Твитнуть
Для Metaxas
Вы не видели в лесу мертвые муравейники? Они, как люди, как отдельные особи, рождаются - живут - и умирают.
Верно. Кроме того, заключают союзы, воюют и конкурируют между собой. Выживает сильнейший.
Так что, если видите мертвый муравейник, смело можете предположить, что там некоторое время назад к власти пришли люди с философией жизни. Ну, и там либо их философия вызвала внутрисоциальный конфликт, что ослабило сплоченность семьи, либо соседние муравейники адекватно прореагировали на эту философию... в общем, награда нашла героя.
И если все человечество есть единый муравейник, то селекция завершена, а стало быть, и развитие закончилось.
Да, это верно. Глобализация несет такой риск.
На первый взгляд.
Но не все так безнадежно. Смысл грегарного отбора в том, что вид делится на группы, которые конкурируют стенка на стенку, причем, само собой, побеждает та, где особи лучше сотрудничают. Методы же деления на "своих" и "чужих" в течение истории уже неоднократно менялись. Род, племя, полис... империя... корпорация.
Существует "русский муравейник", и "немецкий муравейник", и арабский... и китайский...
Да, и вот на данный момент проблема, собственно, не назрела. Сохраняются рудименты национального деления.
Существуют рассовые, классовые, клановые, семейные муравейники. И все они борются между собой за место под солнцем не на жизнь, а на смерть:
Так ведь, видите ли, для такой борьбы нужны сплоченность и альтруизм. И этот самый альтруизм, прописанный в генах общественного вида, и выливается в заботу о сирых и убогих. Причем, даже о сирых и убогих собаках, - хотя, это вообще другой вид. Но инстинкт, малость, подслеповат, как известно. Даже волки не всегда могут отличить чужих детенышей от собственных.
Война всех против каждого.
В этом заключается серьезная техническая проблема. Борьба, а тем более война, против "чужих" изначально не подразумевалсь. Так как внутривидовая конкуренция возникает только при перенаселении. Что состоялась лишь в неолите. До того момента, требовалась лишь сплоченность в целях противостояния окружающей среде.
По этому, нормальные люди, тыча штыками друг в друга, испытывают некий моральный дискомфорт. Не вполне ясно, считать ли оппонента представителем своего вида, либо стихийной угрозой, подлежащей устранению. Обычно, он слишком сильно смахивает именно на человека, даже если пропаганда пририсовала ему рога. В натуре же их нет.
В тоже время, всякие попытки организованно подавлять этот врожденный гуманизм, неизбежно ведут к росту насилия внутри социума. Ибо, если уж можно тыкать штыком в человека, то и в ближнего можно. Он тоже без рогов.
Знаете почему, всякие законы против жестокого обращения с животными - даже с животными! - важны и играют прогрессивную роль? Потому, что люди, жестокие по отношению к животным, жестоки и по отношению к другим людям. Не обязательно даже "чужого муравейника". Чужака может не подвернуться, а свои в шляпах всегда под рукой. Не стоит поощрять подобные порывы. Когда, действительно, время убивать, люди это делают.
Но поощрять, не стоит. Начинают бросаться на своих.
Философствующий санитарный инспектор? В топку его...
Вот, почему коммунизм, как христианское тысячелетнее царство - это кончина мира.
Отсутвие вызова, конечно, будет означать абсолютный застой. Но вызов должен исходить не обязательно от другого социума. Тем более, другой нации.
Вы не видели в лесу мертвые муравейники? Они, как люди, как отдельные особи, рождаются - живут - и умирают.
Верно. Кроме того, заключают союзы, воюют и конкурируют между собой. Выживает сильнейший.
Так что, если видите мертвый муравейник, смело можете предположить, что там некоторое время назад к власти пришли люди с философией жизни. Ну, и там либо их философия вызвала внутрисоциальный конфликт, что ослабило сплоченность семьи, либо соседние муравейники адекватно прореагировали на эту философию... в общем, награда нашла героя.
И если все человечество есть единый муравейник, то селекция завершена, а стало быть, и развитие закончилось.
Да, это верно. Глобализация несет такой риск.
На первый взгляд.
Но не все так безнадежно. Смысл грегарного отбора в том, что вид делится на группы, которые конкурируют стенка на стенку, причем, само собой, побеждает та, где особи лучше сотрудничают. Методы же деления на "своих" и "чужих" в течение истории уже неоднократно менялись. Род, племя, полис... империя... корпорация.
Существует "русский муравейник", и "немецкий муравейник", и арабский... и китайский...
Да, и вот на данный момент проблема, собственно, не назрела. Сохраняются рудименты национального деления.
Существуют рассовые, классовые, клановые, семейные муравейники. И все они борются между собой за место под солнцем не на жизнь, а на смерть:
Так ведь, видите ли, для такой борьбы нужны сплоченность и альтруизм. И этот самый альтруизм, прописанный в генах общественного вида, и выливается в заботу о сирых и убогих. Причем, даже о сирых и убогих собаках, - хотя, это вообще другой вид. Но инстинкт, малость, подслеповат, как известно. Даже волки не всегда могут отличить чужих детенышей от собственных.
Война всех против каждого.
В этом заключается серьезная техническая проблема. Борьба, а тем более война, против "чужих" изначально не подразумевалсь. Так как внутривидовая конкуренция возникает только при перенаселении. Что состоялась лишь в неолите. До того момента, требовалась лишь сплоченность в целях противостояния окружающей среде.
По этому, нормальные люди, тыча штыками друг в друга, испытывают некий моральный дискомфорт. Не вполне ясно, считать ли оппонента представителем своего вида, либо стихийной угрозой, подлежащей устранению. Обычно, он слишком сильно смахивает именно на человека, даже если пропаганда пририсовала ему рога. В натуре же их нет.
В тоже время, всякие попытки организованно подавлять этот врожденный гуманизм, неизбежно ведут к росту насилия внутри социума. Ибо, если уж можно тыкать штыком в человека, то и в ближнего можно. Он тоже без рогов.
Знаете почему, всякие законы против жестокого обращения с животными - даже с животными! - важны и играют прогрессивную роль? Потому, что люди, жестокие по отношению к животным, жестоки и по отношению к другим людям. Не обязательно даже "чужого муравейника". Чужака может не подвернуться, а свои в шляпах всегда под рукой. Не стоит поощрять подобные порывы. Когда, действительно, время убивать, люди это делают.
Но поощрять, не стоит. Начинают бросаться на своих.
Философствующий санитарный инспектор? В топку его...
Вот, почему коммунизм, как христианское тысячелетнее царство - это кончина мира.
Отсутвие вызова, конечно, будет означать абсолютный застой. Но вызов должен исходить не обязательно от другого социума. Тем более, другой нации.
Комментарий