Ну очень хочется спеть!

[.Аlex.]

Ну, как грица, молчать не в силах - пой.

дык я пою.

[.Аlex.]

Дорогая передача, во субботу, чуть не плача,
Вся Канатчикова дача к телевизору рвалась,
Вместо чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться,
Вся безумная больница у экрана собралась.

Говорил ломая руки краснобай и баламут
Про бессилие науки перед тайною Бермуд,
Все мозги разбил на части, все извилины заплел,
И канатчиковы власти колют нам второй укол.

Уважаемый редактор, может лучше про реактор,
Про любимый лунный трактор, ведь нельзя же, год подряд
То тарелками пугают, дескать, подлые, летают,
То у вас собаки лают, то руины говорят.

Мы кое в чем поднаторели, мы тарелки бьем весь год,
Мы на них уже собаку съели, если повар нам не врет,
А медикаментов груды - мы в унитаз, кто не дурак,
Вот это жизнь - и вдруг Бермуды, вот те раз, нельзя же так.

Мы не сделали скандала, нам вождя недоставало,
Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков,
Но на происки и вредни сети есть у нас и бредни,
И не испортят нам обедни злые происки врагов.

Это их худые черти мутят воду во пруду,
Это все придумал Черчилль в восемнадцатом году,
Мы про взрывы, про пожары сочиняли ноту ТАСС,
Но тут примчались санитары и зафиксировали нас.

Тех, кто был особо боек, прикрутили к спинкам коек,
Бился в пене параноик, как ведьмак на шабаше:
"Развяжите полотенце, иноверы, изуверцы,
Нам бермуторно на сердце и бермутно на душе!"

Сорок душ посменно воют, раскалились добела,
Во как сильно беспокоят треугольные дела,
Все почти с ума свихнулись, даже кто безумен был,
И тогда главврач Маргулис телевизор запретил.

Вон он змей, в окне маячит, за спиною штепсель прячет,
Подал знак кому-то, значит: фельдшер, вырви провода.
И что ж, нам осталось уколоться, и упасть на дно колодца,
И там пропасть на дне колодца, как в Бермудах навсегда.

Вон дантист-надомник Рудик, у него приемник "Грюндиг",
Он его ночами крутит, ловит контру ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам и подвинулся рассудком,
Ну а к нам попал в волненьи жутком,
С расстревоженным желудком,
И с номерочком на ноге.

Он прибежал взволнован крайне и сообщеньем нас потряс
Будто наш научный лайнер в треугольнике погряз,
Сгинул, топливо истратив, весь распался на куски,
И двух безумных наших братьев подобрали рыбаки.

Те, кто выжил в катаклизме, пребывают в пессимизме,
Их вчера в стеклянной призме к нам в больницу привезли,
И один из них, механик, рассказал, сбежав от нянек,
Что Бермудский многогранник - незакрытый пуп Земли.

"Что там было, как ты спасся?" - каждый лез и приставал,
Но механик только трясся и чинарики стрелял,
Он то плакал, то смеялся, то щетинился как ёж,
Он, гад, над нами издевался, ну сумасшедший, что возьмешь?

Взвился бывший алкоголик, матерщинник и крамольник,
Говорит, надо выпить треугольник, на троих его даешь,
Разошелся, так и сыпет, треугольник будет выпит,
Будь он параллелепипед, будь он круг, едрена вошь!

Пусть безумная идея, не рубайте сгоряча,
Вызывайте нас скорее через гада главврача,
С уваженьем, дата, подпись, отвечайте нам, а то
Если вы не отзоветесь, мы напишем в "Спортлото"!

[Bujim]

Шедеврально.

Другого не держим! Ща добью окончательно!

О Боже мой, благодарю
За то, что дал моим очам
Ты видеть мир, Твой вечный храм,
И ночь, и волны, и зарю...

Пускай мученья мне грозят,
Благодарю за этот миг,
За все, что сердцем я постиг,
О чем мне звезды говорят...

Везде я чувствую, везде
Тебя, Господь, в ночной тиши,
И в отдаленнейшей звезде,
И в глубине моей души.

Я Бога жаждал и не знал;
Еще не верил, но, любя,
Пока рассудком отрицал,
Я сердцем чувствовал Тебя.

И Ты открылся мне: Ты мир.
Ты все. Ты небо и вода,
Ты голос бури, Ты эфир,
Ты мысль поэта, Ты звезда...

Пока живу Тебе молюсь,
Тебя люблю, дышу Тобой,
Когда умру с Тобой сольюсь,
Как звезды с утренней зарей.

Хочу, чтоб жизнь моя была
Тебе немолчная хвала.
Тебя за полночь и зарю,
За жизнь и смерть благодарю!..

[.Аlex.]

Ща добью окончательно!

Добивать буду я.

Потап и Настя Каменских

[Bujim]

Now in Vienna theres ten pretty women
Theres a shoulder where Death comes to cry
Theres a lobby with nine hundred windows
Theres a tree where the doves go to die
Theres a piece that was torn from the morning
And it hangs in the Gallery of Frost
Ay, Ay, Ay, Ay
Take this waltz, take this waltz
Take this waltz with the clamp on its jaws

Oh I want you, I want you, I want you
On a chair with a dead magazine
In the cave at the tip of the lily
In some hallways where loves never been
On a bed where the moon has been sweating
In a cry filled with footsteps and sand
Ay, Ay, Ay, Ay
Take this waltz, take this waltz
Take its broken waist in your hand

This waltz, this waltz, this waltz, this waltz
With its very own breath of brandy and Death
Dragging its tail in the sea

Theres a concert hall in Vienna
Where your mouth had a thousand reviews
Theres a bar where the boys have stopped talking
Theyve been sentenced to death by the blues
Ah, but who is it climbs to your picture
With a garland of freshly cut tears?
Ay, Ay, Ay, Ay
Take this waltz, take this waltz
Take this waltz its been dying for years

Theres an attic where children are playing
Where Ive got to lie down with you soon
In a dream of Hungarian lanterns
In the mist of some sweet afternoon
And Ill see what youve chained to your sorrow
All your sheep and your lilies of snow
Ay, Ay, Ay, Ay
Take this waltz, take this waltz
With its Ill never forget you, you know!

This waltz, this waltz, this waltz, this waltz
With its very own breath of brandy and Death
Dragging its tail in the sea

And Ill dance with you in Vienna
Ill be wearing a rivers disguise
The hyacinth wild on my shoulder,
My mouth on the dew of your thighs
And Ill bury my soul in a scrapbook,
With the photographs there, and the moss
And Ill yield to the flood of your beauty
My cheap violin and my cross
And youll carry me down on your dancing
To the pools that you lift on your wrist
Oh my love, Oh my love
Take this waltz, take this waltz
Its yours now. Its all that there is.

[Bujim]

Продолжая тему...

They sentenced me to twenty years of boredom
For trying to change the system from within
I'm coming now, I'm coming to reward them
First we take Manhattan, then we take Berlin

I'm guided by a signal in the heavens
I'm guided by this birthmark on my skin
I'm guided by the beauty of our weapons
First we take Manhattan, then we take Berlin

I'd really like to live beside you, baby
I love your body and your spirit and your clothes
But you see that line there moving through the station?
I told you, I told you, told you, I was one of those

Ah you loved me as a loser, but now you're worried that I just might win
You know the way to stop me, but you don't have the discipline
How many nights I prayed for this, to let my work begin
First we take Manhattan, then we take Berlin

I don't like your fashion business mister
And I don't like these drugs that keep you thin
I don't like what happened to my sister
First we take Manhattan, then we take Berlin

I'd really like to live beside you, baby ...

And I thank you for those items that you sent me
The monkey and the plywood violin
I practiced every night, now I'm ready
First we take Manhattan, then we take Berlin

I am guided

Ah remember me, I used to live for music
Remember me, I brought your groceries in
Well it's Father's Day and everybody's wounded
First we take Manhattan, then we take Berlin

[Bujim]

Ну а это все знают 8)

Baby, I've been waiting,
I've been waiting night and day.
I didn't see the time,
I waited half my life away.
There were lots of invitations
and I know you sent me some,
but I was waiting
for the miracle, for the miracle to come.

I know you really loved me.
but, you see, my hands were tied.
I know it must have hurt you,
it must have hurt your pride
to have to stand beneath my window
with your bugle and your drum,
and me I'm up there waiting
for the miracle, for the miracle to come.

Ah I don't believe you'd like it,
You wouldn't like it here.
There ain't no entertainment
and the judgements are severe.
The Maestro says it's Mozart
but it sounds like bubble gum
when you're waiting
for the miracle, for the miracle to come.

Waiting for the miracle
There's nothing left to do.
I haven't been this happy
since the end of World War II.

Nothing left to do
when you know that you've been taken.
Nothing left to do
when you're begging for a crumb
Nothing left to do
when you've got to go on waiting
waiting for the miracle to come.

I dreamed about you, baby.
It was just the other night.
Most of you was naked
Ah but some of you was light.
The sands of time were falling
from your fingers and your thumb,
and you were waiting
for the miracle, for the miracle to come

Ah baby, let's get married,
we've been alone too long.
Let's be alone together.
Let's see if we're that strong.
Yeah let's do something crazy,
something absolutely wrong
while we're waiting
for the miracle, for the miracle to come.

Nothing left to do...

When you've fallen on the highway
and you're lying in the rain,
and they ask you how you're doing
of course you'll say you can't complain --
If you're squeezed for information,
that's when you've got to play it dumb:
You just say you're out there waiting
for the miracle, for the miracle to come.

[.Аlex.]

а частушки слабо?

Сидит парень на заборе,
Ковыряется в носу,
А козюлька отвечает:
Все равно не вылезу.

Я миленочку давала
Сидя на скамеечке.
Не подумайте плохого -
Я давала семечки.

Стою с милым у реки,
Слушаю всегдашнее.
Просит он, но не руки,
А опять вчерашнее.

Как много девушек хороших!
Как много ласковых имен!
А мне досталась c гнусной рожей
И с гадким именем - Антон!

Еcть жeнщины в pуccкиx ceлeньяx -
Иx бaбaми нeжно зовут:
Слонa нa бeгу оcтaновят,
И xобот eму отоpвут.

Наша Таня, типа, плачет
Уронила, типа, мячик.
Нет бы ей прикинуть, дуре
Не утонет он, в натуре.

Стрела Амура пролетела мимо.
Хоть глаз не выбил (что уже терпимо).
А мог и ранить, продырявив печень!
Вон он пархает! Только кинуть нечем...

Трудно жить на свете
Пионеру Пете.
Бьет его по роже
Пионер Сережа...

Ночь наступила
Солнце зашло
Пусто в постеле
Нехорошо

В страшной и темной чаще лесной,
Грязный, оборванный, злой, утомленный
Бродит, обросший густой бородой,
Мальчик, забытый экскурсией школьной.

[Bujim]

8) Мона и так.

Пионеры всей страны
Делу Ленина верны
Только двоечник Аверин
Делу Ленина не верен

Намана?

[.Аlex.]

Намана?

угу...

Я свиданья назначаю
На обрыве возле краю...
Будет мил озоровать -
Научу его летать.

Зря ходила нынче к свату,
Дурень только охает.
Подложу ему гранату -
Пусть его угрохает.

Я вчера миленку Вале
Отдала на сеновале...
Не свою девичью честь,
А журнальчик ваш прочесть!

Говорят, что в сорок пять
Баба - ягодка опять.
А до ягодного года
Баба хуже, чем Ягода.

[Андрей...]

Алиса - Театр Теней...

В театре теней сегодня темно,
Театр сегодня пуст.
Ночные птицы легли на крыло,
Выправлен курс.
Стены, да пожалуй, бархат портьер
Еще пока помнят свой грим.
Город накрыла ночь,
Снами задув огни.

Скрип половиц
За упокой.
Лишь время сквозь щели
Сочится луной.
Лиц не видно,
Виден лишь дым
За искрами папирос.
Квадрат окна
Дробится в круг,
Чуть-чуть -
И вдруг
Слышишь -
Хранитель хоровода рук шепчет слова.
Я повторяю за ним:

Дух огня,
Начни игру,
Нам не начать без тебя!
В алых языках ритуального танца
Закружи гостей.
Взойди
Над прахом ветхих знамен!
Взойди
Мечем похорон!
Мы здесь,
Мы ждем сигнал,
Сигнал к началу дня!
Распиши горизонт
Кострами новых зарниц!
Вскрой душное небо
Скальпелем утренних птиц!
И хотя этот восход еще слишком молод.
А закат уже слишком стар,
Я продолжаю петь,
Я вижу пожар!

Театр начинает жить,
Лишь только свет отбросит новую тень.
Театр начинает жить,
Когда мы поем:
День,
день,
день,
день!
Но в театре теней сегодня темно...

[alya]

За ВДВ! ))))

Видео@Mail.Ru: KEN : Небо : Мы парашютисты!
Мы не танкисты, не артиллеристы,
И не саперы, не аквалангисты
Мы симпатичны в меру и пушисты
Мы всех главнее, мы парашютисты!

Мы очень скромны, статны и плечисты
Мы обаятельны, но не карьеристы.
И пусть завидуют тихони шахматисты,
Мы всех умнее, мы парашютисты!

Мы так раскованы, тактичны и галантны
Так среди нас найдутся редкие таланты
И нам завидуют бесстыжие нудисты,
У нас нет комплексов ведь мы парашютисты!

Вот также строго, конгуентно и не быстро,
От страха в пот бросает даже каратистов.
И нам завидуют квадратные штангисты
Мы всех сильнее - мы парашютисты!

И если стать вдруг захотелось лучшим быстро,
Без лишних слов ты запишись в парашютисты
Оденешь каску, парашют и в самолет,
А там как сложится, возможно повезет.

Когда ты будешь вместе с нами не танкистом,
Не шахматистом и не каратистом,
Помрут от зависти железные штангисты
Ты вместе с нами, и мы парашютисты!

[lyykfi]

Мы ходили по форме "четыре", нас красили краской,
Мы сидели в холодной пыли и слушали сказки.
Нас учили читать по слогам и стрелять по мишеням,
А потом указали на дверь в зал цветных откровений.


Мы попали в смешное кино, где никто не смеется.
Ровный шум да скупая мечта цвета зимнего солнца,
Власть колец, блок-посты, фейс-контроль, горечь хлеба и соли...
И мы, как бедные дети, в дверях - ни в избу, ни в поле.

Мы считали колеса войны планкой духа и плоти,
А завтра нам изуродуют сны в белой башне напротив.
Эту музыку в стиле "окей" нам не сделать потише.
И чем звонче поет эта медь, тем небо кажется выше.

Мы уйдем так же тихо, как те, что ушли перед нами.
Время новых идей захлестнет нашу жизнь, как цунами.
Наши жесты, движения, стихи сверху мало что значат,
Но пока мы растем от земли, мы танцуем и плачем.

Так посмотри, Отче, в наши глаза, в наши мутные души,
Мы почти уже вышли из комы, нам уже лучше,
Мы одни в этой липкой траве, мы все видим и слышим,
И только тянем ладони под дождь, поднимаясь все выше.
Белая Гвардия

[lyykfi]

Подавленный дух, испуганный взгляд,
И ангелы все, как один, говорят:
«Из тех, кто ушел, никто не вернется назад».
Но каждое слово кроет обман,
И мир за окном пуст как барабан,
Пусто внутри, и поэтому полон стакан...

Но, мама, это яд, это яд! Мама, это яд, это яд!
Мама, это твои слезы в ампулах,
Мама, это твоя кровь в вине.
Мама, не пей, мама, это яд!

Все равно, СПИД или рак,
Грядущее - пепел, прошлое - мрак.
Срази меня гром, если это не так!
Непознанный Бог, который внутри,
Сам поставит точку над "i"
В тот день, когда завершится твой жизненный путь.

Но, мама, это яд, это яд! Мама, это яд, это яд!
Мама, это твои слезы в ампулах,
Мама, это твоя кровь в вине.
Мама, не пей, мама, это яд!

Крематорий.

[.Аlex.]

С ума сошли совсем, "мама" не пьет.

Меньше надо пить. (c)