Твитнуть
В преддверии Дня победы часто приходится слышать, что наши отцы и деды отдавали свою жизнь за мир, свободу и родину, и как могут свидетели Иеговы не признавать такие высокие, светлые и универсальные ценности. Недавно я услышал вопрос, от которого едва не поперхнулся: почему свидетели не отмечают День победы, если это не политический и не религиозный праздник? Действительно, миллионы людей погибли не иначе как из гуманистических и благотворительных соображений.
Удивительно, сколько людей в нашей стране искренне верят, что наши орденоносные деды умирали за мир. Если бы власти СССР хотели мира, для этого нужно было сделать очень простую вещь капитулировать перед врагом. И не было бы ни Великой отечественной войны, ни двадцати миллионов погибших вообще ни одного погибшего (кроме совсем символических цифр). Россия вошла бы в состав Германии на правах автономии (контролировать такую территорию непосредственно немцы не смогли бы чисто технически), и далеко не факт, что жизнь рядовых советских людей от этого бы ухудшилась. Не стоит быть настолько наивным, чтобы думать, что немцы хотели физически уничтожить население нашей страны. Ни один завоеватель, если это умный завоеватель, не заинтересован в уничтожении оккупированного населения. В культурной ассимиляции да (и то не всегда), но не в физической ликвидации.
Почему это не было сделано? Да потому, что война велась не за мир, а за «свободу», понимаемую как политическую независимость одной нации от другой. Советскую власть интересовало только одно сохранение национального суверенитета над данной территорией, политические права русского народа как титульной нации. В жертву именно этому идолу были брошены жизни миллионов людей. У Дня победы нет никакого гуманистического и нравственно-этического содержания, но только национально-политическое. Христианский отказ от убийства во имя национального суверенитета не трусость и предательство, а апофеоз христианского миролюбия и интернационализма (или анационализма). Вот почему именно свидетели Иеговы умирали за мир в застенках немецких и советских лагерей, а наши деды умирали за что угодно, но только не за мир.
Далее, если русские празднуют день победы в национально-освободительной войне против иностранных захватчиков, то почему это должны делать представители других народов нашей страны, например татары? Какая татарам разница, под чьей оккупацией жить русских (с времен Ивана Грозного) или немцев? Для современного татарина, равно как и представителя любой другой народности нашей страны, День победы не может иметь никакой значимости, поскольку для них победа Германии означала бы просто смену одного оккупационного режима другим. Более того, если мы считаем национальный суверенитет настолько важной ценностью, что ради нее можно убивать, то мы должны поддержать и национально-освободительную войну татар против русских, потому что это ровно то же самое. Если христианин празднует сегодня день победы русских над немецкими оккупантами, то по этой же самой логике он должен поддержать татар в освободительной войне против русских оккупантов, а то и принять в ней непосредственное участие. И наоборот, если он не поддерживает борьбу татар против оккупации Россией, то на каком основании он празднует день победы русских над оккупацией Германии? Национально-освободительная война и национально-освободительная революция, по сути, одно и то же. Мы либо одобрям и то, и другое, либо осуждаем и то, и другое.
Главный вопрос этой темы звучит так: почему христиане должны идти на убийство ради политической независимости какой-то нации в какой-то территории? Почему христиане вообще должны заниматься выяснением, какая нация в какой территории должна доминировать, какой у нее должен быть политический статус и до каких границ этот статус должен простираться? Что есть борьба за территорию, если не «похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, которая не от Отца, но от мира сего» (1 Иоанна 2:16)? Кроме того, если христиане опознаются по любви друг к другу (Иоанна 13:35), то немыслимо убивать своих соверующих (которые неизбежно будут присутствовать в рядах вражеской армии) по национальным соображениям. Более того, с христианской точки зрения национальность вообще не имеет значения: «(В новом человеке) нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Колоссянам 3:11).
Даже сама теория национального государства, согласно которой границы государств должны совпадать с границами этносов, теория очень молодая по историческим меркам. Большинство народов тысячелетиями жили в городах-государствах и даже не подозревали, что каждая нация должна иметь по собственной стране. Простые люди никогда особо не возражали против иностранных правителей, при условии, что те их не особо притесняют. Современная теория национального государства теория весьма субъективная и умозрительная, она не имеет прямого отношения к повседневным интересам простых людей. Людям в первую очередь важно, чтобы их не притесняли и просто оставили в покое, и они в самую последнюю очередь задумываются, какой административный статус у их территории и на каком языке говорят их правители. Суверенитеты, автономии и сферы влияния это игры сильных мира сего, а не простых людей и тем более не христиан. Дележка территорий это однозначно не христианское дело.
Как видим, при кажущейся простоте этой темы в ней много сложнейших нравственно-этических дилемм. Мы не осознаем эти дилеммы только потому, что нас с детского сада потчуют патриотической пропагандой, в результате чего темы «родины» и «свободы» стали для нас аксиомами, не подлежащими никакому логическому анализу. Но если мы попытаемся проанализировать эти вопросы и сопоставить их с христианским мировоззрением, то мы придем к фундаментальному противоречию. Честный христианин не сможет убежать от этого противоречия, если только он не стремится убаюкать свою совесть ради комфортной жизни в атеистическом обществе.
Таким образом, христианину будет правильно не праздновать день победы русского народа над немецким или любого другого над любым другим.
Удивительно, сколько людей в нашей стране искренне верят, что наши орденоносные деды умирали за мир. Если бы власти СССР хотели мира, для этого нужно было сделать очень простую вещь капитулировать перед врагом. И не было бы ни Великой отечественной войны, ни двадцати миллионов погибших вообще ни одного погибшего (кроме совсем символических цифр). Россия вошла бы в состав Германии на правах автономии (контролировать такую территорию непосредственно немцы не смогли бы чисто технически), и далеко не факт, что жизнь рядовых советских людей от этого бы ухудшилась. Не стоит быть настолько наивным, чтобы думать, что немцы хотели физически уничтожить население нашей страны. Ни один завоеватель, если это умный завоеватель, не заинтересован в уничтожении оккупированного населения. В культурной ассимиляции да (и то не всегда), но не в физической ликвидации.
Почему это не было сделано? Да потому, что война велась не за мир, а за «свободу», понимаемую как политическую независимость одной нации от другой. Советскую власть интересовало только одно сохранение национального суверенитета над данной территорией, политические права русского народа как титульной нации. В жертву именно этому идолу были брошены жизни миллионов людей. У Дня победы нет никакого гуманистического и нравственно-этического содержания, но только национально-политическое. Христианский отказ от убийства во имя национального суверенитета не трусость и предательство, а апофеоз христианского миролюбия и интернационализма (или анационализма). Вот почему именно свидетели Иеговы умирали за мир в застенках немецких и советских лагерей, а наши деды умирали за что угодно, но только не за мир.
Далее, если русские празднуют день победы в национально-освободительной войне против иностранных захватчиков, то почему это должны делать представители других народов нашей страны, например татары? Какая татарам разница, под чьей оккупацией жить русских (с времен Ивана Грозного) или немцев? Для современного татарина, равно как и представителя любой другой народности нашей страны, День победы не может иметь никакой значимости, поскольку для них победа Германии означала бы просто смену одного оккупационного режима другим. Более того, если мы считаем национальный суверенитет настолько важной ценностью, что ради нее можно убивать, то мы должны поддержать и национально-освободительную войну татар против русских, потому что это ровно то же самое. Если христианин празднует сегодня день победы русских над немецкими оккупантами, то по этой же самой логике он должен поддержать татар в освободительной войне против русских оккупантов, а то и принять в ней непосредственное участие. И наоборот, если он не поддерживает борьбу татар против оккупации Россией, то на каком основании он празднует день победы русских над оккупацией Германии? Национально-освободительная война и национально-освободительная революция, по сути, одно и то же. Мы либо одобрям и то, и другое, либо осуждаем и то, и другое.
Главный вопрос этой темы звучит так: почему христиане должны идти на убийство ради политической независимости какой-то нации в какой-то территории? Почему христиане вообще должны заниматься выяснением, какая нация в какой территории должна доминировать, какой у нее должен быть политический статус и до каких границ этот статус должен простираться? Что есть борьба за территорию, если не «похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, которая не от Отца, но от мира сего» (1 Иоанна 2:16)? Кроме того, если христиане опознаются по любви друг к другу (Иоанна 13:35), то немыслимо убивать своих соверующих (которые неизбежно будут присутствовать в рядах вражеской армии) по национальным соображениям. Более того, с христианской точки зрения национальность вообще не имеет значения: «(В новом человеке) нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Колоссянам 3:11).
Даже сама теория национального государства, согласно которой границы государств должны совпадать с границами этносов, теория очень молодая по историческим меркам. Большинство народов тысячелетиями жили в городах-государствах и даже не подозревали, что каждая нация должна иметь по собственной стране. Простые люди никогда особо не возражали против иностранных правителей, при условии, что те их не особо притесняют. Современная теория национального государства теория весьма субъективная и умозрительная, она не имеет прямого отношения к повседневным интересам простых людей. Людям в первую очередь важно, чтобы их не притесняли и просто оставили в покое, и они в самую последнюю очередь задумываются, какой административный статус у их территории и на каком языке говорят их правители. Суверенитеты, автономии и сферы влияния это игры сильных мира сего, а не простых людей и тем более не христиан. Дележка территорий это однозначно не христианское дело.
Как видим, при кажущейся простоте этой темы в ней много сложнейших нравственно-этических дилемм. Мы не осознаем эти дилеммы только потому, что нас с детского сада потчуют патриотической пропагандой, в результате чего темы «родины» и «свободы» стали для нас аксиомами, не подлежащими никакому логическому анализу. Но если мы попытаемся проанализировать эти вопросы и сопоставить их с христианским мировоззрением, то мы придем к фундаментальному противоречию. Честный христианин не сможет убежать от этого противоречия, если только он не стремится убаюкать свою совесть ради комфортной жизни в атеистическом обществе.
Таким образом, христианину будет правильно не праздновать день победы русского народа над немецким или любого другого над любым другим.
Комментарий