Твитнуть
Здравствуйте. Хотелось бы поделиться своими впечатлениями посещением одного из известнейших святых христианских мест в мире, а именно речь пойдёт схождении Благодатного Огня в Храме Дома Господня в Иерусалиме. О месте этом было немало сказано уже раньше, но ведь каждый человек видит и чувствует по-своему, и поэтому может оказаться, что сказанное мною сможет быть полезным вам, а возможно и прибавит что-то новое к написанному раннее. Кроме того, думаю, это подходящее время для публикации такого материала, ввиду приближения собственно самого праздника. И если у кого-то появится желание посетить это место после прочтения текста, или возникнет ощущение того, что там побывал, буду безгранично рад. Было это год назад...
Проснулись мы в этот день рано в надежде успеть до начала церемонии оказаться на площади у храма. Уже в семь мы были в Иерусалиме. От машины прошли около километра до входа в старый город. Еще приближаясь к городу мы услышали разговор людей проходивших мимо. Они говорили о том что Яффские ворота перекрыты полицией и что никого не пускают. Внутрь закралось неприятное ощущение, но мы продолжили путь в обход надеясь что заслон можно будет обойти с другой стороны. Мы были полны решимости и оптимизма. Когда мы вошли в город и попытались узкими улочками приблизиться к храму, следуя за чередой паломников, оказалось что тут и там все подходы к храму заблокированы полицией. Множество народа толпилось, упёршись в блокпост. Один из полицейских сказал, что открыты Яффские ворота, и можно пройти через них. Но никто не двигался, а один из рядом оказавшихся гидов сказал, что и там перекрыли. Как оказалось то же самое происходило и в других местах города. Таким образом, пропуская людей группами, власти пытались избежать давки, учитывая прошлогодний опыт, когда пострадали 8 человек. Но фактически вообще никого не пропускали на протяжении четырёх-пяти часов. Местами слышались возмущения, но в целом люди были спокойны, ведь они пришли на светлый праздник, чтоб увидеть единственное чудо, постоянно происходящее каждый год. В узких каменных стенах древнего города собралось около двадцати тысяч паломников. Спустя четыре часа ожидания где-то вдали раздались барабаны. Постепенно шум приближался, отражаясь от древних стен городского лабиринта. Наверняка,- думал я,- должна быть какая-то связь между приближающейся церемонией и маршем под барабанную дробь и пение шотландских волынок. Преодолев сомнения, мы всё-таки решили присоединиться к процессии. Люди, одетые в парадные военные одежды в зелёных и красных беретах, по-видимому, принадлежавшие какому-нибудь ордену свернули с улицы ведущей к храму. Пройдя около пятисот метров сквозь узкие улочки арабских кварталов, где у каждой открытой двери толпились арабские местные жители, с напоказ висящими на груди крестами, процессия остановилась. Мы поняли, что таким образом мы только отдалились от храма. Дорогу назад нашли с трудом. К тому времени проход к храму уже был открыт. Столь долго ожидавшие паломники, наконец-то были вознаграждены за своё терпение. Мы опоздали,- промелькнула боязливая мысль. Пройдя на до сих пор закрытую улицу, мы устремились вперёд, надеясь попасть к желанному месту. Перекрывая в одном месте и открывая в другом полиция как бы проводила толпы людей определёнными путями. Мы уткнулись в ещё один такой полицейский заслон, и немного вернувшись назад, прошли через другой, естественно, не подозревая о том, куда мы движемся. Ещё несколько минут блуждания по каменным лабиринтам, и мы по ступеням поднялись вверх, и наконец-то на рукотворном возвышении нашему взору открылась небольшая площадь, к тому времени, едва заполненная людьми, которые столпились у края возвышения. Подойдя к этому краю, сделанного в виде парапета, внизу метров десять-пятнадцать мы увидели храмовую площадь, на которой к тому времени было около 10 тысяч народу. Только теперь мы поняли, в каком месте храмового строения оказались. Это немного разочаровало, так как хотелось быть как можно ближе к входу. О том чтоб попасть в сам храм, который вмещает ещё около десяти тысяч мы и не мечтали. Ходили слухи, что существовали пропуска, купленные за немалые деньги. Впрочем, дело не в деньгах, так как при желании можно было их найти, - дело в том, что сама постановка вопроса о близости к Божественному Чуду за деньги показалась мне неуместной и несправедливой. Разговаривая с некоторыми паломниками из России, мы услышали от них что батюшка, приехавший с их группой в Иерусалим, не дал благословения на покупку пропуска, объяснив это тем, что зарабатывание денег на религиозных чувствах паломников уже само по себе - аморально. И я не мог не согласится с этим мнением.
Таким образом, мы оказались на плоской крыше здания пристроенного к храму. Слева от нас возвышался массивный купол с колоколами, которые отбивали каждые пятнадцать минут двумя, а потом одним ударом. Места у края смотровой площадки не было, и приходилось, стоя на носках, заглядывать через плечи столпившихся там (в основном пожилых) женщин говорящих на испанском и русском. Погода была щадящей, учитывая, что всего за несколько дней до того по всей стране стояла невыносимая жара. Но сегодня над Иерусалимом собралось несколько тучек, словно оберегая паломников от жаркого субтропического солнца. Беспокоило, что из-за того, что мы находимся далеко от храма, во время схождения благодатного огня, неизвестно было, как зажгутся наши свечи, которые сюда люди принесли в избытке. В ожидании прошло около часа. Вдруг внизу с площади донеслись восторженные восклицания людей. Они показывали куда-то наверх. Все стали подымать головы. Я посмотрел на небо и был немало удивлён, когда вдруг вокруг солнца скрытого за дымкой туч, показалась круглая радуга. Я знаю что явление это случается время от времени в разных частях Земли, но как и многие присутствовавшие здесь люди видели это явление впервые в жизни. Было около полудня. Необъяснимая радость в миг развеяла всякие сомнения и тоску. Сердце учащённо забилось. Всё внутри ликовало, - Бог помнит пришедших сюда во имя Его, - подумал я, и от этой мысли стало ещё радостней на душе. Суета, обременявшая душу, исчезла, что дало возможность погрузиться в мысли о Господе. К храму сходились Главные представители трёх конфессий, и собственно основные участники действа. К часу дня все уже были на месте, чтоб начать чтение молитвы о Схождении Благодатного Огня. Трепетное ожидание объединяло всех собравшихся здесь людей. В какой-то момент колокола зазвенели громче прежнего. По телу пробежала дрожь. Казалось, что вот оно близится, но сразу же сдержал себя, чтоб не колебаться душою раньше времени, ведомый массовой эйфорией, которая зачастую бывает обманчивой.
Прошло ещё немного времени, стоять было трудно, воздух почти не двигался, температура слегка поднялась, что ещё больше затрудняло ожидание. И вдруг, подул лёгкий ветерок, принеся спасительную свежесть, и тут, как бы сами собой всплыли слова Писания:
11 И сказал: выйди и стань на горе пред лицем Господним, и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь;
12 после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра.
Казалось, в небе над храмом витали незримо ангелы, наполняя воздух невидимыми вихрями. Это ощущение только усиливалось. Подумалось о временах храма построенного Соломоном, в котором одиножды в год первосвященник Бога мог переступить порог Святая Святых, да и непременно с веревкой, привязанной к его ноге на случай смерти последнего. Что тогда чувствовал ожидавший Богоявления народ, ожидая со страхом и предвкушением появления первосвященника? Как ликовали люди, в тот час, узнавая, что Бог всё ещё с народом своим.
Всё ещё погружённый в эти мысли, где-то тонко и еле различимо я почувствовал присутствие Предвечного здесь среди нас, собравшихся во имя Его. Я думал также о том, что и меня в делах моих далеко отстоящего от Бога, Господь в милости своей посетил со всей любовью и безграничной благодатью. Наверно, только теперь я до конца понял почему Христос не явил себя народу в изобилии знамений и чудес, но творил их лишь в той мере, которую определил Сам. Ведь у увидевших знамение, уже не остаётся духовной свободы для выбора, но все в страхе покоряются Силе свыше. Не так поступал Иисус, Он дал человеку духовный выбор, протянув ему руку спасения. И только ощутивший то самое "лёгкое дуновение ветра", добровольно и непременно радуясь, положил в сердце своём сокровенную "жемчужину" из притчи, рассказанной Иисусом две тысячи лет назад.
И когда ещё эти мысли наполняли меня изнутри, вдруг снизу донёсся восторженный крик народа на площади, зародившийся ещё внутри храма... Это могло означать только одно: Благодатный огонь сошёл к ожидавшим его людям. Через миг вся площадь пылала огнями тысяч свечей.
Спустя короткое время огонь принесли и нам, стоявшим на возвышении храмовой стены.
Проснулись мы в этот день рано в надежде успеть до начала церемонии оказаться на площади у храма. Уже в семь мы были в Иерусалиме. От машины прошли около километра до входа в старый город. Еще приближаясь к городу мы услышали разговор людей проходивших мимо. Они говорили о том что Яффские ворота перекрыты полицией и что никого не пускают. Внутрь закралось неприятное ощущение, но мы продолжили путь в обход надеясь что заслон можно будет обойти с другой стороны. Мы были полны решимости и оптимизма. Когда мы вошли в город и попытались узкими улочками приблизиться к храму, следуя за чередой паломников, оказалось что тут и там все подходы к храму заблокированы полицией. Множество народа толпилось, упёршись в блокпост. Один из полицейских сказал, что открыты Яффские ворота, и можно пройти через них. Но никто не двигался, а один из рядом оказавшихся гидов сказал, что и там перекрыли. Как оказалось то же самое происходило и в других местах города. Таким образом, пропуская людей группами, власти пытались избежать давки, учитывая прошлогодний опыт, когда пострадали 8 человек. Но фактически вообще никого не пропускали на протяжении четырёх-пяти часов. Местами слышались возмущения, но в целом люди были спокойны, ведь они пришли на светлый праздник, чтоб увидеть единственное чудо, постоянно происходящее каждый год. В узких каменных стенах древнего города собралось около двадцати тысяч паломников. Спустя четыре часа ожидания где-то вдали раздались барабаны. Постепенно шум приближался, отражаясь от древних стен городского лабиринта. Наверняка,- думал я,- должна быть какая-то связь между приближающейся церемонией и маршем под барабанную дробь и пение шотландских волынок. Преодолев сомнения, мы всё-таки решили присоединиться к процессии. Люди, одетые в парадные военные одежды в зелёных и красных беретах, по-видимому, принадлежавшие какому-нибудь ордену свернули с улицы ведущей к храму. Пройдя около пятисот метров сквозь узкие улочки арабских кварталов, где у каждой открытой двери толпились арабские местные жители, с напоказ висящими на груди крестами, процессия остановилась. Мы поняли, что таким образом мы только отдалились от храма. Дорогу назад нашли с трудом. К тому времени проход к храму уже был открыт. Столь долго ожидавшие паломники, наконец-то были вознаграждены за своё терпение. Мы опоздали,- промелькнула боязливая мысль. Пройдя на до сих пор закрытую улицу, мы устремились вперёд, надеясь попасть к желанному месту. Перекрывая в одном месте и открывая в другом полиция как бы проводила толпы людей определёнными путями. Мы уткнулись в ещё один такой полицейский заслон, и немного вернувшись назад, прошли через другой, естественно, не подозревая о том, куда мы движемся. Ещё несколько минут блуждания по каменным лабиринтам, и мы по ступеням поднялись вверх, и наконец-то на рукотворном возвышении нашему взору открылась небольшая площадь, к тому времени, едва заполненная людьми, которые столпились у края возвышения. Подойдя к этому краю, сделанного в виде парапета, внизу метров десять-пятнадцать мы увидели храмовую площадь, на которой к тому времени было около 10 тысяч народу. Только теперь мы поняли, в каком месте храмового строения оказались. Это немного разочаровало, так как хотелось быть как можно ближе к входу. О том чтоб попасть в сам храм, который вмещает ещё около десяти тысяч мы и не мечтали. Ходили слухи, что существовали пропуска, купленные за немалые деньги. Впрочем, дело не в деньгах, так как при желании можно было их найти, - дело в том, что сама постановка вопроса о близости к Божественному Чуду за деньги показалась мне неуместной и несправедливой. Разговаривая с некоторыми паломниками из России, мы услышали от них что батюшка, приехавший с их группой в Иерусалим, не дал благословения на покупку пропуска, объяснив это тем, что зарабатывание денег на религиозных чувствах паломников уже само по себе - аморально. И я не мог не согласится с этим мнением.
Таким образом, мы оказались на плоской крыше здания пристроенного к храму. Слева от нас возвышался массивный купол с колоколами, которые отбивали каждые пятнадцать минут двумя, а потом одним ударом. Места у края смотровой площадки не было, и приходилось, стоя на носках, заглядывать через плечи столпившихся там (в основном пожилых) женщин говорящих на испанском и русском. Погода была щадящей, учитывая, что всего за несколько дней до того по всей стране стояла невыносимая жара. Но сегодня над Иерусалимом собралось несколько тучек, словно оберегая паломников от жаркого субтропического солнца. Беспокоило, что из-за того, что мы находимся далеко от храма, во время схождения благодатного огня, неизвестно было, как зажгутся наши свечи, которые сюда люди принесли в избытке. В ожидании прошло около часа. Вдруг внизу с площади донеслись восторженные восклицания людей. Они показывали куда-то наверх. Все стали подымать головы. Я посмотрел на небо и был немало удивлён, когда вдруг вокруг солнца скрытого за дымкой туч, показалась круглая радуга. Я знаю что явление это случается время от времени в разных частях Земли, но как и многие присутствовавшие здесь люди видели это явление впервые в жизни. Было около полудня. Необъяснимая радость в миг развеяла всякие сомнения и тоску. Сердце учащённо забилось. Всё внутри ликовало, - Бог помнит пришедших сюда во имя Его, - подумал я, и от этой мысли стало ещё радостней на душе. Суета, обременявшая душу, исчезла, что дало возможность погрузиться в мысли о Господе. К храму сходились Главные представители трёх конфессий, и собственно основные участники действа. К часу дня все уже были на месте, чтоб начать чтение молитвы о Схождении Благодатного Огня. Трепетное ожидание объединяло всех собравшихся здесь людей. В какой-то момент колокола зазвенели громче прежнего. По телу пробежала дрожь. Казалось, что вот оно близится, но сразу же сдержал себя, чтоб не колебаться душою раньше времени, ведомый массовой эйфорией, которая зачастую бывает обманчивой.
Прошло ещё немного времени, стоять было трудно, воздух почти не двигался, температура слегка поднялась, что ещё больше затрудняло ожидание. И вдруг, подул лёгкий ветерок, принеся спасительную свежесть, и тут, как бы сами собой всплыли слова Писания:
11 И сказал: выйди и стань на горе пред лицем Господним, и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь;
12 после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра.
Казалось, в небе над храмом витали незримо ангелы, наполняя воздух невидимыми вихрями. Это ощущение только усиливалось. Подумалось о временах храма построенного Соломоном, в котором одиножды в год первосвященник Бога мог переступить порог Святая Святых, да и непременно с веревкой, привязанной к его ноге на случай смерти последнего. Что тогда чувствовал ожидавший Богоявления народ, ожидая со страхом и предвкушением появления первосвященника? Как ликовали люди, в тот час, узнавая, что Бог всё ещё с народом своим.
Всё ещё погружённый в эти мысли, где-то тонко и еле различимо я почувствовал присутствие Предвечного здесь среди нас, собравшихся во имя Его. Я думал также о том, что и меня в делах моих далеко отстоящего от Бога, Господь в милости своей посетил со всей любовью и безграничной благодатью. Наверно, только теперь я до конца понял почему Христос не явил себя народу в изобилии знамений и чудес, но творил их лишь в той мере, которую определил Сам. Ведь у увидевших знамение, уже не остаётся духовной свободы для выбора, но все в страхе покоряются Силе свыше. Не так поступал Иисус, Он дал человеку духовный выбор, протянув ему руку спасения. И только ощутивший то самое "лёгкое дуновение ветра", добровольно и непременно радуясь, положил в сердце своём сокровенную "жемчужину" из притчи, рассказанной Иисусом две тысячи лет назад.
И когда ещё эти мысли наполняли меня изнутри, вдруг снизу донёсся восторженный крик народа на площади, зародившийся ещё внутри храма... Это могло означать только одно: Благодатный огонь сошёл к ожидавшим его людям. Через миг вся площадь пылала огнями тысяч свечей.
Спустя короткое время огонь принесли и нам, стоявшим на возвышении храмовой стены.
Нужна ли эта традиция?
Комментарий