Твитнуть
Апостол Павел. Зерна от плевел.
Началось в другой теме. По поводу книги Р.Джойнера "Последний поиск".
В том числе и про Павла. У нас с Давидом2011 разгорелся спор - я решила вынести в отдельную тему.
Повторю отрывок:
Затем меня потянуло посмотреть на тех, кто сидели на тронах, мимо которых мы проходили. Тут мой взгляд упал на одного человека, в котором я узнал апостола Павла. Когда я вновь посмотрел на Господа, Он качнул головой в знак того, что я могу поговорить с ним.
"Как долго я ждал этой встречи, сказал я, чувствуя себя немного неловко, но вместе с тем восторженно. Я думаю, что вы знаете, какое сильное влияние оказали ваши послания на Церковь. Возможно, они и по сей день совершают намного больше всего остального, сделанного другими людьми. Вы по сей день являетесь одним из величайших светильников на земле".
"Благодарю, ответил он, благосклонно качнув головой. Но вы и не представляете, с каким нетерпением мы ожидали встретить вас. Вы являетесь воинами последней битвы, и вы те, кого каждый здесь хочет увидеть. Мы видели эти дни лишь смутно через наше ограниченное пророческое видение, но вы были избраны жить в эти дни. Вы те воины, которые были приготовлены для этой последней битвы. Вы те, кого все мы ждем".
Чувствуя себя так же неловко, я продолжал: "У меня нет слов, чтобы выразить свое восхищение вами и всеми теми, кто помог нам выбрать правильный курс своими жизнями и посланиями. Я знаю также, что у нас впереди вечность, где мы будем делиться своими восторгами, поэтому, пока я здесь, позвольте мне спросить: что бы вы сказали моему поколению, что поможет нам в этой битве?"
"Я могу сказать лишь то, что я уже сказал в своих посланиях. Возможно, вы поймете их лучше, если будете знать, что я не смог достичь ничего из того, к чему был призван", сказал Павел, решительно глядя в мои глаза.
"Но вы находитесь здесь, на одном из самых величественных тронов. Вы по сей день пожинаете больше плода для жизни вечной, чем кто-либо из нас может и мечтать", возразил я.
"По благодати Божьей я сумел завершить свое течение, но вместе с тем я не смог полностью оправдать своего призвания. Я не достиг тех высших целей, к которым мог прийти. Я знаю, что некоторые рассматривают как богохульство любое высказывание, ставящее под сомнение то, что я являюсь самым великим примером христианского служения. Но я был честен, когда написал при конце своей жизни, что я был величайшим из грешников. Я говорил не о том, что я когда-то был величайшим из грешников, но что именно в тот момент я был таковым. Мне было дано так много, а я использовал так мало".
"Как же это возможно? Я всегда думал, что вы говорите это из скромности".
"Истинная скромность и смирение это согласие с истиной. Не бойтесь, мои письма были правдивы, они написаны под помазанием Духа Святого. Тем не менее мне было дано очень много, и я не использовал все то, что было дано. Я не оправдал всех надежд. Здесь никто не достиг высшей цели, кроме Одного. Но ты должен понять это особенно по отношению ко мне, ведь многие до сих пор искажают мои учения, так как у них искаженное представление обо мне.
Ты можешь увидеть определенную прогрессию в моих письмах: я начал с признания того, что был недостоин стоять в одном ряду даже с наименьшими из апостолов, то есть был самым малым из меньших апостолов, затем самым меньшим из святых, в конце концов я осознал, что на самом деле являюсь величайшим из грешников. Я не говорил это от простого смирения, а констатировал факт, горькую истину. Мне было вручено намного-намного больше, чем я использовал. Здесь есть только Один, Кто до конца верил, до конца повиновался и Кто воистину совершил все, что Ему было дано. Ты можешь совершить гораздо больше того, что сделал я".
Мой голос дрожал и звучал неуверенно: "Я знаю, что вы говорите правду, но уверены ли вы в том, что это и есть самое важное слово, которое вы бы хотели сказать нам перед последней битвой?"
"Да, я уверен, отвечал он с полной убежденностью в голосе. Я высоко ценю Божью благодать, с помощью которой Он так чудесно использует мои письма. Но меня беспокоит то, что многие из вас не правильно их применяют. Они являются истиной Духа Святого, и они являются Писанием. Господь действительно дал мне великие камни, чтобы использовать их для созидания Его вечной Церкви, но они не являются фундаментом. Фундаментальные камни были положены Иисусом, Им одним. Моя жизнь и служение не являются примером того, какими вы призваны быть. Таким примером является один лишь Иисус. Если то, что я написал, будет использоваться в качестве основания, то оно не сможет выдержать вес всего того, что должно быть построено на нем. То, что я написал, должно строиться на единственном Основании, на котором вы сможете устоять во времена испытаний. Итак, мои послания не должны использоваться в качестве фундамента. Ты должен смотреть на мои учения только через учения нашего Господа, а не стараться понять Его, встав на мою позицию. Его слова являются фундаментальными. Я лишь строил на них, развивая дальше Его слова. Величайшая мудрость и самые мощные истины содержатся в Его словах, а не в моих.
Ты также должен знать, что я не воспользовался всем тем, что было доступно для меня. У любого верующего есть шанс воспользоваться гораздо большими преимуществами, чем это сделал я. Каждый истинный верующий имеет в себе Духа Святого, внутри него содержится сила Того, Кто сотворил все. Наименьший из святых имеет силу в самом себе для того, чтобы передвигать горы, останавливать армии или воскрешать мертвых. Если ты хочешь совершить все то, к чему призван, то мое служение не должно рассматриваться тобой как максимально возможное, но как точка отсчета. Твоей целью не должно быть подражание мне, но стремление быть похожим на Господа. Ты можешь быть подобным Ему и делать все то, что делал Он, и даже больше, потому что Он приберег Свое лучшее вино напоследок".
Я знал, что здесь может звучать только истина. Я знал, что Павел говорил правду о том, что многие не правильно используют его учение в качестве основания, а не строят на фундаменте Евангелий, и все же мне было тяжело принять тот факт, что Павел не смог исполнить своего призвания. Я посмотрел на престол Павла и на ту славу, которая исходила от него. Это было гораздо больше моего представления о том, какую славу будут иметь величайшие святые на небесах. Он был таким же решительным и прямым, каким я и представлял его себе. Меня поразило то, насколько жива в нем была его великая забота обо всех церквах. Я сделал из него идола, и это было тем преступлением, от которого он старался меня освободить. И все же он был более великим, чем тот Павел, которого я возвел в ранг идола. Зная мои мысли, он положил обе руки мне на плечи и еще решительнее посмотрел мне в глаза.
"Я твой брат. Я люблю тебя так же, как и любой другой здесь. Но ты должен понять: мы завершили свое течение. Мы не можем ни добавить, ни отнять от того, что мы посадили на земле, но ты можешь. Не мы твоя надежда, но ты наша надежда. Даже в нашем разговоре я могу лишь подтвердить то, что уже написал, но ты еще напишешь много. Поклоняйся одному лишь Богу и расти во всем, преобразуясь в Его образ. Никогда не делай никакого человека своей целью, только Его. Очень скоро многие будут ходить по земле с большей силой, чем мы. Первые будут последними, и последние первыми. Мы не возражаем против этого. Это радость для нашего сердца, потому что мы одно с вами. Мое поколение лишь начало строить на положенном основании, и мы всегда будем иметь за это почет. Но каждый новый этаж, построенный позже, будет подниматься выше. Мы не станем тем зданием, каким должны, если вы не пойдете выше".
Пока я размышлял над этими словами, он внимательно смотрел на меня. Затем он продолжил: "Есть еще две вещи, которые мы получили в свое время, но церковь их вскоре потеряла и до сих пор не восстановила. Вы должны восстановить это".
"А что это?" спросил я, чувствуя, что то, что он хотел сказать, было больше, чем простое дополнение к сказанному выше.
"Вы должны восстановить служение и послание", сказал он выразительно.
Я посмотрел на Господа, и Тот утвердительно качнул головой: "Это правильно, что Павел скажет тебе это. До сего времени он оставался самым верным и в том, и в другом".
"Объясните, пожалуйста", попросил я Павла.
"Хорошо, ответил он. Если не брать во внимание те немногие места в мире, где сейчас продолжаются большие гонения на христиан, мы можем с трудом узнать как служение, так и послание, проповедуемое сегодня. Сегодня церковь представляет собой лишь слабый образ того, что было даже в наши времена, а мы сами были далеки от своего призвания. Когда мы служили, само наше служение являлось величайшей жертвой, какую только можно было принести. И это было отражением величайшей жертвы жертвы на кресте. Крест это сила Божья, и он является центром всего того, с помощью чего мы призваны жить на земле. У вас так мало силы для преобразования умов и сердец ваших учеников сегодня, потому что вы не проповедуете крест и не живете этим. Поэтому нам трудно увидеть большое различие между учениками и язычниками. Это не то Евангелие, которое было вручено нам. Вы должны возвратиться ко кресту".
С этими словами он сжал мои плечи, как отец, затем возвратился на свое место. Я чувствовал себя так, как будто получил одновременно невероятное благословение и основательный упрек. Я начал размышлять об уровне спасения на горе и о тех сокровищах спасения, которые я видел внутри горы. Я начал понимать, что большинство из моих решений, включая решение войти в ту дверь, которая привела меня сюда, в основном базировались на желании продвинуться вперед, а не на рассмотрении воли Божьей. Во всем том, что я уже совершил, я все еще жил для самого себя, а не для Него. Даже в моем желании испытать суды здесь мною двигало то, что это поможет мне ходить в победе и не иметь поражений. Все мое хождение с Богом было больше сконцентрировано на мне самом, чем на Христе.
Я знал, что короткий разговор с Павлом будет иметь такие последствия, о которых мне нужно будет долго размышлять для достижения полного понимания. В каком-то смысле я чувствовал, что получил благословение от всей Вечной Церкви. Великое облако свидетелей действительно призывало нас к тому, чтобы мы двигались вперед. Они смотрели на нас, как гордые родители, которые хотят для своих детей лучшего, чем довелось узнать им. Они получат самую великую радость тогда, когда увидят, что церковь в последние дни станет такой, какой не смогла стать церковь в их дни. Я знал также, что я все еще был очень далек от того, что они подготовили для нас.
В том числе и про Павла. У нас с Давидом2011 разгорелся спор - я решила вынести в отдельную тему.
Повторю отрывок:
Затем меня потянуло посмотреть на тех, кто сидели на тронах, мимо которых мы проходили. Тут мой взгляд упал на одного человека, в котором я узнал апостола Павла. Когда я вновь посмотрел на Господа, Он качнул головой в знак того, что я могу поговорить с ним.
"Как долго я ждал этой встречи, сказал я, чувствуя себя немного неловко, но вместе с тем восторженно. Я думаю, что вы знаете, какое сильное влияние оказали ваши послания на Церковь. Возможно, они и по сей день совершают намного больше всего остального, сделанного другими людьми. Вы по сей день являетесь одним из величайших светильников на земле".
"Благодарю, ответил он, благосклонно качнув головой. Но вы и не представляете, с каким нетерпением мы ожидали встретить вас. Вы являетесь воинами последней битвы, и вы те, кого каждый здесь хочет увидеть. Мы видели эти дни лишь смутно через наше ограниченное пророческое видение, но вы были избраны жить в эти дни. Вы те воины, которые были приготовлены для этой последней битвы. Вы те, кого все мы ждем".
Чувствуя себя так же неловко, я продолжал: "У меня нет слов, чтобы выразить свое восхищение вами и всеми теми, кто помог нам выбрать правильный курс своими жизнями и посланиями. Я знаю также, что у нас впереди вечность, где мы будем делиться своими восторгами, поэтому, пока я здесь, позвольте мне спросить: что бы вы сказали моему поколению, что поможет нам в этой битве?"
"Я могу сказать лишь то, что я уже сказал в своих посланиях. Возможно, вы поймете их лучше, если будете знать, что я не смог достичь ничего из того, к чему был призван", сказал Павел, решительно глядя в мои глаза.
"Но вы находитесь здесь, на одном из самых величественных тронов. Вы по сей день пожинаете больше плода для жизни вечной, чем кто-либо из нас может и мечтать", возразил я.
"По благодати Божьей я сумел завершить свое течение, но вместе с тем я не смог полностью оправдать своего призвания. Я не достиг тех высших целей, к которым мог прийти. Я знаю, что некоторые рассматривают как богохульство любое высказывание, ставящее под сомнение то, что я являюсь самым великим примером христианского служения. Но я был честен, когда написал при конце своей жизни, что я был величайшим из грешников. Я говорил не о том, что я когда-то был величайшим из грешников, но что именно в тот момент я был таковым. Мне было дано так много, а я использовал так мало".
"Как же это возможно? Я всегда думал, что вы говорите это из скромности".
"Истинная скромность и смирение это согласие с истиной. Не бойтесь, мои письма были правдивы, они написаны под помазанием Духа Святого. Тем не менее мне было дано очень много, и я не использовал все то, что было дано. Я не оправдал всех надежд. Здесь никто не достиг высшей цели, кроме Одного. Но ты должен понять это особенно по отношению ко мне, ведь многие до сих пор искажают мои учения, так как у них искаженное представление обо мне.
Ты можешь увидеть определенную прогрессию в моих письмах: я начал с признания того, что был недостоин стоять в одном ряду даже с наименьшими из апостолов, то есть был самым малым из меньших апостолов, затем самым меньшим из святых, в конце концов я осознал, что на самом деле являюсь величайшим из грешников. Я не говорил это от простого смирения, а констатировал факт, горькую истину. Мне было вручено намного-намного больше, чем я использовал. Здесь есть только Один, Кто до конца верил, до конца повиновался и Кто воистину совершил все, что Ему было дано. Ты можешь совершить гораздо больше того, что сделал я".
Мой голос дрожал и звучал неуверенно: "Я знаю, что вы говорите правду, но уверены ли вы в том, что это и есть самое важное слово, которое вы бы хотели сказать нам перед последней битвой?"
"Да, я уверен, отвечал он с полной убежденностью в голосе. Я высоко ценю Божью благодать, с помощью которой Он так чудесно использует мои письма. Но меня беспокоит то, что многие из вас не правильно их применяют. Они являются истиной Духа Святого, и они являются Писанием. Господь действительно дал мне великие камни, чтобы использовать их для созидания Его вечной Церкви, но они не являются фундаментом. Фундаментальные камни были положены Иисусом, Им одним. Моя жизнь и служение не являются примером того, какими вы призваны быть. Таким примером является один лишь Иисус. Если то, что я написал, будет использоваться в качестве основания, то оно не сможет выдержать вес всего того, что должно быть построено на нем. То, что я написал, должно строиться на единственном Основании, на котором вы сможете устоять во времена испытаний. Итак, мои послания не должны использоваться в качестве фундамента. Ты должен смотреть на мои учения только через учения нашего Господа, а не стараться понять Его, встав на мою позицию. Его слова являются фундаментальными. Я лишь строил на них, развивая дальше Его слова. Величайшая мудрость и самые мощные истины содержатся в Его словах, а не в моих.
Ты также должен знать, что я не воспользовался всем тем, что было доступно для меня. У любого верующего есть шанс воспользоваться гораздо большими преимуществами, чем это сделал я. Каждый истинный верующий имеет в себе Духа Святого, внутри него содержится сила Того, Кто сотворил все. Наименьший из святых имеет силу в самом себе для того, чтобы передвигать горы, останавливать армии или воскрешать мертвых. Если ты хочешь совершить все то, к чему призван, то мое служение не должно рассматриваться тобой как максимально возможное, но как точка отсчета. Твоей целью не должно быть подражание мне, но стремление быть похожим на Господа. Ты можешь быть подобным Ему и делать все то, что делал Он, и даже больше, потому что Он приберег Свое лучшее вино напоследок".
Я знал, что здесь может звучать только истина. Я знал, что Павел говорил правду о том, что многие не правильно используют его учение в качестве основания, а не строят на фундаменте Евангелий, и все же мне было тяжело принять тот факт, что Павел не смог исполнить своего призвания. Я посмотрел на престол Павла и на ту славу, которая исходила от него. Это было гораздо больше моего представления о том, какую славу будут иметь величайшие святые на небесах. Он был таким же решительным и прямым, каким я и представлял его себе. Меня поразило то, насколько жива в нем была его великая забота обо всех церквах. Я сделал из него идола, и это было тем преступлением, от которого он старался меня освободить. И все же он был более великим, чем тот Павел, которого я возвел в ранг идола. Зная мои мысли, он положил обе руки мне на плечи и еще решительнее посмотрел мне в глаза.
"Я твой брат. Я люблю тебя так же, как и любой другой здесь. Но ты должен понять: мы завершили свое течение. Мы не можем ни добавить, ни отнять от того, что мы посадили на земле, но ты можешь. Не мы твоя надежда, но ты наша надежда. Даже в нашем разговоре я могу лишь подтвердить то, что уже написал, но ты еще напишешь много. Поклоняйся одному лишь Богу и расти во всем, преобразуясь в Его образ. Никогда не делай никакого человека своей целью, только Его. Очень скоро многие будут ходить по земле с большей силой, чем мы. Первые будут последними, и последние первыми. Мы не возражаем против этого. Это радость для нашего сердца, потому что мы одно с вами. Мое поколение лишь начало строить на положенном основании, и мы всегда будем иметь за это почет. Но каждый новый этаж, построенный позже, будет подниматься выше. Мы не станем тем зданием, каким должны, если вы не пойдете выше".
Пока я размышлял над этими словами, он внимательно смотрел на меня. Затем он продолжил: "Есть еще две вещи, которые мы получили в свое время, но церковь их вскоре потеряла и до сих пор не восстановила. Вы должны восстановить это".
"А что это?" спросил я, чувствуя, что то, что он хотел сказать, было больше, чем простое дополнение к сказанному выше.
"Вы должны восстановить служение и послание", сказал он выразительно.
Я посмотрел на Господа, и Тот утвердительно качнул головой: "Это правильно, что Павел скажет тебе это. До сего времени он оставался самым верным и в том, и в другом".
"Объясните, пожалуйста", попросил я Павла.
"Хорошо, ответил он. Если не брать во внимание те немногие места в мире, где сейчас продолжаются большие гонения на христиан, мы можем с трудом узнать как служение, так и послание, проповедуемое сегодня. Сегодня церковь представляет собой лишь слабый образ того, что было даже в наши времена, а мы сами были далеки от своего призвания. Когда мы служили, само наше служение являлось величайшей жертвой, какую только можно было принести. И это было отражением величайшей жертвы жертвы на кресте. Крест это сила Божья, и он является центром всего того, с помощью чего мы призваны жить на земле. У вас так мало силы для преобразования умов и сердец ваших учеников сегодня, потому что вы не проповедуете крест и не живете этим. Поэтому нам трудно увидеть большое различие между учениками и язычниками. Это не то Евангелие, которое было вручено нам. Вы должны возвратиться ко кресту".
С этими словами он сжал мои плечи, как отец, затем возвратился на свое место. Я чувствовал себя так, как будто получил одновременно невероятное благословение и основательный упрек. Я начал размышлять об уровне спасения на горе и о тех сокровищах спасения, которые я видел внутри горы. Я начал понимать, что большинство из моих решений, включая решение войти в ту дверь, которая привела меня сюда, в основном базировались на желании продвинуться вперед, а не на рассмотрении воли Божьей. Во всем том, что я уже совершил, я все еще жил для самого себя, а не для Него. Даже в моем желании испытать суды здесь мною двигало то, что это поможет мне ходить в победе и не иметь поражений. Все мое хождение с Богом было больше сконцентрировано на мне самом, чем на Христе.
Я знал, что короткий разговор с Павлом будет иметь такие последствия, о которых мне нужно будет долго размышлять для достижения полного понимания. В каком-то смысле я чувствовал, что получил благословение от всей Вечной Церкви. Великое облако свидетелей действительно призывало нас к тому, чтобы мы двигались вперед. Они смотрели на нас, как гордые родители, которые хотят для своих детей лучшего, чем довелось узнать им. Они получат самую великую радость тогда, когда увидят, что церковь в последние дни станет такой, какой не смогла стать церковь в их дни. Я знал также, что я все еще был очень далек от того, что они подготовили для нас.
Комментарий