Твитнуть
...Если бы кто, за прелюбодеяние и (другие) гнуснейшие пороки, заключен был в темницу, а потом, когда уже надлежало бы произвести суд и произнести ему обвинительный приговор, пришло от царя письмо об освобождении всех заключенных в темнице, без всякого допроса и исследования;
Но между тем, тот (человек), не захотев принять (царской) милости, стал бы настаивать на том, чтобы его подвергли допросам и расследованиям; то он, конечно, уже не может воспользоваться этою милостию: предав сам себя суду, розыску и приговору, он добровольно лишил себя царской милости.
То же случилось и с иудеями. Смотрите: все человечество уличено в самых гнусных пороках. «Все согрешили», говорит апостол (Рим.5:12), и заключены были под проклятием греха, как бы в темнице. И надлежало уже произнести приговор над ними, как пришло с небес послание Царя, или лучше пришел сам Царь и освободил всех от уз греха, не произведя ни исследования, ни допросов.
Посему все, прибегающие (к Спасителю), пользуются даром и спасаются благодатию; а те, которые хотят оправдаться законом, лишаются и благодати.
Стараясь спастись собственными силами, они не могут и воспользоваться царским человеколюбием, и привлекают на себя проклятие закона,
...Посему-то апостол и говорит:
2. Вот, я, Павел, говорю вам: если вы обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа.
(Послание к Галатам 5:2)
Ибо усиливающийся спастись делами закона не имеет никакого общения с благодатию. То же самое разумел Павел, когда говорил:
6. Но если по благодати, то не по делам; иначе благодать не была бы уже благодатью. А если по делам, то это уже не благодать;
(Послание к Римлянам 11:6)
И опять: 21. Не отвергаю благодати Божией; а если законом оправдание, то Христос напрасно умер.
(Послание к Галатам 2:21)
И еще: 4. Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати
(Послание к Галатам 5:4)
Ты умер для закона, сделался мертвым, и уже не находишься под игом и неволею его. К чему же всуе и напрасно усиливаешься беспокоить сам себя?
Но для чего Павел поставил здесь свое имя, и не сказал просто: «се аз глаголю вам»?
Он хотел напомнить галатам о той ревности, какую сам прежде показал в пользу иудейства. Если бы я был из язычников, говорит он, и не знал иудейства, то иной, может быть, сказал бы, что я потому изгоняю обрезание из церковных догматов, что не знаю силы его, так как, сам не жил в иудействе.
Вот для чего он поставил свое имя, чтобы напомнить им о том, что сделал он для закона. Как бы так говорит он: это делаю не по вражде к обрезанию, но по знанию истины; это говорю я, Павел, тот Павел, который «обрезан в восьмой день, от рода Израилева колена Вениаминова, еврей от евреев, по закону фарисей, по ревности гнал церковь» (Фил. 3:56);
«в домы входя, и влача мужчин и женщины, предавая их в темницу» (Деян. 8:3); все это может убедить самых безрассудных, что я постановил этот закон (об упразднении обрезания), не по вражде какой, или по незнанию иудейства, но по знанию высочайшей Христовой истины.
3. Еще свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнить весь закон.
(Послание к Галатам 5:3)
Для чего не сказал: возвещаю же, или заповедую же, или говорю же, но: «свидетельствую»? Для того, чтобы этим выражением напомнить нам о будущем суде; ибо, где свидетели, там суд и приговор. Так он устрашает слушателя, напоминая ему о царском престоле, и показывая, что эти слова будут ему свидетелями в тот день, когда каждый должен будет дать отчет в том, что он сделал, что сказал, и что слышал.
Эти (слова апостола) слышали некогда галаты, а теперь пусть послушают и страдающие болезнью галатов; если их и нет здесь, пусть от вас услышат, как Павел взывает и говорит: "свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнить весь закон".
Не говори мне, что обрезание составляет только одну заповедь: эта одна заповедь налагает на тебя все иго закона. Если ты хотя частию подчиняешь себя владычеству закона, то необходимо должен повиноваться и прочим повелениям его; если же не исполняешь их, то по всей необходимости подлежишь наказанию и навлекаешь на себя проклятие.
Когда воробей попадает в тенета, то, хоть у него запутывается только нога, однако и все остальное тело находится в плену. Подобно этому, и исполняющий одну заповедь закона, об обрезании ли то, или о посте, из-за этой одной заповеди отдал всего себя во власть закона, и не в состоянии уже освободиться от неё, пока имеет желание повиноваться ему, хотя отчасти.
Мы говорим это не с тем, чтобы обвинять закон, нет; но чтобы показать преизобильное богатство благодати Христовой. Закон не противоречит Христу; да и как это может быть, когда он дан Им и к Нему руководит нас? Но говорить обо всем этом мы вынуждены неуместною ревностию тех, которые пользуются законом не так, как должно. Они-то и оскорбляют закон, когда: то повелевают отстать от него и приступить ко Христу, то снова держатся его.
Согласен и я, и никогда не буду отрицать, что закон принес очень много пользы нашему роду; но ты, держась его не во-время, не даешь (вполне) обнаружиться его великой пользе. Как для воспитателя самою великою похвалою бывает то, что воспитанный им юноша уже не имеет нужды в его надзоре для сохранения целомудрия, потому что, уже довольно укрепился в этой добродетели; так и для закона величайшею похвалою является то, что мы уже не имеем нужды в его помощи.
Ибо этим-то самым мы и обязаны закону, что душа наша сделалась довольно способною к принятию высшего любомудрия. Значит, кто доселе остается при законе и ничего не может видеть больше того, что там написано, тот не получил от него большой пользы; а я, который оставил его и возвысился до высочайших догматов Христовых, могу восхвалять его особенно за то, что он сделал меня способным возвыситься над мелочностью написанного в нем и взойти на высоту учения, преподанного нам Христом.
Закон много принес пользы нашей природе, если только приблизил нас ко Христу; а если нет, то повредил еще тем, что, привязав нас к меньшему, лишил большего и доселе держит в бесчисленных греховных ранах.
Но между тем, тот (человек), не захотев принять (царской) милости, стал бы настаивать на том, чтобы его подвергли допросам и расследованиям; то он, конечно, уже не может воспользоваться этою милостию: предав сам себя суду, розыску и приговору, он добровольно лишил себя царской милости.
То же случилось и с иудеями. Смотрите: все человечество уличено в самых гнусных пороках. «Все согрешили», говорит апостол (Рим.5:12), и заключены были под проклятием греха, как бы в темнице. И надлежало уже произнести приговор над ними, как пришло с небес послание Царя, или лучше пришел сам Царь и освободил всех от уз греха, не произведя ни исследования, ни допросов.
Посему все, прибегающие (к Спасителю), пользуются даром и спасаются благодатию; а те, которые хотят оправдаться законом, лишаются и благодати.
Стараясь спастись собственными силами, они не могут и воспользоваться царским человеколюбием, и привлекают на себя проклятие закона,
...Посему-то апостол и говорит:
2. Вот, я, Павел, говорю вам: если вы обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа.
(Послание к Галатам 5:2)
Ибо усиливающийся спастись делами закона не имеет никакого общения с благодатию. То же самое разумел Павел, когда говорил:
6. Но если по благодати, то не по делам; иначе благодать не была бы уже благодатью. А если по делам, то это уже не благодать;
(Послание к Римлянам 11:6)
И опять: 21. Не отвергаю благодати Божией; а если законом оправдание, то Христос напрасно умер.
(Послание к Галатам 2:21)
И еще: 4. Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати
(Послание к Галатам 5:4)
Ты умер для закона, сделался мертвым, и уже не находишься под игом и неволею его. К чему же всуе и напрасно усиливаешься беспокоить сам себя?
Но для чего Павел поставил здесь свое имя, и не сказал просто: «се аз глаголю вам»?
Он хотел напомнить галатам о той ревности, какую сам прежде показал в пользу иудейства. Если бы я был из язычников, говорит он, и не знал иудейства, то иной, может быть, сказал бы, что я потому изгоняю обрезание из церковных догматов, что не знаю силы его, так как, сам не жил в иудействе.
Вот для чего он поставил свое имя, чтобы напомнить им о том, что сделал он для закона. Как бы так говорит он: это делаю не по вражде к обрезанию, но по знанию истины; это говорю я, Павел, тот Павел, который «обрезан в восьмой день, от рода Израилева колена Вениаминова, еврей от евреев, по закону фарисей, по ревности гнал церковь» (Фил. 3:56);
«в домы входя, и влача мужчин и женщины, предавая их в темницу» (Деян. 8:3); все это может убедить самых безрассудных, что я постановил этот закон (об упразднении обрезания), не по вражде какой, или по незнанию иудейства, но по знанию высочайшей Христовой истины.
3. Еще свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнить весь закон.
(Послание к Галатам 5:3)
Для чего не сказал: возвещаю же, или заповедую же, или говорю же, но: «свидетельствую»? Для того, чтобы этим выражением напомнить нам о будущем суде; ибо, где свидетели, там суд и приговор. Так он устрашает слушателя, напоминая ему о царском престоле, и показывая, что эти слова будут ему свидетелями в тот день, когда каждый должен будет дать отчет в том, что он сделал, что сказал, и что слышал.
Эти (слова апостола) слышали некогда галаты, а теперь пусть послушают и страдающие болезнью галатов; если их и нет здесь, пусть от вас услышат, как Павел взывает и говорит: "свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнить весь закон".
Не говори мне, что обрезание составляет только одну заповедь: эта одна заповедь налагает на тебя все иго закона. Если ты хотя частию подчиняешь себя владычеству закона, то необходимо должен повиноваться и прочим повелениям его; если же не исполняешь их, то по всей необходимости подлежишь наказанию и навлекаешь на себя проклятие.
Когда воробей попадает в тенета, то, хоть у него запутывается только нога, однако и все остальное тело находится в плену. Подобно этому, и исполняющий одну заповедь закона, об обрезании ли то, или о посте, из-за этой одной заповеди отдал всего себя во власть закона, и не в состоянии уже освободиться от неё, пока имеет желание повиноваться ему, хотя отчасти.
Мы говорим это не с тем, чтобы обвинять закон, нет; но чтобы показать преизобильное богатство благодати Христовой. Закон не противоречит Христу; да и как это может быть, когда он дан Им и к Нему руководит нас? Но говорить обо всем этом мы вынуждены неуместною ревностию тех, которые пользуются законом не так, как должно. Они-то и оскорбляют закон, когда: то повелевают отстать от него и приступить ко Христу, то снова держатся его.
Согласен и я, и никогда не буду отрицать, что закон принес очень много пользы нашему роду; но ты, держась его не во-время, не даешь (вполне) обнаружиться его великой пользе. Как для воспитателя самою великою похвалою бывает то, что воспитанный им юноша уже не имеет нужды в его надзоре для сохранения целомудрия, потому что, уже довольно укрепился в этой добродетели; так и для закона величайшею похвалою является то, что мы уже не имеем нужды в его помощи.
Ибо этим-то самым мы и обязаны закону, что душа наша сделалась довольно способною к принятию высшего любомудрия. Значит, кто доселе остается при законе и ничего не может видеть больше того, что там написано, тот не получил от него большой пользы; а я, который оставил его и возвысился до высочайших догматов Христовых, могу восхвалять его особенно за то, что он сделал меня способным возвыситься над мелочностью написанного в нем и взойти на высоту учения, преподанного нам Христом.
Закон много принес пользы нашей природе, если только приблизил нас ко Христу; а если нет, то повредил еще тем, что, привязав нас к меньшему, лишил большего и доселе держит в бесчисленных греховных ранах.
Комментарий