Твитнуть
...Сколько живет мозг без кислорода
22.09.2017
Доктора обычно различают две формы лишения кислорода. Первая, аноксические повреждения которые происходят, когда мозг полностью лишен кислорода из-за внезапной остановки сердца, удушья, удушения и других внезапных травм. Вторая, гипоксические повреждения происходящие, когда этот орган получает меньше кислорода, чем ему нужно, но не полностью его лишен. Поскольку последствия двух травм сходны, многие эксперты в области мозга используют термины взаимозаменяемо.
Несколько секунд лишения кислорода не причинят долговременного вреда, поэтому ребенок, страдающий расстройством дыхания или дайвер, которому требуется несколько дополнительных секунд, чтобы подняться на воздух, вряд ли получат повреждение головного мозга. Точная временная шкала аноксических повреждений этого органа зависит от ряда личных особенностей, включая общее состояние мозга и сердечно-сосудистой системы, а также уровень оксигенации крови во время травмы. Вообще говоря, травмы начинаются с одноминутной отметки, неуклонно ухудшаясь после этого:
................
«В больнице мне сказали, что я утонул и 40 минут был мертвым»
16:48 21 июня 2011
Сергей КАРНАУХОВ, «ФАКТЫ» (Львов)
Львовские и стрыйские врачи вернули к жизни 11-летнего мальчика
Беда произошла 27 мая, но только недавно, уже не опасаясь за жизнь и рассудок юного жителя города Стрый Романа Семкива, медики перевели его из реанимации в обычную палату. Тем не менее мама мальчика от переживаний до сих пор как натянутая струна.
«Два дня я стояла под дверьми реанимации, плакала и молилась»
С ужасом вспоминаю тот день, нервно теребя край белого халата, рассказывает «ФАКТАМ» мама Романа, 34-летняя Наталия Семкив. В школе был последний звонок. Сын и дочь (Таня старше брата на год. Авт.) пришли домой и стали просить: «Мама, отпусти нас с ребятами в кафе. Хотим мороженым отпраздновать конец учебного года». Как я могла отказать! Дала им денег, они убежали, а сама отправилась на работу фотографировать малышей в детском садике. Дело это требует концентрации внимания, поэтому мобильный телефон отключила, чтобы не мешали посторонние звонки. Часа через два ко мне подошла одна из воспитательниц: «Какой-то мужчина сообщил, что ваш сын находится в реанимации Стрыйской центральной районной больницы». У меня ноги подкосились. Как в реанимации?! Что случилось? Трясущимися руками включила мобильник, дозвонилась Тане. Рыдающая дочка еле смогла произнести: «Рома утонул!» У меня все перед глазами поплыло. Уже не помню, как домчалась до больницы. В реанимацию, конечно же, не пустили. Врачи успокаивали: «Будем надеяться на лучшее!» Но по их лицам я догадалась, что с моим сыночком очень и очень плохо. А потом прибыли врачи из областного «Охматдета». И меня уже стало трясти от страха. Почти два дня простояла под дверьми реанимации. Плакала и молилась. Потом Ромчика на реанимационном автомобиле повезли во Львов, я поехала следом
Позже Таня рассказала маме, как все произошло. Ни в какое кафе их компания не пошла. На улице было очень жарко, вот детвора и решила сначала искупаться в горной реке Стрый. Девочки купальников не взяли, поэтому остались на берегу, а мальчишки сразу полезли в воду. Причем Роман, который не умел плавать, место для купания выбрал, казалось бы, идеальное неглубоко и сильного течения нет. Но там оказалась яма, и мальчик с головой ушел под воду. Несколько раз над поверхностью поднималась его рука, однако дети подумали, что Ромчик балуется. Запаниковали лишь минут через пять. Таня подбежала к купавшимся неподалеку молодым мужчинам: «Мой брат утонул! Спасите его!» Взрослые бросились к реке.
Сразу найти парнишку они не смогли. Минут через десять кто-то из мужчин крикнул: «Я наступил на него. Помогайте вытаскивать!» Романа вынесли на берег, он не дышал. Какая-то женщина попыталась сделать искусственное дыхание ничего не получилось. Тогда взрослые взяли мальчика на руки и побежали к дороге. Там поймали такси и отвезли в больницу.
«Кора головного мозга без кислорода может жить всего пять-десять минут»
Мне позвонил заведующий отделением педиатрии Стрыйской центральной районной больницы Василий Пицко и сообщил, что к ним в состоянии клинической смерти поступил утонувший 11-летний мальчик, вспоминает заведующий реанимационным отделением Львовской областной детской клинической больницы «Охматдет» Тарас Садовый. Я прекрасно знаю город Стрый, поэтому начал выяснять, где утонул ребенок. В такой ситуации медикам очень важно знать, сколько времени прошло до того момента, как пострадавший попал в больницу. Ведь кора головного мозга без кислорода способна жить всего пять-десять минут. Человека можно спасти, но интеллект уже не восстановишь. Сколько времени у Романа не работало сердце, никто не зафиксировал. По нашим подсчетам, минимум минут сорок: пока мальчика нашли под водой, пока вытащили, донесли до дороги, довезли до больницы, поместили в реанимацию, которая находится на седьмом этаже Стрыйские врачи во главе с Андреем Кравчуком сработали очень профессионально. За десять минут реанимационных действий им удалось запустить сердце, подключить пострадавшего к аппарату искусственного дыхания, но ситуация оставалась очень сложной.
Мы тут же послали в Стрый свою бригаду хирурга Олега Ленива и реаниматолога Валентина Гасуляка. Мальчику сделали бронхоскопию это сложная манипуляция, когда под наркозом вводят аппаратуру в дыхательные пути и убирают оттуда все посторонние вещества. А легкие ребенка были залиты водой с грязью, песком, мелкой галькой. На второй день состояние мальчика стабилизировалось, появилась возможность его транспортировать. В Стрый снова поехал Валентин Гасуляк и взял на себя огромную ответственность перевезти Романа на реанимобиле в нашу больницу. Еще два раза мы делали мальчику бронхоскопию, затем подключили к аппарату искусственного дыхания и к другому аппарату, стимулирующему сердечную деятельность, начали мощную терапию, вводили специальные препараты, защищающие мозг. И в первую очередь погрузили в глубокий сон.
За мальчика боролись все врачи! В результате Роману сохранили головной мозг, не позволив стать человеком-растением! Сейчас состояние ребенка удовлетворительное, он разговаривает, общается. Правда, у него амнезия не помнит, что с ним произошло, но это нормальное явление. Планируем, что скоро его выпишем. Никаких физических и психологических последствий «приключения» у Романа не будет. Рассказываем это «ФАКТАМ» не для того, чтобы подчеркнуть, как мы хорошо работаем, а для того, чтобы люди были осторожны в воде. Дети же должны быть всегда под надзором взрослых
К юному пациенту меня пустили буквально на несколько минут. Он явно скучал на больничной койке, тем более что за окном были слышны детские голоса мальчишки неподалеку гоняли мяч. На мои расспросы Роман лишь пожал худенькими плечами: «В больнице мне сказали, что я утонул и 40 минут был мертвым. А я ничего не помню! Мне даже рассказать вам нечего»
22.09.2017
Доктора обычно различают две формы лишения кислорода. Первая, аноксические повреждения которые происходят, когда мозг полностью лишен кислорода из-за внезапной остановки сердца, удушья, удушения и других внезапных травм. Вторая, гипоксические повреждения происходящие, когда этот орган получает меньше кислорода, чем ему нужно, но не полностью его лишен. Поскольку последствия двух травм сходны, многие эксперты в области мозга используют термины взаимозаменяемо.
Несколько секунд лишения кислорода не причинят долговременного вреда, поэтому ребенок, страдающий расстройством дыхания или дайвер, которому требуется несколько дополнительных секунд, чтобы подняться на воздух, вряд ли получат повреждение головного мозга. Точная временная шкала аноксических повреждений этого органа зависит от ряда личных особенностей, включая общее состояние мозга и сердечно-сосудистой системы, а также уровень оксигенации крови во время травмы. Вообще говоря, травмы начинаются с одноминутной отметки, неуклонно ухудшаясь после этого:
- Между 30−180 секундами лишения кислорода вы можете потерять сознание.
- На отметке в одну минуту мозговые клетки начинают умирать.
- Через три минуты нейроны страдают более сильным повреждением, и длительное повреждение головного мозга становится более вероятным.
- Через пять минут смерть становится неизбежной.
- Через 10 минут, даже если мозг остается в живых, кома и длительное его повреждение почти неизбежны.
- Через 15 минут выживание становится практически невозможным.
................
«В больнице мне сказали, что я утонул и 40 минут был мертвым»
16:48 21 июня 2011
Сергей КАРНАУХОВ, «ФАКТЫ» (Львов)
Львовские и стрыйские врачи вернули к жизни 11-летнего мальчика
Беда произошла 27 мая, но только недавно, уже не опасаясь за жизнь и рассудок юного жителя города Стрый Романа Семкива, медики перевели его из реанимации в обычную палату. Тем не менее мама мальчика от переживаний до сих пор как натянутая струна.
«Два дня я стояла под дверьми реанимации, плакала и молилась»
С ужасом вспоминаю тот день, нервно теребя край белого халата, рассказывает «ФАКТАМ» мама Романа, 34-летняя Наталия Семкив. В школе был последний звонок. Сын и дочь (Таня старше брата на год. Авт.) пришли домой и стали просить: «Мама, отпусти нас с ребятами в кафе. Хотим мороженым отпраздновать конец учебного года». Как я могла отказать! Дала им денег, они убежали, а сама отправилась на работу фотографировать малышей в детском садике. Дело это требует концентрации внимания, поэтому мобильный телефон отключила, чтобы не мешали посторонние звонки. Часа через два ко мне подошла одна из воспитательниц: «Какой-то мужчина сообщил, что ваш сын находится в реанимации Стрыйской центральной районной больницы». У меня ноги подкосились. Как в реанимации?! Что случилось? Трясущимися руками включила мобильник, дозвонилась Тане. Рыдающая дочка еле смогла произнести: «Рома утонул!» У меня все перед глазами поплыло. Уже не помню, как домчалась до больницы. В реанимацию, конечно же, не пустили. Врачи успокаивали: «Будем надеяться на лучшее!» Но по их лицам я догадалась, что с моим сыночком очень и очень плохо. А потом прибыли врачи из областного «Охматдета». И меня уже стало трясти от страха. Почти два дня простояла под дверьми реанимации. Плакала и молилась. Потом Ромчика на реанимационном автомобиле повезли во Львов, я поехала следом
Позже Таня рассказала маме, как все произошло. Ни в какое кафе их компания не пошла. На улице было очень жарко, вот детвора и решила сначала искупаться в горной реке Стрый. Девочки купальников не взяли, поэтому остались на берегу, а мальчишки сразу полезли в воду. Причем Роман, который не умел плавать, место для купания выбрал, казалось бы, идеальное неглубоко и сильного течения нет. Но там оказалась яма, и мальчик с головой ушел под воду. Несколько раз над поверхностью поднималась его рука, однако дети подумали, что Ромчик балуется. Запаниковали лишь минут через пять. Таня подбежала к купавшимся неподалеку молодым мужчинам: «Мой брат утонул! Спасите его!» Взрослые бросились к реке.
Сразу найти парнишку они не смогли. Минут через десять кто-то из мужчин крикнул: «Я наступил на него. Помогайте вытаскивать!» Романа вынесли на берег, он не дышал. Какая-то женщина попыталась сделать искусственное дыхание ничего не получилось. Тогда взрослые взяли мальчика на руки и побежали к дороге. Там поймали такси и отвезли в больницу.
«Кора головного мозга без кислорода может жить всего пять-десять минут»
Мне позвонил заведующий отделением педиатрии Стрыйской центральной районной больницы Василий Пицко и сообщил, что к ним в состоянии клинической смерти поступил утонувший 11-летний мальчик, вспоминает заведующий реанимационным отделением Львовской областной детской клинической больницы «Охматдет» Тарас Садовый. Я прекрасно знаю город Стрый, поэтому начал выяснять, где утонул ребенок. В такой ситуации медикам очень важно знать, сколько времени прошло до того момента, как пострадавший попал в больницу. Ведь кора головного мозга без кислорода способна жить всего пять-десять минут. Человека можно спасти, но интеллект уже не восстановишь. Сколько времени у Романа не работало сердце, никто не зафиксировал. По нашим подсчетам, минимум минут сорок: пока мальчика нашли под водой, пока вытащили, донесли до дороги, довезли до больницы, поместили в реанимацию, которая находится на седьмом этаже Стрыйские врачи во главе с Андреем Кравчуком сработали очень профессионально. За десять минут реанимационных действий им удалось запустить сердце, подключить пострадавшего к аппарату искусственного дыхания, но ситуация оставалась очень сложной.
Мы тут же послали в Стрый свою бригаду хирурга Олега Ленива и реаниматолога Валентина Гасуляка. Мальчику сделали бронхоскопию это сложная манипуляция, когда под наркозом вводят аппаратуру в дыхательные пути и убирают оттуда все посторонние вещества. А легкие ребенка были залиты водой с грязью, песком, мелкой галькой. На второй день состояние мальчика стабилизировалось, появилась возможность его транспортировать. В Стрый снова поехал Валентин Гасуляк и взял на себя огромную ответственность перевезти Романа на реанимобиле в нашу больницу. Еще два раза мы делали мальчику бронхоскопию, затем подключили к аппарату искусственного дыхания и к другому аппарату, стимулирующему сердечную деятельность, начали мощную терапию, вводили специальные препараты, защищающие мозг. И в первую очередь погрузили в глубокий сон.
За мальчика боролись все врачи! В результате Роману сохранили головной мозг, не позволив стать человеком-растением! Сейчас состояние ребенка удовлетворительное, он разговаривает, общается. Правда, у него амнезия не помнит, что с ним произошло, но это нормальное явление. Планируем, что скоро его выпишем. Никаких физических и психологических последствий «приключения» у Романа не будет. Рассказываем это «ФАКТАМ» не для того, чтобы подчеркнуть, как мы хорошо работаем, а для того, чтобы люди были осторожны в воде. Дети же должны быть всегда под надзором взрослых
К юному пациенту меня пустили буквально на несколько минут. Он явно скучал на больничной койке, тем более что за окном были слышны детские голоса мальчишки неподалеку гоняли мяч. На мои расспросы Роман лишь пожал худенькими плечами: «В больнице мне сказали, что я утонул и 40 минут был мертвым. А я ничего не помню! Мне даже рассказать вам нечего»
Комментарий