В заключение разговора о книге Даниила представлю точку зрения, господствующую в современной библеистике.
Согласно религиозной традиции, как иудейской, так и христианской, Книга Д. была написана самим Д. в 6 нач. 5 в. до н. э. Однако современная библеистика смотрит на этот вопрос несколько иначе. Книга Д. состоит из двух различных в жанровом и историческом отношении частей. В первой ее половине (гл. 16 и примыкающие к ним девтероканонические добавления), в назидательных коротких притчах, рассказывающих об испытаниях веры, о верности Единому Богу, автор, при всем сохранении исторического антуража, допускает анахронизмы (как в случае с Дарейавешем Дарием I, который оказывается в книге сыном Ахашвероша и правит до Кореша Кира Великого). В пророчески-апокалиптических главах (712) он обнаруживает очень хорошую ориентацию во времени от поражения Персидской империи при Дарии III от Александра Македонского до правления Антиоха IV Эпифана, но никак не упоминает о его смерти, последовавшей в 163 до н. э. При этом главы 2 (с 4-го стиха) 7-я написаны по-арамейски, а остальные главы на иврите. Арамейский язык являлся государственным языком Нововавилонского царства и Ахеменидской Персии, и это может быть подтверждением возникновения древнейшей части текста в 65 вв. до н. э. Однако в ряде глав использован западный диалект арамейского языка, вошедший в употребление в Иудее только во 2 в. до н. э. Кроме того, Книга Д. не упоминается ни в каких источниках до 2 в. до н. э., ее не знает Йеошуа Бен-Сира, или Иисус, сын Сирахов, написавший свою Премудрость между 190 и 180 до н. э. и хорошо знающий все книги Танаха, исключая самые поздние. Исходя из этого, библеисты датируют окончательную редакцию книги временем гонений Антиоха и начала Маккавейской войны ок. 167165 до н. э. (впервые подобный взгляд на время создания Книги Д. высказал в 3 в. н. э. неоплатоник Порфирий, о чем сообщается в комментарии Иеронима переводчика Библии на латинский язык с оригинала, создателя Вульгаты). При этом не исключается то, что неведомый автор использовал более древние предания и притчи (как устного, так и письменного характера) о еврейском пророке и мудреце Д., жившем в Вавилонском плену. Имя Д. как известного всему народу праведника и мудреца упоминается в Книге пророка Йехезкеля, или Иезекииля, в одном ряду с Ийовом, или Иовом, и Ноахом (Ноем), причем сама последовательность имен "Ноах, Даниэль и Ийов" (Иез 14:14; 14:20) говорит о том, что для Йехезкеля Д. относится ко времени такому же древнему, как Ноах и Ийов. Кроме того, у Йехезкеля имя Д. служит своего рода мерилом мудрости и знания сокровенных тайн (Иез 28:3). Возможно, речь идет о некоем ином, более древнем Д. Однако представляется сомнительной гипотеза некоторых ученых, отождествивших Д. с Данэлом, или Данниилу, героем финикийско-угаритского эпоса середины 2-го тыс. до н. э., фрагменты которого были обнаружены в 1929 во время раскопок в Рас-Шамре.
Книга Д. является первым по времени и единственным иудейским апокалипсисом, включенным в Св. Писание. Этот жанр рождается в тяжкую эпоху насильственной эллинизации, народных страданий и продолжает свое развитие в эпоху римского владычества. В переводе с греческого слово "апокалипсис" означает "откровение" откровение о конце времен, обретающее наглядную, зримую, осязательную форму "видений", сопровождающихся таинственными, сверхъестественными явлениями, эзотерическими символами и мистическими аллегориями. Корни этого жанра уходят в пророческие книги, при этом особенное значение имела Книга пророка Йехезкеля, описывающего его загадочные видения. Кроме того, апокалиптики заимствовали и развивали особую образность и стилистику пророческих книг, их метафорический, напряженный, экзальтированный язык. Генеральная тема апокалипсиса эсхатология, конец неправедной истории, переход бытия в инобытие, истинно достойное человека, решающее сражение Добра и Зла и мистические тайны мира, открывающегося "по ту сторону" истории. Все внимание апокалиптиков сосредоточено на прозревании и созерцании Мессианских времен. Апокалиптик особенно остро ощущает тотальную неправедность человеческой истории и необходимость ее искупления как вины. Поэтому для него так важна финальная точка истории, которая придала бы ей смысл. "Апокалиптика это мистика абсолютизированной, и потому абстрактной, и потому снятой истории" (С. С. Аверинцев). Вероятно, так остро и страшно было переживание апокалиптиками открытых их взору сокровенных тайн истории и будущего мира, что они не осмеливались провозгласить их от себя и говорили от имени прошлых веков.
Так и автор Книги Д. ставит себя в позицию, толкующего древнее Откровение. Вглядываясь и вчитываясь в прошлое, он пытается постичь причины кризиса, в котором оказался Израиль, понять, что ждет его и все человечество. Только в свете всечеловеческой судьбы история народа обретала для него смысл. "Только всемирное торжество Правды Божией почиталось достойной целью и предметом упований. Здесь проявился тот духовный максимализм, который не давал Израилю покоя и влек его к безмерному и сверхчеловеческому..." (А. В. Мень). В Книге Д. особенно наглядно выражен мистический историзм, присущий древнееврейской культуре и иудейской религиозной традиции в целом, в ней с огромной силой воплощено ощущение того, что за внешними фактами истории стоит великий Божий замысел. Вот почему для древнего автора не так уж важна точность фактов, но гораздо важнее поддержать в своем народе веру, донести до него и всего человечества мысли о неслучайности истории, о конечном наказании нечестивых и награде праведным и страдающим, о приходе Спасителя. В последующие эпохи, в периоды самых страшных потрясений и катаклизмов, иудейские и христианские толкователи будут вновь и вновь вчитываться в загадочные страницы Книги Д. и искать в ней указания на конец времен и наступление Мессианской эры.
Согласно религиозной традиции, как иудейской, так и христианской, Книга Д. была написана самим Д. в 6 нач. 5 в. до н. э. Однако современная библеистика смотрит на этот вопрос несколько иначе. Книга Д. состоит из двух различных в жанровом и историческом отношении частей. В первой ее половине (гл. 16 и примыкающие к ним девтероканонические добавления), в назидательных коротких притчах, рассказывающих об испытаниях веры, о верности Единому Богу, автор, при всем сохранении исторического антуража, допускает анахронизмы (как в случае с Дарейавешем Дарием I, который оказывается в книге сыном Ахашвероша и правит до Кореша Кира Великого). В пророчески-апокалиптических главах (712) он обнаруживает очень хорошую ориентацию во времени от поражения Персидской империи при Дарии III от Александра Македонского до правления Антиоха IV Эпифана, но никак не упоминает о его смерти, последовавшей в 163 до н. э. При этом главы 2 (с 4-го стиха) 7-я написаны по-арамейски, а остальные главы на иврите. Арамейский язык являлся государственным языком Нововавилонского царства и Ахеменидской Персии, и это может быть подтверждением возникновения древнейшей части текста в 65 вв. до н. э. Однако в ряде глав использован западный диалект арамейского языка, вошедший в употребление в Иудее только во 2 в. до н. э. Кроме того, Книга Д. не упоминается ни в каких источниках до 2 в. до н. э., ее не знает Йеошуа Бен-Сира, или Иисус, сын Сирахов, написавший свою Премудрость между 190 и 180 до н. э. и хорошо знающий все книги Танаха, исключая самые поздние. Исходя из этого, библеисты датируют окончательную редакцию книги временем гонений Антиоха и начала Маккавейской войны ок. 167165 до н. э. (впервые подобный взгляд на время создания Книги Д. высказал в 3 в. н. э. неоплатоник Порфирий, о чем сообщается в комментарии Иеронима переводчика Библии на латинский язык с оригинала, создателя Вульгаты). При этом не исключается то, что неведомый автор использовал более древние предания и притчи (как устного, так и письменного характера) о еврейском пророке и мудреце Д., жившем в Вавилонском плену. Имя Д. как известного всему народу праведника и мудреца упоминается в Книге пророка Йехезкеля, или Иезекииля, в одном ряду с Ийовом, или Иовом, и Ноахом (Ноем), причем сама последовательность имен "Ноах, Даниэль и Ийов" (Иез 14:14; 14:20) говорит о том, что для Йехезкеля Д. относится ко времени такому же древнему, как Ноах и Ийов. Кроме того, у Йехезкеля имя Д. служит своего рода мерилом мудрости и знания сокровенных тайн (Иез 28:3). Возможно, речь идет о некоем ином, более древнем Д. Однако представляется сомнительной гипотеза некоторых ученых, отождествивших Д. с Данэлом, или Данниилу, героем финикийско-угаритского эпоса середины 2-го тыс. до н. э., фрагменты которого были обнаружены в 1929 во время раскопок в Рас-Шамре.
Книга Д. является первым по времени и единственным иудейским апокалипсисом, включенным в Св. Писание. Этот жанр рождается в тяжкую эпоху насильственной эллинизации, народных страданий и продолжает свое развитие в эпоху римского владычества. В переводе с греческого слово "апокалипсис" означает "откровение" откровение о конце времен, обретающее наглядную, зримую, осязательную форму "видений", сопровождающихся таинственными, сверхъестественными явлениями, эзотерическими символами и мистическими аллегориями. Корни этого жанра уходят в пророческие книги, при этом особенное значение имела Книга пророка Йехезкеля, описывающего его загадочные видения. Кроме того, апокалиптики заимствовали и развивали особую образность и стилистику пророческих книг, их метафорический, напряженный, экзальтированный язык. Генеральная тема апокалипсиса эсхатология, конец неправедной истории, переход бытия в инобытие, истинно достойное человека, решающее сражение Добра и Зла и мистические тайны мира, открывающегося "по ту сторону" истории. Все внимание апокалиптиков сосредоточено на прозревании и созерцании Мессианских времен. Апокалиптик особенно остро ощущает тотальную неправедность человеческой истории и необходимость ее искупления как вины. Поэтому для него так важна финальная точка истории, которая придала бы ей смысл. "Апокалиптика это мистика абсолютизированной, и потому абстрактной, и потому снятой истории" (С. С. Аверинцев). Вероятно, так остро и страшно было переживание апокалиптиками открытых их взору сокровенных тайн истории и будущего мира, что они не осмеливались провозгласить их от себя и говорили от имени прошлых веков.
Так и автор Книги Д. ставит себя в позицию, толкующего древнее Откровение. Вглядываясь и вчитываясь в прошлое, он пытается постичь причины кризиса, в котором оказался Израиль, понять, что ждет его и все человечество. Только в свете всечеловеческой судьбы история народа обретала для него смысл. "Только всемирное торжество Правды Божией почиталось достойной целью и предметом упований. Здесь проявился тот духовный максимализм, который не давал Израилю покоя и влек его к безмерному и сверхчеловеческому..." (А. В. Мень). В Книге Д. особенно наглядно выражен мистический историзм, присущий древнееврейской культуре и иудейской религиозной традиции в целом, в ней с огромной силой воплощено ощущение того, что за внешними фактами истории стоит великий Божий замысел. Вот почему для древнего автора не так уж важна точность фактов, но гораздо важнее поддержать в своем народе веру, донести до него и всего человечества мысли о неслучайности истории, о конечном наказании нечестивых и награде праведным и страдающим, о приходе Спасителя. В последующие эпохи, в периоды самых страшных потрясений и катаклизмов, иудейские и христианские толкователи будут вновь и вновь вчитываться в загадочные страницы Книги Д. и искать в ней указания на конец времен и наступление Мессианской эры.
Комментарий