Дело в том, что Осипов не является специалистом по языческим религиям, и просто транслирует обычную православную пропаганду и агитацию.
Потому, думаю, гораздо интереснее обратиться к мнению классика в области изучения языческой античной религии Фаддею Францевичу Зелинскому, кстати, православному по вероисповеданию, так вот Зелинский прямо пишет:
«И тут дело совершенно ясно, уже начиная с Гомера. Когда Зевс дарует Фетиде исполнение ее просьбы, когда Афина воодушевляет Диомеда, когда Аполлон охраняет Гектора что это самовольно ли движущиеся небесные боги, или их сделанные человеческой рукой кумиры? И спрашивать нечего тем более, что кумиров ахейская эпоха, представляемая Гомером, даже и не знает.
Но быть может в следующую эпоху, построившую богам их храмы и поставившую в них их кумиры, произошел такой сдвиг религиозного чувства, и кумиры заняли в сознании верующих место тех, которых они должны были представлять? Посмотрим. Многотысячная толпа афинян следит в театре за «Орестеей» Эсхила; она видит, как преследуемый Эриниями герой сидит на Акрополе, обнимая своими руками кумир Паллады; вслед за тем к нему спускается сама Паллада, становясь таким образом рядом со своим кумиром. Достаточно ли ясно этим сказано, что кумир лишь изображение божества, а не само божество?
Но все же ему поклонялись. Да, конечно; но совершенно в таком же смысле, в каком верующие древнехристианских исповеданий «поклоняются» (термин не важен) своим изображениям Христа, Богородицы и святых; и афинянин, воскурявший фимиам перед кумиром своей Паллады, делал это с совершенно таким же чувством, с каким и поныне католик или православный в субботний вечер зажигает лампаду перед образом Пресвятой Девы.
И как у нас верующие выделяют «чудотворные» иконы из числа других, приписывая им большую святость, так же, буквально так же, и про кумир Аполлона в Магнесии на Меандре полагали, что он имеет "силу для каждого дела".
Аналогия здесь полная что и неудивительно, так как мы имеем дело именно с античным корнем христианства.»
(Ф.Ф. Зелинский «Древнегреческая религия»)
Как можно видеть, даже православный специалист в области античной языческой религии свидетельствует о том, что язычники точно так же как и православные поклонялись вовсе не кумирам, не изображениям богов, а самим богам. То есть, между языческим идолом и православной иконой аналогия полна в том, что и там, и тут поклоняются не изображениям, а богам.
Потому рассуждения православных соборов о том, что почитание икон это якобы не языческое идолослужение, так как поклоняются не изображению, а изображаемому: «слава воздаваемая образу, переходит на первообраз» не выдерживают критики.
Ведь и язычники тоже точно так же, как свидетельствует православный специалист по античной языческой религии Ф. Зелинский, поклоняются не изображениям, а изображаемому, и язычники следуют принципу, что «слава воздаваемая образу, переходит на первообраз».
Потому, думаю, гораздо интереснее обратиться к мнению классика в области изучения языческой античной религии Фаддею Францевичу Зелинскому, кстати, православному по вероисповеданию, так вот Зелинский прямо пишет:
«И тут дело совершенно ясно, уже начиная с Гомера. Когда Зевс дарует Фетиде исполнение ее просьбы, когда Афина воодушевляет Диомеда, когда Аполлон охраняет Гектора что это самовольно ли движущиеся небесные боги, или их сделанные человеческой рукой кумиры? И спрашивать нечего тем более, что кумиров ахейская эпоха, представляемая Гомером, даже и не знает.
Но быть может в следующую эпоху, построившую богам их храмы и поставившую в них их кумиры, произошел такой сдвиг религиозного чувства, и кумиры заняли в сознании верующих место тех, которых они должны были представлять? Посмотрим. Многотысячная толпа афинян следит в театре за «Орестеей» Эсхила; она видит, как преследуемый Эриниями герой сидит на Акрополе, обнимая своими руками кумир Паллады; вслед за тем к нему спускается сама Паллада, становясь таким образом рядом со своим кумиром. Достаточно ли ясно этим сказано, что кумир лишь изображение божества, а не само божество?
Но все же ему поклонялись. Да, конечно; но совершенно в таком же смысле, в каком верующие древнехристианских исповеданий «поклоняются» (термин не важен) своим изображениям Христа, Богородицы и святых; и афинянин, воскурявший фимиам перед кумиром своей Паллады, делал это с совершенно таким же чувством, с каким и поныне католик или православный в субботний вечер зажигает лампаду перед образом Пресвятой Девы.
И как у нас верующие выделяют «чудотворные» иконы из числа других, приписывая им большую святость, так же, буквально так же, и про кумир Аполлона в Магнесии на Меандре полагали, что он имеет "силу для каждого дела".
Аналогия здесь полная что и неудивительно, так как мы имеем дело именно с античным корнем христианства.»
(Ф.Ф. Зелинский «Древнегреческая религия»)
Как можно видеть, даже православный специалист в области античной языческой религии свидетельствует о том, что язычники точно так же как и православные поклонялись вовсе не кумирам, не изображениям богов, а самим богам. То есть, между языческим идолом и православной иконой аналогия полна в том, что и там, и тут поклоняются не изображениям, а богам.
Потому рассуждения православных соборов о том, что почитание икон это якобы не языческое идолослужение, так как поклоняются не изображению, а изображаемому: «слава воздаваемая образу, переходит на первообраз» не выдерживают критики.
Ведь и язычники тоже точно так же, как свидетельствует православный специалист по античной языческой религии Ф. Зелинский, поклоняются не изображениям, а изображаемому, и язычники следуют принципу, что «слава воздаваемая образу, переходит на первообраз».
Комментарий