Жития святых.

[NGL]

Спасибо за прекрасные свидетельства!

Благословений вам и продолжайте публикации

[Лапоть]

23 ноября / 6 декабря

Св. князь Александр Невский


Св. благоверный князь Александр был сыном великого князя Ярослава Всеволодовича и родился в 1220 году. От своих доблестных предков, между которыми было немало святых, он унаследовал любовь к добру и благочестию. В удел от отца св. Александр получил Новгород. С 1236 года, когда ему было всего 16 лет, юный Александр оказался уже у кормила княжеского правления.
Многие враги тревожили и теснили русскую землю в княжение св. Александра, и уже в первые годы самостоятельного княжения ему пришлось выступить защитником родины на поле брани. В 1238 году Новгороду угрожала страшная опасность от Батыевых полчищ. Но «молитвами Новгородских святителей, князей и преподобных» на этот раз опасность миновала. Не дойдя всего 100 верст до Новгорода, татары повернули на Козельск.
Затем князю Александру пришлось вступить в контакт с ливонским рыцарским орденом, который начинал наступать на новгородские и псковские земли. Летописец передает такой отзыв о св. Александре, сделанный магистром ордена Вильвеном: «Я видел много стран, сказал Вильвен, знаю людей и государей; но должен отдать преимущественную честь Александру».
Особенно знаменита борьба св. князя Александра со шведами. Шведский король, движимый завистью к славе Александра, а также побуждаемый Римским папой к распространению католической веры среди «схизматиков», пошел на него войной. В войске Шведского короля было несколько бискупов, назначавшихся для обращения покоренных в католичество, и это обстоятельство придавало его нашествию значение крестового похода. Неожиданно св. Александр получает известие, что шведы приближаются к Ладоге. «Защищайся, если можешь, а я на твоей земле», послал сказать Новгородскому князю самонадеянный Шведский король. Положение Александра было крайне затруднительное: войска в готовности не было, а была лишь небольшая дружина. Но, надеясь на помощь Божию, он не упал духом. «Нас немного, говорил князь, ободряя свою дружину, но Бог не со многими, а с правыми». Полная одушевления русская дружина пошла навстречу врагу.
Дивное знамение силы Божией, явленное князю перед самым сражением со шведами, окончательно укрепило его уверенность в победе. В ночь на 15 июля (1240 г.) одному из воинов Александра, ижорянину Пелгусию, в крещении Филиппу, мужу благочестивому, было видение. Пел-гусий стоял на страже близ Невы, стараясь выследить движения и расположение вражеского войска. Уже прошла ночь, и брызнули на землю лучи восходящего солнца, как вдруг он, чутко прислушиваясь, уловил на реке шум от плывущей лодки. Думая, что это враги, он стал хорошенько всматриваться. Но что же он видит? Стоят на лодке два светлых витязя, с лицами, похожими на свв. страстотерпцев Бориса и Глеба, и старший из них говорит, обращаясь к младшему: «Брат Глеб, прикажи гресть; надобно помочь сроднику нашему Александру». Пораженный чудом, Пелгусий немедленно все передал князю. В тот же день произошла битва. До вечера длился упорный и кровопролитный бой. Шведы были разбиты наголову и поспешно на судах отплыли от негостеприимных берегов, увозя с собою трупы наиболее знаменитых своих воинов, князь же Александр потерпел незначительный урон. Возвратившись в Новгород, он торжественно в Софийском храме возблагодарил Господа за оказанную помощь. Эта победа стяжала ему прозвище Невского.
Скоро после этого у князя начались разногласия с новгородцами. Последние не только не оценили должным образом его заслуги, но отплатили ему неблагодарностью, подняв мятеж. Князь спокойно принял волю новгородского вече, не пожелавшего его правления, и переехал в Переяславль. Но новгородцы скоро поплатились за свое неблагоразумие. Немцы все более и более начинали теснить их; они уже свободно гуляли по Водской пятине, забирая новгородский скот и лошадей. Тогда новгородцы взмолились к своему исконному защитнику. Князь Александр, забыв оскорбление, возвратился в Новгород, собрал дружины и побил немцев. Он не успел окончательно уничтожить Ливонский орден, потому, что Батый, уже покоривший Русь, потребовал его к себе; хан приказал сказать князю: «Мне покорил Бог народы; ужели ты один не хочешь покориться мне? Если хочешь сберечь свою землю, приходи на поклон». Благоразумный князь повиновался и ходил на поклон к Батыю.
Между тем в его отсутствие Ливонский орден еще выше поднял свою голову. Немецкие рыцари покорили Псков и хвалились своим превосходством над русскими: «Славяне ничем другим не могут быть, как нашими данниками», говорили они. Возвратившись из Орды, Александр разбил Ливонским орден, отнял у него Псков и очистил от неприятелей псковские земли. Не ограничившись этим, он вошел со своим главным отрядом в Ливонию и подошел к Чудскому озеру. Здесь 1 апреля 1242 года произошла кровопролитная битва, названная потом «Ледовым побоищем». Немцы выступили против Александра огромным войском. Но князь надеялся на Бога.
Суди, Боже, молился он, и рассуди прю мою с языком нечестивым.
Дружина русская рвалась в бой, готовая сложить головы за своего любимого князя. Рыцари первыми начали битву, острым клином «свиньей» врезавшись в русское войско. Но русский князь был умелым полководцем; рыцари потеряли строй и бросились бежать. На протяжении семи верст русские гнались за ними, истребляя их. Освобожденный от опасности Псков вышел навстречу св. Александру с хоругвями и хвалебным пением: «Пособивый, Господи, кроткому Давиду победити иноплеменника и верному князю нашему, оружием Крестным свободи град Псков от иноязычник рукою Александровою». Князь Александр заповедал при этом псковичам запомнить на будущее, кому они обязаны своим избавлением от вражеского разорения: «Если вы забудете это и при правнуках Александра, говорил им князь, то вы будете походить на жидов, которых чудесно прокормил Господь в пустыне, а они забыли Того, Кто извел их из Египта». Действительно, победа на Чудском озере была очень благодетельна для русских: немцы поспешили заключить мир, отказавшись от своих притязаний на Псков, Лугу и Вод скую область и уступив другие области. Устранив опасность со стороны Ливонского ордена, князь Александр отправился в поход против Литвы, которая нападала тогда на новгородские области, и разбил один за другим семь отрядов литовского войска. Но эти поражения не смирили окончательно беспокойную Литву. В 1245 году литовцы многочисленными отрядами принялись грабить пограничные новгородские области, но встреченные дружным отпором со стороны русского населения, заперлись в Торопце. Тем временем подоспел к месту военных действий князь Александр со своей дружиной. Литовцы были разбиты, потеряли все награбленное добро и, наконец, настигнутые князем около озера Жизца, совершенно уничтожены, так что некому было, вернувшись домой, рассказать о печальной участи литовского войска.
В 1243 году князь Александр похоронил мать свою, а в 1246 году умер его отец. На великокняжеский престол взошел, с согласия и утверждения хана Батыя, князь Святослав Владимирович. Младший брат князя Александра Андрей, недовольный своим уделом, стал домогаться великокняжеского престола, не взирая на права старшего брата, и отправился в Орду. За ним вынужден был поехать и Александр. Братья возвратились от Батыя оба с титулами великих князей: Александр был назначен князем Киевским, а Андрей Владимирским.
Так как в опустошенном татарами и безлюдном Киеве князь Александр не мог быть достаточно полезен русскому населению, он возвратился в Новгород, где и был принят с честью: «И бысть, говорит летопись, радость велика в Новгороде». Это было в 1250 году.
Между тем Андрей, великий князь Владимирский, возбудил в Орде подозрения относительно своей верности хану и сильным отрядом татарского войска был выгнан из Владимира; князь же Святослав Владимирович к тому времени умер, и
Александр был вызван к хану Спартаку и назначен великим князем Владимирским. Радостные владимирцы встретили его при въезде в город, за Золотыми воротами, во главе со всем своим духовенством, с иконами и хоругвями.
Папа Римский, видя, что все насильственные попытки католических ратей склонить князя Александра под иго римского престола оканчиваются неудачно, попытался действовать путем мирного убеждения. Он послал к князю ученых проповедников и послание, в котором писал между прочим: «Мы заступаем место Бога на земле. В повиновении нам нет никакого унижения для чести государя; напротив, этим путем возрастает временная и вечная свобода. Мы будем считать тебя самым знаменитым между всеми католическими князьями и всегда с особенной заботливостью будем стараться об увеличении твоей славы». В ответ на это послание папе было послано православное изложение веры, причем послам его было сказано:
Мы знаем историю веры от начала мира до Рождества Христова и от Рождества Христова до своего времени; к чему нам новые проповедники?
Вскоре шведы еще раз выступили против Александра с целью распространения папизма, но и на этот раз весьма неудачно. Александр неожиданно напал на шведов в их собственной области (Ем), разбил их и возвратился со многими пленниками.
Немало трудов пришлось положить св. князю, чтобы сколько можно обезопасить русскую землю и от татар, самых страшных тогда врагов Руси. Но и среди них он пользовался уважением и влиянием. «Молчи: великий князь Искандер едет», говорили татарки своим детям, если те слишком капризничали. Когда татары начали переписывать россиян, чтобы обложить их данью, и с этой целью переходили из одной области в другую, Александру пришлось положить много сил, чтобы предотвращать и погашать местные восстания, которые могли бы повести к еще более страшному разорению Руси татарами. Для улаживания недоразумений с татарами вел. князь несколько раз ездил в Орду. Особенно удачна была его поездка в 12621263 гг., предпринятая по случаю возмущения нескольких городов против татар. Большого труда и богатых подарков стоило князю отговорить разгневанных татар от нового нападения на русское население.
На обратном пути из Орды св. Александр сильно занемог. Чувствуя приближение смерти, он постригся с именем Алексия. 14 ноября 1263 г. великий защитник земли русской мирно почил. Горю народному не было пределов. Тело св. Александра спустя 117 лет после погребения найдено нетленным. Покоится оно в Александро-Невской лавре в Петербурге.

[Анна 83]

Житие сщмч.
Серафима (Чичагова)

В сонме новомучеников Русской Православной Церкви особое, лишь одному ему присущее место, занимает священномученик Серафим (Чичагов). В историю же русской святости святитель Серафим вошел, прежде всего, как мужественный исповедник, увенчавший свое архипастырское служение и свой исповеднический подвиг мученической смертью истинного Христова свидетеля.
Священномученик Серафим (в миру Леонид Михайлович Чичагов) родился 9 января 1856 г. в Санкт-Петербурге, в семье артиллерийского полковника, принадлежавшего к одному из знаменитых дворянских родов старой России. Следуя семейной традиции, юный Леонид Чичагов, после нескольких лет обучения в Первой Санкт-Петербургской военной гимназии, в 1870 г. поступил в Пажеский Его Императорского Величества корпус, где получил блестящее по тем временам военное и общее образование.
В 1878 г. состоялась знаменательная и многое предрешившая в последующей жизни Л.М. Чичагова встреча его с великим пастырем Русской Церкви св. праведным Иоанном Кронштадтским, который разрешил почти все нравственные и религиозные вопросы, мучившие молодого офицера, и стал для него непререкаемым духовным авторитетом.
Весной следующего года 23-летний поручик Леонид Чичагов вступил в брак с дочерью камергера Двора Его Императорского Величества Натальей Николаевной Дохтуровой. Казалось бы, что дальнейшая судьба этого блестящего русского аристократа уже предопределена. Но ни успешное продвижение по ступеням военной иерархии (уже в 1882 г. штабс-капитан Л.М. Чичагов был удостоен 10 российских и иностранных орденов), ни благополучно складывающаяся семейная жизнь, ни научная работа по военной теории и медицине (будущий святитель был автором фундаментального двухтомного труда по фитотерапии "Медицинские беседы"), ничто не могло удовлетворить его ищущей высшего смысла души.
34-х лет Л.М. Чичагов в чине гвардии капитана увольняется в отставку и по благословению св. Иоанна Кронштадтского начинает готовиться к пастырскому служению.
26 февраля 1893 г. в Московском Синодальном храме Двунадесяти апостолов будущий святитель был рукоположен в сан дьякона, а через 2 дня в той же церкви - в сан иерея. Испытания первого года священнического служения отца Леонида, связанные с разрывом с родной военно-аристократической средой и с психологически сложным вхождением в незнакомые условия жизни духовенства, усугублялись неожиданной тяжелой болезнью супруги, матушки Натальи, которая привела ее к безвременной кончине в 1895 г. На попечении овдовевшего священника остались четыре дочери, старшей из которых было 15, а младшей - 9 лет. Но о. Леонид не стал унывать и отчаяваться: духовное укрепление и нравственную поддержку он находит, с одной стороны, в общении со своим духовным наставником, св. праведным Иоанном Кронштадтским, с другой - в работе над составлением "Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря", открывшей ему не только историю одной из замечательнейших монашеских обителей России, но и монашеские подвиги одного из величайших подвижников Православия - преподобного Серафима Саровского.
. При пострижении в мантию о. Леониду нарекли имя "Серафим".
Вскоре иеромонах Серафим (Чичагов) указом Святейшего Синода был назначен настоятелем Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря с возведением в сан архимандрита
28 апреля 1905 г. в Успенском Соборе Московского Кремля будущим священномучеником митрополитом Московским Владимиром (Богоявленским)в сослужении двух епископов была совершена хиротония другого будущего священномученика, архимандрита Серафима (Чичагова) в епископа Сухумского. .
В предреволюционные годы епископ, а затем уже архиепископ, Серафим (Чичагов) занимал поочередно Сухумскую, Орловскую, Кишиневскую и, наконец, Тверскую кафедры.
Ставший авторитетным православным богословом, благодаря своему постоянно углублявшемуся духовному самообразованию, святитель Серафим был при этом одним из наиболее принципиальных и твердых в вопросах вероучения и церковной политики иерархов. Когда в среду духовенства начинают проникать разъедающие его основы либеральное безразличие, религиозная всеядность и гражданская беспринципность, владыка Серафим становится активным участником "Союза Русского народа", с деятельностью которого он связывал надежду предотвращения стремительно надвигавшегося и всепроникающего разложения. При этом он понимал, что одни лишь внешне-политические меры не способны исцелить запущенной болезни. Являясь духовным чадом великого молитвенника св. праведного Иоанна Кронштадтского, святитель Серафим видел избавление от всех, в том числе и внешних зол, в возрождении истинной христианской духовности, следствием упадка которой и являются все социально-политические катастрофы. "Непрестанно молитеся", - вот заповедь Апостольская и данная не одним монахам, а и пастырям и всем христианам, - подчеркивал святитель... Высшая академия для пастыря - это угол, в котором висит икона и теплится лампада."
Такая позиция Тверского архипастыря стала причиной того, что сразу после Октябрьского переворота он оказался первой жертвой кощунственного сговора вероотступников из духовенства с богоборческой властью, которая с первого дня своего существования не скрывала своей ненависти к святителю Серафиму как "церковному мракобесу и черносотенцу". 28 декабря 1917 г. Вероисповеднический отдел Тверского губисполкома Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов выдал предписание о высылке архиепископа Серафима из Тверской губернии.
Зная о ненависти большевиков к святителю Серафиму и желая уберечь его от бесчинной расправы, Святейший патриарх Тихон за несколько дней до разгона Поместного Собора Русской Православной Церкви успел принять на заседании Священного Синода решение о назначении владыки Серафима на Варшавскую и Привисленскую кафедру, находившуюся на территории Польши, свободной от советской власти. Но разраставшаяся гражданская война и начавшаяся вскоре советско-польская война сделали физически невозможным отъезд святителя во вверенную ему епархию.
Тем временем, в результате совершенно фантастических по своей нелепости обвинений, 24 июня 1921 г. ничего не подозревавшему о грозившей ему опасности, уже возведенному в мирополиты, владыке Серафиму был вынесен первый в его жизни официальный приговор, принятый на проходившем без его присутствия заседании судебной тройки ВЧК и постановивший "заключить гражданина Чичагова в Архангельский концлагерь сроком на два года." И лишь в связи со старческим возрастом и крайне болезненным состоянием здоровья заключение в концлагерь было, в конце концов, заменено ссылкой в Архангельскую область.
После окончания срока ссылки святитель Серафим вернулся в Москву, которая в связи с арестом Святейшего Патриарха Тихона и временным захватом обновленцами Высшего Церковного Управления переживала период внутрицерковной смуты. Владыка Серафим вступил в молитвенно-евхаристическое общение с теми иерархами, которые придерживались наиболее принципиальной церковной линии, идущей вразрез с вероотступнической линией обновленцев. Это стало причиной нового ареста, высылки из столицы и более чем трехлетнего отстранения митрополита Серафима от церковных дел.
После непродолжительных скитаний гонимый архипастырь обрел для себя временный приют в Воскресенском Федоровском монастыре. .
Оказавшись в столь сложных условиях, святитель Серафим начал вести мудрую церковную политику, направленную на восстановление единства и мира среди епархиального духовенства и мирян. Он сознавал, что успехи этой политики неминуемо приведут его к новым столкновениям с безбожной властью, заинтересованной во внутрицерковных раздорах. Тем не менее, Ленинградскому митрополиту удалось, предотвращая провокации как со стороны обновленцев, так и со стороны крайних последователей митрополита Иосифа, сплотить вокруг себя абсолютное большинство верующих, возвратив многих из них к каноническому общению с законной церковной властью.
В 1933 г. отдавший все силы архипастырскому служению 77-летний святитель Серафим в связи с тяжелым состоянием здоровья и ввиду все возраставшей ненависти к нему государственной власти, делавшей вероятным новый арест, был уволен на покой. Промысл Божий вновь давал своему верному служителю несколько лет внешне спокойной жизни, чтобы он смог подготовиться к своему последнему и самому главному подвигу - мученической смерти за Христа.
После возвращения в Москву и кратковременного проживания в резиденции митрополита Сергия, в 1934 г. владыка Серафим нашел себе последнее пристанище на загородной даче, находившейся недалеко от станции Удельная. Из своего уединения в сельской тишине владыка отчетливее многих своих современников осознавал духовную значимость происходящего и провидел, что уготованная христианам мера страданий еще не исполнена. Именно в эти, казавшиеся многим безысходными, годы святитель Серафим увещевал своих духовных чад пророческими по отношению к своей судьбе словами: "Кто останется сейчас верен Святой Апостольской Церкви - тот спасен будет... Сейчас многие страдают за веру, но это - золото очищается в духовном горниле испытаний."
В ноябре 1937 года, ставшего роковым для многих наших соотечественников, уже окончательно прикованный к постели 81-летний священномученик Серафим (Чичагов) был арестован сотрудниками НКВД. Из-за невозможности его перевоза в арестантской машине, святитель был доставлен в Таганскую тюрьму в машине "скорой помощи". Страшная гибель владыки была уже предрешена, но новоявленные гонители Церкви хотели добиться не только физического уничтожения Ее верного и преданного сына, но и сломить его крепкий и мужественный дух, заставить его отказаться от своего нравственного достоинства.
Несколько недель физически беспомощный, умиравший старец с величием первохристианского мученика противостоял самым немыслимым и безумным обвинениям, так и не признав ни одного из них. 7 декабря 1937г. "тройка" НКВД по Московской области приняла постановление о расстреле митрополита Серафима. Через 4 дня, 11 декабря 1937 г. этот приговор был приведен в исполнение в находящейся недалеко от Москвы деревне Путово, в которой обнесенная глухим забором дубовая роща стала кладбищем многих тысяч безвинных жертв антихристианского режима. Пережив все ужасы своей трагической эпохи и завершив свой исповеднический подвиг страшной, но благородной смертью, священномученик Серафим (Чичагов) стал обладателем того бесценного вечного сокровища, к обладанию которым он стремился всю свою жизнь. "Все мы люди, - писал в свое время святитель одному из своих духовных чад, - и нельзя, чтобы житейское море не пенилось своими срамотами, грязь не всплывала бы наружу и этим не очищалась бы глубина целой стихии... Не видеть этого зла нельзя; но вполне возможно не допускать, чтобы оно не отвлекало от Божией правды. Да, оно ужасно по своим проявлениям, но как несчастны те, которые ему подчиняются. Ведь мы не отказываемся изучать истину и слушать умных людей, потому, что существуют среди нас сумасшедшие... Такие факты не отвращают нас от жизни; следовательно, с пути правды и добра не должно нас сбивать то, что временами сила зла проявляет свое земное могущество. Бог поругаем не бывает, а человек - что посеет, то и пожнет. Учись внутренней молитве, чтобы она не была замечена по твоей внешности и никого не смущала. Чем более мы заняты внутренней молитвой, тем полнее, разумнее и отраднее наша жизнь вообще. Молящийся внутренне, смотрит на все внешнее равнодушно, ибо эта молитва не умственная, а сердечная, отделяющая от поверхности земли и приближающая к Невидимому Небу".

[Анна 83]

http://www.evangelie.ru/forum/t9361-40.html#post878184

Вот увидела замечательную тему аналогичную этой.Слава Богу!Объдиняю наши усилия,перехожу в более раннюю тему и более развитую.

[свящ. Евгений Л]

Блаженная Парасковья Ивановна Саровская [*1]
Блаженная Прасковья Ивановна, в миру Ирина, родилась в начале XIX столетия в селе Никольском Спасского уезда Тамбовской губернии. Родители ее, Иван и Дарья, были крепостные господ Булыгиных. Когда девице минуло семнадцать лет, господа выдали ее замуж за крестьянина Федора. Покорясь безропотно родительской и барской воле, Ирина стала примерной женой и хозяйкой, и семья мужа полюбила ее за кроткий нрав, за трудолюбие, за то, что она любила церковные службы, усердно молилась, избегала гостей и общества и не выходила на деревенские игры. Так они прожили с мужем пятнадцать лет, но Господь не благословил их детьми.
По прошествии этих пятнадцати лет помещики Булыгины продали их помещикам-немцам Шмидтам в село Суркот. Через пять лет после переселения муж Ирины заболел чахоткой и умер. Впоследствии, когда блаженную спрашивали, какой у нее был муж, она отвечала: «Да такой же глупенький, как и я».
Через полтора года стряслась беда в господском доме обнаружилась пропажа двух холстов. Прислуга оклеветала Ирину, показав, что это она их украла. Приехал становой пристав с солдатами, помещики уговорили наказать Ирину. Солдаты по приказанию станового пристава жестоко истязали ее, пробили голову, порвали уши. Но Ирина и среди истязаний продолжала говорить, что не брала холстов. Тогда Шмидты призвали местную гадалку, которая сказала, что холсты украла женщина по имени Ирина, но только не эта, и лежат они в реке. Начали искать и действительно нашли их там, где указала гадалка.
После перенесенного истязания Ирина была не в силах жить у господ-нехристей и, уйдя от них, пошла в Киев на богомолье.
Киевские святыни, встреча со старцами совершенно изменили ее внутреннее состояние она теперь знала, для чего и как жить. Она желала теперь, чтобы в ее сердце жил только Бог единственный любящий всех милосердный Христос, раздаятель всяческих благ. Несправедливо наказанная, Ирина с особенной глубиной почувствовала неизреченную глубину страданий Христовых и Его милосердие.
Помещики снова подали в розыск, и через год полиция опять нашла ее в Киеве и, арестовав, препроводила по этапу к Шмидтам, которые, желая показать над ней свою власть, не приняли ее и с гневом выгнали на улицу раздетую и без куска хлеба. Приняв во время пребывания в Киеве постриг с именем Параскевы, она теперь не печалилась она знала свой путь, и то, что помещики выгнали ее, было лишь знаком, что пришла пора исполниться благословению старцев.
Пять лет она бродила по селу, как помешанная, и была посмешищем не только детей, но и всех крестьян. Она выработала привычку жить круглый год под открытым небом, перенося голод, холод и зной. А затем удалилась в Саровские леса и прожила здесь больше двух десятков лет в пещере, которую сама вырыла.
Говорят, что у нее было несколько пещер в разных местах обширного непроходимого леса, где тогда было много хищных зверей. Ходила она временами в Саров и в Дивеево, но чаще ее видели на Саровской мельнице, куда она приходила работать.
Когда-то Паша обладала удивительно приятной наружностью. За время житья в Саровском лесу, долгого подвижничества и постничества она стала похожа на Марию Египетскую: худая, почерневшая от солнца, с короткими волосами длинные в лесу ей мешали. Босая, в мужской монашеской рубахе, свитке, расстегнутой на груди, с обнаженными руками, блаженная приходила в монастырь, наводя страх на всех, не знавших ее.
До переезда в Дивеевскую обитель она некоторое время жила в одной деревне. Видя ее подвижническую жизнь, люди стали обращаться к ней за советами, просили помолиться. Враг рода человеческого научил злых людей напасть на нее и ограбить. Ее избили, но никаких денег у нее не было. Блаженную нашли лежащей в луже крови с проломленной головой. Она болела после этого год, но совершенно поправиться уже во всю жизнь не могла. Боль в проломленной голове и опухоль под ложечкой мучили ее постоянно, но она на это почти не обращала внимания, лишь изредка говорила: «Ах, маменька, как у меня тут болит! Что ни делай, маменька, а под ложечкой не пройдет!»
До переселения своего в Дивеево Прасковья Ивановна часто заходила к Дивеевской блаженной Пелагее Ивановне. Раз вошла она и молча села возле блаженной. Долго смотрела на нее Пелагея Ивановна да и говорит: «Да! Вот тебе-то хорошо, нет заботы, как у меня: вон детей-то сколько!»
Встала Паша, поклонилась ей и тихонько ушла, не сказав ни слова.(то есть получила указание от бывшей ранее в Дивеево прозорливой старицы на то, чтобы работать после нее с нуждющимися в наставлении о. Е.)
За шесть лет до смерти блаженной Пелагеи Ивановны Паша вновь явилась в обитель, на этот раз с какой-то куклой, а потом и со многими куклами: нянчится с ними, ухаживает за ними, называет их детьми. Теперь она по нескольку недель, а затем и месяцев проживала в обители. Последний год жизни блаженной Пелагеи Ивановны, Паша пробыла неотлучно в обители.
поселилась сначала у клиросных, а затем в отдельной келье у ворот. В келье была поставлена кровать с громадными подушками, которую она редко занимала, на ней покоились куклы.
От живущих с ней она непременно требовала, чтобы они в полночь вставали молиться, а если кто не соглашался, то она так расшумится, начнет воевать и браниться, что поневоле все встают ее унимать.
Первое время Прасковья Ивановна ходила в церковь и строго следила, чтобы сестры ежедневно ходили на службы. В последние десять с лишним лет некоторые правила блаженной переменились: она, например, не выходила из монастыря, да и от кельи далеко не отходила, в церковь совсем не ходила, а приобщалась дома и то очень редко. Господь Сам ей открывал, каких ей правил и образа жизни держаться.
Напившись чаю после обедни, блаженная садилась за работу, вязала чулки или пряла пряжу. Это занятие сопровождалось непрестанной Иисусовой молитвой, и потому ее пряжа так ценилась в обители, из нее делались пояски и четки. Вязанием чулок она называла в иносказательном смысле упражнение в непрестанной Иисусовой молитве. Так, однажды приезжий подошел к ней с мыслью, не переселиться ли ему поближе к Дивееву. И она сказала в ответ на его мысли: «Ну, что же, приезжай к нам в Саров, будем вместе грузди собирать и чулки вязать», то есть класть земные поклоны и учиться Иисусовой молитве.
Первое время по переселении в Дивеево она странствовала от монастыря на дальние послушания или в Саров, на прежние свои излюбленные места. В эти путешествия она брала с собой простую палочку, которую называла тросточкой, узелок с разными вещами или серп на плечо и несколько кукол за пазухой. Тросточкой она иногда пугала пристающий к ней народ и виновных в каких-нибудь проступках.
Молилась она своими молитвами, но знала некоторые и наизусть. Богородицу она называла «Маменькой за стеклышком». Иногда она останавливалась как вкопанная перед образом и молилась или становилась на колени где попало: в поле, в горнице, среди улицы и усердно со слезами молилась.
В дни духовной борьбы с врагом рода человеческого она без умолку начинала говорить, но ничего нельзя было понять; ломала вещи, посуду, волновалась, кричала, бранилась. Однажды она встала с утра расстроенная и растревоженная. После полудня к ней подошла приезжая госпожа, поздоровалась и хотела беседовать, но Прасковья Ивановна закричала, замахала руками:
Уйди! Уйди! Неужели не видишь, вон диавол. Топором голову отрубили, топором голову отрубили!
Посетительница перепугалась и отошла, ничего не понимая, но вскоре ударили в колокол, оповещая, что сейчас скончалась в больнице в припадке падучей монахиня.
Однажды пришла к блаженной девица Ксения из села Рузина просить благословения идти в монастырь.
Что ты говоришь, девка! закричала блаженная. Надо прежде в Петербург сходить, да всем господам сперва послужить, тогда даст мне Царь денег, я тебе келью поставлю!
Через некоторое время братья Ксении стали делиться, и она снова пришла к Прасковье Ивановне и говорит:
Братья делиться хотят, а вы не благословляете! Как хотите, а уж не послушаю я вас и поставлю келью!
Блаженная Паша, растревоженная ее словами, вскочила и говорит:
Экая, ты, девка, глупая! Ну, можно ли! Ведь ты не знаешь, сколько младенцев превыше нас!
Сказав это, она легла и вытянулась. А осенью у Ксении умерла сноха, и осталась на ее руках девочка, круглая сирота
Как-то приехал к ней иеромонах Илиодор (Сергей Труфанов) из Царицына. Он пришел с крестным ходом, было много народа. Прасковья Ивановна его приняла, посадила, потом сняла с него клобук, крест, сняла с него все ордена и отличия все это положила в свой сундучок и заперла, а ключ повесила к поясу. Потом велела принести ящик, туда положила лук, полила и сказала: «Лук, расти высокий...» а сама легла спать. Он сидел, как развенчанный. Ему надо всенощную начинать, а он встать не может. Хорошо еще, что она ключи к поясу привязала, а спала на другом боку, так что ключи отвязали, достали все и ему отдали.
Прошло несколько лет и он снял с себя священнический сан и отказался от иноческих обетов.
Целые дни Прасковья Ивановна занималась с людьми. Келейная ее монахиня, мать Серафима, справляла за нее все правило. Прасковья Ивановна была пострижена в схиму, но читать правило ей было некогда, и мать Серафима свое монашеское правило справляла и за Прасковью Ивановну схимническое. В монастыре матушка Серафима имела отдельную келью и для вида у нее была постель с периной и подушками, на которую она никогда не ложилась, а отдыхала, сидя в кресле.
Они жили одним духом. И лучше было оскорбить Прасковью Ивановну, чем матушку Серафиму. Если ее оскорбишь, то к Прасковье Ивановне тогда близко не подходи.
Однажды, после смерти м. Серафимы, Евдокия (вторая келейница) видела сон. Прекрасный дом, комната и такие, как их называют, итальянские окна, большие. Окна эти открыты в сад, золотые яблочки необыкновенные висят, прямо стучат в окна, и все везде постлано и убрано. Видит она Серафиму, которая говорит ей: «Вот отведу я тебя и покажу место, где Прасковья Ивановна». Тут она проснулась, подошла к Прасковье Ивановне, только хочет сказать, а она ей рот закрывает...
При посещении Прасковьи Ивановны Царем Николаем (на прославление в лике святых Серафима Саровского в Дивеево) блаженная говорила Государю:
Государь, сойди с престола сам.
Когда стали прощаться, Прасковья Ивановна открыла комод. Вынула новую скатерть, расстелила на столе, стала класть гостинцы. Холст льняной своей работы (она сама пряла нитки), початую голову сахара, крашеных яиц, еще сахара кусками. Все это она завязала в узел: очень крепко, несколькими узлами, и когда завязывала, то от усилия даже приседала, и дала ему в руки:
Государь, неси сам. А сама протянула руку:
А нам дай денежку, нам надо избушку строить (собор в монастыре)
У Государя денег с собой не было. Тут же послали и принесли, и он дал ей кошелек золота, который сразу же был передан матери игумений.
Когда Николай Александрович уходил, то сказал, что Прасковья Ивановна истинная раба Божия. Все и везде принимали его как царя, она одна приняла его как простого человека.
В это время в царской семье было четыре дочери, но мальчика-наследника не было. Ехали к преподобному молиться о даровании наследника. Прасковья Ивановна имела обычай все показывать на куклах, и тут она приготовила куклу-мальчика. Постелила ему платки мягко и высоко и уложила. «Тише-тише он спит...»
Незадолго до своей смерти (1915), блаженная сняла портрет Государя и поцеловала в ножки со словами: «Миленький уже при конце».
Умирала блаженная тяжело и долго. Перед смертью ее парализовало. Она очень страдала. Некоторые удивлялись, что такая великая раба Божия, а так тяжело умирает. Кому-то из сестер было открыто, что этими предсмертными страданиями она выкупала из ада души своих духовных чад.

[dimser]

Дивен Бог в святых Своих!

Сир. 18. 5 "Невозможно ни умалить, ни увеличить, и невозможно исследовать дивных дел Господа".
Пс. 91. 6 "Как велики дела Твои, Господи!"

[надеждасветлая]

В райцентре Шарлык в те годы жил осужденный за веру и высланный из Москвы профессор Александр Афанасьевич Барынин. Прежде он был личным врачом многих руководителей государства. Это цитата. Так вот в житие преподобной Зосимы Еннатской небольшая неточность Барынин Александр Афанасьевич действительно работал в Шарлыке и был уважаемым человеком. Лечил он всех и простых людей и власть, но он никогда не был осужден за веру и выслан из Москвы. (в Москве он никогда не жил). Я знаю это абсолютно точно так являюсь его родной внучкой

[Елена_66]

Преподобный Моисей Уфимский

Преподобный Моисей Уфимский
Об уфимском священноархимандрите Моисее (Чигвинцеве), около сорока лет трудившемся на ниве Божией в период гонений советской власти на православных христиан, архиепископ Уфимский и Стерлитамакский Иларион (Прохоров), с уверенностью утверждал: "Не только храмы Уфы, но и вся Уфимская епархия держится на молитвенном подвиге отца Моисея".
Вот что писал отец Моисей о себе самом в своей автобиографии:
"Я, иеромонах Моисей (в миру Николай Иванович Чигвинцев), родился 27 июля 1913 года в деревне Бобровке, Троицкого района, Челябинской области, в семье крестьянина. В 1924 году окончил сельскую школу. С 1924 по 1929 годы занимался сельским хозяйством с отцом. С 1929 по 1936 годы работал на железной дороге. С 1936 по 1937 год находился на военной службе. С 1937 по 1945 годы работал на разных гражданских работах чернорабочим.
В 1945 году 19 августа архиепископом Уфимским и Башкирским Иоанном рукоположен в сан иеродиакона. 27 сентября 1945 года архиепископом Иоанном назначен на псаломщическое место к Сергиевской кафедральной, города Уфы, церкви с исполнением священнических обязанностей, каковую должность занимаю до настоящего времени.
17 апреля 1946 года Архиепископом Иоанном Уфимским и Башкирским награжден набедренником, ко дню св. Пасхи 1951 года Святейшим Патриархом Алексием награжден наперсным крестом. Судим не был, на оккупированной территории не был, от воинской обязанности освобожден».
Высокопреосвященный Иоанн (Братолюбов), который в 1945 году управлял Уфимской епархией, сумел рассмотреть в скромном, услужливом Николае Чигвинцеве истинного угодника Божия, молитвенника и подвижника Православной Церкви. Властный, волевой, одиннадцать лет отсидевший в заключении за веру Христову и не отступивший от своих убеждений, Владыка Иоанн, заметив, как Николай искренне стремится к монашескому деланию, предложил ему принять монашеский постриг.
В день Преображения Господня, 19 августа 1945 года алтарник Сергиевского собора г. Уфы Николай Чигвинцев был пострижен высокопреосвященным Иоанном (Братолюбовым) в монашество с наречением имени Моисея. В этот же день монах Моисей (Чигвинцев) был рукоположен в иеродиакона, а через месяц в иеромонаха с назначением служения в Сергиевском соборе в должности псаломщика с исполнением священнических обязанностей, а потом и священника.
С 1953 по 1955г. иеромонах Моисей обучался на 1-3 курсах Ленинградской духовной семинарии. Иеромонах Моисей был отчислен с 3 курса по собственному желанию, причину своего отчисления отец Моисей объяснял сложностью обучения на заочном секторе и слабостью здоровья.
Иеромонах Моисей был для окружающих не от мира сего: кроток, смиренен, незлобив, постоянно находился в труде и молитвенном состоянии. Часто говорил притчами, отчего духовные чада не все понимали его, а лишь те, кому Господом был открыт смысл его слов, назиданий и поучений. Он не любил мирской суеты, сторонился праздных разговоров, был далек от забот о хлебе насущном. О нестяжательности батюшки свидетельствуют и документы из его личного дела.
Архиепископ Феодосий (Погорский), управлявший Уфимской епархией в 1973-75 годах, перевел старца Моисея из баньки, в которой тот ютился, в архиерейский дом напротив Сергиевского храма. Но отец Моисей отказался жить в одних покоях с Владыкой, говоря, что он слишком грешен, и поселился в полуподвальном помещении архиерейского дома. А Владыка часто повторял: "Какого человека послал Уфимской епархии Господь! Отец Моисей всего себя отдал служению Богу!"
Пищу о. Моисей употреблял один раз в сутки в три часа пополудни. Основная еда состояла из ржаного хлеба, картошки, квашеной капусты, огурцов. Посты соблюдал как истинный монах. Бывало, что и в Светлую Седмицу не разговлялся, говорил: "Я не достоин разговляться, я самый грешный" Все продукты, что приносили батюшке его духовные чада или другие прихожане, раздавал людям, иногда оставлял себе, но мало и что похуже.
Духовные чада свидетельствуют, что архимандрит Моисей носил вериги, даже зимой ходил в тяжелых кирзовых сапогах или ботинках, спал на топчане из двух досок, под голову клал чурбачок, покрытый половичком.
Батюшка Моисей физически трудился много. Вставал в три-четыре часа утра. В церковной ограде зимой чистил снег и вывозил его в овраг на санках. Летом подметал и приводил в порядок церковный двор, сажал деревья, пилил и колол дрова, так что на руках оставались мозоли. На небольшом участочке на своем дворе высаживал картофель и овощи. Подрясники, шапки, рукавицы, рубашки шил себе сам, точал для себя сапоги и тапочки. Духовных чад наставлял: "Трудитесь, всегда трудитесь. Человек не должен жить праздно. Там Богу за все дадим ответ". А братьям во Христе советовал: "Мы, священники, не должны прилепляться к земному. Мы служим Господу".
За любовь к ближнему, ночные бдения, подвижническую жизнь, кротость и смирение наградил Господь о. Моисея многими благодатными дарами. Богоизбранность духовника епархии архимандрита Моисея бесчисленное множество раз отмечали как миряне, так и духовенство. Отца Моисея верующие и при жизни считали святым. Замечали: отец Моисей не простой человек, а Богом данный, святость свою прикрывает подвигом блаженства и юродства. Он обладал дарами прозорливости, предвидения, исцеления по молитве.
По молитвам архимандрита Моисея верующие исцелялись. Приезжали к нему из разных городов - из Белорецка, Стерлитамака, Мелеуза, Свердловска, Челябинска, Киева, с Севера. И всем помогал угодник Божий.
Все, кто знал отца Моисея, рассказывают: если батюшка благословит в дальнюю дорогу, на сытые места или на операцию - все пройдет благополучно. Если ослушаешься - ничего хорошего не выйдет.
Архимандрита Моисея принимали в Киево-Печерской, в Псково-Печерской, в Сергиево-Троицкой лаврах. Там считали его прозорливым старцем. Бывали случаи, когда прихожане уфимских церквей слышали в далеких местах от тамошних старцев: "Что вы так далеко ехали, у вас в Уфе есть свой столп православия, отец Моисей".
Отец Моисей был духовником епархии, а в последние годы жизни и настоятелем кафедрального собора.
Преподобный священноархимандрит, прожив богоугодно 68 лет и приведши многих ко спасению, скончался 3 июня 1982 года. Известие о кончине архимандрита Моисея было получено верующим народом под конец Божественной Литургии. Епископ Анатолий, здесь же пред Престолом прочитал канон на исход души, а после Литургии совершил первую заупокойную службу.
В день погребения, в Троицкую родительскую субботу, собор не вмещал всех желающих проводить в последний путь всеми любимого священника. Епископ Уфимский и Стерлитамакский Анатолий отметил горячую любовь к ближним, удивительную человечность и простоту общения; христианское смирение и аскетичность жизни архимандрита Моисея. Епископ сказал: "Отец Моисей действительно заслужил Царствие Небесное".
Погребен архимандрит Моисей по его завещанию на Демском кладбище города Уфы.
29 мая 2001 года Синодальная Комиссия по канонизации святых рассмотрела материалы епархиальной комиссии по прославлению архимандрита Моисея и сообщила архиепископу Уфимскому и Стерлитамакскому Никону:
"При изучении материалов об архимандрите Моисее (Чигвинцеве) вызвал обсуждение вопрос, связанный с тем, что со времени кончины праведника прошло еще мало времени. Однако, учитывая его праведное житие, исполненное кротости и смирения, соединенных с самоотверженным служением Богу и ближним, дары прозорливости и чудотворений, а также широкое его почитание как святого праведника церковным народом, Нами не было найдено препятствий к его прославлению как преподобного в лике местночтимых святых Уфимской епархии. Пусть предстательство святого подвижника Божия укрепляет в вере и благочестии всех притекающих к нему за молитвенным ходатайством и духовной помощью!
АЛЕКСИЙ, Патриарх Московский и всея Руси".
В 2002 году святые мощи преподобного Моисея были перенесены с Демского кладбища в Сергиевский кафедральный собор, где и почивают ныне.

[Богиня Райская]

Читая жития святых,то такое ощущение,что писал какой то садомазохист,которого очень уж впечатляли садистские методы.Только и читаешь,то груди отрезают женщинам,то соски отрывают,то пальцы отрезают,то руки,то ,ноги,то шкуру сдирают,то в котлах варят и так далее.Странно еще вот,что всех святых мучают одними и теми же методами и читая книгу на 1000стр,то во всех житиях одно почти и то же.И еще,откуда писавший жития святых знал,какого святого и как мучали и казнили,что он говорил,что думал,что ему в ответ говорили,разве этот писатель жил во все времена разных святых,в разные времена и года и специально присутсвовал ,чтобы потом все подробно написать?Или каждый святой специально являлся писателям книг,чтобы специально и подробно рассказать о том,как он жил,что говорил,как его мучали,что он отвечал и что ему отвечали и говорили?Мое мнение,что книги о житиях святых-это придуманный и надуманный бред.Иногда такой можно бред почитать,что сидишь и думаешь или у меня с головой не в порядке,или что это за бред и какой чудак его написал.

[Просто Иван]

Читая жития святых,то такое ощущение,что писал какой то садомазохист,которого очень уж впечатляли садистские методы.Только и читаешь,то груди отрезают женщинам,то соски отрывают,то пальцы отрезают,то руки,то ,ноги,то шкуру сдирают,то в котлах варят и так далее.Странно еще вот,что всех святых мучают одними и теми же методами и читая книгу на 1000стр,то во всех житиях одно почти и то же.И еще,откуда писавший жития святых знал,какого святого и как мучали и казнили,что он говорил,что думал,что ему в ответ говорили,разве этот писатель жил во все времена разных святых,в разные времена и года и специально присутсвовал ,чтобы потом все подробно написать?Или каждый святой специально являлся писателям книг,чтобы специально и подробно рассказать о том,как он жил,что говорил,как его мучали,что он отвечал и что ему отвечали и говорили?Мое мнение,что книги о житиях святых-это придуманный и надуманный бред.Иногда такой можно бред почитать,что сидишь и думаешь или у меня с головой не в порядке,или что это за бред и какой чудак его написал.

Читая, ваш опус, удивляюсь, не меньше. Ладно бы, подобное, написал сатанист или безбожник. Вы такова же? То, что из вас выходит, превратно, свидетельсвует о вас.

Это, стесняюсь спросить, не садомазохист, писал? Вам видимо, виднее, раз применяете, такие словечки.

27 Тогда воины правителя, взяв Иисуса в преторию, собрали на Него весь полк
28 и, раздев Его, надели на Него багряницу;
29 и, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и дали Ему в правую руку трость; и, становясь пред Ним на колени, насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский!
30 и плевали на Него и, взяв трость, били Его по голове.
31 И когда насмеялись над Ним, сняли с Него багряницу, и одели Его в одежды Его, и повели Его на распятие.

или это
27 Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим.

Тоже, добрые люди, сделали?

Вы, вот, что скажите... Вы, наверно, хотите, Царство Божие, здесь, на земле? Не трудившись, и не понеся убытка?

[Богиня Райская]

Читая, ваш опус, удивляюсь, не меньше.

Вы, вот, что скажите... Вы, наверно, хотите, Царство Божие, здесь, на земле? Не трудившись, и не понеся убытка?

Ты вобще умеешь отделять евангелие от книг жития святых?И причем здесь Иисус?Или ты Иисуса Богом не считаешь,а просто святым?

[Просто Иван]

Ты вобще умеешь отделять евангелие от книг жития святых?И причем здесь Иисус?Или ты Иисуса Богом не считаешь,а просто святым?

Читайте, отделяйте, если, вы... Способны, что отделить.

Цитата из Библии:

20 Помните слово, которое Я сказал вам: раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше.
21 Но все то сделают вам за имя Мое, потому что не знают Пославшего Меня.