Ирина, да это вопрос важный. Очень может быть, что мы порой имеем дело не с любовью, а с нашим представлением о любви.
Например, Павел учит нас, что Христос не бессилен для нас, но силён в нас.
Там коринфяне выразили как раз сомнение, да христианин ли вообще Павел и любит ли он их.
И в этом и состоит, судя по всему, парадокс христианства: мы не ищем идеала, мы создаём идеал.
Если Павел кажется нам каким-то не таким, это не повод начать делать зло (типа, всё равно теперь) и не повод судить Христа, как бы распиная его заново в себе.
Наоборот, чем больше христиане нам кажутся не такими, тем больше мы прилагаем усилий в познании своего господа Иисуса Христа.
Но так себя вести возможно после неких испытаний, а во время испытаний трудно вообще рассуждать.
Лучше я пример из своей жизни приведу. Мне благовествовала Иисуса Христа как раз девушка, и между нами была любовь и мы собирались пожениться в церкви. Но случились страдания по плоти, о которых предупреждает Павел, и помолвку эту я расторг.
То есть сейчас я желал бы, чтобы благовестие мне происходило тогда без этой самой любви, а более-менее нейтрально, как Вы описали - "сквозь меня".
С другой стороны, в моём случае, видимо, Богу нужно было чтобы мы именно искусились любовью, чтобы научить нас на этом нашем искушении, чтобы мы после доставили мирный плод праведности.
Но смотрите, как мы с Вами предсказуемы как представители человечества: пришёл Иоанн, не ест - не пьёт, и люди говорят: "в нём бес"; пришёл сын человеческий, ест и пьёт, и люди говорят: "вот друг пьяницам и мытарям".
Вы хотели бы любви в благовестии, я не хотел бы любви в благовестии. И оправдана премудрость детьми её.
Например, Павел учит нас, что Христос не бессилен для нас, но силён в нас.
Там коринфяне выразили как раз сомнение, да христианин ли вообще Павел и любит ли он их.
И в этом и состоит, судя по всему, парадокс христианства: мы не ищем идеала, мы создаём идеал.
Если Павел кажется нам каким-то не таким, это не повод начать делать зло (типа, всё равно теперь) и не повод судить Христа, как бы распиная его заново в себе.
Наоборот, чем больше христиане нам кажутся не такими, тем больше мы прилагаем усилий в познании своего господа Иисуса Христа.
Но так себя вести возможно после неких испытаний, а во время испытаний трудно вообще рассуждать.
Лучше я пример из своей жизни приведу. Мне благовествовала Иисуса Христа как раз девушка, и между нами была любовь и мы собирались пожениться в церкви. Но случились страдания по плоти, о которых предупреждает Павел, и помолвку эту я расторг.
То есть сейчас я желал бы, чтобы благовестие мне происходило тогда без этой самой любви, а более-менее нейтрально, как Вы описали - "сквозь меня".

С другой стороны, в моём случае, видимо, Богу нужно было чтобы мы именно искусились любовью, чтобы научить нас на этом нашем искушении, чтобы мы после доставили мирный плод праведности.
Но смотрите, как мы с Вами предсказуемы как представители человечества: пришёл Иоанн, не ест - не пьёт, и люди говорят: "в нём бес"; пришёл сын человеческий, ест и пьёт, и люди говорят: "вот друг пьяницам и мытарям".
Вы хотели бы любви в благовестии, я не хотел бы любви в благовестии. И оправдана премудрость детьми её.

Комментарий