Твитнуть
04.05.2007
Естественный отбор
В статье "Двойные стандарты" Борис Вишневский задает правильные вопросы. В силу своих способностей и представлений я попытаюсь дать на них свой частный ответ.
Проводимая объединенными силами активистов различных прокремлевских молодежных движений блокада эстонского посольства в Москве завершилась 3 мая. Итоги этой блокады оказались своеобразными. Даже граждане, глубоко возмущенные действиями эстонской стороны в ситуации вокруг таллиннского памятника советскому солдату, стали называть "Наших", "Россию молодую", "Местных" и прочих "евразийцев" не иначе как хунвейбинами.
Хунвейбины Василия Якеменко и вправду, похоже, вознамерились устроить в России некое подобие китайской культурной революции. Красный молодежный террор во славу великого кормчего Мао, помимо функций чисто технических люстрации неугодных вождю чиновников, преследовал и более важную, отчасти даже, как сказал бы Михаил Леонтьев, "духовную" цель. Речь шла о полном перепрограмированнии национального менталитета, корректировке, а лучше и полной смене полюсов в массовых представлениях о красивом и уродливом, достойном и позорном, возвышенном и низменном.
Пропаганду, в ее чистом и ограниченном виде, принято переоценивать. Пока у человека остаются незыблемые, проверенные вечностью культурные и, как следствие, нравственные ориентиры радиоточка и кинескоп могут брехать сколько угодно и все что им вздумается. Окончательную грань подлости либо отчаяния человек все равно не переступит, он не опустится ни до роли палача, ни до состояния бессловесной жертвы. Культура моральный стержень человеческой души, и пока этот стержень крепок, человек не сломается.
Раз так тем хуже для культуры, решили хунвейбины. Дальнейшие их действия по разбиванию молотками пальцев "буржуазных" пианистов и иным патриотическим развлечениям того же рода известны нам из учебников истории.
Василий Якеменко поступил тоньше.
Во-первых, российский народ, не смотря на все старания по его оболваниванию, как-то: искусственная бедность (когда жрать нечего становится не до Салтыкова-Щедрина), повсеместное насаждение и поощрение дурновкусия и так далее, все же сохраняет определенную нетерпимость к различного рода варварству и прочим глубоко противоестественным, с точки зрения человека, читавшего не только газету "Твой день", вещам. Нетерпимость эта выражается, правда, не столько в протесте, сколько в презрительном игнорировании, протестовать нас вроде бы уже отучили, хотя, слава Богу, пока не всех.
Во-вторых, Россия страна все-таки формально демократическая, и официально запрещать вплоть до прямого уничтожения "всякое там вольнодумство" Кремль пока не в состоянии хотя попытки предпринимаются, от пресловутого "закона об экстремизме" до "гражданских инициатив" по изъятию Грибоедова, Гончарова и Достоевского из школьной программы .
Эти два фактора вынуждают кремлевских политтехнологов не только скрупулезно воспитывать "молодых мракобесов", но и разрабатывать некие комплексы мер по внедрению в сознание более зрелых и самостоятельных гражданах, по меньшей мере, сочувствия к мракобесию. Планы эти пока что проваливаются хотя какой, казалось бы, беспроигрышный повод выискался, глумление эстонских властей над памятью о героях, пожертвовавших своими жизнями ради великой победы над фашизмом.
Несмотря на беспрецедентную истерику пропагандистской кампании "по демонтажу Эстонии", устроенную "нашистами", благонамеренный обыватель признавал, конечно, что эстонцы "глубоко и безнадежно неправы". Но вот симпатизировать несовершеннолетним инквизиторам - особенно в то время, когда российская власть сама творит с советскими памятниками такое, что иначе, как глумлением и не назовешь - решительно отказывался.
"Цивилизационная парадигма" слегка поколебалась, но опять избежала перезагрузки в сторону азиатской модели. Даже если и объявить Андруса Ансипа с его словами о пьяницах и мародерах "бешеной собакой", все равно следует признать, что когда собака кусает человека, он не кусает ее в ответ. Если сам, конечно, не утратил человеческий облик.
Вероятно, именно поэтому зону проведения митинга возле эстонского посольства превратили в некое подобие гетто, с проходом строго по спецпропускам. Всех активистов недружественных Якеменко организаций, а так же обычных граждан, пришедших выразить свое несогласие с действиями эстонского правительства, уполномоченные "нашисты" немедленно сдавали сотрудникам милиции, как потенциальных провокаторов.
По опыту своего участия в "Маршах Несогласных" я знаю, как действуют провокаторы, внедренные в оппозиционные шествия различными "охранительскими" структурами. Ведут они себя, прямо скажем, как скоты. Пытаются спровоцировать митингующих на хулиганские действия, выкрикивают бессмысленные лозунги, занимаются вандализмом. В рядах людей нормальных опасный хулиган провокатор. В рядах опасных хулиганов провокатором вполне резонно считается нормальный человек. Он может начать задавать неправильные вопросы, выдвигать мирные инициативы и вообще снижать общий градус безумства. То есть именно что удерживать от хулиганских действий, заявлять разумные требования и подтачивать тем самым моральных дух "настоящих защитников бронзового солдата". В стране слепых кривой король. А зрячий экстремист.
Василий Григорьевич не зря назвал своих подопечных, разгромивших пресс-центр "АиФ", "гражданским обществом". Концепция гражданского общества в представлении правительственных менеджеров среднего звена заключается в трех тезисах "агрессия, глупость, обожание вождя". Все вышеперечисленное объявляется безусловными добродетелями, потому что "позволяет бороться с врагами". И пока потенциальный гражданин не соответствует в полной мере заявленным требованиям, он будет существенно понижен во всех своих правах, поскольку "отказываясь бороться с врагом, он помогает врагу", - так вот прямо и беззастенчиво заявила мне девочка с "нашистским" значком, затесавшаяся на место сбора участников первомайской демонстрации.
Формат же борьбы полностью приватизирован Якеменко, и другого формата он не предоставит. "Ты туда не ходи, ты сюда ходи" крыса в лабиринте должна или бежать на запах сыра, или получать удар током. Но вот не ломается национальный менталитет, и хоть ты тресни всякий полноценный и вменяемый гражданин видит в "борцах" ничуть не меньших врагов, чем, собственно, "враги". Горек ему кремлевский сыр, уж больно нехорошо пахнет.
Штурмовики Эрнста Рема, швыряющие камни в витрины еврейских лавок, оказались бы идеальным гражданским обществом для Якеменко при условии, конечно же, что роль Рема досталась бы ему. Но судьба Рема оказалась довольно печальной, его выходки, опять же не вызывавшие ни малейшего сочувствия в народе, в конце концов, утомили даже фюрера. Вооруженный дебил не более чем инструмент в руках сил куда как более осмотрительных. Когда этот инструмент приходит в негодность, его выбрасывают безо всякого сожаления.
Якеменко помнит об этом. Он видит Владимир Путин молчит. И Михаил Фрадков молчит. И молчание это изрядно нервирует Василия. Он говорит, что государство его бросило. Он, Василий Якеменко, со своим движением "Наши" неделю простоял бессрочным пикетом и не почувствовал поддержки власти. Кремль не готов разделять с ним его провалы. А до успеха Василию далеко.
Хунвейбинов, как и всю "культурную революцию", в итоге признали " большой ошибкой". Вряд ли Дэн Сяопин, сына которого хунвейбины выбросили с седьмого этажа, делал это признание без глубоко морального удовлетворения. Как знать, может быть, нынешним "мишеням" движения "Наши" тем самым "маргиналам, экстремистам, фрикам и лузерам" в скором времени выпадет шанс повторить пример Сяопина.
Кстати, о понижении в правах. Участники нападения на пресс-центр "Аргументов и фактов" были задержаны на три часа по обвинению в организации "несанкционированного митинга" и "мелкого" на этом самом митинге "хулиганства". Их никто не возил восемь часов по Москве в закрытых автозаках. Не держал несколько суток в решетчатом закутке. Никто не избивал при задержании.
И уж конечно, никто не запустит гневную кампанию в СМИ о возмутительности факта несовершеннолетия большинства погромщиков.
Петербуржцам, пытающимся попасть в метро после санкционированного митинга "Марш несогласных", ломали руки и пробивали головы за "запрещенное экстремистское шествие".
Исходя из представленных фактов, можно сделать неутешительный вывод. Если завтра "нашисты" кого-нибудь убьют, то вероятнее всего их ожидает строгий выговор за жестокое обращение с животными. Все, кому высочайше делегировано право называть себя народом в рамках суверенно-демократической системы, давно уже вступили в движение "Наши". Другого народа у Кремля для России нет. И не будет. Только "экстремисты" разве что, а собаке и смерть собачья. Такой вот естественный отбор. Перековывайтесь, граждане. Эксперимент все еще не закончен, сыр продолжает благоухать...
Станислав Яковлев
Естественный отбор
В статье "Двойные стандарты" Борис Вишневский задает правильные вопросы. В силу своих способностей и представлений я попытаюсь дать на них свой частный ответ.
Проводимая объединенными силами активистов различных прокремлевских молодежных движений блокада эстонского посольства в Москве завершилась 3 мая. Итоги этой блокады оказались своеобразными. Даже граждане, глубоко возмущенные действиями эстонской стороны в ситуации вокруг таллиннского памятника советскому солдату, стали называть "Наших", "Россию молодую", "Местных" и прочих "евразийцев" не иначе как хунвейбинами.
Хунвейбины Василия Якеменко и вправду, похоже, вознамерились устроить в России некое подобие китайской культурной революции. Красный молодежный террор во славу великого кормчего Мао, помимо функций чисто технических люстрации неугодных вождю чиновников, преследовал и более важную, отчасти даже, как сказал бы Михаил Леонтьев, "духовную" цель. Речь шла о полном перепрограмированнии национального менталитета, корректировке, а лучше и полной смене полюсов в массовых представлениях о красивом и уродливом, достойном и позорном, возвышенном и низменном.
Пропаганду, в ее чистом и ограниченном виде, принято переоценивать. Пока у человека остаются незыблемые, проверенные вечностью культурные и, как следствие, нравственные ориентиры радиоточка и кинескоп могут брехать сколько угодно и все что им вздумается. Окончательную грань подлости либо отчаяния человек все равно не переступит, он не опустится ни до роли палача, ни до состояния бессловесной жертвы. Культура моральный стержень человеческой души, и пока этот стержень крепок, человек не сломается.
Раз так тем хуже для культуры, решили хунвейбины. Дальнейшие их действия по разбиванию молотками пальцев "буржуазных" пианистов и иным патриотическим развлечениям того же рода известны нам из учебников истории.
Василий Якеменко поступил тоньше.
Во-первых, российский народ, не смотря на все старания по его оболваниванию, как-то: искусственная бедность (когда жрать нечего становится не до Салтыкова-Щедрина), повсеместное насаждение и поощрение дурновкусия и так далее, все же сохраняет определенную нетерпимость к различного рода варварству и прочим глубоко противоестественным, с точки зрения человека, читавшего не только газету "Твой день", вещам. Нетерпимость эта выражается, правда, не столько в протесте, сколько в презрительном игнорировании, протестовать нас вроде бы уже отучили, хотя, слава Богу, пока не всех.
Во-вторых, Россия страна все-таки формально демократическая, и официально запрещать вплоть до прямого уничтожения "всякое там вольнодумство" Кремль пока не в состоянии хотя попытки предпринимаются, от пресловутого "закона об экстремизме" до "гражданских инициатив" по изъятию Грибоедова, Гончарова и Достоевского из школьной программы .
Эти два фактора вынуждают кремлевских политтехнологов не только скрупулезно воспитывать "молодых мракобесов", но и разрабатывать некие комплексы мер по внедрению в сознание более зрелых и самостоятельных гражданах, по меньшей мере, сочувствия к мракобесию. Планы эти пока что проваливаются хотя какой, казалось бы, беспроигрышный повод выискался, глумление эстонских властей над памятью о героях, пожертвовавших своими жизнями ради великой победы над фашизмом.
Несмотря на беспрецедентную истерику пропагандистской кампании "по демонтажу Эстонии", устроенную "нашистами", благонамеренный обыватель признавал, конечно, что эстонцы "глубоко и безнадежно неправы". Но вот симпатизировать несовершеннолетним инквизиторам - особенно в то время, когда российская власть сама творит с советскими памятниками такое, что иначе, как глумлением и не назовешь - решительно отказывался.
"Цивилизационная парадигма" слегка поколебалась, но опять избежала перезагрузки в сторону азиатской модели. Даже если и объявить Андруса Ансипа с его словами о пьяницах и мародерах "бешеной собакой", все равно следует признать, что когда собака кусает человека, он не кусает ее в ответ. Если сам, конечно, не утратил человеческий облик.
Вероятно, именно поэтому зону проведения митинга возле эстонского посольства превратили в некое подобие гетто, с проходом строго по спецпропускам. Всех активистов недружественных Якеменко организаций, а так же обычных граждан, пришедших выразить свое несогласие с действиями эстонского правительства, уполномоченные "нашисты" немедленно сдавали сотрудникам милиции, как потенциальных провокаторов.
По опыту своего участия в "Маршах Несогласных" я знаю, как действуют провокаторы, внедренные в оппозиционные шествия различными "охранительскими" структурами. Ведут они себя, прямо скажем, как скоты. Пытаются спровоцировать митингующих на хулиганские действия, выкрикивают бессмысленные лозунги, занимаются вандализмом. В рядах людей нормальных опасный хулиган провокатор. В рядах опасных хулиганов провокатором вполне резонно считается нормальный человек. Он может начать задавать неправильные вопросы, выдвигать мирные инициативы и вообще снижать общий градус безумства. То есть именно что удерживать от хулиганских действий, заявлять разумные требования и подтачивать тем самым моральных дух "настоящих защитников бронзового солдата". В стране слепых кривой король. А зрячий экстремист.
Василий Григорьевич не зря назвал своих подопечных, разгромивших пресс-центр "АиФ", "гражданским обществом". Концепция гражданского общества в представлении правительственных менеджеров среднего звена заключается в трех тезисах "агрессия, глупость, обожание вождя". Все вышеперечисленное объявляется безусловными добродетелями, потому что "позволяет бороться с врагами". И пока потенциальный гражданин не соответствует в полной мере заявленным требованиям, он будет существенно понижен во всех своих правах, поскольку "отказываясь бороться с врагом, он помогает врагу", - так вот прямо и беззастенчиво заявила мне девочка с "нашистским" значком, затесавшаяся на место сбора участников первомайской демонстрации.
Формат же борьбы полностью приватизирован Якеменко, и другого формата он не предоставит. "Ты туда не ходи, ты сюда ходи" крыса в лабиринте должна или бежать на запах сыра, или получать удар током. Но вот не ломается национальный менталитет, и хоть ты тресни всякий полноценный и вменяемый гражданин видит в "борцах" ничуть не меньших врагов, чем, собственно, "враги". Горек ему кремлевский сыр, уж больно нехорошо пахнет.
Штурмовики Эрнста Рема, швыряющие камни в витрины еврейских лавок, оказались бы идеальным гражданским обществом для Якеменко при условии, конечно же, что роль Рема досталась бы ему. Но судьба Рема оказалась довольно печальной, его выходки, опять же не вызывавшие ни малейшего сочувствия в народе, в конце концов, утомили даже фюрера. Вооруженный дебил не более чем инструмент в руках сил куда как более осмотрительных. Когда этот инструмент приходит в негодность, его выбрасывают безо всякого сожаления.
Якеменко помнит об этом. Он видит Владимир Путин молчит. И Михаил Фрадков молчит. И молчание это изрядно нервирует Василия. Он говорит, что государство его бросило. Он, Василий Якеменко, со своим движением "Наши" неделю простоял бессрочным пикетом и не почувствовал поддержки власти. Кремль не готов разделять с ним его провалы. А до успеха Василию далеко.
Хунвейбинов, как и всю "культурную революцию", в итоге признали " большой ошибкой". Вряд ли Дэн Сяопин, сына которого хунвейбины выбросили с седьмого этажа, делал это признание без глубоко морального удовлетворения. Как знать, может быть, нынешним "мишеням" движения "Наши" тем самым "маргиналам, экстремистам, фрикам и лузерам" в скором времени выпадет шанс повторить пример Сяопина.
Кстати, о понижении в правах. Участники нападения на пресс-центр "Аргументов и фактов" были задержаны на три часа по обвинению в организации "несанкционированного митинга" и "мелкого" на этом самом митинге "хулиганства". Их никто не возил восемь часов по Москве в закрытых автозаках. Не держал несколько суток в решетчатом закутке. Никто не избивал при задержании.
И уж конечно, никто не запустит гневную кампанию в СМИ о возмутительности факта несовершеннолетия большинства погромщиков.
Петербуржцам, пытающимся попасть в метро после санкционированного митинга "Марш несогласных", ломали руки и пробивали головы за "запрещенное экстремистское шествие".
Исходя из представленных фактов, можно сделать неутешительный вывод. Если завтра "нашисты" кого-нибудь убьют, то вероятнее всего их ожидает строгий выговор за жестокое обращение с животными. Все, кому высочайше делегировано право называть себя народом в рамках суверенно-демократической системы, давно уже вступили в движение "Наши". Другого народа у Кремля для России нет. И не будет. Только "экстремисты" разве что, а собаке и смерть собачья. Такой вот естественный отбор. Перековывайтесь, граждане. Эксперимент все еще не закончен, сыр продолжает благоухать...
Станислав Яковлев
Комментарий