Поэтическая классика

[devica]

С годами глубже боль утрат,
Но человек так скроен:
В несчастьях кто-то виноват,
И ты лишь не виновен.
Того и этого виним,
Что в жизни нет удачи,
А что имеем - не храним,
А потеряем - плачем.
И ты уверен: ты лишь прав
И нет тебя честнее.
Но, дураками всех назвав,
Не станешь сам умнее.
И, если ты ни туп, ни глуп,
Плюнь на судьбы проделки,
Одним печаль что жидкий суп,
Другим - что жемчуг мелкий.
И мало тех, кто сохранит
В душе благие чувства,
Когда в кармане то звенит,
А то совсем уж пусто.
Пришло-ушло. О чем тужить?
Мы с каждым днем мудрее,
И хочется сто лет прожить,
Но только не старея.
Года - и в сказку не пойдешь,
Года - за все расплата;
Что потеряешь - не найдешь,
А что найдешь - не надо...
Всегда ищи в себе вину,
Не бойся покаяния...
Цените жизнь не за длину,
Цените - содержание.

[Евлампия]

Весенний ветер

Неудержимый, властный, влажный,
Весельем белым окрылен,
Слепой, безвольный - и отважный,
Он вестник смены, сын Времен.

В нем встречных струй борьба и пляска,
И разрезающе остра
Его неистовая ласка,
Его бездумная игра.

И оседает онемелый,
Усталый, талый, старый лед.
Люби весенний ветер белый,
Его игру, его полет...

(Зинаида Гиппиус)

[Евлампия]

Стекло

В стране, где все необычайно,
Мы сплетены победной тайной.
Но в жизни нашей, не случайно,
Разъединяя нас, легло
Меж нами темное стекло.
Разбить стекла я не умею.
Молить о помощи не смею;
Приникнув к темному стеклу,
Смотрю в безрадужную мглу,
И страшен мне стеклянный холод...
Любовь, любовь! О дай мне молот,
Пусть ранят брызги, все равно,
Мы будем помнить лишь одно,
Что там, где все необычайно.
Не нашей волей, не случайно,
Мы сплетены последней тайной...

Услышит Бог. Кругом светло.
Он даст нам сил разбить стекло.

(Она же...)

[Novoe]

Когда волнуется желтеющая нива
и свежий лес шумит при звуке ветерка,
и прячется в саду малиновая слива
под тенью сладостной зеленого листка;

Когда росой обрызганный душистой,
Румяным вечером иль утра час златой,
из под куста мне ландышь серебристый
приветливо кивает головой;

Когда студеный ключь играет по оврагу
И, погружаясь мысль в какой-то смутный сон,
лепечет мне таинственную сагу
Про мирный край, откуда мчится он,-

Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе,-
и счастье я могу постигнуть на земле,
и в небесах я вижу Бога...

[devica]

Когда волнуется желтеющая нива
и свежий лес шумит при звуке ветерка,
и прячется в саду малиновая слива
под тенью сладостной зеленого листка;

Когда росой обрызганный душистой,
Румяным вечером иль утра час златой,
из под куста мне ландышь серебристый
приветливо кивает головой;

Когда студеный ключь играет по оврагу
И, погружаясь мысль в какой-то смутный сон,
лепечет мне таинственную сагу
Про мирный край, откуда мчится он,-

Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе,-
и счастье я могу постигнуть на земле,
и в небесах я вижу Бога...

Как здорово!

[Novoe]

По небу полуночи ангел летел
и тихую песню он пел;
И месяц и звезды и тучи толпой
внимали той песне святой.

Он пел о блаженстве безгрешных духов
под кущами райских садов;
О Боге великом он пел и хвала
его не притворна была.

Он душу младую в объятиях нес
для мира печали и слез,
И звук его песни в душе молодой
остался без слов. но живой.

И долго на свете томилась она,
желанием чудным полна;
И звуков небес заменить не могли
ей скучные песни земли.

[Thyra]

По небу полуночи ангел летел
и тихую песню он пел;
И месяц и звезды и тучи толпой
внимали той песне святой.

Он пел о блаженстве безгрешных духов
под кущами райских садов;
О Боге великом он пел и хвала
его не притворна была.

Он душу младую в объятиях нес
для мира печали и слез,
И звук его песни в душе молодой
остался без слов. но живой.

И долго на свете томилась она,
желанием чудным полна;
И звуков небес заменить не могли
ей скучные песни земли.

Правильно он все понял
Человеческая музыка это нестройный шум

[Евлампия]

Александр Сергеевич...

ЭЛЕГИЯ

Я думал, что любовь погасла навсегда,
Что в сердце злых страстей умолкнул глас мятежный,
Что дружбы наконец отрадная звезда
Страдальца довела до пристани надежной.
Я мнил покоиться близ верных берегов,
Уж издали смотреть, указывать рукою
На парус бедственный пловцов,
Носимых яростной грозою.
И я сказал: «Стократ блажен,
Чей век, свободный и прекрасный,
Как век весны промчался ясной
И страстью не был омрачен,
Кто не страдал в любви напрасной,
Кому неведом грустный плен.
Блажен! но я блаженней боле.
Я цепь мученья разорвал,
Опять я дружбе... я на воле
И жизни сумрачное поле
Веселый блеск очаровал!»
Но что я говорил... несчастный!
Минуту я заснул в неверной тишине,
Но мрачная любовь таилася во мне,
Не угасал мой пламень страстный.
Весельем позванный в толпу друзей моих,
Хотел на прежний лад настроить резву лиру,
Хотел еще воспеть прелестниц молодых,
Веселье, Вакха и Дельфиру.
Напрасно!.. я молчал; усталая рука
Лежала, томная, на лире непослушной,
Я все еще горел и в грусти равнодушной
На игры младости взирал издалека.
Любовь, отрава наших дней,
Беги с толпой обманчивых мечтаний.
Не сожигай души моей,
Огонь мучительных желаний.
Летите, призраки... Амур, уж я не твой,
Отдай мне радости, отдай мне мой покой...
Брось одного меня в бесчувственной природе
Иль дай еще летать надежды на крылах,
Позволь еще заснуть и в тягостных цепях
Мечтать о сладостной свободе.

[галина мишина]

"Мне Господь посылает..."

Мне Господь посылает беспросветные ночи,
Мне Господь посылает безнадежные дни,
Я во мрак устремляю утомленные очи,
И мой взор напряженный видит тени одни.

"Протяни ко мне руки" - я тогда умоляю,
"Боже мой, помоги мне, я не вижу пути"!
И не видя во тьме, я несмело шагаю,
И стараюсь наощупь Его руку найти...

И в измученном сердце одно лишь стремленье:
Только б не оступиться, не упасть от тоски,
Только б не оробеть, не утратить терпенье,
Дотянувшись, коснуться Господней руки.

И тогда: о, блаженство! Снова свет освещает
Путь мой узок, как утром посветлевший восток.
Благодарность, любовь всю меня наполняет
И нет сил удержать слез обильный поток.

Мне Господь посылает спокойные ночи,
Мне Господь посылает лучезарные дни...
Они быстро бегут - час минуты короче,
Незаметно и тихо проходят они.

И тогда я молю: дай мне помнить, мой Отче,
О том мраке, который меня окружал,
Чтобы в ясные дни, как и в темные ночи,
Голос мой постоянно Тебя призывал.

Чтобы я, как в безвыходном горе, так в счастье,
Постоянно тянулась всем сердцем к Тебе.
Верю я, в этом мире не дашь Ты пропасть мне,
Чрез все проведешь, очищая, к Себе.

Вера Кушнир


«Библия» на Яндекс.Фотках

[Евлампия]

Узел

Сожму я в узел нить
Меж сердцем и сознаньем.
Хочу разъединить
Себя с моим страданьем.

И будет кровь не течь -
Ползти сквозь узел глухо.
И будет сердца речь
Невнятною для духа.

Пусть, теплое, стучит
И бьется, спотыкаясь.
Свободный дух молчит,
Молчит, не откликаясь.

Храню его полет
От всех путей страданья.
Он дан мне - для высот
И счастья созерцанья.

Узлом себя делю,
Преградой размыкаю.
И если полюблю -
Про это не узнаю.

Покой и тишь во мне.
Я волей круг свой сузил.
. . . . . . . . . . . . .
Но плачу я во сне,
Когда слабеет узел.

(Гиппиус)

[галина мишина]

Стихи Веры КУШНИР

ВОПРОС

Ходил Христос в хитоне белом,
Бесшовном с плеч и до краев,
Обветренный и загорелый,
Вдоль галилейских берегов.

Хрустела галька под ногою,
Сушились сети на ветру,
Ходил народ за Ним толпою
Бессменно в холод и жару.

Сидели, затаив дыханье,
И слушали, разинув рот:
Был тайною источник знанья
Учитель Он или пророк?

Он говорил такие речи,
Что не вмещала голова.
Не зря Его Иоанн Предтеча
Сам Агнцем Божиим назвал.

И не случайно голубь белый
Спустился с неба и почил
На Нем, когда Креститель смело
Его в святой реке крестил.

Не зря в момент благословенный
Глас прогремел из облаков:
«Се, Сын возлюбленный нетленный,
Отныне слушайте Его».

Гадала, недоумевала
В те дни священная земля,
Ему восторженно внимала,
Не понимая, но хваля.

«Скажи нам, Ты ли наш Мессия
Или другого нужно ждать?
И мудрость у Тебя, и сила...
Кто Ты? Ответ не бойся дать!»

Он отвечал, когда просили,
И ропот превращался в тишь.
На «Царь Ты, Бог или Мессия?»
Давал ответ: «Ты говоришь».

Ответ был на слова простые
И духа правильный настрой:
«Я знаю, что придет Мессия»,
«Я Тот, Кто говорит с тобой».

И ныне Он в хитоне белом
Приходит к сердцу на порог.
Открой Ему и верой зрелой
Скажи: «Войди, мой Царь, войди мой Бог!»


КАМНИ
«Взгляните на скалу, из которой вы иссечены...» (Ис. 51:1; Иез. 11:19)

Камни. Камни. Дома из камня,
Улицы из камня, лестницы из камня,
Сердца из камня...
«И возьму из плоти их сердце каменное,
И дам им сердце плотяное...»
Когда, Господи?
На полях камни, на полах камни,
Стены из камня, могилы из камня.
В домах без лифтов ступеньки из камня,
Площадки из камня, балконы из камня.
В учреждениях за дверями, куда ведут каменные ступеньки,
Чиновники с пейсами, в ярмолках,
Черных шляпах, черных пальто, черных галстуках.
Сердца из камня.
«И возьму из плоти их сердце каменное
И дам им сердце плотяное...»
Когда, Господи?
Ступени из камня вверх, вниз, с горы, на гору,
Между домами узкие проходы из каменных ступеней.
Лавчонки торговцев, как каменные пещеры в склонах гор.
Загоны для овец груды камней.
Межи между полями ряды камней.
Камни, камни, камни, скалы...
Во святом граде стена из громадных камней.
Люди у стены, на внутренней стороне ее,
Целуют стену, целуют камень, плачут у камня.
Каменная стена между ними и их Иешуа Хамашиах,
Их Спасителем и Искупителем.
«И возьму из плоти их сердце каменное,
И дам им сердце плотяное...»
Когда же, Господи?


КОВЧЕГ ЗАВЕТА
Ин. 3:16; Иер. 3:16

В ковчеге лежали скрижали
Истина, Божие Слово.
В ковчеге был жезл миндальный
Смерть, ставшая жизнью снова.

В ковчеге сосуд был с манной
Хлеб, с неба народу данный.
Ковчег был в середине стана,
С народом вблизи непрестанно.

Ковчег был путем общенья,
Покаяния и примиренья.
Его крышка с двумя херувимами
С наклоненными крыльями длинными

Была местом крови кропления
Знака нашего искупления.
Там, где крылья, склонясь, смыкались,
Бог и грешник чрез кровь встречались.

Там престол Божьей милости вечной,
Пред которой, пав ниц, человечество
Обретает Его прощение!
Эти символы очищения,

Эти средства Богоявления
Получили свое исполнение
В Сыне Божьем Его рождении,
Его жизни, кресте, погребении.

Там, в саду, в одинокой гробнице,
Где истории Божьей страницы
Шелестели в движении крыльев
Херувимов в пустой могиле,

Из которой Иисус ушел.
Жезл ожил, распустился, расцвел,
Плод принес жизнь навеки по смерти!
Люди ищут ковчег, но не верьте

Этим поискам безуспешным,
Этим горестям безутешным.
Они ищут ковчег со скрижалями.
Потеряли. Им очень жаль его.

Манны нет, нет жезла миндального...
И не будет. Тот символ дальний,
Символ древний нашел исполнение:
Во Христе совершилось спасение!


Вера КУШНИР


veryowkin-mihail в В«SDC11937В» РЅР° Яндекс.ФоСРєР°С

[-Lera-]

Блаженны нищие духом
Матф. 5:3

Нет рабства для живущих во Христе, -
Где дух Господень, там свобода!
Спасайтесь от оков любого рода, -
Да здравствует свобода в нищете!

Где гордый дух, там нет Христа в помине.
В одеждах царских значит, в тесноте
Молитвой мытаря прославьте Бога ныне, -
Да здравствует свобода в наготе!

Кто духом нищ, тот всех обогащает.
Кто говорит «Я свет», тот в темноте.
Смиренным тьму грехов Господь прощает, -
Да здравствует прощенье во Христе!

[Rahili]

НЕ ГОВОРИ...... (Ис.41:10)
Не говори,что веры нет,- дерзай!
Не говори,что ты устал,- вставай!
Не говори,что труден путь,- иди!
Не говори,что ты сгорел,- свети!
Не говори,что гонит враг,- борись!
Не говори,что ты ослаб,- молись!
Не говори,что смолкла песнь,- но пой!
Не говори,что Бог чужой,- ОН ТВОЙ!
Не говори,что ты один,- НЕ ТАК!
Не говори,что боль в груди,- ПУСТЯК!
Не говори:в глазах темно,- СМОТРИ!
Не говори,что БОГ забыл. Не говори!
ОН с тобою. Навсегда
Не оставит никогда
Тяжело? Бог снимет гнет
Ночь темна? Свечу зажжет
Больно? Он утешит боль
Не один ты. Бог с тобой
Он поможет в трудный час
Луч надежды не погас
Верь,что рядом Бог идет
И душа вновь запоет.
Бог тебе чужим не стал
Пусть Спасителя Христа
Исповедуют уста.
Он-свет утренней зари...
"БОГ со мною..."- говори.

[Рия]

СЛЕПОРОЖДЕННЫЙ.Лев Мей

То были времена чудес,
Сбывалися слова пророка.
Сходили ангелы с небес;
Звезда катилась от востока;
Мир искупленья ожидал -
И в бедных яслях Вифлеема
Под песнь хвалебную Эдема
Младенец дивный воссиял,
И загремел по Палестине
Глас вопиющего в пустыне.
Пустыня... Знойные пески...
На север - голых скал уступы;
На юг - излучины реки
И пальм развесистые купы;
На запад - моря полоса,
А на восток, за далью синей,
Слились с пустыней небеса -
Другой безбрежною пустыней...
Кой-где, меж скал, на дне долин,
Сереют в лиственном навесе
Смоковниц, миртов и маслин
Евреев пастырские веси.
И зданья бедных городов
Прилипли к круче обнаженной,
Как гнезда пыльные орлов...
Истомлен воздух воспаленный,
Земля безтенна; тишина
Пески сыпучие объемлет.
Природа будто бы больна
И в забытьи тяжелом дремлет,
И каждый образ, и предмет,
И каждый звук - какой-то бред.
Порой, далеко, точкой черной
Газель, иль страус, иль верблюд
Мелькнут на миг - и пропадут.
Порой волна реки нагорной
Простонет в чаще тростника,
Иль долетит издалека
Рыканье злой, голодной львицы,
Иль резкий клекот хищной птицы
Пронижет воздух с вышины -
И снова всё мертво и глухо...
Слабеет взор, тупеет ухо
От беспредметной тишины...
Зачем к поморью Галилеи,
По лону жгучему песков
Из горных сел и городов
Толпами сходятся евреи?..
Пастух, рыбак и селянин,
И раб, и мытарь, и раввин,
И мать с младенцем, и вдовица.
И роза гор - отроковица,
И смолекудрая жена
Спешат пустынною дорогой?..
Одетый ризою убогой,
В повое грубом полотна,
Идет слепец с толпой народа,
Усталый, бедный и худой,
Изнеможенный нищетой.
Он - вифсаидец. Мать-природа
Ему злой мачехой была
И на страданье обрекла
Без облегченья, без прощенья:
Он слеп от самого рожденья.
Ростя бездомным сиротой,
В пыли, в песке степной дороги,
Иль у порога синагоги,
На знойных плитах мостовой,
Он испытал по воле неба
Всю горечь нищенского хлеба,
Изведал с болью, как тяжка
Благодающая рука...
Немало грубых разговоров,
Намеков, брани и укоров
Еще ребенком вынес он...
"Слепец! - евреи говорили, -
Отец и мать твои грешили -
И ты в грехах от них рожден".
В грехах рожден!.. Слепые очи
Покрыты мраком вечной ночи.
И яркий день, и небеса,
И пышноцветная краса
Земной полуденной природы -
Леса, пустыня, горы, воды,
И красота самих людей,
И отчий кров, и круг друзей,
Вниманье, ласки и участье,
Любовь, и радости, и счастье:
Всё - непонятные слова
Для слепоты и сиротства.
В грехах рожденный, наслажденья
Искать и жаждать ты не смей:
Ты - сын печали и скорбей,
Ты проклят в самый день рожденья
В утробе матери своей!
Он так и верил (неизбежно
С пелен поверить должен был).
И тяжкий жребий безнадежно,
Но и безропотно сносил.
Теперь пустыню пробегает
Он за толпою, изнурен,
И худ, и бледен, и согбен.
Зачем идет - и сам не знает:
Пошла толпа, пошел и он...
Спросить не смел: на нем сызмладу
Лежит молчания искус;
Но слышал он, в Тивериаду
Приплыл недавно Иисус
Из Назарета... Поучает
О боге истинном народ,
Бесов молитвой изгоняет,
Недужным помощь подает
И прокаженных очищает...
Затем-то на берег морской
Песками знойными угорья
Евреи сходятся толпой.
Слепец любил холмы поморья...
Там на полях растет трава,
Свежей цветы благоухают,
И над землею дерева
Намет тенистый разбивают...
...Свои стада
Туда охотно пастырь гонит,
И, не смолкая никогда,
Там море плещется и стонет...
Его тревожный, дикий стон
Слышней, слышнее... понемногу
Песок мелеет... Слава богу,
Конец пути!.. и кончен он...
Под сенью пальмового свода,
В траву, на мягкий одр земли,
Слепец и путники легли...
Какое множество народа!
Гул голосов растет, растет
И заглушает постепенно
Однообразный говор вод...
Но вдруг всё смолкнуло мгновенно
И шумный берег онемел...
Узрев народ, учитель сел
На холм возвышенный средь поля;
По манию его руки
К нему сошлись ученики,
И он отверз уста глаголя...
Не передать словам людей
Его божественных речей:
Нема пред ними речь людская...
Но весь народ, ему внимая,
Познал и благ земных тщету,
Познал и мира суету,
Познал и духа совершенство,
Познал, что истое блаженство
Себе наследует лишь тот,
Кто духом нищ, кто слезы льет,
Кто правды алчет, правды жаждет,
Кто кроток был и незлобив,
Кто сердцем чист, миролюбив,
Кто от людей невинно страждет,
Кого поносят в клеветах
И злобным словом оскорбляют,
Кого за правду изгоняют -
Им будет мзда на небесах!..
Гонимы были и пророки...
Людскую злобу и пороки
Он кротким словом обличал,
Он к покаянью призывал:
Зане созрело смерти семя,
И настает, и близко время,
Когда воскреснет бренный прах, -
Когда все сущие в гробах,
Глас сына божия из тлена
Услышав, снова оживут
Иль в жизнь нетленную, иль в суд...
Тогда восплачут все колена,
Женой рожденные, тогда
Померкнет солнце; мглой одето,
Луна не даст ночного света,
И за звездой спадет звезда,
И силы неба содрогнутся,
И с трубным звуком понесутся
По небу ангелы - сзывать
Всех сыном божиим избранных...
Он поучал - не избирать
Путей широких, врат пространных,
Вводящих в пагубу, - входить
В сень жизни узкими вратами
И трудно-тесными путями:
Не осуждать, благотворить,
Радеть о скорбных, неимущих,
Благословлять врагов клянущих
И ненавидящих любить.
Умолк божественный учитель...
И вот, снедаемый стыдом,
Раввин, законов охранитель,
Поник зардевшимся челом;
Смутился книжник; фарисеи
Повоев сделались белее,
И каждый мытарь волоса
Рвет на себе, и, не дерзая
Поднять свой взор на небеса,
Рыдает грешница младая...
Что чувствовал слепец, - в словах
Не может быть изобразимо...
Когда же шел учитель мимо,
Слепец упал пред ним во прах,
И, вдохновленный высшей силой,
Воскликнул с верою: "Равви,
Спаси страдальца и помилуй,
Во имя бога и любви!"
Безумец! Слыхано ль от века,
Что б кто слепого человека
Мог исцелить от слепоты?
Но вера малых - их спаситель.
И подошел к нему учитель...
И непорочные персты
Во имя господа живого
В очах безжизненных слепого
Светильник зрения зажгли -
И он, как первый сын земли,
Исполнен радости и страха,
Восстал из тления и праха,
С печатью света на челе;
И потому, что верил много,
Узрел в предвечной славе бога -
На небесах и на земле.

1855 г.

[Novoe]

Я не тому молюсь, кого едва дерзает
Назвать душа моя смущаясь и дивясь
И перед кем мой ум бессильно замолкает
В безумной гордости постичь Его стремясь.

Я не тому молюсь пред чьими алтарями
Народ, простертый ниц в смирении лежит
И льется фимиам душистыми волнами,
И зыблются огни и пение звучит;

Я не тому молюсь, кто окружен толпами
Священным трепетом исполненных духов
И чей незримый трон за яркими звездами
Царит над безднами разбросанных миров.

Нет перед ним я нем!.. Глубокое сознанье
Моей ничтожности смыкает мне уста,-
Меня влечет к себе иное обаянье,-
НЕ власти царственной,- но пытки и креста.

Мой Бог - Бог страждущих, Бог обагренный кровью,
Бог- человек с небесною душой,-
И пред страданием и чистою любовью
Склоняюсь я с горячею мольбой!

( Надсон )