Апулей, "Метаморфозы", и политеизм

[shlahani]

Короче, прочёл я давеча "Метаморфозы" Луция Апулея, древнеримского писателя (124 - 180 гг. н.э.).
Что мы знаем о Римской империи? Что у них была политеистическая религия, слямзенная у греков: 12 богов шестью парами.
А вот Апулей был жрецом Исиды, оказывается. Исида ведь не входит в число этих двенадцати богов? Апулей же описывает Исиду как божество, которое люди чтут под именами других божеств (Венеры, Прозерпины и т.д.).
Сам роман, похоже, автобиографичен. В нём описывается Луций, который интересовался магией. (Причём занятия магией подвергались преследованиям со стороны государства). Таким образом, охота на ведьм возникла отнюдь не в средневековой Европе, а гораздо раньше, ещё до христианства.
Ну вот, этот Луций приехал в Фессалию (область в Греции, известная магией), влюбился в служанку Фотиду и попросил её устроить так, чтобы он незаметно подсмотрел, как госпожа этой Фотиды занимается магией.
Та натёрлась мазью и, превратившись в сову, улетела к юноше, которого мечтала соблазнить. Луций попросил Фотиду дать ему тоже такой мази. А та перепутала шкатулки, и он превратился в осла.
Попал к разбойникам, потом его несколько раз продавали. Потом он помолился Исиде и попросил его спасти. Та явилась ему и параллельно своему жрецу и велела на ближайшем празднике принять участие в шествии в её честь, где и вернула ему человеческий облик.
Но условием расколдования она поставила ему пожизненное служение ей.
Он согласился, прошёл посвящение, стал жрецом. Потом прошёл посвящение Осирису. Потом ещё одно посвящение.
Я не очень понимаю, - то, что мы знаем о политеизме Рима, - всё не так было в действительности? Политеизм был расширен до таких размеров, что и египетские боги почитались, и Исида?..
Меня ещё заинтересовало: они там все клянутся своим спасением, между прочим.
Потом ещё критически показаны безбожники. То есть не все язычники были, выходит, политеистами. Были и язычники-атеисты, которые порицались и даже наказывались.
Потом странно они представляли себе вселенную: Олимп с бессмертными богами и Аид под землёй, куда все отправляются после смерти.
Причём там же, в Аиде, есть Елисейские поля (как в Париже) - это как бы зона с улучшенными условиями пребывания. Нормально? Отбывать вечно на Елисейских полях, зная, что над землёй и выше есть место, где некто пьёт амброзию!
Потом титулы Исиды меня насторожили: царица неба и т.д. Где-то мы это у кого-то уже встречали...
И ещё Апулей показывает, как политеисты чтили своих богов. Не такие они дураки были, как их пытаются выставить. Они не статуям кланялись, а почитали образы своих богов! Где-то это мы уже слышали от кого-то...
Вообще в Риме христиан высмеивали и рисовали карикатуры на Иисуса, изображая его с ослиной головой (намекая на ясли). Не пародировал ли Апулей христианство своим "Золотым ослом"?

[shlahani]

Вот ещё что я прочёл недавно по Римской империи. В письме императору Траяну Плиний Младший (61-113 гг. н.э.), легат Вифинии, пишет о христианах.

Плиний императору Траяну.
Для меня привычно, владыка, обращаться к тебе со всеми сомнениями. Кто лучше может направить меня в нерешительности или наставить в неведении?
Я никогда не присутствовал на следствиях о христианах: поэтому я не знаю, о чем принято допрашивать и в какой мере наказывать. (2) Не мало я и колебался, есть ли тут какое различие по возрасту, или же ничем не отличать малолеток от людей взрослых: прощать ли раскаявшихся или же человеку, который был христианином, отречение не поможет, и следует наказывать само имя, даже при отсутствии преступления, или же преступления, связанные с именем.
Пока что с теми, на кого донесли как на христиан, я действовал так. (3) Я спрашивал их самих, христиане ли они; сознавшихся спрашивал во второй и третий раз, угрожая наказанием; упорствующих отправлял на казнь. Я не сомневался, что в чем бы они ни признались, но их следовало наказать за непреклонную закоснелость и упрямство (4) Были и такие безумцы, которых я, как римских граждан, назначил к отправке в Рим. Затем, пока шло разбирательство, как это обычно бывает, преступников стало набираться все больше, и обнаружились случаи разнообразные.
(5) Мне был предложен список, составленный неизвестным и содержащий много имен. Тех, кто отрицал, что они христиане или были ими, я решил отпустить, когда они, вслед за мной, призвали богов, совершили перед изображением твоим, которое я с этой целью велел принести вместе со статуями богов, жертву ладаном и вином, а кроме того похулили Христа: настоящих христиан, говорят, нельзя принудить ни к одному из этих поступков.
(6) Другие названные доносчиком сказали, что они христиане, а затем отреклись: некоторые были, но отпали, одни три года назад, другие много тому лет, некоторые лет тому двадцать. Все они почтили и твое изображение, и статуи богов и похулили Христа.
(7) Они утверждали, что вся их вина или заблуждение состояли в том, что они в установленный день собирались до рассвета, воспевали, чередуясь, Христа как Бога и клятвенно обязывались не преступления совершать, а воздерживаться от воровства, грабежа, прелюбодеяния, нарушения слова, отказа выдать доверенное. После этого они обычно расходились и сходились опять для принятия пищи, обычной и невинной, но что и это они перестали делать после моего указа, которым я, по твоему распоряжению, запретил тайные общества. (8) Тем более счел я необходимым под пыткой допросить двух рабынь, называвшихся служительницами, что здесь было правдой, и не обнаружил ничего, кроме безмерного уродливого суеверия.
(9) Поэтому, отложив расследование, я прибегаю к твоему совету. Дело, по-моему, заслуживает обсуждения, особенно вследствие находящихся в опасности множества людей всякого возраста, всякого звания и обоих полов, которых зовут и будут звать на гибель. Зараза этого суеверия прошла не только по городам, но и по деревням и поместьям, но, кажется, ее можно остановить и помочь делу. (10) Достоверно установлено, что храмы, почти покинутые, опять начали посещать; обычные службы, давно прекращенные, восстановлены, и всюду продается мясо жертвенных животных, на которое до сих пор едва-едва находился покупатель. Из этого легко заключить, какую толпу людей можно исправить, если позволить им раскаяться.


Император ему отвечает:


Траян Плинию.
Ты поступил вполне правильно, мой Секунд, произведя следствие о тех, на кого тебе донесли как на христиан. Установить здесь какое-нибудь общее определенное правило невозможно. Выискивать их незачем: если на них поступит донос и они будут изобличены, их следует наказать, но тех, кто отречется, что они христиане, и докажет это на деле, т. е. помолится нашим богам, следует за раскаяние помиловать, хотя бы в прошлом они и были под подозрением. Безымянный донос о любом преступлении не должно приобщать во внимание. Это было бы дурным примером и не соответствует духу нашего времени.