Творения против эволюции. Сводная тема.

[Ольга Владим.]

Мутация это искажение информации

СПОСОБНЫ ЛИ МУТАЦИИ СОЗДАВАТЬ НОВУЮ ИНФОРМАЦИЮ?

доктор Роберт В. Картер

Виды, точно так же как и геномы, пребывают не в статичном состоянии, а видоизменяются со временем. Иногда это происходит благодаря заранее запрограммированным возможностям, а иногда в соответствии с инструкциями уже существующих алгоритмов. Независимо от источника, обычно мы называем эти искажения «мутациями». Многие эволюционисты ссылаются на мутации, как на доказательства длительной эволюции, однако приводимые ими примеры совершенно не соответствуют требованиям их теории.

Многие креационисты утверждают, что мутации не способны создавать новую информацию, и что мутация это искажение информации. Царит полная путаница относительно определений, в том числе споры о том, что представляет собой «мутация» и каково определение «биологической информации».

Теория эволюции требует существования некоего процесса изобретения новой информации «с чистого листа». Однако в геноме, действующем как минимум в четырех измерениях и переполненном мета-информацией, потенциальные изменения категорически невозможны. Так способны ли мутации создавать новую информацию? Да, но это зависит и от того, что вы понимаете под словами «новая» и «информация». Могут ли мутации объяснить эволюцию всех форм жизни на Земле? Нет!


Мутации широко известны из-за вреда, который они причиняют, они искажают исходную информацию не на пользу. Например, кучерявый волнистый попугай (слева): мутация вызвала деформацию его оперения. Однако, некоторые генетические изменения, должно быть, запрограммированы, и, благодаря им, создается разнообразие видов и происходит адаптация организмов. Является ли это «новой информацией»?

Фраза «мутации не способны создавать новую информацию» звучит среди многих креационистов, как мантра. Однако, я с этим не согласен. У эволюционистов есть ряд ответов на этот счет, однако большинство их аргументов являются ложными. В большинстве эволюционных предположений очевидно непонимание всей сложности генома. Ниже я объясню, почему считаю, что геном был создан таким образом, чтобы он мог функционировать, как минимум, в четырех измерениях, и почему это порождает трудности для эволюционной теории в том, что касается появления новой информации.

Еще одна проблема, которая особенно распространена среди эволюционистов (однако и креационисты, в том числе и я сам, от нее не застрахованы) это недостаточное понимание того, где именно расположена биологическая информация.

Большинство людей считают, что местом хранения информации является ДНК (геном). Несмотря на то, что в геноме действительно заложено подавляющее количество информации, эта точка зрения, концентрирующаяся, в основном, на гене, полностью игнорирует информацию, которая была встроена в изначально сотворенные организмы. Строение клетки, в том числе клеточной стенки, ядра, внутриклеточных компонентов и бессчетного количества молекулярных механизмов, не произошло из ДНК, а было создано отдельно, параллельно ДНК. Одно не может существовать без другого.

Таким образом, большая, однако неизмеримая часть биологической информации находится в живых организмах за пределами ДНК. Если принять мировоззрение, концентрирующееся на всем организме, это кардинально изменит всю дискуссию.1 Однако благодаря тому, что мировоззрение, сконцентрированное на всем организме подразумевает творческий гений Бога, который мы не в состоянии постичь, мы сразу же наталкиваемся на «стену неизмеримости». По этой причине в данной статье я сконцентрируюсь на одной из подгрупп биологической информации генетической информации.

Третья проблема заключается в том, что Дарвин писал о двух различных идеях, которые я люблю называть его особой и общей теориями эволюции (они описаны ниже). Креационистские возражения против теории эволюции привели к общему непониманию вопроса о том, какого количества изменений мы можем ожидать в живых организмах с течением времени.

Существуют три основополагающие идеи, которые я хотел бы предложить для обсуждения в данной статье:

1) Бог не был ограничен необходимостью творить лишь неизменные (статичные) виды, как Он не был ограничен и необходимостью создавать неизменные (статичные) геномы;
2) Возможно, Бог вложил разумно созданные генетические алгоритмы в геномы сотворенных Им видов, которые порождают изменения в генетической информации или даже создают информацию de novo; и
3) Бог мог вложить в геном информацию в сжатом виде, чтобы впоследствии она была «распакована» и воспринималась, как «новая» информация.

Мутация это...?

«Мутация» - это изменение в последовательности ДНК. Мутации могут быть вредоносными, или (теоретически) хорошими, однако все они подразумевают некие изменения в последовательности букв (базовых пар) генома. Единичная мутация может представлять собой простое замещение букв (например, Т вместо С), включение (вставку) дополнительных букв, либо исключение (делецию) нескольких букв. Такие простые мутации имеют место в большинстве случаев. Мутации также могут быть сложными и представлять собой делецию или дублирование целого гена, или даже массивную перестановку миллионов базовых пар в плече хромосомы.

Я не верю, что все современные генетические различия между людьми вызваны мутациями. Следует провести различие между мутацией и «разумно запрограммированной вариацией». Существует огромнейшее количество различий между людьми всего в одну букву, и эти различия являются общими для всех групп людей.2 Это свидетельствует о том, что многообразие, наблюдаемое среди людей, приобретено в результате разумного замысла: между Адамом и Евой присутствовали значительные различия, и эти различия были отличным образом представлены в Ковчеге и в вавилонской популяции сразу после потопа. Послевавилонские группы людей были достаточно велики, чтобы охватить большинство вариаций, присутствующих в Вавилоне. Однако большинство делеций (~90%) не распространены среди различных человеческих субпопуляций.3 Это свидетельствует о том, что значительное количество делеций произошли в геноме человека уже после Вавилона. Делеции, очевидно, не являются специально задуманными вариациями и являются примером быстрого геномного вырождения. То же самое можно сказать и о вставках ДНК, однако они встречаются примерно втрое реже, чем делеции того же размера. Повсеместное распространение крупных уникальных делеций в различных человеческих субпопуляциях во всем мире является доказательством быстрого вырождения или искажения генетической информации посредством мутаций.

Что такое ген?

Фактически, «ген» - это отрезок ДНК, кодирующий определенный протеин, однако современная генетика пришла к выводу о том, что различные части различных генов используются в различных комбинациях для того, чтобы вырабатывать белки,4,5 поэтому это определение в данный момент зависло в воздухе.6 Большинство людей, в том числе и ученые, используют слово «ген» с двумя различными значениями: либо как 1) отрезок ДНК, кодирующий определенный белок, либо как 2) некую характерную черту. Очень важно помнить об этом различии понятий.

Что такое информация?

Вопрос о том, что такое информация, является решающим во всех спорах, однако дать определение термину «информация» довольно сложно. Эволюционисты, общаясь на эту тему, в большинстве случаев пользуются статистической мерой под названием «шенноновская информация». Эту концепцию в средине двадцатого века предложил гениальный инженер-радиоэлектроник С. Э. Шеннон, который пытался ответить на вопрос о том, сколько информации можно вместить в радиоволну или передать по проводам. Однако, несмотря на то, что этот термин широко употребляется, идеи Шеннона практически никак не связаны с биологической информацией.

Наглядный пример: очень просто описать красивую хрустальную вазу. Все, что для этого нужно описание материала, и местонахождение каждой из ее граней и/или вершин в трехмерном пространстве. Однако вазу стоимостью в миллион долларов очень просто можно разбить, превратив ее в бесполезную груду песка. Если бы кто-то захотел точно описать эту груду песка, потребовалось бы колоссальное количество шенноновской информации, чтобы описать форму каждой песчинки, а также ее местонахождение в этой груде песка. Так в чем же больше информации в груде песка или в вазе, в которую было вложено столько разумного замысла? Ответ зависит от того, какое из определений информации будет использоваться.

СИНТАКСИС Код, грамматика	Генетический код ДНК содержит слова из трех букв
СЕМАНТИКА Значение	- Описание последовательностей аминокислот для всех белков: процесс транскрипции - Команды для построения органов
ПРАГМАТИКА Действия	- Синтез белков: процесс трансляции - Построение всего организма - Реализация всех биологических функций
АПОБЕТИКА Цель, результат	Существование жизни
Рисунок 1. Биологическая система это содержащая некую информацию система, в которой наблюдаются все пять иерархических уровней информации: статистика (не упоминается в данной таблицы из-за простоты), синтаксис, семантика, прагматика и апобетика (таблица взята из книги Гитта, ссылка 9).

Согласно другим определениям слова «информация», кучу песка можно очень просто описать с помощью всего нескольких статистических измерений (например, с помощью среднего размера песчинки и угла наложения песка). В этом смысле любое количество независимых груд песка может быть, во всех практических смыслах, идентичным. В этом заключается суть использования информации по Земанскому,7 однако это понятие никак не связано с биологической информацией, поскольку биологию не так легко сформулировать, и любые такие попытки приведут к бессмысленным результатам (например, статистические данные о средней скорости химической реакции, протекающей с помощью определенного энзима, ничего не говорит о происхождении информации, необходимой для возникновения этого энзима).

Дать определение «биологической информации» не так-то просто, и это еще больше усложняет споры о способности мутаций создавать информацию. Однако пионеры в данной сфере, в том числе и Гритт,8 а также другие ученые, детально исследовали данный вопрос, поэтому нет необходимости приводить здесь все их аргументы. Я процитирую Гритта и его определение информации, как «.. закодированного, символически представленного послания, передающего ожидаемые действия и предполагаемую цель», и отмечу, что «информация есть всегда, когда в системе присутствуют пять иерархических уровней: статистика, синтаксис, семантика, прагматика и апобетика» (рисунок 1).9 Наверное, это определение не всегда можно применить ко всем видам биологической информации, я считаю, что определение Гритта может быть использовано при обсуждении основной темы данной статьи: потенциальных изменений генетической информации.

Мутация это создание новой информации?

Теперь мы можем рассмотреть основной вопрос: «Способны ли мутации создавать новую генетическую информацию?»

1) Бог не был ограничен необходимостью создавать геномы в статическом состоянии, точно так же, как Он не был ограничен необходимостью создавать неизменные виды.10

В 1800-х года Дарвин отбросил популярную идею о том, что Бог сотворил все виды в их теперешнем виде. Конечно же, Библия не учит о «неизменности» видов; эта идея берет истоки в учениях древних ученых и философов, и в первую очередь в работах Аристотеля.11 На сегодняшний день большинство креационистов не имеют ничего против неустойчивости видов. Эволюционисты постоянно пытаются построить фиктивные аргументы о том, что мы верим в статику видов, и даже сравнивают нас с людьми, верившими в то, что земля плоская. Однако оба этих утверждения являются историческими мифами.12 Большинство людей на протяжении всей истории верили в то, что Земля круглая, однако еще до Дарвина были такие креационисты, как Линней13 и Блит,14 верившие в то, что виды могут изменяться (хотя только лишь в определенных пределах).

Организация «Международное служение сотворения» публиковала различные статьи и выпустила программу на DVD15 о том, как виды со временем изменяются. Этому же вопросу посвящен целый раздел на нашей странице «Вопросы и ответы».16 И в связи с этим возникает один важный вопрос: если виды изменяются, как обстоит дело с их геномами?

Рисунок 2. Схематическое изображение основополагающей роли, которую могут играть «разумно созданные» ВВГЭ в создании вариаций, адаптаций и видообразования в геноме живых существ, для инициации изменений в ДНК.
Нижняя часть рисунка: ВВГЭ могут напрямую модулировать выходные данные (морфо) генетических алгоритмов благодаря эффекту положения гена. Верхняя часть рисунка: ВВГЭ, расположенные в различных хромосомах, могут инициировать процессы видообразования, поскольку их гомологические последовательности инициируют транслокации хромосом и другие перестановки кариотипов (Рисунок взят из книги Боргера, ссылка 22).


Виды не просто неустойчивы; в данном издании публиковалось несколько статей, посвященных вопросу нестатичности генома, в том числе недавно вышедшие статьи Алекса Вильямса,17 Питера Боргера,18 Джин Лайтнер,19 Эвана Лу Шана20 и других авторов. Складывается впечатление о том, что Бог дал жизни встроенную способность видоизменять ДНК. Это происходит из-за гомологического кроссинговера, «прыгающих» генов (ретротранспозон,21 ALU, и т.д.) и других механизмов (в том числе ошибок в расстановке букв ДНК, которые обычно называются «мутациями»). Автор по фамилии Боргер предложил фразу «вариации, включающие генетические элементы» (ВВГЭ)22 для описания разумно сотворенных генетических модулей, которые Бог мог заложить в геномы живых организмов, чтобы они впоследствии стимулировали изменения в последовательностях ДНК (Рисунок 2).
...

[Ольга Владим.]

...

2) Креационисты четко заявляют о том, что геномы не статичны, и что последовательности ДНК могут со временем изменяться, однако они также утверждают, что некоторые из этих изменений контролируются генетическими алгоритмами, встроенными в сам геном. Иначе говоря, не все изменения случайны, и большая часть генетической информации подвержена воздействию определенных алгоритмов. Если изменение происходит в ДНК благодаря разумно заложенному в нее алгоритму (даже если этот алгоритм задуман таким образом, чтобы производить случайные, но ограниченные изменения), то как мы можем его назвать? Изначально слово «мутация» означало «изменение», но сегодня оно несет в себе дополнительное семантическое значение. Можем ли мы сказать, что механизм, задуманный Богом для того, чтобы со временем создавать разнообразие внутри видов, может быть причиной «мутации», с характерной для этого слово коннотацией, подразумевающей бездумную случайность? На самом деле, существуют значительные доказательства того, что некоторые мутации повторяются23,24 (а это уже не совсем случайно) (Рисунок 3). А это предполагает наличие некоего геномного фактора, предназначенного для того, чтобы контролировать возникновение мутаций, по крайней мере, в некоторых случаях. Если это «что-то» приводит к намеренным изменениям в ДНК, то стоит ли называть это «мутацией», или «разумно заложенным изменением в последовательности ДНК»? Конечно же, случайные мутации действительно имеют место, и это происходит в основном из-за предрасположенности к возникновению ошибок при повторении ДНК.

Рисунок 3. Существуют веские доказательства того, что мутации не случайны. Например, мутации в нуклеотидных последовательностях экзона Х (десять) в генах GULO и псевдогенах ряда видов. В данной иллюстрации позиции с идентичными нуклеотидами в организмах не показаны. Делеционная мутация в позиции 97 (отмеченная знаком *) в этом псевдогене обычно считается самым главным доказательством наличия общего предка человека и крупных обезьян. На первый взгляд может показаться, что это действительно неопровержимый довод в пользу наличия общего предка. Однако, при изучении большого количества организмов, дающем возможность исключить неслучайные мутации, становится очевидным, что позиция 97 на самом деле является природным очагом неслучайных мутаций. (Рисунок взят из книги Боргена, ссылка 24.)


3) Значительное количество информации может храниться в геноме в сжатой, скрытой форме. Когда эта информация декомпрессируется, дешифруется, открывается или упорядочивается (называйте, как хотите), ее нельзя использовать, как доказательство в пользу эволюции, поскольку эта информация с самого начала содержалась в геноме.

Взять, к примеру, информацию, заложенную в Адама и Еву. Эволюционист рассматривает любые различия в ДНК, как результат мутации, однако Бог мог вложить значительное количество изначально задуманных вариаций непосредственно в Адама и Еву. Существуют миллионы отрезков в геноме человека, которые различаются у разных людей; большая часть этих вариаций являются общими для всех популяций,25 и у большинства из этих изменяемых позиций существует две общие версии (A или G, T или C, и т.д.).26 И их основной объем встречается в местах, где Бог использовал идеально приемлемые альтернативные прочтения в момент сотворения человека! Это вовсе не мутации!

Встроенные альтернативы, которые Бог заложил в Адама и Еву, со временем раскодируются, и в процессе могут возникнуть новые полезные черты (многих из которых раньше не было). Как? Один из возможных способов процесс под названием «гомологическая рекомбинация». У людей существует два набора хромосом. Предположим, что одна из хромосом №1 Адама содержит буквы GGGGGGGGGG и отвечает за зеленый цвет чего-то. Вторая копия хромосомы №1 содержит буквы bbbbbbbbbb и отвечает за голубой цвет чего-то. Однако голубой цвет является рецессивным признаком. Поэтому человек с одной или двумя копиями хромосомы состоящих из одних только букв «G» получит зеленый цвет чего-то. Человек с двумя копиями хромосомы, состоящей только из букв «b» получит голубой цвет чего-то. В ранней популяции, примерно три четверти населения будут иметь зеленую версию, и около одной четверти населения голубую.

Однако как, в таком случае, в результате этого процесса появляются новые черты?

Гомологичные хромосомы рекомбинируются от одного поколения к следующему в результате процесса под названием «кроссинговер» (обмен). Если кроссинговер произошел в средине данной последовательности, получится «GGGGGbbbbb», что приведет к созданию чего-либо пурпурного. Это будет совершенно новая черта, которой раньше не было. Это результат изменений в последовательности ДНК, и мы не сможем провести различие между событием кроссинговера и мутацией, пока не исследуем данный отрезок последовательности ДНК. Таким образом, новые черты (которые часто в простонародье неправильно называют «генами») могут появиться в результате гомологической рекомбинации.27 Однако это не мутация. Рекомбинация часть разумно сотворенного генома, и обычно в ходе этого процесса открывается информация, которая была изначально заложена в геном Великим Конструктором (она может также раскрывать новые комбинации мутаций и запрограммированного разнообразия). Также, рекомбинация не случайный процесс,28,29 поэтому существуют ограничения в количестве новых характерных черт, которые могут возникнуть таким образом.

Ложные примеры, используемые эволюционистами

Мутация это приобретенный иммунитет?

Лично мне очень сложно назвать «мутацией» приобретенный иммунитет, который предполагает изменения в порядке определенного набора генов для создания новых антител. Приобретенный иммунитет часто используется эволюционистами, как пример «новых» генов (характеристик), возникших в результате мутации. Здесь мы имеем дело с примером некоего механизма, в результате которого модули ДНК зашифровываются определенным образом и вырабатываются антитела для антигенов, воздействию которых организм ранее не подвергался. Это типичный пример разумного замысла. Изменения ДНК в случае с приобретенным иммунитетом происходят только управляемым способом и только в ограниченной подсистеме клеток, входящих в состав иммунной системы, и эти изменения не передаются по наследству. Таким образом, этот аргумент в пользу эволюции с треском проваливается.30

Мутация это дублирование генов?

Дублирование генов часто называют механизмом эволюционного прогресса и средством производства «новой» информации. Здесь ген дублируется (несколькими возможными способами), выключается в процессе мутации, мутирует с течением времени, снова включается в результате другой мутации и вуаля! возникает новая функция.

Бесспорно, люди, использующие этот довод в качестве аргумента, не говорят нам о необходимой скорости дублирования, о том, сколько дублированных, но отключенных генов можно увидеть в заданном геноме, о том, какой должна быть необходимая скорость включений/выключений, о вероятности возникновения новой функции в отключенном гене, о том, как эта новая функция будет интегрирована в уже сложный геном организма, а также о том, в скольких случаях отключенная «мусорная» ДНК может быть утеряна по воле случая (нейтральная мутация), или в процессе естественного отбора. Все эти числа свидетельствуют не в пользу эволюционной теории; все математические исследования данного вопроса наталкивались на стену невероятности даже когда ученые пытались смоделировать самые простые изменения.31,32,33 Это напоминает нам о математических трудностях, которые Майкл Бехе описал в своей книге «Грань теории эволюции».34 На самом деле делеции генов35 и мутации, приводящие к утрате функций полезных генов, на удивление широко распространены.36 Как кто-то может предполагать, что деактивированный ген способен безучастно существовать на протяжении миллионов или более лет, пока разовьется некая новая функция?

Однако ситуация с дублированием генов еще более сложна. Влияние гена зачастую зависит от количества копий гена. Если организм копирует определенный ген, он может быть не способен контролировать выражение этого гена и произойдет дисбаланс в его физиологии, что приведет к снижению жизнеспособности организма (например, троичность гена вызывает такие отклонения, как синдром Дауна). Поскольку количество копий является видом информации, и поскольку известно, что существуют вариации количества копий (даже среди людей37), это является примером мутации, изменяющей информацию. Обратите внимание, я не сказал, что информация «добавляется», - она «изменяется». Дублирование слов обычно воспринимается с неодобрением, как ненужное (спросите любого учителя английского языка). Точно так же, дублирование генов обычно (хоть и не всегда) является негативным фактором. В случаях, когда это происходит, не нанося вреда организму, следует задаться вопросом, на самом ли деле это добавляет информацию. Или зададим вопрос иначе: на самом ли деле такие добавления необходимы для эволюции? Нет.

Некоторые креационисты, в том числе Лайтнер,38 Лиу и Моран39 посвящали свои работы данной теме. Даже если в качестве примера будет обнаружена новая функция, возникшая в результате дублирования генов, данная новая функция должна обязательно быть связана со старой функций (например, новый, но сходный со старым конечный продукт катализа энзима). Нет причин ожидать другого результата. Нельзя сказать, что возникновение новых функций в результате дублирования невозможно, но это весьма маловероятно, и становится все более маловероятным с каждым новым изменением, необходимым для развития каждой новой функции.

Мутация это вырождение информации?

В эволюционной литературе присутствует достаточное количество примеров, где генетическое вырождение используется для того, чтобы продемонстрировать увеличение количества информации. К таким примерам можно отнести серповидноклеточную анемию (которая представляет собой сопротивление малярийному паразиту в процессе выработке деформированных молекул гемоглобина),40 усвоение аэробного цитрата бактериями (что подразумевает утрату контроля над нормальным усвоением анаэробного цитрата),41 и поглощение полиамидных синтетических волокон бактериями (что подразумевает утрату специфичности субстрата в одном энзиме, содержащемся в экстра-хромосомной плазмиде).42 Поскольку во всех этих примерах речь идет о вырождении ранее существовавшей информации, ни один из этих примеров не может считаться удовлетворительным доказательством усиления сложности биологического строения с течением времени.

Устойчивость бактерий к антибиотикам

Этот вопрос рассматривался уже столько раз, что я даже не считаю нужным говорить об этом снова. Однако по каким-то причинам, эволюционисты чуть ли не до посинения поднимают этот вопрос. Заинтересованный читатель может с легкостью найти множество статей по данной теме с детальными контраргументами креационистов.43

Мутация это формирование новых функций?

Теория эволюции требует существования мутаций, отвечающих за формирование новых функций, однако эволюционистам так и не удалось придумать хорошие примеры таких мутаций.44 Приобретенный иммунитет, гомологическая рекомбинация, устойчивость бактерий к антибиотикам, серповидноклеточная анемия у людей все это используется в качестве примеров, однако, как детально описано выше, ни один из этих примеров не соответствует критериям мутации, отвечающей за формирование новых функций. Отсутствие примеров (хотя бы теоретических), абсолютно необходимых для подтверждения теории эволюции, является четким доказательством ее несостоятельности.

...

[Ольга Владим.]

Мутация это... По существу вопроса

Развитие новых функций является единственным фактором, важным для эволюции. Здесь мы говорим не о незначительных функциональных изменениях, а о радикальных переменах.

Некоторым организмам пришлось научиться преобразовывать сахара в энергию. Другим пришлось научиться преобразовывать солнечный свет в сахара. Третьим пришлось научиться преобразовывать свет в некий интерпретируемый образ в мозгу. Все это не простые вещи, а многоэтапные процессы. Поэтому функции, включающие в себя круговые и/или ультрасложные процессы, должны были быть отобраны раньше, чем они получили бы возможность развиться в работающую систему. Например, ДНК, не несущая информации, готова к делеции (удалению), а выработка белков/энзимов, не несущих никакой пользы до тех пор, пока не будет полностью сформирован процесс это бесполезная трата ценных клеточных ресурсов. Проблема курицы и яйца. Что возникло раньше молекулярная машина под названием АТФ-синтаза, или белок и механизмы, вырабатывающие РНК, нуждающиеся в АТФ, чтобы образовать механизм АТФ-синтазы? Самые базовые процессы, на которых строится вся жизнь, не могут быть ассимилированы из ранее существующих систем. Чтобы эволюция работала, эти процессы должны возникать «с чистого листа», должны быть тщательно сбалансированы и отрегулированы с учетом других процессов, и должны работать еще до того, как они будут оставлены в организме.

Заявления о том, что ген может копироваться, а затем использоваться в виде прототипа для возникновения новой функции это вовсе не то, чего требует эволюция, поскольку такие процессы не могут отвечать за радикально новые функции. Таким образом, дублирование генов не может дать ответа на самые важные вопросы эволюционной теории. Подобным образом ни один из распространенных способов мутации (случайных перестановок букв, включений, делеций и т.д) не имеет необходимых возможностей для осуществления того, что требует теория эволюции. В своей книге «Происхождение видов» Дарвин применил тактику «заманить и подменить». На самом деле он выдвинул две отдельных теории, которые я, следуя примеру Керкута,45 называю специальной и общей теориями эволюции. Дарвин пошел на все, чтобы показать, как изменяются виды. Это была «специальная теория эволюции», и эту идею еще до Дарвина предлагало несколько других ученых, в том числе и креационистов.

Ему понадобилось довольно много времени, чтобы добраться до сути, но, наконец, он сказал:
« Я не вижу границ в количестве возможных изменений, которые могут быть воплощены в жизнь с течением времени благодаря способности природы к отбору».46

В этом заключалась его общая теория эволюции, и именно в ней он потерпел фиаско, так и не раскрыв ни одного реального механизма изменений, и ничего не зная о других механизмах, лежащих в основе этого процесса, которые были раскрыты позднее. Если воспользоваться современной аналогией, то это все равно что утверждать, будто незначительные, случайные изменения в компьютерной программе способны приводить к созданию радикально новых модулей программного обеспечения, не нарушая деятельности системы.47

Таким образом, спор о том, «могут ли мутации создавать новую информацию» на самом деле является мостом, соединяющим специальную и общую теории эволюции. Да, мутации могут происходить в живущих видах (родах), но нет, эти мутации не объясняют, как эти виды (роды) появились изначально. Здесь речь идет о двух совершенно разных процессах.


Проблема мета-информации

Мы должны распрощаться с наивной мыслью о том, что мы понимаем геном только потому, что нам известны последовательности нити ДНК. На самом деле, нам известно лишь первое из, по меньшей мере, четырех измерений, в которых функционирует геном

1: линейная нить букв, находящаяся в одном измерении;
2: двухмерное взаимодействие одной части нити ДНК с другой напрямую или посредством РНК и протеиновых модулей;
3: трехмерная стереоскопическая структура ДНК в ядрах; и
4: переходы между первым, вторым и третьим измерениями с течением времени.

В геноме до сих пор присутствует колоссальное количество информации, которая нам не понятна, в том числе и множественные синхронно накладывающиеся друг на друга коды.48

Обсуждая вопрос о том, могут ли мутации создавать новую информацию, эволюционисты постоянно прибегают к чрезмерно упрощенному пониманию мутации, и даже утверждают, что решили данную проблему, махая при этом рукой на основную суть вопроса: антагонизм между крайней сложностью и случайностью мутаций.

Понять геном, функционирующий в четырех измерениях, очень сложно, поскольку в нем содержится огромное количество «мета-информации».

А это информация об информации!

Это информация, которая сообщает клетке, как хранить информацию, как ее исправлять в случае нарушения, как ее копировать, как ее толковать, как использовать, когда использовать, и как передавать ее последующим поколениям. И все это закодировано в линейной нити букв, без которой жизнь была бы невозможна. Фактически, жизнь была создана с перспективой «сверху вниз», и очевидно, мета-информация возникла первой. Согласно выдающейся работе Алекса Вильямса,49 для того, чтобы жизнь существовала, организмам необходима такая иерархия:

1. Идеально чистая вплоть до каждой молекулы биохимия;
   
2. Молекулы, сконструированные особым образом;
3. Функционально интегрированные молекулярные механизмы;
4. Всесторонне регулируемые метаболические функции, приводимые в действие информацией
5. Причинно-обусловленная мета-информация, действующая в обратном порядке.

Ни один из этих уровней не мог появиться в результате естественных процессов, ни один не мог быть спрогнозирован на основании более низкого уровня и каждый из них зависит от более высокого уровня.

Мета-информация является наивысшим уровнем биологической сложности, ее невозможно объяснить с помощью натуралистических механизмов, но без нее невозможна сама жизнь.50

Если отложить в сторону все остальные аргументы «за» и «против» возникновения биологической информации, возникнет вопрос: откуда взялась мета-информация, от которой зависит вся жизнь?

Мутация это... ВЫВОДЫ

Способны ли мутации создавать новую информацию? Да, но это зависит о того, что вы понимаете под словом «информация». Также, слово «новая» не обязательно означает «улучшенная» или даже «хорошая». Когда эволюционисты приводят примеры «новой» информации, они практически неизменно приводят примеры новых характеристик, однако эти черты вызваны искажением существующей информации. Мутации способны создавать вариации старых генов, как это видно в примерах с белой лабораторной мышью, бесхвостым котом, и голубоглазыми людьми. Однако мутации, приносящие ущерб, не могут использоваться в качестве доказательства эволюции от молекулы до человека. Поломка механизмов не приводит к их более высокой функциональности (и предполагает наличие ранее существующей функции, которая может быть нарушена).

Также, не все новые характерные черты возникают в результате мутации! Некоторые из них возникают благодаря раскодировке ранее существующей информации, некоторые благодаря распаковке сжатой информации, а некоторые благодаря включению/отключению определенных генов.

Среди всех виденных мной примеров, призванных опровергнуть теорию сотворения, и теория эволюции оказывается не в выигрышном положении. Нет известных примеров реальных типов мутаций, вследствие которых появляется новая информация, необходимая для крупномасштабных эволюционных процессов. На самом деле складывается впечатление, что все примеры мутаций, приводящих к возникновению новых функций в свете долгосрочных потребностей направленного вверх эволюционного прогресса, являются исключениями, поскольку каждый из этих примеров включает нарушение каких-либо функций.

Мы, креационисты, имеем превосходство в данном вопросе. Если отнестись к нему правильно, мы можем одержать великую победу в этой продолжительной войне за истину. Геном это вовсе не то, чего ожидала от него теория эволюции. Те примеры мутаций, которые мы имеем, - вовсе не то, что необходимо эволюции для продвижения вперед. И теории эволюции придется объяснить, каким образом возник геном, работающий в четырех измерениях, с многочисленными накладывающимися друг на друга кодами и до отказа переполненный мета-информацией. Может ли мутация создавать новую информацию? Возможно, но только в очень ограниченном смысле. Способна ли она создавать информацию, необходимую для образования генома? Конечно же, нет!

Благодарности
Я хочу поблагодарить Дона Баттена, Джонатана Сарфати и еще трех рецензентов, не пожелавших назвать свое имя, за критические комментарии к данной работе. Данная статья появилась в результате работы целой команды, поскольку собранные в ней идеи многие годы очищались в общении с моими коллегами-креационистами. О вкладе многих из них в данную статью я не упоминаю из-за недостатка места, но не из-за недостаточности их заслуг. Я боюсь, что не смогу должным образом отметить тех, кто высказывался по данному вопросу до меня.

[Тихий]

Не пишите чепухи. Если и была эволюция, то это было внутривидовые изменения, раскрывающие потенциал видов. Что не есть эволюция.

Еще раз прошу не флудить антихристианскими высказываниями.

Причём здесь какой-то антихристианский флуд ? Ваша собственная нетерпимость к иному мнению тоже мягко говоря не красит христианство ! Имеют место такие понятия как теистический эволюционизм или эволюционный креационизм:
Направление креационизма, не отвергающее возможность эволюции (т.е. изменяемость форм во времени), но утверждающее что начальным толчком к каждому такому изменению и(или) пусковым моментом всего развития является акт творения (Божественное вмешательство).
Такой взгляд на эволюцию невозможно подтвердить или опровергнуть научными методами; он широко распространен среди разных специалистов.

[Ольга Владим.]

ХОРОШО РАЗРАБОТАННАЯ АНАТОМИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ КРОВЕНОСНОЙ СИСТЕМЫ

У людей система кровообращения состоит из крови, сосудистой системы, включая лимфатическую дренажную систему [ПРИМЕЧАНИЕ: лимфатическая система будет детально рассматриваться с иммунной системой в отдельных ], и сердца (Нетте, 1994; Мор, 1992). Когда человек отдыхает, сердце продвигает приблизительно пять литров крови через тело каждую минуту. Чтобы выполнять все ее сложные функции, система кровообращения полагается на приблизительно 60 000 миль сосудов (Ван де Графф и Фокс, 1989, p. 615). Может ли эволюционная теория объяснить существование этих компонентов?
Сердце

Центральный элемент кровеносной системы - это "насос" или сердце, которое по размерам примерно как сжатый кулак и составляет в среднем только 280-340 граммов у мужчин и 230-280 граммов у женщин (Уильямс, и др., 1989, p. 460). Было оценено, что сердце сокращается "приблизительно 42 миллионов раз и прогоняет 700 000 галлонов крови в течение года (Ван де Графф и Фокс, p. 619). Маркос Симфес-Коста и его коллеги определили анатомию сердца как "разделенные на камеры циркулирующие насосы" (2005, 277:2). Они продолжали отмечать, что живые сердца "обеспечены дополнительным уровнем механической изощренности, которая заметно улучшила циркулирующую эффективность" (277:3, emp. добавленный). Откуда же произошли эти "механическая изощренность" и "поразительное усовершенствование"?
Люди обладают сердцем, разделенным на четыре камеры, которое действует как двойной циклический насос (Ван де Графф и Фокс, p. 615). Из этих четырех камер, левое предсердие и левый желудочек ответственны за то, что качают насыщенную кислородом кровь по всему телу. Правое предсердие и правый желудочек качают дезоксигенированную кровь к легким. Анатомы часто именуют эти отдельные действия как "двойная" система кровообращения, которая состоит из двух отдельных, но связанных отделов: система кровообращения легких и системная кровеносная система. Легочное обращение несет деоксигированную кровь к легким, где она выпускает углекислый газ и поглощает кислород с воздуха. Системная кровеносная система снабжает тело обогащенной кислородом кровью и питательными веществами, и забирает отходы и углекислый газ.


Присутствие сердца в кровеносной системе представляет для эволюционистов сложную проблему. Для функционирования системы должным образом необходимо присутствие по крайней мере пяти составляющих: (1) дыхательный орган (легкие или жабра), который может обогатить кровь кислородом; (2) гемоглобин или гемофлегм, чтобы связать кислород; (3) красные кровяные клетки, чтобы нести гемоглобин к ячейкам по всему телу; (4) кровеносные сосуды, чтобы транспортировать красные кровяные клетки; и (5) насосный механизм (сердце), которое может транспортировать насыщенный кислородом материал по всему телу. Насколько функциональным был бы каждый из них без наличия всех компонентов? Насколько хорошими являются дыхательные органы, если кислород не может быть связан с гемоглобином? Насколько хорошими являются сосуды без насоса? Что хорошего в гемоглобине, если его нельзя нести ко всем частям клетки? Любой пошаговый сценарий, который предлагают эволюционисты, немедленно сделал бы систему неэффективной.
Более близкий взгляд на сложную анатомию показывает невозможность развития определенных частей кровеносной системы постепенным способом. Например, эволюционирование сердечных камер не столь простое, как и развитие следующей сердечной камеры на протяжении миллионов лет. Большинство рыб обладает двухкамерным сердцем, которое несет обогащенную кислородом кровь в предсердие и затем выкачивает его из определенного желудочка к жабрам. Как только обогащенная кислородом кровь покидает жабры, то сразу направляется к капиллярам и обратно к двухкамерному сердцу. Это обычно называется односторонним обращением. Переход к двойному кругообороту потребовал бы от животного эволюции пути от сердца к легким, и затем обратно к сердцу, для выкачивания к телу - неснижаемо сложная система. Подумайте, что миксина (семья Myxinidae) обладает трехкамерным сердцем (см. Рендел,1968; Кардонг, 2002; Пау, и др., 2002). Миноги, бесчелюстные, беспозвоночные животные, которые охотятся на другую рыбу, обладают четырьмя камерами (Фенг, 1972, 2:287-306). Большинство амфибий и рептилий обладают трехкамерным сердцем. Однако крокодилы обладают четырьмя камерами, и ящерицы-вараны, как сообщают, имеют пять камер два предсердия и три желудочка (см. Бурггрен, 1988). Пять камер!? Эти различия означают, что эволюционисты неспособны отобразить четкую линейную прогрессию, которая соответствует их эволюционному дереву жизни.

Сердце. The Invision Guide to A Healthy Heart, copyright 2005, Anatomical Travelogue, Inc. All rights reserved. href://www.invisionguide.com/heart

С дополнительными сердечными камерами возникает возможность того, что кровь может возвращаться назад в неправильную камеру. Мы знаем сегодня, что отделяет каждую камеру сложная система клапанов (см. Нетте, 1994, стр. 210-211), которая предотвращает противоток крови при сокращении сердца. Но как эти клапаны возникли? Они эволюционировали одновременно с появлением новых камер? К тому же, из какого материала они произошли? Подумайте только, что эти клапаны должны быть достаточно твердыми, чтобы не допустить кровотечения в обратную сторону, но они должны также быть достаточно гибкими, чтобы открываться и позволять крови течь свободно без свертывания. Заостренный с двух сторон митральный клапан отделяет левое предсердие от левого желудочка. Атриовентрикулярный правый (или трехстворчатый) клапан отделяет правое предсердие от правого желудочка. Этими клапанами управляют волокнистые нити, известные как хордовые сухожилья (Мор, 1992, p. 94). В конце каждого сухожилья хорды - маленькие папиллярные мускулы. Действительно ли логично предполагать, что эти папиллярные мускулы эволюционировали сложные прикрепления к этим волокнистым нитям, эволюционируя в это время отдельную и четкую нервную иннервацию, которая бы разрешила синхронно толкать кровь через сердце? Вдобавок, имеющие форму воздушного шара полулунные клапаны размещены сверху каждого желудочка, препятствуя крови просачиваться назад в сердце. Сколько потребуется времени, чтобы "эволюционировать" створку клапана, и насколько полезна полустворка?
Предполагая на мгновение, что сердечные камеры могли быть удвоены в существе, рассмотрим целый ряд необходимых анатомических изменений для перехода от односторонней системе к двойной. В случае с двухкамерным сердцем сосуд, оставляющий сердце, содержит, в основном, деоксигенированную кровь, которая направляется к жабрам для обогащения кислородом и распространению по всему телу. При эволюционировании до трех или четырех камер сердцу нужен был бы дополнительный сосуд, который нес бы деоксигенизированную кровь к легким или жабрам, и затем новый сосуд, который возвращал бы обогащенную кислородом кровь назад к сердцу. Сердце тогда должно быть переподключено так, чтобы оно могло эффективно распространять обогащенную кровь по всему телу, таким образом, требуя увеличение кровяного давления. Эти неснижаемо сложные шаги опровергают возможность эволюции сердца посредством какого-либо пошагового дарвинистского процесса.
Кроме того, эволюционисты должны объяснить, как случилось, что сердце и сосуды так хорошо разместились в человеческом теле как сердце защищено костистым корпусом, и как сосуды размещены вокруг костей. Должны ли мы полагать, что это было просто экспериментом природы «методом проб и ошибок» на протяжении миллионов лет?
Рассмотрим объяснения Mастерa и др., того факта, почему млекопитающие обладают только левосторонней аортой. Они отметили:
«В определенный момент в период эволюции позвоночных от видов, живущих в воде, к наземным видам, двойные или правые дуги аорты стали отдельными и левосторонними у млекопитающих, включая людей, как результат синхронных событий в сердечно-сосудистом и дыхательном эмбриогенезе... В связи с естественным отбором и выживанием наиболее приспособленных левосторонняя арка стала нормой у млекопитающих» (2001, 11:111, emp. добавленный).
Как мы объясняем сложность и дизайн кровеносной системы? Только проведите параллель с "естественным отбором" и "выживанием наиболее приспособленного". Такое объяснение мало помогает в понимании того, как эта аорта или сердце возникли изначально!
Если "естественный отбор" мог бы объяснить существование разделенного на камеры сердца (и развитии от двух до четырех камер), то он должен был также дать информацию о происхождении и развитии нервной иннервации, ответственной за сокращение сердца, особенно в свете его развития от двухкамерного сердца к двойному, саморегулирующемуся, четырехкамерному насосу. Человеческое сердце обладает синусно-предсердным узлом (узел СП) в стенке правого предсердия, которое задает импульсы для сокращения. Узел СП часто называют "регулятор скорости сердца" (Мор, 1992, p. 104; Ван де Графф и Фокс, 1989, p. 627). Есть также предсердно-желудочковый узел (ПЖ узел), расположенный в "межартериальной перегородке на стороне желудочка диафрагмы коронарного синуса" (Мор, p. 104). Объяснения Мора выглядят следующим образом: "Импульсы от сердечных волокон мускула обеих предсердий сходятся на узле ПЖ, который переносит их к желудочкам через предсердно-желудочковую связку" (p. 104). Это не похоже на описание органа, который был сформирован просто временем и шансом. Как эти специализированные сердечные волокна мускула эволюционировали в сложную систему для четырехкамерного сердца?

Клапаны сердца человека. The Invision Guide to A Healthy Heart, copyright 2005, Anatomical Travelogue, Inc. All rights reserved. href://www.invisionguide.com/heart

В то время пока мы рассматривали часть анатомии, вовлеченную в сердечные сокращения, эволюционисты по-прежнему продолжали биться над вопросом о происхождении сердцебиения. Как допустили Хертель и Пас: "происхождение ритмичного биения сердца - один из центральных вопросов в сердечной физиологии" (2002, 133:559). Они продолжали:
«Для миогенной инициации ритма сердцебиение необходимы два существенных физиологических требования: (1) присутствие кардиостимулятора, который сконцентрирован либо в центре стимулятора на части мускула, либо в сущности всех клеток мускула. (2) электрическое сцепление всех клеток мускула друг с другом посредством слабых соединений» (133:559, emp. добавленный).
Эволюционисты еще не знают, где зародилось сердцебиение, но они признают, что, по крайней мере, два "существенных физиологических требования необходимы для того, чтобы вызвать ритмическое сердцебиение". Они не определили переходное животное, которое развилось от двухкамерного к трехкамерному сердцу, но все же настаивают на том, что это было прогрессом. Не обладая знаниями о том, как нервы непрерывно (и одновременно) сжимают сердце и координируют открытие и закрытие створок клапана (или происхождение створок клапана), они знают, что это происходит беспрерывно тысячу раз каждый день. Но при этом, они уверены на 100%, что данная система эволюционировала. Логично ли это?
Серьезные вопросы для эволюционистов поднимают еще более простые существа. Исследователи Маркос Симоэс-Коста и его коллеги отметили:
«Мы наблюдаем поразительный разрыв между схемами насосов в полухордовых животных (например, желудевой червь BH), в урохордовых (например, оболочные и морские асцидии BH), у головохордовых (например, амфионовые или ланцетниковые BH), и у других с позвоночными сердцами. Особенно впечатляюще это очевидное резкое появление четырехкамерных сердец в миксинах и миногах» (2005, 277:3, emp. добавленный).
"Поразительные разрывы между дизайнами" и "резкое появление" четырехкамерного сердца делает немного, чтобы поддержать эволюционное объяснение происхождения кровеносной системы.
Симоэс-Коста и его коллеги жаловались:
«Однако трудно предположить, как сложный, перикардиально вложенный насос урохордовых является предшественником для более простых, неполосатых сжимающихся сосудов амфионовых» (2005, 277:7, emp. добавленный).
Действительно трудно! Возьмем, к примеру, наши попытки разработать искусственное человеческое сердце. Первое искусственное сердце Jarvik-7 было имплантировано доктором Уильямом ДеВрие. К концу 1980-х хирурги шестнадцати центров, включая Институт Сердца Техаса, имплантировали устройство Jarvik-7 более чем 70 пациентам в качестве моста для трансплантации. Так как они были гемодинамически устойчивыми, пациенты, которым имплантировали Jarvik-7, действительно страдали от многих осложнений (кровоизлияние, инсульт, сепсис и т.д.). К тому же они были вынуждены вести ограниченный образ жизни с маленьким самоуправлением кроме внешнего пульта. В 2001 был представлен вживляемый имплантант сердца Abio (см. Abiomed, 2005). Эта последняя попытка сделана из пластмассы и титана с весом меньше чем два фунта, приводится в действие через кожу внешним блоком батареи. 12 октября 2000 Компания Abiomed, которая производит Abio искусственное сердце, объявила, что она получила федеральный контракт на 1.8 миллиона долларов. В том же самом году филиалы компании были расширены до более чем 200, и они пополнили на фондовой бирже предложение новых акций на 96 миллионов долларов.
С миллионами долларов, используемыми для производства нового сердца, а так же для проведения несчетного количества необходимых для этого научных исследований, можно было бы ожидать, что данное искусственное сердце было бы не чем иным как современным чудом! Лаборатория, полная высоко специализированных техников и врачей, кажется, гарантирует успех. Однако первый пациент, который получит AbioCor сердце жил только 151 день. Человек, который получил четвертый имплантант, который согласно своим (и своей семье) желаниям, прожил только 56 дней. Как это? Разве человеческое сердце не является продуктом эволюции? Кажется, что создавать дизайн, который просто эволюционировал в течение долгого времени, не так и трудно (в конце концов, мы можем поместить водные фонтаны в небоскребы). И все же, миллионы долларов, сотни высоко образованных исследователей и бесчисленные часы работы могут расширить жизнь только на сто дней?

[Ольга Владим.]

Cамая известная «икона» эволюции оказалась фальшивой

Джерри БергманСамый известный символ эволюции, который можно увидеть на обложках книг, в журнальных статьях и мультфильмах, рисунок, изображающий эволюцию человека от сгорбленного обезьяноподобного существа до современного человека. Этот рисунок обычно включает от четырех до шести «стадий развития». Этот филогенетический ряд впервые был представлен в бестселлере профессора калифорнийского университета в Беркли Ф. Кларка Ховелла «Древний человек», изданном известным издатнельством Time-Life (1965 г). Изначальная последовательность включала 15 изображений, на которых была представлена эволюция человека от плиопитека к рамапитеку, затем к архантропу (Homo еrectus), кроманьонцу и, наконец, современному человеку (Homo sapiens).

По словам В. Лубеноу, этот ряд является «одним из наиболее успешных инструментов, когда-либо использовавшихся для продвижения идеи эволюции человека. Эта картинка стала мощным наглядным «доказательством» эволюции человека, понятным даже маленькому ребенку. Данное изображение стало шедевром американских рекламных компаний и других СМИ» (2004, с. 39).
На протяжении нескольких десятилетий эту последовательность открыто демонстрировали на занятиях по социологии, в классах биологии и на школьных досках объявлений в библиотеках. Благодаря своей наглядности эта последовательность «неизгладимо запечатлелась в умах миллиардов людей во всем мире» (2004, с. 39).
Как это ни парадоксально, но о том, что эта картинка подделка, было известно еще во время ее первой публикации. В книге, в которой была напечатана эта последовательность, говорилось о том, что существуют лишь «частичные ископаемые свидетельства» эволюции человека, и открыто признавалось, что представленный ряд сфабрикованное свидетельство. По словам автора, «многие представленные в этом рисунке существа были созданы» на основе всего нескольких фрагментов: «челюсти, вероятно нескольких зубов, а следовательно, являются результатом обоснованных предположений» (Ховелл, 1970, с. 41). Автор также добавил, что если впоследствии в рисунок будут внесены существенные изменения, т.е. если окажется, что он не правильный, «эти реконструкции все равно полезны, хотя бы потому, что они помогли нам представить, как могли выглядеть эти существа» (слово «могли» используется в оригинале).
Картинка, изображающая филогенетический ряд эволюции человека, ошибочна даже с точки зрения традиционного дарвинизма, так как она подразумевает единую эволюционную линию от обезьяны к человеку, тогда как согласно преобладающему мнению, эволюция человека представляет собой ветвящийся куст. Под каждым изображением последовательности размещался текст с пояснениями (сейчас это редко делают). Как правило, сегодня иллюстрация начинается с изображения дриопитека, затем следуют австралопитек робустус, архантроп (Homo erectus), неандерталец, кроманьонец и современный человек.
Лубеноу подчеркивает: «Дело вовсе не в том, что недавние ископаемые находки показали неправильность этой изображаемой лестницы. Правда намного хуже» (2004, с. 40). Примеры такой «намного худшей правды» включают и тот факт, что изображенные прототипы обезьян в дейоствительности не были двуногими, тогда как на картинке они изображены свободно ходящими на двух ногах обезьянами. Считается, что представленные в последовательности двуногие обезьяны жили задолго до того, как эволюционировало двуногое хождение. В книге об этом сказано четко: «Несмотря на то, что прототипы обезьян и обезьяны были четвероногими, все существа на этой картинке поставлены исключительно для сравнения» (Ховелл, 1970, с. 41; курсив добавлен).
Однако это признание правдиво лишь отчасти. Некоторые показанные на картинке существа просто физически были не способны стоять прямо. Более того, несмотря на то, что в тексте говорится, что они «стоят», на самом деле они нарисованы так, словно они шагают по странице: некоторые из них подняли ногу вверх и готовы перешагнуть через страницу. Благодаря этому трюку они еще больше похожи на людей, чем если бы они просто стояли. Для точного сравнения необходимо показать их настоящую четвероногую позу.

Еще одну проблему составляет искаженность относительных размеров иллюстраций. Так, первое звено на картинке очень маленькое животное, и каждое последующее звено (за исключением дриопитека и солойского человека) становится все больше и выше по мере того, как оно выпрямляется. То, что изображения становятся больше, не результат полученных эмпирических данных или обнаруженных ископаемых, а лишь результат фантазии художника. Кроме того, существа на картинке постепенно становятся менее волосатыми, что также является плодом воображения художника, а не отражением реальных фактов. Нет никаких данных, которые могли бы установить количество волос на теле большинства (если не всех) ископаемых, за исключением человека. Последнего художник наделил и плотью, и волосами.
Более того, в тексте первого издания книги за 1965 г. четко указано, что первое звено, плиопитек (Pliopithecus), даже не считалось эволюционным, т.е. ведущим к человеку, а скорее, «классифицировалось как предок линии гиббонов» (Ховелл, 1970, с. 41). На второй ступени стоит проконсул (Proconsul), и даже, несмотря на то, что он очень похож на человека, подпись под иллюстрацией гласит: «Проконсул считается очень древней обезьяной, предком шимпанзе и, вероятно, горилл» (Ховелл, 1970, с. 41).
Относительно дриопитека (Dryopithecus ) в тексте отмечено: «Это животное, несмотря на то, что художник придал ему человеческий вид, но сделал его сутулым, известно только на основании нескольких обнаруженных челюстей и зубов» (с. 42). О четвертой ступени, ореопитеке (Oreopithecus), в книге сказано: «Это вероятно боковое ответвление генеалогического дерева человека (с. 41), и он не является нашим эволюционным предком». В книге также отмечено, что следующее звено, рамапитек, по мнению некоторых специалистов, «является самым древним предком человека по прямой линии» (с. 42).
Чтобы соответствовать традиционной идее об эволюции человека, последовательность должна начинаться с рамапитека. Следующими переходными формами от обезьяны к человеку, которые считаются проблематичными, являются австралопитек робустус, «демонстрирующий эволюционный тупик родословной человека» (с. 43), и солойский человек, известный только «по двум костям голени и некоторым фрагментам черепа» (с. 44). Также следует отметить, что строение тела представителей родословной человека от австралопитека африкануса до современного человека очень похоже. Только головы, которые выглядят так, словно не принадлежат нарисованным на картинке телам, имеют внешние отличия.
Этот ряд увидело еще больше людей, когда он был размещен в специальном выпуске журнала National Geographic в 1985 г. На с. 574577 журнала эта последовательность была показана в виде реалистической коллекции мастерски нарисованных картинок. Однако эта иллюстрация еще менее точная, чем предыдущая. Начиная с австралопитека афаренсиса, нарисованные существа не шагают, как в книге, выпущенной издательством Time-Life в 1965 г., а просто бегут, как профессиональные бегуны, причем каждый последующий бегун бежит быстрее, энергичнее размахивает руками и более грациозен. Тела изображенных существ очень похожи на человеческие, отличаются только головы. Так, голова первого существа в этой последовательности очень похожа на голову обезьяны, а последнего на очень красивого загорелого европейца. Единственное отличие между представленными формами заключается в том, что у каждого последующего участника этого «забега» руки короче, а тело менее волосатое, вплоть до отсутствия волос у современного человека. В описании последовательности нет и намека на существующие разногласия относительно ископаемых, которые должны были стать основанием для иллюстраций.
За последние годы эволюционировал и сам ряд. Теперь на картинке, как правило, изображают следующую последовательность: рыба в воде, далее выбирающаяся на берег рыба, у которой появляются две маленькие ножки, затем существо с четырьмя ногами и, наконец, ряд приматов, ведущих к человеку, похожих на изображения из старой последовательности. Наилучшую иллюстрацию, изображенную Карлом Саганом, можно увидеть в его книге «Космос» (Друян, 1980). Эта измененная последовательность содержит такое же ошибочное упрощение и «корректировку», как и первоначальная последовательность форм, ведущих от обезьяны к человеку.
В. Лубеноу делает вывод: «Представленный ряд не что иное, как грубая пропаганда великолепная, но все же грубая. И, тем не менее, ни один эволюционист не опротестовал полное отсутствие научной объективности» последовательности, представленной в книге, изданной Time-Life (2004, с. 40). К сожалению, эта «возмутительная грубая пропаганда» привела к тому, что миллионы людей во всем мире поверили дарвиновской теории эволюции человека.
Ссылки и примечания

• Бегли С. За пределами камней и костей // Newsweek. 2007; 149 (12):5258. Вернуться к тексту.
• Беренхалт Г. Люди прошлого. Сан-Франциско, Калифорния: Fog City Press, 2003. Вернуться к тексту.
• Друян А. Космос. Лос-Анджелес: Carl Sagan Productions, 1980 (также см. видеоролик на: Вернуться к тексту.
• Ховелл Ф.К. Древний человек. Нью-Йорк: Time-Life Books, 1970. Вернуться к тексту.
• Лубеноу М.Л. Яблоко раздора. Гранд-Рапидс, Мичиган: Baker Books, 2004. Вернуться к тексту.
• Вивер К. В поисках наших предков // National Geographic. 1985; 168 (5):560623. Вернуться к тексту.

Доктор Бергман преподаватель биологии, молекулярной биологии, химии, антропологии и анатомии в Северо-Западном университете в Огайо, где он преподает уже более 20 лет.
Источник-www.creationresearch.org

[Ольга Владим.]

Сосудистая система. Кровяные сосуды.

Сосудистая система человеческого тела также зависит от трубчатой сети, которая проходит по всему телу. Эволюционисты сталкиваются не только с объяснением существования сосудов, но они должны также логически объяснить существование разных типов сосудов. Есть три типа артерий, которые разносят кровь от сердца: мелкие артерии, мускульные артерии и эластичные артерии (Мор, 1992, p. 23). Мелкие артерии являются наименьшими с узким просветом, и они обладают толстыми мускульными стенками. Мускульные артерии в основном ответственны за распределение обогащенной кислородом крови между различными частями тела. Стенки этих судов, в основном, составлены из гладкого мускула, который позволяет артериям стягиваться, ограничивая кровоток к определенным областям (например, расширенные сосуды к пищеварительной системе и сжатые сосуды к конечностям после принятия пищи на обеде).

Артерия. The Invision Guide to A Healthy Heart, copyright 2005, Anatomical Travelogue, Inc. All rights reserved. href://www.invisionguide.com/heart

Эластичные артерии - наибольшие типы артерий, которые есть в теле, и их стены состоят из эластина, который помогает предотвращать периферический стресс и охраняет от повреждений, когда кровь под высоким давлением выходит из сердца (Мор, p. 23). Должны ли мы предполагать, что эластин одновременно эволюционировал с артериями? Французский молекулярный биолог Жилль Фори предложил:
«Для достижения этой цели, сети эластичных и жестких протеинов, приспособленных к каждой ситуации т.e. низкое или высокое кровяное давление развились в артериальной стене, чтобы обеспечить ее нелинейной эластичностью... В развитии позвоночных эластин встроен в упругие волокна, на ранее сформированном клеточном каркасе микрофибрилл. Упругие волокна затем размещаются в функциональные, концентрические, эластические ламеллы и, с гладкими мышечными клетками, в ламинарные элементы » (2001, p. 310).
Указывает ли Фори на какой-нибудь признак того, как эта "адаптация" произошла? Нет даже намека. Таким образом, мы остались с еще одной историей типа «так уж вышло» о том, как эластин стал включенным в сосудистые артерии.
Вены, с другой стороны, берут кровь от капиллярных каналов и возвращают ее к сердцу. Маленькие вены часто называются венулами. У вен нет сильных мускульных стенок, но вместо этого они были разработаны с клапанной системой, которая предотвращает противоток крови. Книга «Oxford Companion to the Body» отмечает: "Вены обладают клапанами и вены уходят глубоко в конечности, окруженные мускулами... Когда мускул сокращается, вены сжимаются, таким образом, кровь идет по ним. Клапаны гарантируют перемещение крови только к сердцу" (Блэйкмор и Дженетт, 2001, p. 88). Как естественный отбор произвел клапаны в венозной системе, а не в артериальной?

Капилляры. The Invision Guide to A Healthy Heart, copyright 2005, Anatomical Travelogue, Inc. All rights reserved. href://www.invisionguide.com/heart

Капилляры могут быть описаны как крошечные сосуды, которые соединяют артерии и вены. Именно здесь мы находим сложный обмен кровяными газами и растворенными молекулами. Артерии поставляют кровь буквально миллиардам капилляров, что составляет общую поверхностную область в 1 000 квадратных миль (Ван де Графф и Фокс, 1989, p. 653). Это обширное ветвление подтверждается фактом, что все клетки ткани расположены в пределах расстояния только 60-80 µm от капилляра. Комментируя этот огромный технический подвиг, Вейн Джексон заметил:
«Если бы все капилляры тела связать, конец к концу, то подсчитано, что они простирались бы в пределах 60 000 - 100 000 миль. Система "так эффективна", что весь процесс обращения, в течение которого обслуживается каждая клетка в теле, занимает, в общей сложности, всего 20 секунд". Отрицал бы разумный человек, что главная трубопроводная система города была тщательно разработана? вряд ли» (2000, p. 47).
Действительно вряд ли!

[Мелодия]

Какие мнения у христиан о неандертальцах и денисовцах?

У Айзека Азимова есть рассказ о ребенке - неандертальце, когда я читала его в детстве, то я рыдала глубокими слезами, - мне так было жалко этого мальчика!
Я помню до сих пор , как я плакала.

Этот бедный ребенок очень сильно страдал!

[Мелодия]

О, вспомнила , нашла
"Безобразный малыш"

С помощью машины времени, способной вытягивать из прошлого любые предметы, в настоящее доставляется ребёнок-неандерталец. Он становится центром жизни мировой общественности, учёные не отходят от неандертальца. Но пришелец из прошлого всего лишь ребёнок, лишённый родителей, ему нужна забота и любовь, поэтому самой лучшей няне поручают заботу о нём.


Наука не стоит на месте, и вскоре становятся возможны более смелые и интересные для учёных эксперименты, а неандерталец становится никому не нужным, его собираются отправить обратно в далёкое прошлое. Но за то время, что провела с ним няня, она успела к нему привязаться и полюбить его. Теперь она ни за что не отдаст своего необычного сына...

[blueberry]

кстатии, у обезьяны лицо или морда?

[Ольга Владим.]

Я же просила не флудить.

[Ольга Владим.]

Эволюция надеется, что вы не знаете химию: проблема с хиральностью

Др. Чарлз МаккомбКогда в 1953 году появился газетный заголовок "Жизнь в пробирке", сообщество эволюционистов пришло в восторг. Работа Миллера рассматривалась ими как научное доказательство того, что жизнь могла образоваться из химических реактивов в результате случайного естественного процесса. В том классическом эксперименте исследователь соединил смесь метана, аммиака, водорода и водяного пара, и пропустил его через электрический разряд для имитирования молнии. В конце эксперимента среди продуктов реакций было обнаружено несколько аминокислот. Так как аминокислоты - это отдельные звенья длинных полимеров, называемых протеинами, а протеины играют важную роль в организмах, то газеты начали сообщать о лабораторном подтверждении того, что жизнь зародилась естественным путем из химических элементов.
Как химик со степенью доктора наук, я должен признать, что получение аминокислот при таких условиях является само по себе интригующим. Но здесь мы сталкиваемся с серьезной проблемой. Жизнь не была получена в ходе того эксперимента. Продуктом реакций были аминокислоты - обычные химические соединения, которые "не живут". До сего дня не известно ни одного процесса, который превратил бы аминокислоты в жизненную форму. Но этот факт не мешает эволюцианистам заявлять, что эксперимент доказывает случайное зарождение жизни из химикатов. Эволюционистам хорошо известно, что аминокислоты "не живут", но, тем не менее, этот эксперимент они называют доказательством случайного естественного зарождения жизни, так как по их мнению аминокислоты являются "кирпичиками" жизни. Такое заявление предполагает, что при правильных условиях и достаточном количестве "материала", жизнь образуется сама по себе. Но это заявление в действительности не более чем предположение, которое никогда не было продемонстрировано. Аминокислоты могут быть компонентами протеинов, а те в свою очередь важны для жизни, но это не означает, что аминокислоты "кирпичики" жизни. Я могу пойти в магазин автозапчастей и купить детали для сборки автомобиля, но это еще не гарантирует мне функционального средства передвижения. Так же как в данном случае необходим сборщик автомобиля, так и должен быть сборщик аминокислот для образования протеинов, чтобы жизнь могла существовать.

Две "хиральные" формы

Начиная с 1953 года ученые задаются вопросом: доказывает ли получение аминокислот в том эксперименте происхождение жизни из химикатов? Было много споров о том, подтверждает ли эксперимент эволюцию, или свидетельствует о Всемогущем Творце. В течение 50 лет ученые ведут дискуссии по этому вопросу, и дискуссии всегда заканчиваются спором. Как ученого, меня всегда интересовало, почему люди больше спорят, чем обсуждают факты. Потом я понял, что обсуждение фактов неминуемо приводит к вопросу хиральности. Хиральность одно из лучших научных доказательств против случайной эволюции, и оно полностью разрушает заявления о происхождении жизни из химикатов. Хиральность это тот факт, который эволюционисты даже не хотят обсуждать.
Геометрическая фигура или группа точек называется хиральной, если отображение в идеальном плоском зеркале не может быть совмещенным с нею. Вид дисиметрии, обусловливающей несовместимость объекта с его зеркальным отображением, получил в химии название хиральности.



Две молекулы могут быть идентичны по составу, но при этом их структуры в пространстве являются зеркальным отображением друг друга. Такие объекты относятся друг к другу как правая и левая рука, или винты с правой и левой резьбой. По этой причине хиральность может существовать в виде правых R-молекул и левых L-молекул. Каждая индивидуальная молекула называется оптическим изомером.
В чем же состоит проблема эволюции с хиральностью? В наших телах протеины и ДНК обладают уникальной трехмерной пространственной формой и благодаря ей биохимические процессы происходят так как они происходят. Именно хиральность обеспечивает уникальную форму протеинов и ДНК, и без нее биохимические процессы не осуществляли бы своей работы.
В нашем теле все аминокислоты всех протеинов встречаются в виде "левых" изомеров. И хотя Миллер в конце эксперимента получил аминокислоты, это была смесь "левых" и "правых" изомеров. Аминокислотам не доставало хиральности. Это общеизвестный факт органической химии: гомохиральность не может быть создана в химических молекулах случайным процессом. Когда используется случайная химическая реакция для образований молекул с хиральностью, существует равная возможность получения как "левых" так и "правых" изомеров. Это является научно подтвержденным фактом, что случайный процесс, образующий хиральный продукт, приводит к пропорциональной (50%/50%) смеси двух оптических изомеров. Исключений нет. То, что хиральность отсутствовала в аминокислотах эксперимента Миллера является не просто проблемой для обсуждения. Этот факт указывает на катастрофический провал идеи зарождения жизни из химических элементов и доказывает то, что жизнь не может и не могла произойти естественным путем.
Давайте посмотрим на хиральность в протеинах и ДНК. Протеины это полимеры из аминокислот и каждая аминокислота существует в протеине как "левый" L-изомер. Хотя "правый" R-изомер существует в неживой природе и может быть синтезирован в лаборатории, этот изомер не встречается в природных протеинах. Молекула ДНК состоит из миллиардов сложных химических молекул называемых нуклеотидами, которые существуют в ДНК как "правые" оптические изомеры. Опять таки, "левые" изомеры нуклеотидов могут быть приготовлены в лаборатории, но они не существуют в естественном ДНК. Случайный процесс никак не мог сформировать протеины и ДНК с их уникальной хиральностью.
Если бы протеины и ДНК образовались случайно, то каждый отдельный компонент был бы смесью (50%/50%) двух разных оптических изомеров. Но это совсем не то, что мы наблюдаем в природных протеинах или ДНК. Каким образом случайный естественный процесс может создать протеины с тысячами исключительно L-молекул, а потом также создать ДНК с миллиардами исключительно R-молекул? Все это выглядит как случайность или как продукт дизайна? Даже если бы существовал магический процесс, приводящий к хиральности, он бы создал только один изомер. Если такой процесс существовал, то мы ничего не знаем ни про него, ни про то, как он работал. Даже если бы он существовал, как образовались структуры с другой хиральностью? Если было два магических процесса, то что определяло, когда и какой из них был использован? Идея двух процессов требует контролирующего механизма, но такого рода контроль не возможен при естественных условиях.
В действительности, проблема с хиральностью намного серьезней и глубже. Когда нуклеотиды соединяются для образования ДНК, они формируют изгиб, который придает ДНК форму двойной спирали. ДНК проявляет изгиб в цепочке, так как каждый ее компонент имеет хиральность. Именно хиральность обеспечивает ДНК структуру спирали. Если хотя бы одна молекула в ДНК имела бы неверную хиральность, ДНК не существовало бы в форме двойной спирали и не функционировало бы правильно. Весь процесс репликации сошел бы с рельс, как поезд сходит с плохих поврежденных путей. Для того ,чтобы эволюция ДНК работала, необходимо чтобы миллиарды молекул с R конфигурацией образовались без ошибки в нашем теле в одно и то же время. Вероятность того, что миллиарды нуклеотидов "сойдутся" в одно и то же время, и все с одинаковой хиральностью - бесконечно мала. Если эволюция не может предоставить механизм, создающий один продукт с хиральностью, как она может обьяснить образование двух продуктов с двумя противоположными хиральностями?
Хиральность это не просто проблема - это дилемма. Согласно теории эволюции все должно объясняться посредством законов природы и времени. Однако процесс, который сформировал хиральность в биомолекулах не может быть объяснен законами природы ни за какой период времени. Это и есть дилемма: или естественный процесс может объяснить все, или хиральности не существует.
Если вы сомневаетесь, тогда посмотрите на себя. Ведь вы и есть живой пример реальности хиральности. Без нее протеины и энзимы не смогли бы делать свою работу; ДНК не функционировало бы вообще. Без функциональных ДНК и протеинов не было бы жизни на земле. Существование хиральности более, чем другие свидетельства убедили меня в реальности Всемогущего Творца. Я надеюсь, это убедит и вас.
Когда креационисты начинают говорить о Божьем сверхестественном сотворении, эволюционисты возражают, утверждая, что все должно быть объяснено естественными процессами, и что Божественное вмешательство не является наукой. Я нахожу это замечание особенно забавным. Когда мы демонстрируем им неспособность законов природы объяснить существование хиральности, а также то, что фактически сами законы природы стоят на пути ее образования, эволюционисты заявляют, что процесс произошел давным-давно неизвестным способом, о котором они ничего не знают. Так кто же полагается на сверхестественное объяснение? Хотя они никогда не назовут это Божественным вмешательством, они определенно полагаются на веру, а не на научные факты. Эволюция просто надеется, что вы не знаете химию.
Есть еще одна проблема с молекулой ДНК и с тем, как она работает в человеческом теле. Как часть нормального процесса репликации (копирования) ДНК, энзим движется вниз по молекулярной цепочке для образования копии цепочки ДНК и считывает последовательность молекул. В случае если обнаруживается неверный нуклеотид, к делу приступает "ремонтирующий механизм", который использует другой энзим, чтобы "вырезать" ошибочный нуклеотид и вставить правильный, исправляя таким образом ДНК.
Давайте посмотрим на ДНК и этот "ремонтирующий механизм". Действительно ли они были образованы случайными естественными процессами? Если вначале появился "ремонтирующий механизм", то какая от него польза, если ДНК еще не образовалось? Если же вначале появилась молекула ДНК, то как она знала, что ей будет необходим "ремонтирующий механизм"? Разве молекулы могут думать? ДНК - это нестабильная молекула, и без системы постоянного "ремонта" она быстро распадется в результате химического окисления и других процессов. Не существует объяснения того, как ДНК могла существовать в течении миллионов лет, пока "ремонтирующий механизм" эволюционировал. ДНК просто распалось бы обратно в "прудную пену" до того, как предполагаемые миллиарды случайных мутаций смогли когда-либо создать "ремонтирующий механизм".
Как только мы осознаем, что дизайн не появляется случайно, мы тогда понимаем, что вселенная и жизнь в ней появилась не в результате беспорядочного случайного процесса; это творение Всемогущего Творца, который создал все посредством Своего Слова. Я надеюсь, что вы начинаете видеть проблему. Эволюция может дать вам теорию, которая на поверхности может казаться возможной, но когда истинная наука приступает к делу и ученые начинают задавать вопросы, проблемы и ложная логика теории эволюции становятся очевидными. Поэтому эволюция просто надеется, что вы не знаете химию.

Источник - © 2007 by ICR. All Rights Reserved. The Institute for Creation Research | The Institute for Creation Research

[Ольга Владим.]

Известный генетик заявляет: «Дарвиновская эволюция не возможна»

Дон Баттен беседует с ученым, исследующим генетику растений, Джоном Сенфордом

Генетик, доктор Джон Сенфорд начал работать в Корнельском университете в 1980 г. Он участвовал в разработке принципа «генной пушки», используемого в генной инженерии растений. Эта технология оказала огромное влияние на сельское хозяйство во всем мире.

Доктор Сенфорд участвовал в разработке «генной пушки» метода, с помощью которого гены «выстреливаются» в клетки. Этот подход произвел настоящий переворот в генной инженерии и выращивании растений.


Доктор Сенфорд рассказывает: «Начав работу в университете доцентом, я отвечал за усовершенствование зерновых культур. Я работал над традиционным разведением плодовых культур и узнал обо всех возможностях генетического отбора, а также ограниченном диапазоне изменений, которые были возможны благодаря селекции. Вскоре после этого я начал изучать генетическую инженерию растений. На то время было известно множество генов, которые казались потенциально полезными для зерновых культур, но тогда мы не знали метода, с помощью которого можно было бы ввести эти гены в геном растений. У нас не было «технологии трансформации».
Я исследовал множество способов введения генов в клетки, которыми поделился с моим коллегой из Корнельского университета Эдом Вульфом. Мне пришла в голову идея: «А что если ДНК в клетки просто забрасывать, таким образом проникая через клеточные стенки и мембраны!». С этой мысли начался удивительный эксперимент, в котором приняли участие многие ученые из Корнельского и других университетов. За семь лет концепция «генной пушки» превратилась из смешной и сумасшедшей идеи в невероятно эффективную систему введения генов в клетки. Почти все ранее трансгенные зерновые культуры были трансформированы с помощью «генной пушки», особенно кукуруза и соевые бобы. Значительная часть современных трансгенных зерновых культур была генетически создана с использованием нашего метода «генной пушки».
Создание «генной пушки» было для меня лишь одним из многих аспектов моей научной деятельности. Но именно это исследование принесло мне всеобщее признание и финансовый доход.
Я смотрю на успех «генной пушки» как на особое благословение, которое открыло путь для моей сегодняшней работы, которую я считаю более важной».

Изменение образа мышления

Доктор Сенфорд был эволюционистом, но изменил свое мышление.

«Я был полностью пропитан эволюцией. Эволюция была моей религией. Она определяла мои взгляды абсолютно на все вокруг меня, это была моя система ценностей и причина моего существования. Позднее, я уверовал в «Бога», но эта вера особо не изменила мои взгляды на вопросы о происхождении. Однако когда я начал ближе узнавать Христа и покоряться Ему, моя жизнь кардинально изменилась во всем, включая мое мышление и то, что я думал о науке и истории. Я не могу сказать, что наука привела меня к Господу (хотя наука является особым опытом моей жизни). Скорее, Иисус открыл мне глаза на Его творение я был слеп и постепенно начал прозревать. Возможно, это звучит просто, но на самом деле это был медленный и болезненный процесс. Я до сих пор вижу «как бы сквозь тусклое стекло» (1 Коринфянам 13:12). Но теперь я вижу намного больше, чем раньше!
(См. также - «Уважаемый генетик из Корнельского университета отвергает дарвинизм в своей новой книге «Генетическая энтропия и тайна генома»)
Лично для меня это было время духовного пробуждения, но до поры до времени я не мог поделиться своими новыми убеждениями с коллегами. Просто я чувствовал, что не смогу защитить свою веру в научном обществе. В связи с этим я решил на какое-то время уйти из университета и науки, чтобы избежать возможного давления и враждебности со стороны моих университетских коллег.
Я думаю, что научное общество враждебно рассматривает саму идею о живом и действующем Боге, в результате чего оно не принимает истинного христианина. Мне необходимо было уйти из университета, чтобы понять свои убеждения и то, почему я их придерживаюсь. Сейчас я чувствую, что дошел до того уровня, когда я могу вернуться обратно в научное общество (при условии, что я из него не исключен), не рискуя потерять свои основные христианские убеждения».

Важна ли эволюция для науки?

Я спросил Джона, что он думает о необходимости применять эволюцию в биологических исследованиях.

Официальная наука последовательно «ввела» эволюцию в каждый аспект человеческого мышления. В отличие от популярного мнения, это происходит не потому, что эволюция занимает центральное место в понимании всех людей. Такое положение эволюции в науке является следствием политического и идеологического процесса. В настоящее время отрицание эволюционной теории приравнивается к отрицанию самой науки. А это абсолютно неправильно.
От биологов часто можно услышать такое аксиоматическое высказывание: «Абсолютно все в биологии имеет смысл только в свете эволюции». Но как далеко это высказывание от истины! Я считаю, что если отбросить идеологию, истина полностью противоположна этому высказыванию: «Абсолютно все в биологии имеет смысл только в свете сотворения и дизайна».
В действительности мы не можем объяснить, каким образом могла «эволюционировать» какая-либо биологическая система, но мы можем видеть, что практически все наблюдаемое нами вокруг имеет в своей основе удивительный дизайн.
Мне не известен ни один вид практической науки (компьютерная наука, транспорт, медицина, сельское хозяйство, машиностроение и т. д.), который бы извлек пользу из эволюционной теории. Однако, несмотря на это, основные заслуги науки систематически приписываются действию эволюции. Это свидетельствует о глубокой политизации науки».
Дарвиновская эволюция не возможна

Джон объяснил, что мутации, которые предположительно являются источником новой генетической информации для осуществления эволюции, просто не эффективны.

«Мутации представляют собой ошибки текстовой обработки в инструкции о порядке работы клетки. Мутации постоянно разрушают генетическую информацию так же, как ошибки текстовой обработки разрушают записанную информацию. Несмотря на то, что иногда происходят полезные мутации (так же, как иногда бывают полезными орфографические ошибки) 1, вредные мутации намного превосходят их по числу. На одну полезную мутацию приходится около миллиона вредных мутаций. Поэтому, даже если учитывать полезные мутации, конечный их результат очень вреден. Чем больше мутаций, тем меньше информации в этом заключается суть мутационного процесса».
Спасает ли положение естественный отбор?

«Естественный отбор ничем не может помочь. Отбор лишь помогает избавиться от наиболее вредных мутаций. Он замедляет мутационное вырождение.
Кроме того, очень редко возникает полезная мутация, имеющая достаточно влияния, чтобы быть отобранной. Это приводит к адаптивной радиации или некой корректировке, что также способствует замедлению вырождения. Но отбор удаляет очень небольшую часть вредных мутаций. Подавляющее большинство вредных мутаций неумолимо накапливаются и являются слишком коварными (имеют слишком маленькое влияния), чтобы существенно влиять на свою жизнестойкость. С другой стороны, практически все полезные мутации (в случае, если они происходят) невосприимчивы к процессу отбора, так как они вызывают минимальные увеличения биологической функциональности.
Таким образом, несмотря на интенсивный отбор, большинство полезных мутаций «дрейфуют» (выходят) из популяции и теряются. И здесь возникает вопрос: поскольку большая часть содержащих информацию нуклеотидов [ДНК-символов] делает бесконечно маленький вклад в геном, каким образом они туда попали и как они могли там оставаться на протяжении «миллионов лет»?
Отбор замедляет мутационное вырождение, но фактически он нисколько его не останавливает. Так что даже при интенсивном отборе эволюция идет в ложном направлении в направлении вымирания!».
«Отбор замедляет мутационное вырождение, но фактически он нисколько его не останавливает. Так что даже при интенсивном отборе, эволюция идет в ложном направлении в направлении вымирания!» генетик, доктор Джон Сенфорд.

Доктор Сенфорд написал книгу «Генетическая энтропия и тайна генома».

«Недавно опубликованная мной книга плод многолетней научной работы. В ней рассказано, как я полностью переоценил все, что, как я думал, мне было известно об эволюционной генетической теории. В книге исследуются проблемы, лежащие в основе классической теории неодарвинизма. Моя цель заключалась в том, чтобы показать проигрыш дарвиновской теории на каждом уровне. Она не эффективна, потому что:

• мутации появляются быстрее, чем отбор может их вывести из генома;
• мутации слишком коварны, чтобы их можно было отобрать;
• «биологический шум» и «выживание счастливчиков» подавляют отбор;
• вредные мутации физически связаны с полезными мутациями 2, так что при унаследовании их невозможно разделить (т.е. избавиться от вредных мутаций и оставить полезные).

>В итоге все геномы высших форм жизни явно должны выродиться. Именно это и должно происходить, если следовать Писанию (ведь мутации результат грехопадения), и это полностью согласуется с тем, что продолжительность жизни со времени Потопа уменьшается, как об этом и записано в Библии.
Проблема генетической энтропии (все геномы вырождаются) является веским доказательством того, что жизнь и человечество должны быть молодыми. Кроме того, вероятно, именно генетическая энтропия лежит в основе процесса вымирания. Вымирания видов в прошлом и настоящем времени лучше всего объясняются не изменениями условий окружающей среды, а накоплением мутаций. Все это согласуется со сверхъестественным началом, молодой Землей и бренным миром, который «обветшает, как риза» (Евреям 1:11). Только прикосновение Творца может сделать все новым.
В книге «Генетическая энтропия и тайна генома» указано, что на сегодня все проблемы эволюционной теории точно доказаны с помощью численного моделирования. Мы сделали это, используя «счетовод Менделя» современный компьютерный аналитический прибор для генетических систем. В разработке этого прибора принимали участие Джон Баумгарднер, Вес Бруер, Пол Гибсон, Уолтер Ремайн и я. Мы сообщили о новых данных в двух светских изданиях, и скоро я подниму этот вопрос во второй своей книге «Генетическая энтропия и счетовод Менделя».
Доктор Сенфорд отмечает огромные возможности для исследователей-креационистов

«Сегодня нам особенно нужны исследователи-креационисты. Нивы побелели и готовы к жатве, но работников очень мало (Иоанна 4). Несмотря на то, что многие ученые и инженеры веруют в сотворение, в настоящее время проводится мало исследований, которые могут повлиять на вопрос о сотворении. Основные системы финансирования, идеологические предпосылки и фильтрующие механизмы гарантируют, что практически все исследования, связанные с вопросом происхождения, будут и дальше поддерживать дарвиновскую теорию. Сегодня мы отчаянно нуждаемся в выдающихся, объективно думающих ученых, которые могли бы противостоять традиционному мнению, проверяя все дарвиновские предположения и исследуя исходные данные. И хотя я доказал явную ложность «основной аксиомы» эволюции (мутация + отбор = все жизненные функции высших организмов), существует множество других «священных коров», которые еще предстоит свергнуть с престола.
Я думаю, Господь говорит: «Кого Мне послать?».
Ссылки и примечания

• Даже в случае редких полезных мутаций информация все равно теряется. См. примеры: creation.com/article/3026 Мутации, вопросы и ответы; . Вернуться к тексту.
• Физически они близко расположены друг к другу на одной и той же хромосоме, так что мейоз редко их разделяет. Вернуться к тексту.

Источник www.creation.com

[Ольга Владим.]

Почему научный консенсус является анти-научным явлением

Джерри БергманСамым главным аргументом против критики дарвинизма является утверждение о том, что теория эволюционного натурализма принята консенсусом в научной среде, и, следовательно, не подлежит обсуждению. Однако обзор проблем, вызванных научным консенсусом, свидетельствует о том, что в целом, он вредит научному прогрессу, поскольку неправильные идеи утверждаются и это препятствует исследованиям, которые необходимы для того, чтобы установить, как все обстоит на самом деле.
К причинам, по которым неправильные выводы становятся научным консенсусом, относятся неспособность следовать стандартному протоколу научных исследований, четко соблюдать необходимые процедуры исследований, или недостаточное количество их повторений. Все это усугубляется тем, что как только какая-то идея становится основной тенденцией в науке, опровергнуть ее становится сложно.
Одним из основных методов, применяемым для оппонирования критикам дарвинистской теории является аргумент о научном консенсусе. Согласно научному консенсусу, теория эволюции верна, поскольку ее утвердили соответствующие компетентные органы, а это означает, что практически все ученые принимают теорию эволюции; следовательно, выступать против дарвинизма, «очевидно», настолько же глупо, как и утверждать, что земля плоская.1 Типичным примером консенсуса является утверждение Национальной Академии Наук: «Научный консенсус в отношении эволюции [Дарвина] непреодолим», и, следовательно, все идеи, которые ей противоречат, подвергаются должной цензуре»2.
Бэкки Эш, президент Научной ассоциации учителей штата Теннесси, выражая свой протест против введения закона, защищающего карьеры учителей, критикующих теорию эволюции, написала: «Научная теория эволюции принята ведущими учеными всего мира в качестве краеугольного камня биологии и единственного комплексного объяснения многообразия форм жизни на Земле, и, следовательно, не подлежит сомнениям».3
Профессор антропологии Кэмерон Смит также назвал научный консенсус с бесспорным фактом: «В научных кругах существует консенсус относительно того, что эволюция Дарвина действительно имеет место [и] является фактом», а не теорией.4 Более того, выдающийся шведский теолог, представитель католической церкви, Ганс Кюнг, выразил такое мнение: «Теолог должен не сомневаться в научном консенсусе, а пытаться найти способ с ним примириться». Другими словами, «теолог должен привести теологию в соответствие с существующим на сегодняшний день научным консенсусом».5
В данной статье приводятся документальные подтверждения того факта, что научный консенсус может вредить достижению основной цели науки, каковой является получение точных знаний о мире природы. Здесь приведены многочисленные примеры из истории, которые иллюстрируют данную точку зрения.
Научный консенсус вредит науке

Дэниэл Сарвитц, директор научной ассоциации при университете штата Аризона, утверждая, что научный консенсус вредит науке, пишет следующее: «Когда ученые стремятся говорить слаженно, они обычно делают это самым ненаучным образом: с помощью консенсусного доклада».6 Проблема, по его словам, заключается в том, что «процесс достижения такого консенсуса зачастую действует вопреки [науке], и может подрывать тот самый авторитет, который пытается защитить».6 Он добавляет, что в отличие от «бледного консенсуса, решительные противоречия между экспертами, дали бы специалистам хорошо аргументированные альтернативы, которые наполняют и обогащают дискуссии по мере возникновения споров, оставляя место для различных идей и вариантов».6
Более того, еще одна проблема заключается в том, что утверждения научного консенсуса «создают общее ожидание непогрешимости, которое, в случае опровержения теории, может подорвать доверие людей [к науке]».6 Конечно же, именно это и произошло в большом количестве случаев.
«Идея того, что наука лучше всего выражает свой авторитет в консенсусных заявлениях, противоречит экспрессивности самой науки», поскольку
« наука зависит от постоянных вызовов, с которыми сталкиваются наши несовершенные знания. Наука могла бы предоставить более выгодные предложения политике, если бы выражала более широкий набор возможных интерпретаций, вариантов и перспектив, видимых лучшими экспертами, а не навязывая мнимого схождения во мнениях в «едином голосе»».6
Вкратце говоря, Сарвиц пришел к выводу о том, что голос науки должен согласиться с тем, что нужно не соглашаться. Хотя консеснусные доклады являются «основанием для принятия политических решений на основе науки», факт заключается в том, что «противоречия и аргументы более полезны» для научного прогресса.6
Несоответствие также существует между реальным консенсусом и консенсусом, состряпанным из исследований, проведенных на основе необъективной выборки (например, факультеты элитных университетов), что зачастую делается для политических или социальных целей. Настоящий консенсус основывается на воссоздании тщательно продуманных и контролируемых экспериментов. Реальность может находиться под поверхностью заявлений о консенсусе, но она существует, и ее стоит искать, однако выполнению этой задачи мешает научный консенсус.
Майкл Кричтон осуждает научный консенсус

Физик Майкл Кричтон из Гарварда в ходе своего выступления в Калифорнийском технологическом институте процитировал слова профессора Стэнфордского университета Пола Энрича о том, что «ученые всегда делают абсурдные заявления». Затем он привел доводы против того, что любая точка зрения практически всегда является правильной, если существует «консенсус среди большой группы ученых».7 В своем выступлении доктор Кричтон детально разобрал «понятие консенсуса, а также развитие феномена, называемого научным консенсусом». Он сделал вывод о том, что научный консенсус это «крайне пагубное явление», поскольку, в историческом контексте,
« заявления о консенсусе всегда были первым прибежищем для жуликов; это был способ избежать дебатов, заявив, что вопрос уже решен. Каждый раз, когда вы слышите о том, что ученые достигли консенсуса по какому-либо вопросу знайте: вас обманули».7
Причина, по которой он осуждает научный консенсус, заключается том, что задача науки
« не имеет ничего общего с консенсусом. Консенсус дело политики. Наука же наоборот требует, чтобы только один из исследователей оказался прав, а это значит, полученные им или ею результаты могут быть подтверждены в реальном мире».7
Кричтон добавил, что «в науке консенсус неуместен. А что уместно действительно уместно так это результаты, подлежащие воспроизведению».7 В поддержку этого утверждения Кричтон отметил, что «величайшие ученые в истории стали великими именно потому, что нарушили консенсус», выражая мнение, что
«нет такого понятия, как научный консенсус. Если есть консенсус значит, это не наука. Заявления о консенсусе возникают только в тех ситуациях, когда наука не имеет прочного основания Ведь никто не говорит о том, что достигнут научный консенсус относительно того, что Солнце находится на расстоянии 93 миллиона миль от Земли [поскольку это доказанный факт]».7
Он добавил, что «вся история консенсуса [в науке] не дает нам повода для гордости», отметив, что тому существует множество примеров. Например, не так давно
«первой в списке смертей была родильная горячка. От этой лихорадки умирала одна женщина из шести. В 1795 году Александр Гордон из Абердина предположил, что лихорадка возникала в результате инфекционных процессов, и что ее можно лечить. Консенсус сказал «нет»В результате консенсусу понадобилось еще 125 лет, чтобы прийти к правильному выводу, несмотря на усилия «скептиков» по всему миру - скептиков, которых унижали и игнорировали несмотря на постоянные и непрекращающиеся смерти женщин». 7
Еще один пример: в 1920-х годах десятки тысяч американцев умирали от пеллагры, и научный консенсус утверждал, что пеллагра - это
«инфекционная болезнь, и нужно лишь найти микроба, вызывающего пеллагру». Правительство США поручило одному молодому исследователю, доктору Джозефу Голдбергеру, найти причину заболевания. Голдбергер пришел к выводу о том, что решающим фактором в лечении болезни является рацион питания. Однако консенсус остался приверженным теории о микробе. Голдбергер продемонстрировал, что может воздействовать на ход болезни питанием. Он продемонстрировал, что пеллагра не является инфекционной болезнью, введя себе и своему помощнику кровь пациента, болеющего пеллагрой. Консенсус по-прежнему с ним не соглашался до 1920-х годов, несмотря на эпидемию в двадцатом веке. Консенсусу понадобились годы, чтобы пролить свет на данную проблему». 7
Кричтон отмечает, что список примеров, когда была доказана несостоятельность научного консенсуса, можно продолжать почти до бесконечности - например, Дженнер и лечение оспы, Пастер и микробная теория, и терапия гормонозамещения. 7 Сюда можно добавить и открытие доктора Бэрри Маршалла, согласно которому оказалось, что большинство пептических язв вызываются бактериями, а не стрессом, как многие десятилетия считалось научным консенсусом. Работы Маршалла опровергались, и он завоевал репутацию сумасшедшего, заявляя, что мышление научного консенсуса легкомысленно. В конце концов, оказалось, что Маршалл был прав.

Рисунок 1. Луи Пастер сражался с научным консенсусом своего времени. В конце концов, в ходе длительной борьбы, он, наконец, одержал победу, опровергнув общепринятую теорию самозарождения жизни.


Альфред Вегенер и разделение континентов

Одним из самых известных ученых, боровшихся с проблемой научного консенсуса, был профессор Альфред Вегенер. В 1912 году он предположил, что когда-то все континенты Земли были объединены в один континент под названием Пангеа, но затем они разделились и образовали современные континенты.8 Научный консенсус назвал его идею «немецкой псевдонаукой», и «бредом сумасшедшего», который, к тому же, не является геологом.9 Профессор геологии Чикагского университета, Роллин Т. Чамберлин, написал, что принять гипотезу Вегенера значит
« забыть все, чему нас учили на протяжении последних 70 лет, и начать все сначала». Вместо этого геологи преимущественно решили забыть об Альфреде Вегенере, напоследок запустив шквал нападок на его «сказочную» теорию На протяжении нескольких десятилетий после этого геологи старшего возраста предупреждали новичков, что любой намек в заинтересованности ими теорией континентального дрейфа навсегда погубит их карьеру». 9
В данном случае научный
«консенсус на протяжении пятидесяти лет с презрением относился к теории континентального дрейфа. Эта теория решительно отвергалась самыми великими именами в геологии вплоть до 1961 года, когда стало казаться, что морское дно начало расходиться. В результате научному консенсусу понадобилось пятьдесят лет, чтобы признать то, что видит любой ребенок».7
Как пишет Коннифф, «гиганты геологии смеялись над ним [Вегенером]. А теперь никому не до смеха».10 Принятие данной теории произошло в средине семидесятых годов, «когда более пожилые геологи умерли, а более молодые стали собирать доказательства расхождения морского дна и масштабного наслаивания тектонических плит глубоко под поверхностью земли».9

[Ольга Владим.]

Пример Карла Вёзе

Микробиолог Карл Вёзе также столкнулся с серьезным противодействием научного консенсуса, однако в конечном итоге был оправдан.11 Вёзе выдвинул гипотезу о существовании трех доменов жизни, добавив домен архей к ранее определенным доменам бактерий и эукариот. Несмотря на многие научные достижения Карла Вёзе, ученые почти на протяжении двух десятилетий с пренебрежением относились к нему, из-за того, что он «выкорчевал дерево жизни. Никому не позволено трогать дерево [жизни]. Но Вёзе не побоялся поставить под сомнение догму».12
На конференции, проводимой изданием Science, критика, звучавшая по отношению к нему, была настолько саркастичной и непрофессиональной, что Вёзе «большую часть вечера просидел молча, с несколько раздраженным выражением лица, что было вполне понятно».13
Профессор Френд отметил, что один из главных критиков Вёзе даже не потрудился прочитать его работу, посвященную археям, когда она впервые была опубликована в престижном журнале «Труды Национальной Академии Наук».14 Его главный критик, известный биолог-эволюционист Сальвадор Лурия « высмеял даже саму возможность существования третьего домена. Его враждебность, по словам Вёзе, просто шокировала. Его называли чудаком и безумцем, изгоем в своей лиге, которого нельзя назвать ни биологом, ни эволюционистом Он предвидел критику, но в форме научных дебатов».15
Вёзе даже не приглашали «на конференции, чтобы он мог рассказать о своей работе или защитить ее Студенты-аспиранты не стремились попасть к нему в лабораторию».14 Вёзе писал, что Сальвадор Луриа звонил его близкому другу, Ральфу Вольфу, чтобы сказать ему: «Ральф, ты должен отмежеваться от этой бессмыслицы, иначе ты разрушишь свою карьеру!»16
Профессор Вёзе добавил, что было значительное количество жалоб и со стороны биологов, и «на тот момент лишь у одного из биологов хватило мужества поставить под сомнение эту архаичную концепцию». Причина такого противодействия была не том, что он предложил «третий вид самой жизненной системы, как таковой. а в том, что их предполагаемое существование нарушало основополагающую догму: дихотомию эукариотов и прокариотов и вместо того, чтобы поставить под сомнение эту догму, большинство биологов предпочли атаковать новое открытие».15
Теория Вёзе выступала против теории о том, что прокариоты эволюционировали в эукариотов, и эта новая форма жизни создавала огромные трудности для этой теории.
По этой причине один из ведущих биологов-эволюционистов мирового масштаба, Эрнст Мейр из Гарварда, присоединился к нападкам против Вёзе и «до самой своей смерти [Мейр] отказывался признать, что археи представляют собой новый домен».15
Научный консенсус сбивает с пути планетарные исследования

Еще одним примером, где научный консенсус мешает научному прогрессу, являются исследования планет. Кауфман пишет, что
« в астрономическом сообществе существует консенсус относительно того, что для поддержания существования жизни, любой звездной системе необходима огромная планета (размером с Юпитер или Сатурн, то есть с массой в 300 и 100 раз превышающей массу Земли), которая должна находиться примерно в том же месте, где они находятся в нашей солнечной системе». 17
Он объясняет это тем, что «гравитационные силы гигантской планеты притягивают и разрушают астероиды и другие небесные тела, которые иначе могли бы попасть в «обитаемую» зону и разбить маленькие скалистые планеты на кусочки. Именно поэтому в астрономических кругах Юпитер часто называют нашим «старшим братом-защитником» или «вышибалой». Однако если Юпитеры и Сатурны во многих других звездных системах находятся в «неподходящих местах», то они не смогут обеспечить никакой защиты». 19
Но по мере того, как открывались все новые и новые планеты,
« стало ясно, что многие из них, или, наверное, большинство из них, разительно отличаются от того, что ожидали увидеть практически все астрономы и исследователи планет. Батлер называет это фазой исследования планет вне солнечной системы под названием «Всё, что вы знаете неправильно». В астрономическом сообществе ранее существовал консенсус о том, что далекие звездные системы будут похожи на нашу».18
Таким образом, использовать нашу солнечную систему в качестве модели оказалось худшей идеей, чем не использовать вообще никакой модели,
« поскольку эта модель ведет вас по одному пути, и вы даже не представляете других путей. Но благодаря исследованиям ученые, работающие в сфере поиска новых планет, отказались от своих предыдущих предположений и сейчас тщательно работают над новой реальностью, в которой звездные системы, похожие на нашу, находятся в меньшинстве».20
Фиаско теории ядерной зимы

Еще одним примером провала научного консенсуса было сделанное в 1970-х годах утверждение, что использование атомной бомбы приведет к тому, что приблизительно один год на Земле не будет лета, и это явление было названо «ядерной зимой». Теперь мы знаем, что представление о ядерной зиме не поддерживается научными данными, а, скорее всего, служило неким политическим мотивам, и с самого начала продвигалось посредством хорошо слаженной кампании в СМИ. Это было понятно из ответов приверженцев теории ядерной зимы на критику в их адрес:
«Ричард Фейнмен проявил свое типичное невежество, сказав: «Я не думаю, что эти парни знают, о чем они говорят», хотя другие выдающиеся ученые многозначительно промолчали. Цитируют и слова Фримена Дайсона: «Это совершенно ужасающая сфера науки, но кому хочется, чтобы его обвинили в выступлениях за ядерную войну?» Виктор Вайскопф сказал: «Сама наука ужасна, но, наверное, лишь психология благое дело».7
Более того, человек, которого называют «отцом водородной бомбы», доктор Эдвард Теллер, однажды сказал:
«Хотя повсеместно считается, что детали до сих пор не до конца известны и нуждаются более детальном изучении, доктор Саган придерживается позиции о том, что весь этот сценарий настолько надежен, что практически не остается сомнений относительно его основных выводов». Однако тот факт, что ядерная зима это сценарий, пронизанный неопределенностями, не показался важным [для выводов Сагана]».7
Вскоре мысль о ядерной зиме исчерпала свой потенциал, и по мере того, как с него спадал медийный глянец, этот сценарий становился все менее убедительным. Джон Мэддок, главный редактор издания Nature,
« неоднократно критиковал эти заявления; и уже через год Стивен Шнайдер, один из ведущих фигур в разработке климатической модели, начал говорить о «ядерной осени». Однако эта идея уже звучала иначе. Окончательное опровержение в СМИ произошло в 1991 году, когда Карл Саган программе «Ночная жизнь» высказал предположение о том, что нефтяные пожары в Кувейте могут вызвать эффект ядерной зимы, что приведет к «году без лета» и подвергнет опасности сбор урожая по всему миру».7
Ни одно из этих страшных предсказаний не сбылось. Из фиаско теории ядерной зимы следует извлечь урок:

«при использовании бросающегося в глаза названия, сильной политической позиции и агрессивной кампании в СМИ, никто не посмеет сразу же критиковать некую научную теорию. Неизлечимая слабость такой теории будет установлена впоследствии, уже как факт. После этого критика будет уже не актуальна. Окажется, что война уже закончилась без единого выстрела».7
Одним словом, как только один из ученых отступает от строгой приверженности действующего на данный момент консенсуса, предлагая альтернативное объяснение научных данных, ортодоксальные ученые зачастую начинают провозглашать консенсус, как установленную истину и подавлять конкурирующие идеи.
Результатом научного консенсуса является то, что одна ситуация приводит к мобилизации ресурсов против ядерной войны, в другом контексте в результате появляется Лысенковщина (политическая кампания по запрету генетических исследований в СССР). В третьей ситуации возникает нацистская эвтаназия. И такая опасность всегда существует, пока вы низлагаете науку в угоду политическим мотивам. Именно поэтому так важно для будущего развития науки, чтобы черта между тем, что наука может утверждать с уверенностью, и тем, о чем она не может утверждать с уверенностью, была четко проведена и охранялась».7
Другие примеры негативного воздействия научного консенсуса

Профессор Джордж Баррио с кафедры молекулярной и медицинской фармакологии Медицинского университета Лос-Анджелеса, штат Калифорния, и ответственный редактор издания «Молекулярная визуализация и биологии», пишет, что
«история научного консенсуса не что иное, как катастрофа. Здесь можно привести множество примеров, но есть просто классические истории. Николай Коперник и его последователь Галилео Галилей, [рисунок 2], на собственном опыте испытали последствия научного консенсуса, продвигая теорию о том, что планета Земля не является центром Вселенной. Шестнадцатое и семнадцатое столетия были не подходящим временем для того, чтобы идти против установленных [научных] догм».19
Он добавляет, что методы навязывания
«консенсуса изменились, но результат может быть таким же смерть духа. Использование и злоупотребление «научным консенсусом» является одной из составляющих современного кризиса системы изучения работ коллег в науке и медицине. И хотя изучение работ коллегами может считаться одним из священных столпов научного института, на данный момент этот столп находится на линии огня, поскольку система изучения трудов коллег контролирует доступ к публикациям и финансированию».21 Баррио заключает, что он « совершенно уверен в том, что большинство из нас, так или иначе, были подвержены воздействию (и последствиям) концепции «научного консенсуса». Более того, научные обозреватели журнальных статей и заявок на гранты, особенно в биомедицинской сфере исследований, могут зачастую использовать этот термин (например, « в данной сфере существует консенсус») в качестве оправдания для отвержения идей, не соответствующих их собственным убеждениям». 21

Рисунок 2. Галилео Галилей боролся против научного консенсуса и, в краткосрочной перспективе, проиграл. Однако история оправдала его теорию о том, что планета Земля не является центром Солнечной системы, как считалось на протяжении многих поколений.