Сквозь лихолетье смутных дней,
Сквозь ночи полные тревог,
Сквозь пустоту людских потерь,
На нас спокойно смотрит Бог.
Лик Его ясен и открыт,
Взор молчаливо устремлен
На муравейник суеты,
В который Он давно влюблен.
Живущим тщетно на земле
Его не суждено познать,
Галопом мчащий на коне
Как может вечность наблюдать?
Мы верим от души в Него,
Ища всем сердцем среди грез,
Но верим каждый в Своего,
И спорим мы о том до слез.
Порой Он кажется родным,
Роднее матери с отцом,
А иногда, как будто дым,
Растает в небе голубом.
О Нем мы судим по делам,
Людьми творимым на земле,
И получая поделом,
Виним добро во всяком зле.
А Он с любовью, между тем,
Взирает с поднебесья вниз,
Нас поименно зная всех
И исполняя наш каприз.
Бывает, злимся на Него,
Ворча, что Он несправедлив,
Но разве станет оттого
Отец наш менее красив?
Любовь святая воплоти:
Как может до конца понять
Того, кто все и всем простил,
Сам не умеющий прощать?
Когда Его я распинал,
Он с жалостью смотрел с креста,
И своим взглядом пригвождал
Не я Его, а Он меня.
Ведь это Он меня распял -
Невыносимая любовь -
Собственноручно воскрешал,
Но то была не наша кровь.
Прощенья нежно вбитый гвоздь
Мне раздирает плоть и дух,
Его смертельная любовь
Страшнее преисподних мук.
Опять я восхожу на крест,
Где меня совесть молча ждет,
А рядом тьма свободных мест,
Но мне мое лишь подойдет.
Мы с ней толкуем о былом,
И каждый новый вбитый гвоздь
Напоминает мне о том,
Что я здесь чей-то лишний гость.
Сквозь ночи полные тревог,
Сквозь пустоту людских потерь,
На нас спокойно смотрит Бог.
Лик Его ясен и открыт,
Взор молчаливо устремлен
На муравейник суеты,
В который Он давно влюблен.
Живущим тщетно на земле
Его не суждено познать,
Галопом мчащий на коне
Как может вечность наблюдать?
Мы верим от души в Него,
Ища всем сердцем среди грез,
Но верим каждый в Своего,
И спорим мы о том до слез.
Порой Он кажется родным,
Роднее матери с отцом,
А иногда, как будто дым,
Растает в небе голубом.
О Нем мы судим по делам,
Людьми творимым на земле,
И получая поделом,
Виним добро во всяком зле.
А Он с любовью, между тем,
Взирает с поднебесья вниз,
Нас поименно зная всех
И исполняя наш каприз.
Бывает, злимся на Него,
Ворча, что Он несправедлив,
Но разве станет оттого
Отец наш менее красив?
Любовь святая воплоти:
Как может до конца понять
Того, кто все и всем простил,
Сам не умеющий прощать?
Когда Его я распинал,
Он с жалостью смотрел с креста,
И своим взглядом пригвождал
Не я Его, а Он меня.
Ведь это Он меня распял -
Невыносимая любовь -
Собственноручно воскрешал,
Но то была не наша кровь.
Прощенья нежно вбитый гвоздь
Мне раздирает плоть и дух,
Его смертельная любовь
Страшнее преисподних мук.
Опять я восхожу на крест,
Где меня совесть молча ждет,
А рядом тьма свободных мест,
Но мне мое лишь подойдет.
Мы с ней толкуем о былом,
И каждый новый вбитый гвоздь
Напоминает мне о том,
Что я здесь чей-то лишний гость.
Комментарий