Твитнуть
Потому что насточщие мастерство не должно быть заметно.
Лосеф диалектика мифа
Лосеф диалектика мифа
Приэтом будем иметь в виду, что наши термины «внутреннее» и «внешнее»
очень общие термины и их можно заменить другими, более узкими и
более специфичными с той или другой точки зрения. Так, говоря о
«внешнем» как проявлении «внутреннего», мы замечаем, что всякое
«внешнее» есть частный случай «внутреннего», что оно именно такое
«внутреннее», которое проявилось вовне. Другими словами, более
«внутреннее» есть и более общее, а более «внешнее» есть и более частное.
Точно так же можно сказать, что более внутреннее есть более
отвлеченное, а более «внешнее» есть болееконкретное, или что более
«внутреннее» есть более идеальное, смысловое, а более «внешнее» есть
более реальное, образное. Таких квалификаций можно найти много. Но
важна самая центральная и наиболее об ая антитеза, лежащая в основе
всех указанных частных антитез. Ею, как бы ее ни именовать, и займемся.
Во-первых, в можно такое выражение, в котором «внутреннее»
будет перевешивать «внешнее».
Что это значит? Это значит, что в
выразительной форме мы замечаем такое «внутреннее», которое
подчинило себе «внешнее», и последнее налично только пост ьку,
поскольку это надо для выявления дног «вну р ннего». И еется общее,
о ыр жается о о так, то гочастного не привлекается для
понима я того о щего
Частное имеет целью только показать общее,
голое общее, которо
е
п смыс у своему чуждо с кого частного. Т ков,
например, вся ий механизм. В зме дан общая идея; и все частное,
из чего он состоит, отдельные колесики и винтики ничего нового не
прибавляют к этой идее. Идея механизма нисколько не становится богаче
от прибавления к ней отдельных и всех вместе взятых частей механизма.
Равным образом, и отдельные части механизма, будучи объединены одной
общей идеей, получают эту идею совершенно в отвлеченном и обще
виде. Она их нискол ко н изменяет как таковых, а лиш д е св
о
й метод
их объединения. Отсюда, еха изм неизб жн м о азом схематичен. Он
воплоща т на себе чуж ю своему м ериалу иде ; и эта и я, это его
«внутре не » оста ся лишь етодом объединения от ьных частей,
голойсхемой. Тако первая вы ази льн я форма, схематизм.
. механизм. В механизме дана общая идея; и все частное, из чего он состоит, отдельные колесики и винтики ничего нового не прибавляют к этой идее. Идея механизма нисколько не становится богаче от прибавления к ней отдельных и всех вместе взятых частей механизма. Равным образом, и отдельные части механизма, будучи объединены одной общей идеей, получают эту идею совершенно в отвлеченном и общем виде. Она их нисколько не изменяет как таковых, а лишь дает свой метод их объединения. Отсюда, механизмнеизбежным образом схематичен. Он воплощает на себе чуждую своему материалу идею; и эта идея, это его «внутреннее» остается лишь методом объединения отдельных частей, голойсхемой. Такова перваявыразительная форма, схематизм. Можно быть уверенным, что миф ни в коем случае не есть схема. Если бы это было так, то в мифе его сверхчувственное, идеальное превратилось бы в отвлеченную идею, а чувственное содержание его осталось бы несущественным и ничего не прибавляющим нового к отвлеченной идее. Миф всегда говорит не о механизмах, но об организмах и даже больше того, о личностях, о живых существах. Его персонажи суть не отвлеченные идеи и методы построения и осмысления чувственности, но сама эта чувственность, дышащая жизненной теплотой и энергией. Тут важно именно «внешнее», «конкретное», «чувственное», «частное», «реальное», «образное».
очень общие термины и их можно заменить другими, более узкими и
более специфичными с той или другой точки зрения. Так, говоря о
«внешнем» как проявлении «внутреннего», мы замечаем, что всякое
«внешнее» есть частный случай «внутреннего», что оно именно такое
«внутреннее», которое проявилось вовне. Другими словами, более
«внутреннее» есть и более общее, а более «внешнее» есть и более частное.
Точно так же можно сказать, что более внутреннее есть более
отвлеченное, а более «внешнее» есть болееконкретное, или что более
«внутреннее» есть более идеальное, смысловое, а более «внешнее» есть
более реальное, образное. Таких квалификаций можно найти много. Но
важна самая центральная и наиболее об ая антитеза, лежащая в основе
всех указанных частных антитез. Ею, как бы ее ни именовать, и займемся.
Во-первых, в можно такое выражение, в котором «внутреннее»
будет перевешивать «внешнее».
Что это значит? Это значит, что в
выразительной форме мы замечаем такое «внутреннее», которое
подчинило себе «внешнее», и последнее налично только пост ьку,
поскольку это надо для выявления дног «вну р ннего». И еется общее,
о ыр жается о о так, то гочастного не привлекается для
понима я того о щего
Частное имеет целью только показать общее,
голое общее, которо
е
п смыс у своему чуждо с кого частного. Т ков,
например, вся ий механизм. В зме дан общая идея; и все частное,
из чего он состоит, отдельные колесики и винтики ничего нового не
прибавляют к этой идее. Идея механизма нисколько не становится богаче
от прибавления к ней отдельных и всех вместе взятых частей механизма.
Равным образом, и отдельные части механизма, будучи объединены одной
общей идеей, получают эту идею совершенно в отвлеченном и обще
виде. Она их нискол ко н изменяет как таковых, а лиш д е св
о
й метод
их объединения. Отсюда, еха изм неизб жн м о азом схематичен. Он
воплоща т на себе чуж ю своему м ериалу иде ; и эта и я, это его
«внутре не » оста ся лишь етодом объединения от ьных частей,
голойсхемой. Тако первая вы ази льн я форма, схематизм.
. механизм. В механизме дана общая идея; и все частное, из чего он состоит, отдельные колесики и винтики ничего нового не прибавляют к этой идее. Идея механизма нисколько не становится богаче от прибавления к ней отдельных и всех вместе взятых частей механизма. Равным образом, и отдельные части механизма, будучи объединены одной общей идеей, получают эту идею совершенно в отвлеченном и общем виде. Она их нисколько не изменяет как таковых, а лишь дает свой метод их объединения. Отсюда, механизмнеизбежным образом схематичен. Он воплощает на себе чуждую своему материалу идею; и эта идея, это его «внутреннее» остается лишь методом объединения отдельных частей, голойсхемой. Такова перваявыразительная форма, схематизм. Можно быть уверенным, что миф ни в коем случае не есть схема. Если бы это было так, то в мифе его сверхчувственное, идеальное превратилось бы в отвлеченную идею, а чувственное содержание его осталось бы несущественным и ничего не прибавляющим нового к отвлеченной идее. Миф всегда говорит не о механизмах, но об организмах и даже больше того, о личностях, о живых существах. Его персонажи суть не отвлеченные идеи и методы построения и осмысления чувственности, но сама эта чувственность, дышащая жизненной теплотой и энергией. Тут важно именно «внешнее», «конкретное», «чувственное», «частное», «реальное», «образное».
Комментарий