя сказать, чтобы таким путем достигалась полная ясность в толковании смущавших терминов. «Если природа (φυσις) и лицо (υποστασις) различаются между собою только как το κοινον и то ιδιον, то в основе этого различия должно лежать необходимое метафизическое предположение, что общее (φυσις или ουσια) не имеет своего отдельного бытия и осуществляется только в частном». Общая природа постигается мысленно, как совокупность существенных признаков известного класса предметов или индивидуумов, но реальное свое выражение находит только в отдельном, и там, где нет частных видов, не может быть речи и об общей природе. Эту собственно Аристотелевскую точку зрения разделяли в известной степени все каппадокийцы и, особенно, Василий Великий.
Вот где повод, почему уже современники обвиняли каппадокийцев в тритеизме; да и в настоящее время еще возможны подобные упреки. Лоофс, западный богослов, говорит: «Это учение о Троице более заслуживает упрека в тритеизме, чем учение Афанасия в савеллианстве»".
Омиусиане, т.е. подобосущники - изначально антиникейское богословское течение, считавшее никейцев "савеллианами", а потому выступавшее против веры в единосущие Лиц Божественной Троицы. Подобосущники почитали Отца, Сына и Духа Святого не одним божественным Существом, а подобными друг другу по природе божественными Существами. Это было промежуточной между никейством и арианством версией триадологии, где как ариане признавали Лица Троицы самобытными Существами, но как никейцы признавали их, каждого по отдельности, Истинным Богом. Именно поэтому подобосущников прозвали еще и "полуарианами". Но история омиусиан-подобосущников интересная прежде всего тем, что к ним относились знаменитые отцы каппадокийцы, а именно - Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский, прославленные на греческом Востоке богословы.
Для людей живущих мифами и штампами оказывается возмутительным и богохульным откровением узнать, что троица каппадокийских отцов была никем иным, как подобосущниками, представляющими Божественную Троицу отнюдь не так, как это представлял Афанасий Великий, и отцы никейцы. Не менее ужасающим откровением для любителей облегченного богословия оказывается то, что утвердившееся в греческом богословии благодаря каппадокийцам учение о трех ипостасях Троицы, как раз и исходит из подобосущнических представлений, и скрывает в себе подспудный политеизм, а проще говоря многобожие.
Это кажется невероятным, но вопреки подлинному христианскому монотеизму и вере Первого Вселенского собора в Никее, в греко-православной конфессии более полутора тысяч лет официально исповедуется скрытое в выражении "три ипостаси" многобожие. При этом, конечно же, когда эта проблема ставится перед греко-православными, факт такого исповедания ими горячо отвергается.
Тем не менее, факт остается фактом! Ипостась, говоря богословским языком, понимается как конкретная субстанция в своем частном бытии. Выражаясь простыми словами и относительно только живой природы, ипостась - это конкретное, самостоятельное живое существо, объединяемое с подобными же существами-ипостасями их единой природой. Это справедливо и для животных, и для людей, и, даже, для языческих богов (тем, кто в них верует они реальны). У каждого вида существ своя природа, но эту одну природу являют множество ипостасей.
Но в отношении Бога монотеистической религии, коей является христианство, такое принять невозможно. Христианский Бог, как Существо, один - один в своей божественной субстанции, один в своем божественном бытии. И это при том, что мы нашего Бога исповедуем в трех Лицах, как три Личности. Из этого вытекает и догмат о единосущии, ибо три божественных Лица (Личности) имеют единое, т.е. одно, общее на трех бытие.
Впрочем, примерно так представляют Бога и члены греческо-православной конфессии, когда им не приходится вникать в детали и скрытое для большинства содержание греческих богословских терминов. Но вот ведь беда, иногда приходится узнать и неприятную правду. И тогда начинается песня в стиле "Да откуда ты это взял!? Да кто тебе вообще сказал!? Что ты хулишь великих каппадокийских отцов!? Не были они никакими подобосущниками!! Они исповедовали единосущие!!". Да, таки исповедовали капподокийцы единосущие. Но таки не сразу и весьма оригинальным образом.
В том и состоит "каппадокийская реформа", что Василий и два Григория до конца оставаясь в подобосущничестве по сути, просто поменяли исповедание по форме, переименовав подобосущие в единосущие. Это, помимо всего прочего, позволило им формально признать Никейский Символ. А уж то, что они в сути исказили его подлинный смысл, то дело двадцатое.
Тем не менее, Афанасий Великий это не только стерпел, но под гнетом обстоятельств признал такую веру в три ипостаси приемлемой, и запретил своим сторонникам выступать против вчерашних подобосущников, уверяя, что и те верят правильно. Что за обстоятельства, спросите вы? Обстоятельства весьма печальные и тревожные - засилье и победоносное шествие ариан по всему эллинистическому Востоку, до того успешно зараженному оригинезмом. Пребывающим в меньшинстве Афанасию и его партии никейцев-единосущников нужны были союзники против ариан, и они их нашли в лице скрытых подобосущников.
Афанасию, который всегда был чужд всяких формул и богословских выкрутасов, важно было только одно - признание Христа истинным Богом, таким же как Отец, и в этом смысле подобосущники были на его стороне. Благодаря этому сомнительному союзу арианство было повержено, а Никейский Символ восторжествовал. И многие ли теперь знают, что ради этого Афанасий пошел на союз с подспудными политеистами? А то, как это все произошло, как подобосущники приняли единосущие и Никейский Символ, хорошо рассказывает церковный историк Поснов.
Фрагмент главы из его Истории Церкви о "ново-никейцах", т.е. каппадокийцах:
"Движение в сторону Никейского символа (после засилья ариан) началось в нарождавшейся партии ново-никейцев. Основным контингентом для этой партии послужили омиусиане (подобосущники). Первым моментом, свидетельствующим о появлении на свет ново-никейской партии, проф. Спасский считает Антиохийский Собор 363 г., при императоре Иовиане, состоявший из 23-х епископов. На нем был принят Никейский символ, но к тексту его от лица Собора были присоединены такие пояснительные, или лучше препроводительные слова: «На Никейском Соборе слово «единосущный», некоторым кажущееся странным, получило от отцов определенное истолкование по которому оно означает, что Сын родился из сущности Отца и что Он подобен Отцу по существу».
Эти слова знаменуют решительный переворот в настроении восточных, благоприятный для принятия Никейского символа: ими принимаются даже ομοουσιος и εκ της ουσιας του πατρος только делается попытка перетолковать термин ομοουσιος в смысле омиусианском «подобие по существу», и такое толкование совершенно неожиданно приписывается отцам первого Вселенского Собора. Но эти 23 епископа Антиохийского Собора были, по-видимому, лишь «первыми ласточками» ново-никейской партии. Собственно образование партии относится к самому началу 20-х годов.
Ядро этой партии составила знаменитая троица из Каппадокии Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский. Их воззрения в главном идентичны. Они, прежде всего, творцы новой ортодоксии. Именно Григорий Богослов впервые представил её (в 362 г.) с полною ясностью и дал ей совершеннейшее выражение. Василий Великий ввел её победоносно в церковную политику. Григорий Нисский сообщил ей полнейшее научное обоснование. Эти три лица представляли из себя как бы искупительную жертву Каппадокии, которая дала так много решительных противников Никейской ортодоксии софиста Астерия, Евдоксия Константинопольского, Евномия, Авксентия Миланского, Григория и Георгия, занимавших Александрийскую кафедру во время изгнания Афанасия Великого.
Главная заслуга трех великих каппадокийцев состояла в выяснении богословского смысла терминов ουσια и υποστασις... В решении вопроса, какой собственно смысл соединять с терминами ουσια и υποστασις в приложении к Божеству, помогла философия Аристотеля своим учением о substantia abstracta и concreta (вниманию верующих в реальность общего). Василий Великий определяет различие между сущностью и ипостасью, как между общим и частным κοινον и ιδιον. «Имена бывают двух родов, говорит упомянутый отец, одни означают общую природу (την κοινηνν φυσιν), как, например, человек; другие же имеют значение частное (ιδικωτεραν ενδειξιν), под которым разумеется не общность природы, но очертание какой-нибудь реальной вещи по отличительному её признаку, не имеющей ни малой общности с однородным ему предметом, как, например, Павел, Тимофей».
Нельзя сказать, чтобы таким путем достигалась полная ясность в толковании смущавших терминов. «Если природа (φυσις) и лицо (υποστασις) различаются между собою только как το κοινον и то ιδιον, то в основе этого различия должно лежать необходимое метафизическое предположение, что общее (φυσις или ουσια) не имеет своего отдельного бытия и осуществляется только в частном». Общая природа постигается мысленно, как совокупность существенных признаков известного класса предметов или индивидуумов, но реальное свое выражение находит только в отдельном, и там, где нет частных видов, не может быть речи и об общей природе. Эту собственно Аристотелевскую точку зрения разделяли в известной степени все каппадокийцы и, особенно, Василий Великий.
Вот где повод, почему уже современники обвиняли каппадокийцев в тритеизме; да и в настоящее время еще возможны подобные упреки. Лоофс, западный богослов, говорит: «Это учение о Троице более заслуживает упрека в тритеизме, чем учение Афанасия в савеллианстве»".
Комментарий