Под свою анафему падоша: Новый документ РПЦ и «Латинское пленение»

[Гориэк]

1 октября Русская Православная Церковь опубликовала¹ проект документа под названием «О вопросах, касающихся молитвы с инославными христианами». Это было сделано для получения отзывов, с целью общецерковной и даже более широкой общественной дискуссии, в которую хотелось бы вступить и к которой, вслед за самим Межсоборным присутствием, хочу призвать. Давайте посмотрим на текст документа по параграфу.

Проект документа «О вопросах, касающихся молитвы с инославными христианами».

I. Запрещение общей молитвы с еретиками под угрозой отлучения от церковного общения или извержения из сана содержится в ряде Апостольских правил: «Аще кто с отлученным от общения церковного помолится, хотя бы то было в доме: таковый да будет отлучен» (Ап.10);«Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучен. Аще же позволит им действовать что-либо, яко служителям церкви да будет извержен» (Ап.45); «Епископа или пресвитера, приявших крещение или жертву еретиков, извергати повелеваем. Кое бо согласие Христови с велиаром, или кая часть верному с неверным» (Ап.46). Отцы Лаодикийского Собора в 6-ом правиле повелевают: «Не попускати еретикам, коснеющим в ереси, входити в дом Божий». В своём правиле святитель Тимофей Александрийский уточняет, что еретики на Божественной литургии «не должны присутствовать, если не обещают покаяться и оставить ересь» (Тим. Ал., 9).

Призываю обратить внимание на указанные в этом отрывке 45 и 46 правила Святых Апостолов канонические постановления IV-ого века, имеющие хоть и непростую историю принятия, но веский и заслуженный авторитет на Востоке.

Правило 45.

Вальсамон, авторитетный византийский толкователь канонов, пишет² на этот счет следующее:

Можешь сказать, что здесь разумеется не то, чтобы епископ и прочие клирики в храме молились вместе с еретиками, ибо таковые, по 46-му правилу, должны подлежать извержению, равно как и дозволивший им совершить что-либо в качестве клириков. Но выражение молиться вместе принимай вместо иметь обыкновенное общение и быть снисходительнее расположену к молитве еретика, ибо таковых, как достойных отвращения, следует гнушаться, а не общение иметь с ними. Посему и достаточным показалось наказание отлучения.

Это очень важно, потому что это выделенное обстоятельство ставит под удар весь дальнейший текст Проекта и ряд других нормативных документов РПЦ. Речь идет даже не о молитве в храме, а о простом акте одобрения, снисхождения, обыкновенного общения с теми, кого автор Правил называет еретиками.

Комментатор утверждает, что следующее, 46-е правило касается литургического общения, но на самом деле оно шире и опаснее для авторов Проекта.

Правило 46:

Другой нормативный комментатор канонов, Аристен, комментирует это правило так:

Священник, принявший крещение и жертву еретиков, лишается священства. То есть, тот епископ, или пресвитер, который не хулит крещение, совершаемое еретиками, но признает оное или принимает от них приношения для жертвы, извергается, потому что не может быть согласия у Христа с велиаром, и никакой части у верного с неверным.

Известный уже нам Вальсамон вторит Аристену: Настоящее правило определяет подвергать извержению тех епископов и священников, которые принимают крещения и жертвы еретиков. А великий константинопольский собор совершенно законно наказал извержением некоторых из священных лиц, которые видели только сочинения еретика Ириника, но не поругались над ними и не оплевали их.
Славянская Кормчая более лаконична:

Епископ или пресвитер аще не похулит еретического крещения и на жертву что от них возмет, да извержется.

В чем здесь проблема? В том, что Русская Православная Церковь практикует три чина принятия в полноту общения с собой:
1. через крещение;
2. через миропомазание;
3. через покаяние.

Римо-католиков принимают по третьему чину. Исторически, разработаны отдельные последования на этот счет. Протестантов же принимают через миропомазание. Таков путь, скорее всего вдохновленный или прямо заимствованный у тех же римо-католиков до-второватиканской канонической эры. В обоих случаях признается крещение, а у католиков все, вплоть до рукоположения.

Это настоящая бомба, ведь если далее в контексте документа еретиками окажутся именно католики и протестанты, то авторы и сами под свою анафему падоша, и священноначалие свое подвели под статью. К сожалению, именно это и происходит.

II. В Русской Православной Церкви сослужение с представителями других конфессий (тем более за евхаристическим богослужением) недопустимо. Это относится и к совместному причащению или интеркоммуниону, который совершенно определенно отвергается Православной Полнотой.

Итак, проект документа только что поставил под сомнение ряд других документов Русской Православной Церкви, уличив своих же авторов в многовековом нарушении апостольских канонов. Ведь, судя по контексту, еретики из документа четвертого века теперь латиняне и лютеры, которых признается крещение, а в случае с первыми даже рукоположения, как мы и заметили ранее.

Но есть и дополнительные проблемы. Этот документ вскрывает несколько сложнейших болевых точек русского православия:

1. инославные отождествляются с еретиками косвенно, по контексту, а не прямо и не декларативно. Это обстоятельство вскрывает ту проблему, что РПЦ признает лишь 7 вселенских соборов, из которых вывести прямо осуждение римо-католиков или даже протестантов невероятно сложная задача. Вместе с тем, именно так Церковь хочет реагировать на феномен разделения христиан, лишь этот категориальный аппарат, как видится ее священноначалию, наиболее близок.
2. интеркоммунион термин латинского школьного богословия, категория римско-католического церковного права, что особенно удивляет, учитывая пафос предлагаемого документа.
3. авторы забыли упомянуть, что Православная Полнота в лице ныне признанного раскольником(!) Вселенского Патриарха отвергла решение именно Русской Церкви о том, что позволительно православному клирику уделять причастие католикам в случае возникновения такой необходимости. Тот же Священный синод РПЦ, что в 1967 году принял решение о признании смешанных православно-католических браков, о которых авторы документа еще будут говорить, предлагая конкретные правила, в 1969 году разрешил уделять таинства католикам и старообрядцам в случае необходимости.
4. Что есть Православная Полнота и каковы ее границы? Вопрос непраздный, учитывая то, что Русская Православная Церковь не имеет общения в таинствах (еще один латинский термин communio in sacris) с Константинополем и Александрией, имея, однако, общение с другими церквами, которые свою очередь имеют общение с последними?
   

Оставим пока эти неудобные вопросы и почитаем дальше.

III. Церковно-правовые определения относительно степени допустимости совершения совместных молитв с инославными содержатся в целом ряде документов Архиерейских Соборов Русской Православной Церкви.

В документе Архиерейского Собора 1994 года «Об отношении Русской Православной Церкви к межхристианскому сотрудничеству в поисках единства» подчёркивается необходимость отдельного решения данного вопроса в каждом конкретном случае, однако само это решение должно отражать общее богословское понимание и сложившуюся практику: «Вопрос о целесообразности или нецелесообразности молитв с инославными христианами во время официальных встреч, светских торжеств, конференций, богословских диалогов, переговоров, а также в иных случаях представляется на благоусмотрение Священноначалия в общецерковной внешней деятельности и на благоусмотрение епархиальных Преосвященных в делах внутриепархиальной жизни, что определяется каноническим устройством Православной Церкви и имеет место в практике других Поместных Православных Церквей». При этом сочтено необходимым «в конкретных вопросах взаимоотношений с инославным миром рекомендовать пастырям и мирянам Церкви нашей иметь мудрость и ревность о Господе, дабы не давать повод для смущения и соблазна верующим нашей Церкви» (пп. 7 и 8).

Это все исторически точно. Правда, если современные католики и протестанты все поголовно еретики из четвертого века все эти постановления суть угли горящие, сыпящиеся на голову отцов всех вовлеченных соборов и синодов. Ибо что общего у Христа с велиаром, вопрошает Аристен? Простое отсутствие хулы на еретическое крещение есть скандал. Именно так говорят Правила. В этом свете Вопрос о целесообразности или нецелесообразности молитв с инославными христианами во время официальных встреч, светских торжеств, конференций, богословских диалогов, переговоров, а также в иных случаях может входить в компетенцию священноначалия не больше, чем вопрос о целесообразности и душеспасительности посещения борделей. Невозможно призывать христиан к мудрости и ревности о Господе, разрешая и поощряя последним ходить по домам терпимости.

Авторы документа будто бы чувствуют это противоречие и пытаются оправдать священноначалие:

Архиерейский Собор 1997 года отметил «смущение, которое производит в православной среде практика так называемых экуменических богослужений». Архиерейский Собор 2008 года также заявил о том, что «в процессе диалога наша Церковь не приемлет попыток «смешения вер», совместных молитвенных действий, искусственно соединяющих конфессиональные или религиозные традиции». В документы того же Архиерейского Собора 2008 года включено экспертное заключение Синодальной богословской комиссии Русской Православной Церкви, в котором сказано: «Православная Церковь исключает всякую возможность литургического общения с неправославными. В частности, представляется недопустимым участие православных в литургических действиях, связанных с так называемыми экуменическими или межконфессиональными богослужениями.

Оставим за скобками вопрос о том, что есть Православная Церковь и в какой момент она перестала претендовать на то, что она Кафолическая, хотя бы и с приставкой Греко-Российская. Если Церковь не приемлет попыток смешения вер и равняет сие с искусственным соединением традиций, то вера и традиции тождественны. А это просто ересь, близкая к этнофилетизму.

(Продолжение ниже)

[Гориэк]

(Продолжение)

Вместе с тем, исключая возможность экуменических богослужений, следует осудить целую эпоху экуменизма 60-ых и 70-ых годов XX века, изъяв и предав огню все выпуски Журнала Московской Патриархии с 1963 года, ведь в них присутствует раздел, посвященный именно экуменическим вопросам и куча компромата на священноначалие.

Читаем далее:

Из этого следует, что посещение православными католических или протестантских храмов, присутствие при инославном богослужении без явной или сокровенной молитвы, православная молитва перед общехристианскими святынями вполне допустимы, тогда как публичные или частные молитвы с инославными для православных недопустимы»[.

Нет, простите. Как могут быть названы христианами те, которые, по контексту, еретики, не имущие даже крещения и достойные всякой хулы? И какой, следовательно, смысл присутствовать на собрании, по сути своей, явных сатанистов, язычников и мытарей, прямых врагов Христовой Церкви? И может ли существовать в реальности такая категория вещей, как общехристианская святыня? Если те, кто оказались вне общения с нами все-таки христиане, значит они как минимум крещены. Ибо не бывает не-крещеных Христиан. Если так, то их крещение нельзя хулить, ибо таковая хула была бы хулою на Духа Святаго. Лишь в этом случае РПЦ не ошибается, принимая инославных христиан не как старообрядцы христораспинанием, повторным крещением, но по второму и третьему чину. Но в таком случае неправы авторы Проекта.

Посмотрим дальше:

Иные Архиерейские Соборы, не затрагивая напрямую тему молитв, указывали в качестве главной задачи в области межхристианских связей «совместную защиту ценностей христианской морали, противодействие дискриминации христиан и разрушению христианской европейской традиции, а также выработку по мере возможности общего отношения к процессам либеральной секуляризации и глобализации».

То есть, у еретиков и православных христиан есть общий враг? Но если они не против нас, то за нас? То есть общее у Христа с велиаром? Или все-таки инославный не равно еретик?

Эта воронка противоречий затягивает на самое дно. Как найти выход?

Все будет проще, если признать несколько простых истин тех, что православные интуитивно знают, если речь не идет об официальной риторике и политике изоляционизма.

1. Еретики в традиции и контексте «Правил святых апостолов», основанных на канонах Гангрского собора 340 года, Антиохийского собора 341 года и Лаодикийского собора 360 года, скорее всего крайние ариане (евномиане) считавшие Христа совершенно не подобным Богу Отцу, простым творением. Для Иринея Лионского еретики и вовсе были гностики, чье крещение воистину не имеет ничего общего с христианским. Можно назвать католиков и протестантов, других христиан, гностиками и арианами? Нет, это исторический абсурд, а всякий, кто пытается натянуть сову на глобус, грешит против истины. В годы моей юности я тоже пытался совершить этот самый грех над бедным ночным хищником, пытаясь усмотреть дьявольскую гордыню, богохульство и прелесть в самых известных латинских святых. Нового Брянчанинова из меня не вышло, ибо не получилось долго осуждать левитации Терезы Авильской, почитая житие Марии Египетской. Но сам этот вопрос феномен святости, истинного подвижничества и мученичества у инославных христиан это то, чем должно заниматься академическому богословию.
   
2. Феномен разделения христианского мира сложен. В нем многие виноваты в прошлом по все стороны баррикад. Были реальные еретики и схизматики, но были и наши, которые согрешили мыслью, словом и неисполнением долга. А те не наши, которые живут спустя сотни лет, имея одно лишь крещение или все таинства они не виноваты, но от разделения страдают. И мы страдаем! И не надо, в стремлении всех загнать в свою схему, а чаще всего не свою, а неверно понятую чужую.
3. Следует различать актуальных, нынешних раскольников и еретиков, апостатов, от отделенных братьев, самарян, израильтян, оставивших иудеев, разлука с которыми терзает нас и которые являются в определенном смысле частью Народа Божия.
4. Следует обратиться к опыту Католической Церкви в том, что касается экуменизма, и сделать это прямо и открыто. В конце концов, Петр Могила сделал это в XVII веке, отцы Иерусалимского собора 1672 года сделали то же самое, обратившись к опыту собора Тридентского относительно Евхаристии. Всем очевидно, что предлагаемые в документе конкретные правила по взаимодействию с инославными списаны с до-второватиканских и современных правил Католической Церкви. Давайте же обратим внимание на слона в комнате и дадим ему должную оценку.
5. Если вторичность оскорбляет нас, то давайте подумаем, почему у них получается сформулировать наши мысли лучше и чище, чем у нас самих. Давайте поищем на это честный ответ.

Посмотрим на конкретные постановления, дойдем до конца документа. Кажется, практическая часть не должна содержать в себе теории, но следовать тому духу, что заложен в первых частях: декларативной и исторической. Но все получается куда более интересно:

IV. Надлежит придерживаться следующих правил, выработанных практикой взаимоотношений клириков и мирян Русской Православной Церкви (в том числе зарубежной ее части) с инославными христианами.

Сама идея о том, что некая норма диктуется практикой и употребляется по икономии, по послаблению, противоречит пафосу 45-ого и 46-ого правил апостольских и навлекает кары, как мы уже установили. Равно как и словосочетание инославные христиане вместо еретики. Об этом необходимо помнить, потому что, по моему мнению, именно эти конкретные и немногочисленные правила суть. А все, что до него идеологическая подоплека, наскоро сделанная по образу и подобию советских предисловий к изданиям иностранных философов.

Первое правило вполне рационально и прозрачно:

1. В какой мере, когда и где допустимо специальное приглашение для присутствия за православным богослужением инославных, или как относиться к аналогичным приглашением, адресованным православным определяется священноначалием, исходя из церковной икономии, пастырских соображений, заботы о благе Церкви, имея в виду не послужить соблазну верным и в то же время не оттолкнуть ищущих сближения с Православной Церковью.

Вполне в тридентском духе звучит и второе правило:

2. Уважительное присутствие неправославных людей за православным богослужением допустимо, ибо, как отметил Архиерейский Собор 2008 года, «именно возможность посещения храма Святой Софии послами великого князя Владимира открыла Руси путь к принятию Православия».

При этом недопустимо сослужение инославных клириков в какой бы то ни было форме. При приглашении инославного священнослужителя на торжество в православный храм следует предложить ему присутствовать во внебогослужебной одежде. При этом следует предложить гостю занять почетное место в стороне от служащего духовенства, чтобы ни у кого не могло создаться впечатления, будто имеет место сослужение. Недопустимым является присутствие православного клирика в богослужебном облачении на богослужении инославных.

Приведем, для сравнения, канон 908 из актуального Римско-католического кодекса: «Католическим священникам запрещено сослужить при священнопраздновании Евхаристии со священниками или служителями церквей или церковных общин, не находящихся в полном общении с Католической Церковью».

Однако, тот же кодекс допускает преподавание таинств не-католикам и принятие таинств католиками из рук не-католического священника при определенных условиях. Как видим, не обязательно отрубать вывихнутую руку по принципу сгорел сарай гори и хата.

Вместе с тем, сравнивать других христиан, которых хочется к себе подтянуть, с язычниками, не предполагая при том перспективы их крещения, а через два правила расписывая процедуру смешанного брака на основании общего вероисповедания по меньшей мере странно. Крайне несбалансированно.

Дальше, на третьем правиле, духовная шизофрения, разрыв между христианской совестью и церковной идеологией, обостряется:

3. Присутствуя на каком-нибудь инославном собрании, православный священнослужитель должен встать при чтении молитв кем-либо из инославных, но не должен проявлять внешние знаки своего участия в этой молитве. Если на таком собрании к православному священнику будет обращена просьба благословить трапезу, то он может это сделать, ибо прочитать молитву перед трапезой и благословить ее он должен и для себя лично. На заседаниях благотворительных и иных организаций с участием инославных православный священнослужитель может прочитать молитву, при этом одновременное (совместное) чтение молитв с инославными не допускается.

Если инославные еретики, то нечего православному священнослужителю там делать, но если уж он там, то должен хулить крещение и жертву еретиков, а не почтительно вставать. Потому что сам а) подъем на молитве б) в контексте присутствия на собрании есть внешний знак участия в молитве. Утверждать обратное это все равно, что пытаться перехитрить иезуитов в прыжках выше собственной головы.

Невозможно прочитать молитву на собрании и благословить пищу только для себя. Благословлю, но только потому что сам буду вкушать, а для вас, дорогие, за одно.

Но я вижу в этом хаосе не злонамеренность, а зов христианской интуиции. Союзом и авторы показали, что перед ними стоит ясная акробатическая задача: найти любой изощренный способ обойти идеологический запрет на самые обычные, самые нормальные человеческие и христианские дела.


(Окончание ниже)

[Гориэк]

(Окончание)


В четвертом правиле это желание доходит до настоящего богословского прорыва:

4. «Для православных христиан всегда было позволительно поклоняться общехристианским святыням, не находящимся в православных храмах»7. С этой целью православные паломники издревле посещали неправославные, в частности, римско-католические храмы (например, храм святителя Николая в Бари, собор святого Петра в Риме и множество других церквей), где хранятся святыни Древней неразделенной Церкви. Присутствие православных и их поклонение святыням в таких храмах во время совершаемого там богослужения не рассматривается как участие в совместной молитве.

Итак, есть общехристианские святыни. То есть, инославные поклоняются им так же, как и мы. То есть у нас есть общность. На каком основании? На том, что мы все происходим от Древней неразделенной Церкви. Что это за сущность? Исчезла ли она? Или она пребывает в мире неким духовным образом, почивает на своих осколках? Если так, то равномерно или в разной концентрации? Все это темы католического богословия и учительства, но очевидно, что под спудом присутствуют они и в православном сознании.

Понимаю, почему авторы говорят о поклонении и молитве общим святыням: это другое! Ведь нужно оправдать то, что почему-то требует оправдания. Но это неправда. Будь католики подобны еретикам из четвертого века, перенесение мощей святителя Николая в Бари Русская Церковь не праздновала бы с помпезностью как спасение святыни от агарян, а почитала бы их кражей. И всем святыням молясь в католических храмах, приходили бы в них так, как древние христиане приходили в тюрьмы к своим мученикам. Но так делают единицы самых идеологизированных людей, и то не могут, бьюсь об заклад, долго играть в эти игры.

Пропустив пятое правило (о совместных гражданских мероприятиях в странах с не-православным большинством), хочу обратить внимание на шестое правило. Оно касается смешанных браков между православными и католиками, членами Древних Восточных Церквей и протестантами, исповедующими веру в Триединого Бога, при условии благословения брака в Православной Церкви и воспитания детей в православной вере.

Здесь подпольное богословие Древней Неразделенной Церкви находит свое развитие. Оказывается, Она как бы остается у тех, кто признает и чтит Троицу! Оказывается, это важно, хотя православие, согласно духу закона, и вернее всех прочих.

VI. Венчание смешанного брака допускается при непременном условии, чтобы инославная сторона дала письменное обещание крестить детей, рожденных в таковом браке, в Православной Церкви и не препятствовать их православному воспитанию.
VII. Не следует допускать инославных к восприемничеству лиц, крещаемых в Православной Церкви, поскольку в обязанности восприемников входит воспитание крестников в православной вере.

Мы помним, что если инославные это еретики, то ни о каком таинстве речи быть не может. Ни крещения, ни жертвы! А потому брак с еретиком то же, что брак с мусульманином, при том радикальным. Но авторы не относятся к своим изначальным косвенным заявлениям всерьез.


Мы уже увидили след католической, экуменической традиции, свойственной и более старому, чем настоящий Проект, и более фундаментальному документу для РПЦ Основным принципам отношения Русской Православной Церкви к инославию. Что именно? Указание на общность в исповедании Троицы один из этих следов.

Теперь мы видим практические следствия этой общности возможность христианского, таинственного брака. Помышляемое же превосходство православия диктует правила в отношении воспитания детей. Эта норма является практически калькой с канона 1125 латинского кодекса. Правда, у латинян больший акцент делается на человеческую свободу:

• условие 1-ое разрешения на смешанный брак: католическая сторона обязана заявить о том, что она готова устранить опасности отпадения от веры, и искренне пообещать, что она сделает всё, что в её силах, чтобы всё потомство было крещено и воспитано в Католической Церкви;
• условие 2-ое: об этих обещаниях, которые должна дать католическая сторона, следует своевременно известить другую сторону, чтобы было вполне очевидно, что она доподлинно знает об обещаниях и обязательствах католической стороны;
• условие 3-ье: обеим сторонам нужно дать наставления о целях и существенных свойствах брака, отрицать которые не должен ни один из брачующихся.

Здесь речь идет о нерасторжимости брака, открытости к детям и т.п. о том, что касается самой природы таинства и что для Русской Церкви отдельная болезненная точка.

Стоит ли говорить о том, что последнее правило о выборе восприемников калька с другого латинского канона, допускающего некатоликов лишь в качестве дополнительных свидетелей, но не восприемников:

Кан. 874 § 2. Крещёный, принадлежащий к некатолической церковной общине, может быть допущен только вместе с восприемникомкатоликом, и притом лишь в качестве свидетеля крещения.

Нет, я могу допустить, что в Русской Православной Церкви мысль развивалась совершенно параллельно древней латинской традиции, эту свою форму обретшей в 1983 году. Традиции, от которой постоянно происходят заимствования. Но это еще более обостряет вопрос можно ли называть еретиками, подобными Евномию и его злейшим радикальным последователям, всех инославных, а особенно католиков? Или пора в латинском пленении пойти до конца, обновить тридентскую матрицу, вслед за латинянами, пересмотрев вопрос о принадлежности к Церкви и отношении с другими христианами, значительно уточнив формулировки?

Есть и другой путь.

Нет, мы не можем читать вместе Отче Наш! Субъективно, у нас разные Отцы, по-разному верим в них! А объективно, отец их диавол!

В таком случае латинское пленение заканчивается. И начинается интервенция протестантского фундаментализма XIX века.


Максим Григорьев, Христианская россия

[elektricity]

честно говоря, при всем разнообразии христианских общин, рпц трудно воспринимать как христианскую оганизацию
и если у христиан разных деноминаций принято дискутировать о вере Христовой, у рпцещников все, всегда и во всем сводится к государству
как впрочем, влияние их государства на все остальные религии