Твитнуть
Создание Мира. Космогония.
Создание Мира. Космогония.
В начале религиозной деятельности практически у каждого образованного человека так или иначе возникают вопросы: Из чего все произошло? Как возник этот мир? Многие верующие-материалисты, прочитав Библию или же услышав рассказ о "сотворении" Богом мира, вдруг начинают задумываться: "как же это, раз все сотворил Бог, тогда кто же сотворил Бога?" Но их вопросы остаются без ответов, и они идут по трем путям: забывают о них и следуют недоказанным постулатам, отказываются от христианства и становятся атеистами или ищут ответы путем долгих и упорных рассуждений. Я выбрала третий путь и нашла ответ, удовлетворяющий меня на данном уровне развития, которым готова поделиться со всеми желающими, то есть с Вами.
Космогония
Библия этого не говорит, но время началось с большого взрыва. С самого начала создания, когда Бог сказал: «Да будет свет», эти четыре слова, возможно, не были бы произнесены, если бы время не существовало. Время было создано Богом Творцом, когда он создал свет. Первый большой взрыв и расширение не могло бы существовать без времени. Время и пространство были созданы вместе и таким образом неразделимы. Время это дыхание Бога-Творца. И все его творения, расширение Вселенной, эволюция видов - это постепенное развитие его плана, который не может осуществляться без времени. Время - дыхание Бога-Творца.
Бог является создателем мира, всех миров, планет, Вселенной, частиц и времени. Он отвечает за то, что физики сегодня называют большим взрывом. Все, что находится в ведении современной физики, всѐ началось с большого взрыва, вспышки света, что совпадает с большинством мифов всех религий, касающихся сотворения мира. Первым Бог создал свет, затем он создавал различные другие вещи до тех пор, пока он не сумел создать животных и затем, наконец, человека. Все эти мифы в Библии и других религиозных книгах соответствуют выводам современной физики и биологии относительно создания мира и человека.
Также физики поддерживают заявление Альберта Эйнштейна, что Вселенная это не что-то бесконечное, но является своего рода пузырем, в котором содержатся все творения. Вселенная конечна, утверждал Эйнштейн. Это творение является ограниченным, оно походит на огромный пузырь, в котором содержаться все творения Бога создателя, и мы не знаем, что существует за пределами этого.
В священных книгах различных религий, которые, как утверждается, были вдохновлены самим Богом - Творцом Вселенной, можно найти все соответствующие факты, детали, которые показывают что Библия находится в согласии с выводами современной науки. Существует необычная книга, написанная Оскаром Кисс-Маэртом, под названием «Началом был конец», в которой имеется четкая параллель между генезисом Библии и современной физикой, обе позиции находятся в идеальном согласии.
О Человеке
Почти все религиозные мифы согласны в том, что человек «был создан Богом из праха земного».
Кровь соберу я, скреплю костями,
Создам существо, назову человеком.
Воистину я сотворю человеков.
Пусть богам послужат, чтоб те отдохнули.
Да будет выбран один из братства,
Он да погибнет люди возникнут!
Связали Кингу, притащили к Эйе.
Объявили вину его, кровь излили.
Людей сотворил он на этой крови,
Дал им бремя, богам же отдых.
Как Эйа, мудрейший, род людской создал,
Возложил на него божье бремя!
Так говорит о человеке шумерская поэма Энума Элиш, а так говорит о человеке Библия: "И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле". Известно, что в книге Левит подчеркивается особая связь души с кровью. Возможно, что в древности кровь ассоциировалась с душой. В таком случае божественное дыхание, оживотворившее библейского человека, тождественно божественной крови из вавилонской поэмы.
Вавилонская поэма «Энума Элиш» и рассказ Библии о творении мира Богом.
Письменные памятники древних народов, отличающихся своими религиозными представлениями, зачастую являют пример удивительного литературного сходства. Однако внешние параллели могут свидетельствовать не только о сходстве ряда представлений и родственности духовных традиций, но и о глубоком различии, существующем между отдельными древними культурами. Точно также, мы заметим и проведём сравнение в отдельных взятых случаях, касаемо разных описаний «качеств и характеров» одних и тех же Божеств у разных этносов. Описание Бога не всегда совпадает полностью, у Скандинавов, Греков, Славян, Египтян и других, однако, основные моменты полностью идентичны, что позволяет считать, что в некоторых ситуациях речь идет об одной и той же конкретной сущности. Некоторые цивилизации разделяли десятки тысяч километров, что исключает вероятность прямого контакта между этими народами.
В начале Бог творит землю и небо, что примерно соответствует рассказу вавилонского мифа о том, что в первобытной водной стихии зарождаются боги неба и земли, Ану и Энки.
По замечанию Й.Вейнберга, два рассматриваемых нами повествования объединяет «признание сотворения мира как процесса разделения изначально единого и неразделенного целого». Этим изначально единым в Библии является бездна, воды, а в поэме водная морская стихия Тиамат. Более того, даже само название пра-материи в Библии и поэме совпадают: библейское слово tehom/бездна этимологически напрямую связано с именем Тиамат, о которой говорится в «Энума Элиш».
В книге Бытия Бог разделяет воды и появляется суша. Этот творческий акт может напоминать действия Мардука, который рассекает тело Тиамат и из разрубленных частей создает небо и землю, удерживая твердым небом верхние воды.
С водной стихией, бездной (tehom) мы встречаемся и в рассказе священнического кодекса о потопе. Если в начале Библии Бог разделил воды хаоса, выделяя пространство для своего творения, то позднее Он же открыл окна небесные, и мрачное пра-море обрушилось на творение. В истории потопа мы сталкиваемся еще с одним отголоском вавилонской поэмы. Заключая завет с Ноем, Бог дает знамение того, что в будущем потоп не повторится. Этим знамением является радуга на небе. Еврейское слово qeshet, использованное в Быт.9,13, означает также боевой лук. В этом смысле рассказ о радуге как знаке завета, может быть понят в том смысле, что Бог в знак примирения отлагает свой боевой лук. Этот образ лука как божественного оружия возвращает нас к поэме «Энума Элиш», в которой именно с помощью лука Мардук убивает хаотическую власть воды, Тиамат.
Параллели к повествованию книги Бытия находим мы и в описании создания светил. Светила небесные создаются Богом для отделения дня от ночи, для знамений, времен, дней и годов. Подобным образом и в поэме после создания неба Мардук творит звезды, луну и солнце для разделения дней, годов, распознания суток.
Творение в Библии завершается созданием человека из персти земной и духа Божия. В вавилонской поэме идея особой причастности человека к божеству выражается посредством рассказа о сотворении человека на крови поверженного бога Кингу, сторонника Тиамат. Известно, что в книге Левит подчеркивается особая связь души с кровью. Возможно, что в древности кровь ассоциировалась с душой. В таком случае божественное дыхание, оживотворившее библейского человека, тождественно божественной крови из вавилонской поэмы.
М.Вайнфельд обратил внимание на связь, существующую между тремя повествованиями: библейским рассказом о божественном отдыхе после творения мира, рассматриваемой нами вавилонской поэмой и повествованием книги Исход о строительстве скинии. Как уже говорилось, библейскому отдыху Бога от трудов после творения соответствует изложенное в поэме построение храма, воспринимаемого как место отдыха божества. Вместе с тем, в книге Исход, что заметил еще М.Бубер, завершение строительства скинии напоминает завершение творения мира. Характерно, что после построения скинии повторяется заповедь о субботе. Кроме того, в целом в Библии скинию/храм описывается как место покоя Бога (Пс.131;8,14).
Сравнение идейного содержания библейского рассказа о творении с вавилонской поэмой, а также другими подобными ближневосточными повествованиями, приводит нас к необходимости признания уникальности библейского рассказа. Это легко понять, когда иногда описание одного существа имеет практически полную аналогию в другой культуре, при этом, некоторые цивилизации разделяли десятки тысяч километров, что исключает вероятность прямого контакта между этими народами.
В библейском рассказе о творении мира совершенно особое место занимает человек. Мы уже говорили, что в первых главах Бытия мы сталкиваемся с двумя рассказами о творении. В центре первого рассказа, начинающегося с 1-го стиха 1-й главы и заканчивающегося 1-й половиной 4-го стиха 2-й главы, находится Бог-Творец, создавший вселенную и человека, который появляется последним и потому предстает как венец творения. В центре второго рассказа, открывающегося со 2-й половины 4-го стиха 2-й главы, находится человек, созданный по образу и подобию Творца. Во втором варианте космогонии все творится ради человека, который на этот раз является одним из первых творений. Первоначально кустарник и трава не росли, т.к. не было человека, возделывающего землю, говорится в Библии. А после появления человека в помощь ему Бог сотворил животных и птиц. Животные и птицы приводятся к человеку, чтобы тот дал им имена. Давая имена части творения, человек совершает акт, который до сих пор производил только один Бог. Человек становится соучастником творческой деятельности Бога или, по словам Э.Гальбиати и А.Пьяцца, «соработником Бога при окончательном устройстве мира». В вавилонской поэме, как уже говорилось, представления о человеке также отличаются возвышенностью. Однако человеки вавилонского мифа, имея в своем составе частицу бога, создаются для службы богам, чтобы работать вместо них: «Пусть богам послужат, чтоб те отдохнули».
Й.Вейнберг выделяет еще одну особенность библейской космогонии. По мнению этого библеиста, рассказ Библии в сравнении с вавилонским мифом не знает этно-территориальной ограниченности: «По своему главному функциональному назначению служить гарантом сохранения и обновления сущностных для своего социума явлений, миф имел, как правило, этно-территориальную направленность и границы, т.е. действовал внутри «своей» страны и своего этноса». Сотворенная же Богом вселенная предстает как арена действия не одного народа, но всего человечества.
В начале религиозной деятельности практически у каждого образованного человека так или иначе возникают вопросы: Из чего все произошло? Как возник этот мир? Многие верующие-материалисты, прочитав Библию или же услышав рассказ о "сотворении" Богом мира, вдруг начинают задумываться: "как же это, раз все сотворил Бог, тогда кто же сотворил Бога?" Но их вопросы остаются без ответов, и они идут по трем путям: забывают о них и следуют недоказанным постулатам, отказываются от христианства и становятся атеистами или ищут ответы путем долгих и упорных рассуждений. Я выбрала третий путь и нашла ответ, удовлетворяющий меня на данном уровне развития, которым готова поделиться со всеми желающими, то есть с Вами.
Космогония
Библия этого не говорит, но время началось с большого взрыва. С самого начала создания, когда Бог сказал: «Да будет свет», эти четыре слова, возможно, не были бы произнесены, если бы время не существовало. Время было создано Богом Творцом, когда он создал свет. Первый большой взрыв и расширение не могло бы существовать без времени. Время и пространство были созданы вместе и таким образом неразделимы. Время это дыхание Бога-Творца. И все его творения, расширение Вселенной, эволюция видов - это постепенное развитие его плана, который не может осуществляться без времени. Время - дыхание Бога-Творца.
Бог является создателем мира, всех миров, планет, Вселенной, частиц и времени. Он отвечает за то, что физики сегодня называют большим взрывом. Все, что находится в ведении современной физики, всѐ началось с большого взрыва, вспышки света, что совпадает с большинством мифов всех религий, касающихся сотворения мира. Первым Бог создал свет, затем он создавал различные другие вещи до тех пор, пока он не сумел создать животных и затем, наконец, человека. Все эти мифы в Библии и других религиозных книгах соответствуют выводам современной физики и биологии относительно создания мира и человека.
Также физики поддерживают заявление Альберта Эйнштейна, что Вселенная это не что-то бесконечное, но является своего рода пузырем, в котором содержатся все творения. Вселенная конечна, утверждал Эйнштейн. Это творение является ограниченным, оно походит на огромный пузырь, в котором содержаться все творения Бога создателя, и мы не знаем, что существует за пределами этого.
В священных книгах различных религий, которые, как утверждается, были вдохновлены самим Богом - Творцом Вселенной, можно найти все соответствующие факты, детали, которые показывают что Библия находится в согласии с выводами современной науки. Существует необычная книга, написанная Оскаром Кисс-Маэртом, под названием «Началом был конец», в которой имеется четкая параллель между генезисом Библии и современной физикой, обе позиции находятся в идеальном согласии.
О Человеке
Почти все религиозные мифы согласны в том, что человек «был создан Богом из праха земного».
Кровь соберу я, скреплю костями,
Создам существо, назову человеком.
Воистину я сотворю человеков.
Пусть богам послужат, чтоб те отдохнули.
Да будет выбран один из братства,
Он да погибнет люди возникнут!
Связали Кингу, притащили к Эйе.
Объявили вину его, кровь излили.
Людей сотворил он на этой крови,
Дал им бремя, богам же отдых.
Как Эйа, мудрейший, род людской создал,
Возложил на него божье бремя!
Так говорит о человеке шумерская поэма Энума Элиш, а так говорит о человеке Библия: "И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле". Известно, что в книге Левит подчеркивается особая связь души с кровью. Возможно, что в древности кровь ассоциировалась с душой. В таком случае божественное дыхание, оживотворившее библейского человека, тождественно божественной крови из вавилонской поэмы.
Вавилонская поэма «Энума Элиш» и рассказ Библии о творении мира Богом.
Письменные памятники древних народов, отличающихся своими религиозными представлениями, зачастую являют пример удивительного литературного сходства. Однако внешние параллели могут свидетельствовать не только о сходстве ряда представлений и родственности духовных традиций, но и о глубоком различии, существующем между отдельными древними культурами. Точно также, мы заметим и проведём сравнение в отдельных взятых случаях, касаемо разных описаний «качеств и характеров» одних и тех же Божеств у разных этносов. Описание Бога не всегда совпадает полностью, у Скандинавов, Греков, Славян, Египтян и других, однако, основные моменты полностью идентичны, что позволяет считать, что в некоторых ситуациях речь идет об одной и той же конкретной сущности. Некоторые цивилизации разделяли десятки тысяч километров, что исключает вероятность прямого контакта между этими народами.
В начале Бог творит землю и небо, что примерно соответствует рассказу вавилонского мифа о том, что в первобытной водной стихии зарождаются боги неба и земли, Ану и Энки.
По замечанию Й.Вейнберга, два рассматриваемых нами повествования объединяет «признание сотворения мира как процесса разделения изначально единого и неразделенного целого». Этим изначально единым в Библии является бездна, воды, а в поэме водная морская стихия Тиамат. Более того, даже само название пра-материи в Библии и поэме совпадают: библейское слово tehom/бездна этимологически напрямую связано с именем Тиамат, о которой говорится в «Энума Элиш».
В книге Бытия Бог разделяет воды и появляется суша. Этот творческий акт может напоминать действия Мардука, который рассекает тело Тиамат и из разрубленных частей создает небо и землю, удерживая твердым небом верхние воды.
С водной стихией, бездной (tehom) мы встречаемся и в рассказе священнического кодекса о потопе. Если в начале Библии Бог разделил воды хаоса, выделяя пространство для своего творения, то позднее Он же открыл окна небесные, и мрачное пра-море обрушилось на творение. В истории потопа мы сталкиваемся еще с одним отголоском вавилонской поэмы. Заключая завет с Ноем, Бог дает знамение того, что в будущем потоп не повторится. Этим знамением является радуга на небе. Еврейское слово qeshet, использованное в Быт.9,13, означает также боевой лук. В этом смысле рассказ о радуге как знаке завета, может быть понят в том смысле, что Бог в знак примирения отлагает свой боевой лук. Этот образ лука как божественного оружия возвращает нас к поэме «Энума Элиш», в которой именно с помощью лука Мардук убивает хаотическую власть воды, Тиамат.
Параллели к повествованию книги Бытия находим мы и в описании создания светил. Светила небесные создаются Богом для отделения дня от ночи, для знамений, времен, дней и годов. Подобным образом и в поэме после создания неба Мардук творит звезды, луну и солнце для разделения дней, годов, распознания суток.
Творение в Библии завершается созданием человека из персти земной и духа Божия. В вавилонской поэме идея особой причастности человека к божеству выражается посредством рассказа о сотворении человека на крови поверженного бога Кингу, сторонника Тиамат. Известно, что в книге Левит подчеркивается особая связь души с кровью. Возможно, что в древности кровь ассоциировалась с душой. В таком случае божественное дыхание, оживотворившее библейского человека, тождественно божественной крови из вавилонской поэмы.
М.Вайнфельд обратил внимание на связь, существующую между тремя повествованиями: библейским рассказом о божественном отдыхе после творения мира, рассматриваемой нами вавилонской поэмой и повествованием книги Исход о строительстве скинии. Как уже говорилось, библейскому отдыху Бога от трудов после творения соответствует изложенное в поэме построение храма, воспринимаемого как место отдыха божества. Вместе с тем, в книге Исход, что заметил еще М.Бубер, завершение строительства скинии напоминает завершение творения мира. Характерно, что после построения скинии повторяется заповедь о субботе. Кроме того, в целом в Библии скинию/храм описывается как место покоя Бога (Пс.131;8,14).
Сравнение идейного содержания библейского рассказа о творении с вавилонской поэмой, а также другими подобными ближневосточными повествованиями, приводит нас к необходимости признания уникальности библейского рассказа. Это легко понять, когда иногда описание одного существа имеет практически полную аналогию в другой культуре, при этом, некоторые цивилизации разделяли десятки тысяч километров, что исключает вероятность прямого контакта между этими народами.
В библейском рассказе о творении мира совершенно особое место занимает человек. Мы уже говорили, что в первых главах Бытия мы сталкиваемся с двумя рассказами о творении. В центре первого рассказа, начинающегося с 1-го стиха 1-й главы и заканчивающегося 1-й половиной 4-го стиха 2-й главы, находится Бог-Творец, создавший вселенную и человека, который появляется последним и потому предстает как венец творения. В центре второго рассказа, открывающегося со 2-й половины 4-го стиха 2-й главы, находится человек, созданный по образу и подобию Творца. Во втором варианте космогонии все творится ради человека, который на этот раз является одним из первых творений. Первоначально кустарник и трава не росли, т.к. не было человека, возделывающего землю, говорится в Библии. А после появления человека в помощь ему Бог сотворил животных и птиц. Животные и птицы приводятся к человеку, чтобы тот дал им имена. Давая имена части творения, человек совершает акт, который до сих пор производил только один Бог. Человек становится соучастником творческой деятельности Бога или, по словам Э.Гальбиати и А.Пьяцца, «соработником Бога при окончательном устройстве мира». В вавилонской поэме, как уже говорилось, представления о человеке также отличаются возвышенностью. Однако человеки вавилонского мифа, имея в своем составе частицу бога, создаются для службы богам, чтобы работать вместо них: «Пусть богам послужат, чтоб те отдохнули».
Й.Вейнберг выделяет еще одну особенность библейской космогонии. По мнению этого библеиста, рассказ Библии в сравнении с вавилонским мифом не знает этно-территориальной ограниченности: «По своему главному функциональному назначению служить гарантом сохранения и обновления сущностных для своего социума явлений, миф имел, как правило, этно-территориальную направленность и границы, т.е. действовал внутри «своей» страны и своего этноса». Сотворенная же Богом вселенная предстает как арена действия не одного народа, но всего человечества.
Комментарий