-
-
Лучше пишите в тему, а не в личку.всё не осилил ...
ну , дык , геноцид или нет ?
Смотря как определять геноцид.
Если говорить только о геноциде украинцев, то это неверно.
Геноцида всех народов, в обычном определении, тоже не было.
я называю это аристоцид, уничтожение всего лучшего и формообразующего, что есть в народе; превращение его в аморфную удобную массу (так, Пол Пот уничтожал вообще всех грамотных и просто взрослых; о такой однородной, легко зомбируемой массе мечтает любой диктатор: и Мао и Гитлер и Сталин);
или меритофагия, уничтожение лучших.
Крестьяне как сословие остались; крестьяне как профессионалы, мотивированные хозяева были уничтожены.
Точно так же был уничтожен и образованный рабочий класс, об опоре на который идет речь в классическом марксизме.
Про интеллектуальную, творческую и моральную элиту общества я уже и не говорю.
А осиливать такие вещи надо. Я ж не постую всю книгу, а только выписки.
В крайнем случае, - хотя бы это послесловие.
я считаю борьбу со своей интеллектуальной леностью своим долгом и социальной ответственностью.Не важно, что написано. Важно как понято.Комментарий
-
Посмотрела и даже прочла.
Обычный ревизионизм или наведение тени на плетень.
я с такой же легкостью могу представить убедительные сомнения в том, что земля круглая, а не плоская.
И холокоста не было, и история началась с рождением Фоменко.
Методика известа и разработана.
Хорошо действует на склонных к конспирологии и девственно необразованных.Не важно, что написано. Важно как понято.Комментарий
-
Еще одно: восторги неосталинистов по поводу превращения страны из аграрной в индустриальную выглядят со стороны невероятно наивными. По сути они сводятся к тому, что великая нация, обладавшая неисчислимыми природными и людскими ресурсами и многочисленными талантами, могла, оказывается, развить свое хозяйство на современный лад только потому, что во главе ее вдруг оказался гениально одаренный практической сметкой, но все же лишь безмерно волевой и расчетливый палач, который бичом своего гнева загонял Россию в индустриальную революцию. Между тем Р.Конквест доказывает, что любой из возможных альтернативных лидеров России понимал необходимость индустриализации, и споры между ними шли лишь о темпах, о сбалансированности ресурсов и инвестиций и о возможностях получения источников для ее развития. Автор мимоходом разоблачает мифы, запущенные в советское общество
______________
*См.: "Вопросы истории", № 6. М., 1988, с. 30.
601
еще при Сталине, якобы Бухарин был противником индустриализации; или, наоборот, якобы Троцкий, Зиновьев и Каменев были сторонниками беспощадной политики по отношению к крестьянам (из этого диссиденты раньше делали вывод, а некоторые "мыслители" выводят и теперь, будто Сталин просто украл и осуществил на практике троцкистско-зиновьевскую программу). Оказывается, Бухарин ясно понимал необходимость индустриализации, и Троцкий с Зиновьевым и Каменевым вовсе не планировали "ликвидации кулачества как класса". Всем им было ясно, что за индустриализацию страны необходимо заплатить населению, и, конечно, главный счет должен лечь на плечи самой значительной его группы крестьянства, однако эта ситуация не требовала обязательного разорения села: как доказывает тот же Конквест, и японские, и даже царские премьеры (Витте и Столыпин) давали возможность развиваться сельскому хозяйству, с тем, чтобы излишки средств выдаивать из него в виде земельной ренты и налогов и тратить на развитие необходимых государству индустриальных проектов. Кроме того, существовал еще один рациональный и опробованный Россией путь: инвестиция иностранных капиталов. Правые и левые спорили между собой о том, какой вариант из возможных путей развития более выгоден, но и те и другие не собирались покушаться на НЭП, и в этом смысле Сталин был абсолютно прав, утверждая истинное сходство позиций сочиненного им "право-троцкистского блока". Еще одно соображение: защитники Сталина до сих пор утверждают, что, несмотря на всю его жестокость, сталинский план индустриализации и коллективизации был жизненно необходим СССР ввиду ограниченности сроков модернизации страны перед лицом грозящей войны. Анализ А.Конквеста полностью опровергает эту концепцию неосталинистов: ведь если сельскохозяйственная разруха привела к тому, что не только нельзя было перекачивать средства из села в город, но, напротив, сельское хозяйство стало убыточным, значит, и промышленность тоже не могла не понести неизбежных при этом потерь. Если из общеэкономической сферы изымали тогда всех честных руководителей экономики, которые, как доказывает тот же
602
Р.Конквест, великолепию понимали реальные возможности развития промышленности, если разрушали комплексный план индустриального развития, то стоит ли удивляться, что эпиграфом к этим главам Конквеста можно спокойно ставить фразу Солженицына из "Архипелага ГУЛАГа": "Будет же кто-нибудь скоро писать и историю техники этих лет!.. Оценит он вам все судороги вашей припадочной пятилетки в четыре года. Узнаем мы тогда, сколько народного богатства и сил погибло впустую. Узнаем, как все лучшие проекты были загублены, а исполнены худшие и худшим способом". Такая книга еще не написана, но краткие ее тезисы содержатся в "Жатве скорби"...
(В этом месте статьи, где говорится о потенциальной реальности "право-троцкистского блока", даже если организационно он, по-видимому, не существовал, мне, еврею и израильтянину, хочется отметить некий третьестепенный в книге и истории, но интересный лично мне /как писал Твардовский в "Теркине": "что ж, а я не человек?"/ сюжет с теми украинскими еврейскими деятелями культуры и политики, что поддержали во второй половине 20-х начале 30-х годов политику украинизации. Зачем Сталин, деятель с поразительным практическим чутьем политика, дал указание ее проводить этот вопрос еще ждет своего исследователя, как и то, почему он для такой цели выбрал именно Кагановича. Но как бы то ни было, Каганович не только выполнил заказ босса, но и сумел привлечь к этому делу значительные силы украинского еврейства. Сюжет оставлен у Р.Конквеста без продолжения, но вдруг, через несколько глав, возникает в его истории разгрома украинской культуры и уничтожения самых, оказывается, опасных очагов вредительства некий "троцкистско-националистический блок". Достаточно немного копнуть источники, и обнаруживаешь, что троцкистами обозначали на Украине евреев, а националистами украинцев, блоком же их возникший реально союз по развитию местной культуры на украинском языке. В подвалах УкрГПУ и НКВД и на заснеженных полях Воркуты нашел бесследный конец этот социальный эксперимент, и только короткое замечание Р.Конквеста о реальной близости, вопреки укоре-
603
нившимся мифам, правых и левых заставило меня поинтересоваться, что же это за такой "троцкистско-националистический блок" и вдруг обнаружить неизвестную почти никому страницу истории моего народа.)
Главным отрицательным персонажем Р.Конквеста несомненно является Сталин, и тем выше следует оценить объективность автора: в его изображении Сталин человек, который, как никто из его современников, умеет чувствовать, на что реально способна, чего в действительности хочет и что может осуществить его партия; он умеет чувствовать настроения руководимого им общества и с изумительным чутьем использовать их в своих интересах. Он повел за собой партийных ветеранов, типа Кирова и Калинина, он вдохновил молодых идеалистов типа Петра Григоренко или Льва Копелева, и если "политика есть искусство возможного", то именно Сталин, в отличие от всех своих коллег, понимал и чувствовал, что возможно и нужно его партии делать. Он умел играть на ее идеалах и предрассудках, темпераменте и молодости. Он первым понял, что марксова теория не соответствует реально возникшей в СССР исторической действительности, но он же первым понял, что отказ от нее означает политическое самоубийство партии, которого она вовсе не желала. Поэтому он отверг "перманентную революцию" Троцкого (истинную революцию!), потому что ничем, кроме неудачи, она и не могла завершиться, и он же отверг прагматические оценки Бухарина, потому что если остаться прагматиками, тогда невольно и неизбежно возникает знаменитый вопрос: "Зачем мы убили царя и господина Рябушинского?" ведь прагматично развивать страну могли и члены Учредительного собрания, для этого большевики вовсе не нужны. И Сталин, во всяком случае конквестовский Сталин, изобретает ту "перманентную революцию", которая привлекает к нему левых идеалистов революцию, развивающуюся перманентно, но... только в одной стране, в Советской России. Перманентно изобретаются муляжи врагов кулаки, подкулачники, украинские, прочие националисты, каждый год возникают все новые и новые враги народа и шпионы-вредители, на борьбу с которыми и мобилизуется революционная энергия
604
масс. Троцкому не снилась подобная перманентность, обращенная на собственный народ! Здесь у меня снова невольно возникает параллель с нацистами, которые уничтожали евреев, уже изгнанных ими из науки, культуры, бизнеса,уже загнанных в гетто, уже лишенных голодом и террором политической воли истребляли уже без всякой выгоды для нацистов; наоборот, истребление евреев приносило во время войны ужасный вред, ведь истреблялись рабочие руки, занятые на военных предприятиях, отвлекались немцы с фронта на карательные функции, крепла изоляция рейха в мире, подрывалась мораль граждан гибнущей Германии, до которых как-то доходили сообщения о преступлениях нацизма. Выгод не возникало никаких, даже от гипотетического наличия некоего "врага" для сплачивания нации, о чем и шла речь в начале движения Германия тогда вела войну со всем миром, и реальный ее враг действовал на Востоке и Западе. Но инерция "перманентной революции" нацизма двигала Гитлером, Гиммлером и их подручными. Сравнение советской ситуации с нацистской придумано мной не случайно: оно постоянно присутствует в книге Р.Конквеста! Точно так же и Сталин вел свою партию на борьбу с перманентно возникавшими муляжами врага с придуманным кулаком-эксплуататором, с мужиком-"итальянщиком", с украинскими лингвистами, с русскими писателями, еврейскими врачами и военнопленными всех национальностей. Только, в отличие от Гитлера, он не стал рискованно осуществлять "перманентку" во всемирном масштабе, а обрушил ее на своих подданных и потому вышел победителем из игры. А если ценой его победы оказались жизни, по Конквесту, двадцати миллионов соотечественников (это только до войны!), что ж, как пелось, "нам нужна была одна победа, одна на всех, мы за ценой не постоим". И здесь Р.Конквест примыкает ко взглядам Александра Зиновьева, который, ненавидя Сталина с юных лет, одновременно и бесстрашно признается: сила этого лидера состояла в том, что он какой-то гранью выражал дух революции, дух революционной партии, то есть, согласно этимологии этого слова, дух части своего народа.
Простой и лживой выглядела бы российская история по-
605
следних семидесяти лет, если бы все кошмарные преступления, описанные в книге Конквеста, творило бы просто сборище подонков, возглавляемое величайшим негодяем истории. Нет, все было куда страшнее, потому что ни у какого обычного бандита не хватит ни воли для совершения подобных преступлений против человечества, ни исполнителей для них. Конквест не занимается дешевым обличительством он выявляет корни исторических явлений колоссальных масштабов. Те ужасы, что описаны в обеих его книгах, в "Жатве скорби" и в "Большом терроре", стали возможны только потому, что были оправданы и более того приказаны идеологией.
Марксовы схемы не случайно родились в Европе 19-го века, и уже тем более не случайно они получили неслыханную популярность во всем мире. Они в значительной мере отразили чувства народов, ведших тяжелую борьбу за свое повседневное существование, причем в условиях, когда освобождение от непосильных тягот, казалось, уже озарило исторические горизонты. Именно лучшие люди планеты, захваченные мечтой построить Царство Божие на земле, стали адептами нового учения: эсхатологические схемы немецкого философа (самое ненаучное в его системе) как раз и воспринимались как новая Тора. Это был вид религиозного увлечения масс, наподобие того, которое охватило трудовые массы Израиля в 1-м веке н.э. (сравнение принадлежит о.Сергею Булгакову) . И как в ту эпоху, выбивались теперь исключительно решительные бойцы, заклинавшие свои народы: "Маркс сильнее Бога", как некогда их предшественники возглашали: "Бог сильнее Рима" и силой своих кинжалов (их ведь некогда и прозвали "сикариями", то есть "кинжальщиками") понуждали неповоротливых крестьян к свободе. Некогда так погиб на алтаре своей эсхатологии древний Израиль, а в 20-м веке на алтаре марксовой эсхатологии кинжальщики всех народов мира принесли в жертву свои народы... Это ведь и называется тоталитаризмом (вовсе не обязательно марксистским можно и нацистским, и хомейнистским и пр.), когда люди жертвуют собственную совесть, ум, честь кому-то вне себя: вождю, партии, государству... Вза-
606
мен такой человек получает ощущение всесилия от причастности его к эрзац-божеству, к идолу по Бэкону ("Учение Маркса всесильна, потому что оно верно" помните слова?). Вот цитируется Конквестом типичное для той эпохи высказывание экономиста, академика Струмилина: "Наша задача состоит не в том, чтобы изучать экономику, а в том, чтобы изменить ее. Нас не связывают никакие законы". Нужно ли вспомнить рядом вечно цитировавшиеся слова Мичурина относительно законов природы...Не важно, что написано. Важно как понято.Комментарий
-
Совхозы давали лишь треть предусмотренного планом зерна, а остальных сельскохозяйственных продуктов и того меньше.
Работники совхозов меньше страдали от эксцессов партийной активности. Туда стекались крестьяне с сомнительным прошлым, а поскольку совхозы всегда испытывали потребность в рабочих руках, там проявляли известную терпимость. Тем не менее в 19331934 гг. представители ОГПУ проявили себя, выявив и здесь 100 000 врагов народа к апрелю 1935 года.
Нарком земледелия даже призвал в январе 1930 года «удвоить производительность лошади и плуга».
советский тракторный парк приходится обновлять почти полностью каждые пять лет (в Англии на маленькой ферме трактор служит в среднем десять лет и к концу этою срока все еще находится в столь пригодном для работы состоянии, что под него можно получить кредит для покупки нового).
Один американец, заметив, что те же самые тракторы выдерживают в Советском Союзе лишь треть того срока, в течение которого они служат в США до того, как их отправляют в капитальный ремонт
Судя по их названию, МТС были предназначены для обеспечения колхозов тракторами, однако они в короткий срок превратились в средство политического контроля за крестьянством.
Возможно, это вело к понижению урожая, но, по мнению сталинистов, такой недостаток вознаграждался с лихвой установлением государственного контроля над мужиком. К тому же любую нехватку можно было хотя бы до известной степени компенсировать за счет сокращения доли урожая, предназначенной для крестьянина.
«Врага» приходилось теперь искать в колхозах, и именно там среди прежних бедняков и середняков надо было бороться с «кулацким саботажем».
Коллективизация не решила никаких крестьянских проблем, за исключением тех, что исчезли вместе с утратой мужиком земли. Колхозы были, по существу, механизмом для изъятия у крестьян зерна и других продуктов. Практически весь колхозный урожай хлопка, сахарной свеклы, большая часть произведенной колхозом шерсти, кожи и, конечно, зерна шли государству.
Лица, наносящие ущерб государственной собственности, рассматривались как враги народа и подлежали либо расстрелу, либо, при смягчающих обстоятельствах, тюремному заключению сроком не менее десяти лет с полной конфискацией имущества. Впоследствии в сферу действия этого декрета включили также тех, кто фальсифицировал колхозные счета, саботировал сельскохозяйственные работы, «наносил ущерб урожаю» и т.п. В течение 1932 года 20 процентов всех вынесенных в СССР судебных приговоров базировалось на этом декрете, который сам Сталин назвал «основой революционной законности в настоящий момент».Не важно, что написано. Важно как понято.Комментарий
-
Соня, так держать! А ну-ка дай им жару!
самые свежие непроверенные слухи-инсайды-боНбыКомментарий
-
В 24 республиках, краях и областях СССР в 1933 году 30 процентов всех агрономов, 34 процента кладовщиков и аналогичное количество других работников были обвинены во вредительстве
Даже на более высоком уровне нашли козлов отпущения среди плановиков и номенклатуры. Лучшие сельскохозяйственные специалисты были, естественно, люди с многолетним опытом и профессиональной подготовкой, часто полученной еще до революции, большевиков среди них было мало. Как уже отмечалось, самым известным среди крупных советских ученых в этой области был Чаянов. Главой группы с более выраженной идеологической окраской, называвшей себя «аграрниками-марксистами» являлся Л.Н.Крицман. В течение нескольких лет две эти школы вели работы в несколько отличных друг от друга направлениях, но никакого ожесточения между ними не было. Естественным следствием «культурной революции» было смещение в 1929 году Чаянова и его последователей с занимаемых ими постов, а в 1932 году за ними последовала группа Крицмана, развивавшая идеи слишком уж постепенной эволюции крестьянства. К этому времени во главе сельскохозяйственных академий оказались угодные партии недоучки, правоверные марксисты, ничего не смыслившие в сельском хозяйстве.
Само собой разумеется, что «кулаки» и «кулацкие подпевалы» просочились и в народный комиссариат земледелия, в Госплан, сельскохозяйственные научно-исследовательские центры, Сельхозбанк, лесную промышленность и т.д. В марте 1930 года на Украине ГПУ арестовало 21 человека по обвинениям такого рода.[100]
22 сентября 1930 года 48 работников народного комиссариата торговли, в том числе зампредседателя научно-технического совета пищевой и сельскохозяйственной промышленности, были обвинены в саботаже поставок продуктов питания, и «Правда» напечатала на двух полосах их признания. Они были названы «организаторами голода и агентами империализма» империализм в данном случае олицетворяла английская холодильная компания, замышлявшая дезорганизовать холодильную промышленность СССР с тем, чтобы получить выгодный контракт. Через три дня после вынесения приговора все обвиняемые были расстреляны.
3 сентября 1930 года было объявлено об аресте ведущих экономистов, в том числе Громана, Чаянова, Макарова и Кондратьева за контрреволюционную деятельность Все они исчезли, хотя имена некоторых и упоминали потом в печати среди обвиняемых на процессе меньшевиков 1931 года (главным среди них был Громан). Все они признались в саботаже, а также в пособничестве иностранной интервенции (мы располагаем достаточными документальными материалами о том, как были добыты эти «признания»). Экономическая сторона выдвинутых против них обвинений была прямо-таки абсурдной.
Подсудимых, многие из которых играли важную роль в разработке пятилетнего плана, обвиняли в том, что они пытались занизить рубежи пятилетки. Данные советской статистики действительно подтверждают, что проходившие по этому процессу специалисты проявили незаурядное предвидение, предугадав истинные показатели выполнения пятилетнего плана. Правда, почти во всех случаях их прогнозы были все же слишком оптимистическими.Не важно, что написано. Важно как понято.Комментарий
-
Ой!!!! Это я все перепутала!
я забыла, что сперва я постую Послесловие
и сдуру перешла к основному тексту
Ща поправим дело ....Не важно, что написано. Важно как понято.Комментарий
-
Естественно, когда войско товарища Сталина устремилось на штурм законов и природы, и общества ("Нет таких крепостей, которые не взяли бы большевики"), оно ощущало себя воюющим со всем миром, а "на войне как на войне", и если враг, в частности, собственный мужик, не сдается, его уничтожают (часто, если сдается тоже, потому что нет охоты и времени возиться с отягощающими войско колоннами пленных). Но такое войско неизбежно обречено на историческое поражение: как бы ни экспериментировать по ходу истории на живом теле нации, подобно конквестовскому Ленину, как бы ни преодолевали косность исторической материи беспрецедентным в истории насилием, подобно конквестовскому Сталину, законы природы и общества одолеть невозможно. Вот почему действия Сталина и руководимой им партии были не только преступными (у истории, вообще говоря, сложные отношения с преступлением, и нередко именно великие преступники становятся ее кумирами даже в среде жертв вспомним Александра Македонского, ставшего эпическим героем в Средней Азии, или Тимура, воспетого окровавленным Востоком) нет, эти действия были ошибочными, они не приносили реальных выгод никому, даже самой партии ("Это хуже, чем преступление. Это ошибка", слова Талейрана об убийстве герцога Энгиенского). Надо отдать партии должное: многие в ней почти сразу это поняли. Р.Конквест в доказательство цитирует Б.Пастернака, мне же хочется добавить к нему свидетельство высокопоставленного коммуниста, общавшегося почти исключительно с тогдашней высшей номенклатурой, заведующего Ближневосточным отделом Коминтерна Иосифа Бергера (Же-
607
лезнякова-Барзилая): "С 1932 года, когда, по заявлениям Сталина, коллективизация увенчалась блестящим успехом, а по мнению почти всех остальных кончилась грандиозным провалом (курсив мой. И. X.), правые не скрывали в частных беседах своего мнения по этому вопросу"*.
Гениальность Сталина как политика заключалась в том, что он первым чувствовал любую угрозу для своей власти и находил нередко парадоксальные средства для парализации этих угроз. Для спасения от тех партийцев, которые помнили предостережения правых и потому понимали, к какой катастрофе он привел страну, Сталин успел использовать те силы зла и ненависти, которые партия разожгла в обществе. Он протянул свою царственную руку поверженным ("сын за отца не отвечает") и позвал их на службу мстить былым мучителям и вообще любым врагам нового босса. Миллионы этих вытолкнутых из деревень пареньков составляли самый мобильный слой общества, давно выломанный из старого гнезда и готовый на любое употребление. Многим из них вождь доверил важную функцию отомстить обществу, которое допустило или даже активно содействовало гибели их отцов и односельчан. Руками сирот, лишенных родителей, то есть тех людей, кто естественно должен был прививать им мораль, честь, воспитать совесть, но был убит, руками детей жертв творились расправы над сумевшими сохранить относительное благополучие во время "жатвы скорби". Как потом солженицынский Тюрин, тоже жертва крестьянского потока, скажет про "поток тридцать седьмого": "Есть ты, Создатель, на небе. Долго терпишь, да больно бьешь".
Я потому упомянул про этот аспект книги Конквеста, что именно наследники жертв "крестьянского потока" позже стали главными защитниками памяти палача собственных родителей. Я не о Шолохове только говорю, но, прежде всего, о современных писателях и редакторах, которых называют "патриотами". Ну, например, Иван Стаднюк, так часто ци-
________________
* Бергер И. Крушение поколения. Флоренция, изд-во "Аврора", 1973, с. 131.
608
тируемый Конквестои, первым (или одним из первых, наряду с Михаилом Алексеевым) рассказавший в литературе о "терроре голодом", потом с гордостью признавался, что именно он тоже первым после хрущевских гонений на Сталина восславил вождя в литературе (его даже назвали "официальным биографом Сталина"). Раскройте первый попавшийся номер "Нашего современника", и вы даже сегодня, когда это отнюдь не поощряется, увидите в журнале, сделавшем упор на "русскую народность", упоминание, что Сталин был прав ("вернее других трактовал Ленина") в середине 20-х годов, а потом ошибался лишь потому, что, подобно Троцкому и Бухарину, был махистом (А.Кузьмин),* или воркотню в ответ на критику сталинских достижений, вроде московского метро, которое сравнивается с тоже ведь "неправильно" и "антиинженерно" построенным Санкт-Петербургом ("Не хочется вступать в... бесплодный споро том, что в свое время мы 'неправильно' строили, 'неправильно' воевали..." Вс. Сахаров**). Нет, я вовсе не хочу лягнуть лишний раз этих авторов, оперевшись на текст Р.Конквеста повторяю, именно они или им подобные некогда с тем же мужеством решались поминать "террор голодом", как сегодня защищают сталинские заслуги. Мне видится здесь важный феномен: Сталин действовал не сам по себе, он выражал волю партии наиболее простым и убедительным способом, а воля партии тоже не возникала на пустом месте, она являлась отражением каких-то глубинных тенденций, во всяком случае, у значительной части народа. И нельзя не согласиться с Виктором Астафьевым, одним из самых значительных сегодня писателей, который иронически отозвался о критике Сталина в процессе сегодняшней перестройки, назвав ее "чем-то вроде громоотвода": "А может быть, удастся самим чище выглядеть?"
Сила Р.Конквеста, мне кажется, состоит в том, что он показал: с точки зрения тех идей, тех ценностей, которые победили в конкурентной борьбе идей и ценностей в рус-
_____________________
* Кузьмин А. К какому храму ищем мы дорогу. Ж-л "Наш современник", № 3.1988,с.157
* Сахаров Вс. Репортаж из котлована. Там же, с. 186.
609
ском обществе 20-го века (в числе средств борьбы имелись, конечно, и сила оружия, и сила террора) Сталин являлся наилучшим выразителем партийных идей. Его победа была не случайна: он стал подлинным вождем партии, которую, правда, потом сам уничтожил и заменил другой, подлинным вождем которой тоже был. Но партия тоже выражала важные тенденции народной воли (именно об этом все время пишет в эмиграции А.Зиновьев!). И критика Сталина как какого-то извращенца ленинских идей бесплодна, она действительно призвана стать "громоотводом", по слову В.Астафьева. Поэтому-то главной мишенью Р.Конквеста является именно идеология общества, позволившая ему стать ареной самых страшных, наряду с нацистскими, преступлений 20-го века, а вовсе не товарищ Сталин и его верные соратникиНе важно, что написано. Важно как понято.Комментарий
-
Так что, как видите, критикуются и критики Сталина.
Это послесловие редактора вполне достойно прочтения.
Особенно если кто-то не осилит основного фактического материала, кусочек которого я по своему ротозейству дала вам прочесть.Не важно, что написано. Важно как понято.Комментарий
-
Значит, все грамотнее меня.
(я не о предисловии говорю, хоть и оно интересно)
Книга Конквеста содержит уникальный материал по отечественной истории,
материал, которого я не знала, и который был мне чрезвычайно важен для понимания многого в прошлом и настоящем.Не важно, что написано. Важно как понято.Комментарий
Твитнуть
Комментарий