Опыт раннего служения
Так или иначе, многие из нас, верующие во Христа, обратились к Богу в той или иной христианской традиции. Это может быть православие, католицизм или протестантство. Приняв Христа, как своего Спасителя, мы придерживаемся того учения, в лоне которого мы обратились. Поэтому церковные традиции для нас становятся незыблемыми. Таким образом, мы принимаем опыт служения самой церкви (конфессии). Вряд ли многие обращенные сомневаются в правильности церковного учения или опыта служения, частью которого они становятся. И сегодня возникает не праздный вопрос для склок или распрей, а с одной надеждой, в чистоте сердца и помыслов сказать, как раньше: Ибо в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых побуждений, ни лукавства. 1Фес. 2:3.
Лично для меня преемство апостолов, это сохранение того опыта служения, которое было в первых церквах, до потери первой любви. Нет особых храмов, их украшений, нет священнических обрядов, нет ничего того, что ныне осязаемо во многих церквях. Грех ли иметь то преемство, ради которого сложили свои жизни Апостолы и святые? Где грань, между церковной риторикой современного богословия и здравым учением апостольского времени? Я понимаю, что любая церковь желает отнести себя к апостольскому преемству, что и происходит на самом деле. Но мы не можем уйти от поставленного вопроса: Могу ли я сегодня иметь опыт служения раннего христианства, когда не было икон, свечей и кадил? Когда не было обособленных одежд, которым в служении придавались особые таинства и значения. Когда было все по другому, не так, как сегодня. Хотя многие стараются показать и доказать, что так было и все это и есть преемство. Но Павел и Петр не растили волосы, не имели кадила. Более того, они этому не учили и не принуждали. Враг ли я вам, если отношу себя к опыту апостольского служения ранних церквей в отношении современного христианства?
С уважением, страж.
Так или иначе, многие из нас, верующие во Христа, обратились к Богу в той или иной христианской традиции. Это может быть православие, католицизм или протестантство. Приняв Христа, как своего Спасителя, мы придерживаемся того учения, в лоне которого мы обратились. Поэтому церковные традиции для нас становятся незыблемыми. Таким образом, мы принимаем опыт служения самой церкви (конфессии). Вряд ли многие обращенные сомневаются в правильности церковного учения или опыта служения, частью которого они становятся. И сегодня возникает не праздный вопрос для склок или распрей, а с одной надеждой, в чистоте сердца и помыслов сказать, как раньше: Ибо в учении нашем нет ни заблуждения, ни нечистых побуждений, ни лукавства. 1Фес. 2:3.
Лично для меня преемство апостолов, это сохранение того опыта служения, которое было в первых церквах, до потери первой любви. Нет особых храмов, их украшений, нет священнических обрядов, нет ничего того, что ныне осязаемо во многих церквях. Грех ли иметь то преемство, ради которого сложили свои жизни Апостолы и святые? Где грань, между церковной риторикой современного богословия и здравым учением апостольского времени? Я понимаю, что любая церковь желает отнести себя к апостольскому преемству, что и происходит на самом деле. Но мы не можем уйти от поставленного вопроса: Могу ли я сегодня иметь опыт служения раннего христианства, когда не было икон, свечей и кадил? Когда не было обособленных одежд, которым в служении придавались особые таинства и значения. Когда было все по другому, не так, как сегодня. Хотя многие стараются показать и доказать, что так было и все это и есть преемство. Но Павел и Петр не растили волосы, не имели кадила. Более того, они этому не учили и не принуждали. Враг ли я вам, если отношу себя к опыту апостольского служения ранних церквей в отношении современного христианства?
С уважением, страж.
Комментарий