Жития святых.

[Анна 83]

Дорогие братья и сестры!Попробую открыть еще одну тему-о наших святых,о соли земли,о тех,кто воистину шел тесным путем и не боялся противостать всем и всему ради шествования за Христом.Господи,благослови!

[Анна 83]

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОМУЧЕНИЦ ВЕЛИКОЙ КНЯГИНИ
ЕЛИСАВЕТЫ И ИНОКИНИ ВАРВАРЫ
(память 5/18 июля)

Преподобномученица великая княгиня Елисавета родилась 20 октября 1864 года
в протестантской семье великого герцога Гессен-Дармштадтского Людвига IV и принцессы Алисы, дочери английской королевы Виктории. В 1884 году она вышла замуж за великого князя Сергея Александровича, брата императора Российского Александра III.
Видя глубокую веру своего супруга, великая княгиня всем сердцем искала ответа на вопрос: какая же религия истинна? Она горячо молилась и просила Господа открыть ей Свою волю. 13 апреля 1891 года, в Лазареву субботу, над Елисаветой Феодоровной был совершен чин принятия в Православную Церковь. В том же году великий князь Сергей Александрович был назначен генерал-губернатором Москвы.
Посещая храмы, больницы, детские приюты, дома для престарелых и тюрьмы, великая княгиня видела много страданий. И везде она старалась сделать что-либо для их облегчения. После начала в 1904 году русско-японской войны Елисавета Феодоровна во многом помогала фронту, русским воинам. Трудилась она до полного изнеможения.
5 февраля 1905 года произошло страшное событие, изменившее всю жизнь Елисаветы Феодоровны. От взрыва бомбы революционера-террориста погиб великий князь Сергей Александрович. Бросившаяся к месту взрыва Елисавета Феодоровна увидела картину, по своему ужасу превосходившую человеческое воображение. Молча, без крика и слез, она начала собирать и класть на носилки части тела горячо любимого еще несколько минут назад живого мужа.
В час тяжелого испытания Елисавета Феодоровна просила помощи и утешения у Бога. На следующий день она причастилась Святых Таин в храме Чудова монастыря, где стоял гроб супруга. На третий день после гибели мужа Елисавета Феодоровна поехала в тюрьму к убийце. Она не испытывала к нему ненависти. Великая княгиня хотела, чтобы он раскаялся в своем ужасном преступлении и молил Господа о прощении. Она даже подала государю прошение о помиловании убийцы.
Елисавета Феодоровна решила посвятить свою жизнь Господу через служение людям и создать в Москве обитель труда, милосердия и молитвы. Она купила на улице Большая Ордынка участок земли с четырьмя домами и обширным садом. В обители, которая была названа Марфо-Мариинской в честь святых сестер Марфы и Марии, были созданы два храма Марфо-Мариинский и Покровский, больница, впоследствии считавшаяся лучшей в Москве, и аптека, в которой лекарства отпускались бедным бесплатно, детский приют и школа. Вне стен обители был устроен дом-больница для женщин, больных туберкулезом.
10 февраля 1909 года обитель начала свою деятельность. 9 апреля 1910 года за всенощным бдением епископ Дмитровский Трифон по чину, разработанному Святейшим Синодом, посвятил насельниц в звание крестовых сестер любви и милосердия. Сестры дали обет, по примеру инокинь, проводить девственную жизнь в труде и молитве. На следующий день за Божественной литургией святитель Владимир, митрополит Московский и Коломенский, возложил на сестер восьмиконечные кипарисовые кресты, а Елисавету Феодоровну возвел
в сан настоятельницы обители. Великая княгиня сказала в тот день: «Я оставляю блестящий мир.., но вместе со всеми вами я восхожу в более великий мир
в мир бедных и страдающих».
В Марфо-Мариинской обители великая княгиня Елисавета Феодоровна вела подвижническую жизнь: спала на деревянной кровати без матраса, часто не более трех часов; пищу употребляла весьма умеренно и строго соблюдала посты;
в полночь вставала на молитву, а потом обходила все палаты больницы, нередко до рассвета оставаясь у постели тяжелобольного. Она говорила сестрам обители: «Не страшно ли, что мы из ложной гуманности стараемся усыплять таких страдальцев надеждой на их мнимое выздоровление? Мы оказали бы им лучшую услугу, если бы заранее приготовили их к христианскому переходу в вечность».
Без благословения духовника обители протоиерея Митрофана Серебрянского и без советов старцев Оптиной Введенской пустыни и других монастырей она ничего не предпринимала. За полное послушание старцу она получила от Бога внутреннее утешение и стяжала мир в своей душе.
С начала первой мировой войны великая княгиня организовала помощь фронту. Под ее руководством формировались санитарные поезда, устраивались склады лекарств и снаряжения, отправлялись на фронт походные церкви.
Отречение императора Николая II от престола явилось большим ударом для Елисаветы Феодоровны. Душа ее была потрясена, она не могла говорить без слез. Елисавета Феодоровна видела, в какую пропасть летела Россия, и горько плакала о русском народе, о дорогой ей царской семье.
В ее письмах того времени есть следующие слова: «Я испытывала такую глубокую жалость к России и ее детям, которые в настоящее время не знают, что творят. Разве это не больной ребенок, которого мы любим во сто раз больше во время его болезни, чем когда он весел и здоров? Хотелось бы понести его страдания, помочь ему. Святая Россия не может погибнуть. Но Великой России, увы, больше нет. Мы должны устремить свои мысли к Небесному Царствию и сказать с покорностью: Да будет воля Твоя».
Великую княгиню Елисавету Феодоровну арестовали на третий день Святой Пасхи 1918 года, в Светлый вторник. В тот день святитель Тихон служил в обители.
С ней разрешили поехать сестрам обители Варваре Яковлевой и Екатерине Янышевой. Их привезли в сибирский город Алапаевск 20 мая 1918 года. Сюда же были доставлены великий князь Сергей Михайлович и его секретарь Феодор Михайлович Ремез, великие князья Иоанн, Константин и Игорь Константиновичи и князь Владимир Палей. Спутниц Елисаветы Феодоровны отправили в Екатеринбург и там отпустили на свободу. Но сестра Варвара добилась, чтобы ее оставили при великой княгине.
5/18 июля 1918 года узников ночью повезли в направлении деревни Синячихи. За городом, на заброшенном руднике, и совершилось кровавое преступление. С площадной руганью, избивая мучеников прикладами винтовок, палачи стали бросать их в шахту. Первой столкнули великую княгиню Елисавету. Она крестилась и громко молилась: «Господи, прости им, не знают, что делают!»
Елисавета Феодоровна и князь Иоанн упали не на дно шахты, а на выступ, находящийся на глубине 15 метров. Сильно израненная, она оторвала от своего апостольника часть ткани и сделала перевязку князю Иоанну, чтобы облегчить его страдания. Крестьянин, случайно оказавшийся неподалеку от шахты, слышал, как в глубине шахты звучала Херувимская песнь, это пели мученики.
Несколько месяцев спустя армия адмирала Александра Васильевича Колчака заняла Екатеринбург, тела мучеников были извлечены из шахты. У преподобномучениц Елисаветы и Варвары и у великого князя Иоанна пальцы были сложены для крестного знамения.
При отступлении Белой армии гробы с мощами преподобномучениц в 1920 году были доставлены в Иерусалим. В настоящее время их мощи почивают в храме равноапостольной Марии Магдалины у подножия Елеонской горы.
Преподобномученица инокиня Варвара была крестовой сестрой и одной из первых насельниц Марфо-Мариинской обители в Москве. Будучи келейницей и сестрой, самой близкой к великой княгине Елисавете Феодоровне, она не превозносилась и не гордилась этим, а была со всеми добра, ласкова и обходительна, и все любили ее. В Екатеринбурге сестру Варвару отпустили на свободу, но и она, и другая сестра Екатерина Янышева просили вернуть их в Алапаевск.
В ответ на запугивания Варвара сказала, что готова разделить судьбу своей матушки-настоятельницы. Как более старшую по возрасту, в Алапаевск вернули ее. Мученическую кончину она приняла в возрасте около 35-ти лет.
Память преподобномучениц великой княгини Елисаветы и инокини Варвары совершается 5/18 июля и в день Собора новомучеников и исповедников Российских.

[Анна 83]

Святая преподобная Зосима Еннатская, Уфимская
(Евдокия Яковлевна Суханова) 1820-1935





Родилась достоблаженная Зосима (в миру Евдокия Яковлевна Суханова) в крестьянской семье села Сенцовка Оренбургской губернии 1 марта 1820 года. Воспитана была своими благочестивыми родителями в страхе Божием и вере православной. Кроткая и молчаливая, молитвенно настроенная, она отличалась от сверстников младенческим незлобием, отрешенностью от мирской суеты, трудолюбием.

Шли годы, ей прочили замужество, но девица решительно отказывалась от вступления в брак. Тогда отец выпорол ее плетью, и послушная дочь вышла замуж за небогатого и богобоязненного парня. О семейной жизни ее известно немного. Мужа, говорят, убили на русско-турецкой войне, а единственный сын погиб нелепо на охоте. Ставшая вдовой жена ее сына позже стала келейницей старицы и не покинула ее до самой смерти.

Знаем еще, что, по Божиему смотрению, Авдотья (так звали ее на селе) пришла в монастырь уже в зрелом возрасте, приняв постриг в мантию с именем Евникия, что в переводе с греческого означает «благопобедная».

Известно также, что она неоднократно ходила пешком через Турцию в Иерусалим. Последний раз она была там в 1912 году. Видя там схождение благодатного огня, она всей душой устремилась к Богу.

Молясь непрестанно, полюбив тишину и уединение, километрах в двух от обители она ископала источник, от которого болящие стали получать исцеление. Вблизи источника позже был устроен скит с часовней в честь Пресвятой Троицы и пчельником.

Когда наступило время всеобщего гонения на веру и Церковь, приблизительно в 1919 году, матушка Евникия приняла великую схиму с именем Зосима, что в переводе с греческого означает «жизненная». Постриг совершил епископ Андрей Уфимский (князь Андрей Ухтомский). С принятием схимы она уже до конца дней своих спала в кипарисовом гробу, привезенном ею некогда из Иерусалима.

В 1920 году Покрово-Еннатский монастырь преобразовали в трудовую коммуну, а в 1923 году его совсем закрыли, разогнав насельниц, и матушка поселилась в селе Ново-Архангеловка (в просторечье Дема) в маленькой келье, построенной во дворе у одного благочестивого семейства. Там всегда толпилось много народа, приезжавшего к матушке Зосиме со всей России.

Фактическим ее «домом» становится не келья, а тот самый кипарисовый гроб, в котором она спала и в котором местные власти, недовольные ее «странным» поведением и стечением к ней большого количества страждущих, тайно вывозили матушку Зосиму из своей деревни в другую.

По воспоминаниям схиархимандрита Серафима (Томина), проживающего на подворье Свято-Андреевского монастыря в Оренбурге и которому уже более 80-ти лет, «матушка Зосима спала в гробу, и когда монастырь закрыли, ГПУ прямо в гробу ее возили из села в село. Везут, начальник ГПУ ее ругает: «Такая-сякая! Возись еще с ней!..» А она ему и говорит: «Что ты на меня ругаешься, я в гробу лежу, никуда не денусь. А ты, сынок, бежи скорее домой. Сейчас твоя жена пошла за водой с коромыслом, упала и умерла!» - «Ты что городишь, я только вот пришел из дома, ничего там не случилось!» Злится, ругается, а другой ему и говорит: «Да ты все-таки сбегай, посмотри!..» Он приходит - а жена как несла воду-то, упала, половина в доме, половина в сенях, и лежит бездыханная, и ведра разлиты.

Мать Зосима в Иерусалим последний раз пришла уже из Эннатского монастыря, тогда она была монахиня Евникия. Маленькая, сухонькая, старенькая. И вдруг какой-то юродивый огромного роста, в одной только повязке на бедрах, подошел к матушке и поднял ее на руки:

- Зосимия, Зосимия, Зосимия! Тебя в схиму будет постригать Андрюша Уфимский, князь Ухтомский!

И Владыка Уфимский Андрей действительно постриг ее в схиму и назвал Зосимией.

Ни в одну больницу столько не везли больных, как к ней. Знаете, как она исцеляла? Приводят к ней бесноватого, цепями скованного. А она его перекрестит, помолится и скажет: «Снимайте цепи, ведите чаем поить!» Назад уже без цепей, здорового везут».

Ночью она молилась, а днем к ней, как к «живому храму», как к святому источнику в это бездуховное время текли вереницы людей не только из Оренбургской, но и из соседних Уфимской, Челябинской, Самарской и Саратовской областей. Власти пытались противодействовать духовному влиянию подвижницы и негласно запрещали ее посещать. За посетителями наблюдали, после чего могли последовать гонения. Люди боялись, но все равно шли к старице многие километры пешком, не всегда зная точного адреса, так как ее постоянно перевозили. Они несли к немолодой уже старице свои скорби, болезни, заботы, и никого она не отпускала без слов назидания и утешения, исцеляла самые тяжкие недуги, в которых медицина была бессильна.

Обратимся еще раз к свидетельству схиархимандрита Серафима (Томина): «Я родился в 1923 году в бедной крестьянской семье в селе Бараково Шарлыкского района Оренбургской области. Был первым сыном своих родителей - Константина Леонтьевича и Александры Григорьевны Томиных. Мама заболела грудницей и не смогла кормить меня грудью. Кормили искусственно - был такой специальный рожок, через него давали молоко и каши. Не брал грудь и у других кормилиц, плакал и выплевывал. Когда прорезались зубки, стали мне давать птичье мясо, но я и его не мог принимать, с плачем выплевывал.

Когда мне было три года, рассказывали мои родители, у меня, как у рахитика, ножки оставались скрюченными. В райцентре Шарлык в те годы жил осужденный за веру и высланный из Москвы профессор Александр Афанасьевич Барынин. Прежде он был личным врачом многих руководителей государства. Осмотрев мои ножки, он сказал, что эта болезнь «не физическая», и, пожалев меня, посоветовал обратиться к схимонахине Зосиме из Еннатского Покровского монастыря.

Монастырь находился в 35 километрах от Бараково, он был закрыт к тому времени. В 1922 году многих монахинь и послушниц (всего их было около трехсот) арестовали, а матушку Зосиму по возрасту не тронули - ей было уже за сто лет. Верующие забрали ее в село Новоархангеловку, в народном названии - Дёму. Во дворе одного дома поставили ей келию, здесь она и жила. Матушка запрещала вступать в колхоз, ходить в обновленческую церковь. Многие Архиереи приезжали к ней за советом. А обновленческие священники за ее обличения звали матушку колдуньей, заявляли о ней в «органы» как о враге народа

Положившись на милость Господню, мои родные - мама, бабушка Евдокия Васильевна и ее дочь Фекла, моя няня, решили везти меня к старице. Помолившись перед дорогой и дав обет в пути ничего не вкушать: «Когда возьмем у матушки благословение, тогда и будем кушать», - рано утром отправились в путь. И всего-то надо было проехать девятнадцать километров, так что можно было одним днем туда и обратно съездить. Дорога шла через небольшую гору, в народе она называется Прямица. Родные не удержались и на горе, нарушив свое обещание, наелись.

Приехали в Дему, легко нашли, где живет матушка Зосима. Когда мы подъехали, старица сама вышла нам на встречу из кельи и укоряюще произнесла:

Я вас не приму! Бесстыдницы! Дали обещание - «Пока не возьмем благословение у матушки Зосимы, кушать не будем», - а сами на Прямице остановили жеребца и наелись. Я вас не приму!

Родные мои, заплакав, упали на колени, прося прощения. А матушка Зосима обратилась к моей маме:

Молодушка, зайди ко мне с ребеночком.

Уже в келье у старицы мама спешно начала объяснять:

Да вот, матушка, первый сыночек, несчастный совсем, я грудью его не кормила, у меня груди болят, ребенка кормить не могу

Как бы он пил твое молоко! Ты доишь коровку - корова буйная, брыкается, а ты черным словом ругаешься! Твой мальчик потому не сосал груди, что он будет монахом.

Матушка, он и мяса не ест, выплевывает.

Не будет монах мясо есть, разве монахи мясо едят? Он будет на Афоне, в высоком сане, и помрет на Афоне. Мясо он совсем есть не будет, как и последний твой сын, ответила старица. Подыми-ка его.

Мать подняла меня, а матушка Зосима зачерпнула водички из кипарисовой кадочки, что принесла из Иордана со святой Земли, и окропила мои скрюченные ножки этой водой. Встряхнула меня. И вот какое чудо! Они тут же выпрямились.

Будет стоять! Будет стоять! Будет стоять! - трижды сказала она. Перекрестила мне макушку, поцеловала и добавила:

Всех своих детей будешь грудью кормить. (Их у мамы было четырнадцать).

. Все, что она тогда предсказала, сбылось. Я монах и мяса ни разу в жизни своей не вкушал, и мой младший брат, тринадцатый ребенок в семье, тоже никогда мяса в рот не брал. А все остальные хоть барана съедят.

И еще я хорошо помню, как матушка спасла моего отца от тюрьмы. В 1934 году мой отец был председателем сельсовета в Бараково. У него как председателя сельсовета были тарантас и прекрасный племенной жеребец, который стоил больших денег. Как-то в начале Петрова поста его вызвали на заседание в Шарлык. После заседания он с товарищами немного выпил и, возвращаясь из райцентра, не смог управлять лошадью. У развилки дорог на Бараково и Мустафино отпряг жеребца, дал ему сенца, привязал к тарантасу, а сам лег спать под тарантас. Проезжали мимо двое татар из Мустафино, отвязали жеребца и увели его.

Проснувшись и не увидев жеребца, отец сразу протрезвел и поспешил домой. Несколько дней всем селом искали по всем оврагам - нигде жеребца не было. Отец лежал на кровати и плакал. За потерю такого ценного жеребца ему грозила тюрьма, а дома оставалась безпомощная жена с семью детьми. Мать отца жила с нами, дедушку еще в 1921 году, когда был голод и он поехал в Ташкент за хлебом, там зарезали. Бабушка решила идти к матушке.

До Сенцовки, где тогда жила матушка, было больше пятидесяти километров. Мне было одиннадцать лет, и я попросился, чтобы бабушка взяла меня с собою. Надела она лапти, и мы пошли. Всю дорогу шли и плакали, молились, вброд перешли реку Салмыш и очень устали. Когда пришли в Сенцовку, увидели, как в церкви, приспособленной под колхозные цели, женщины веют веялками пшеницу. Спросили у них, где живет матушка Зосима, - нам показали, что надо идти через мост.

Матушка Зосима жила отдельно в маленькой келье во дворе одних благочестивых хозяев. Вся улица перед кельей матушки была запружена страждущими людьми. Вели к ней и больную скотину. На улице стояло много телег, в одной из них лежала бесноватая. И двор был полон народа.

Две монахини под руки вывели из келии матушку, она была в монашеской схиме. Роста она была небольшого, ей было сто четырнадцать лет, от старости веки ее не закрывались, но глаза смотрели на людей с необыкновенной любовью. Она медленно осенила людей крестным знамением и благословила. Все поклонились. Люди молились, некоторые плакали. Матушка обратилась к нам:

Дарья, подойди ко мне!

Моя бабушка Дарья, которая видела матушку Зосиму впервые, не поняла, что это ее зовут. Матушка повторила:

Дарья с Мишуткой из Баракова.

Народ расступился, и мы с бабушкой подошли. Она стоит на крылечке кельи и так грозно говорит:

- Дарья! Дарья! Что ж твой сукин сын Костя сделал! Беда! Тюрьма ему грозит! - Мы с бабушкой плачем, а она продолжает:

- Ну да жив жеребец, его татары откармливают на мясо в Мустафино. Придешь домой, скажи Константину, чтобы шел в Мустафино поздно вечером и в седьмом доме со стороны Шарлыка, с краю села как зайдет, ищет жеребца, но не с улицы, а со дворов, сзади, - берет жеребца и уводит.

Мы обрадовались. Заводит нас матушка Зосима в келью свою, внутри стол, на скамейке гроб стоит. Берет она перламутровый крест из Иерусалима и говорит мне: «Мишунька! Вот с этим крестом тебя будут постригать в монашество!» - и отдает мне этот крест. Подарила мне на память также очень красивый ящичек панорам для просмотра - около двухсот живописных картин по Святому граду Иерусалиму.

Шли мы всю обратную дорогу, плакали от радости и молились. Придя домой, бабушка подробно рассказала отцу про разговор с матушкой Зосимой. Взял отец уздечку и часов в одиннадцать вечера пошел в Мустафино. И как только подошел к седьмому двору, жеребец заржал, узнав хозяина. Отец отвязал его тайно и поскакал обратно. Но хоть в тюрьму отца и не посадили, из председателей сняли и в партию не приняли. Стал он работать простым механизатором на комбайне. А я с данным матушкой крестом из Иерусалима по ее пророческим словам впоследствии, в 1946 году, принял монашество с именем Мисаил и свято храню этот крест всю жизнь как Божие благословение. "
Подвигами своей жизни стяжала старица Дух Святой, который явно почивал на ней и проявлялся в особых знамениях и чудесах.

Она исцеляла болезни ног, бесноватых, которых к ней привозили в цепях. Исцеляла не только людей, но и всякую животину вообще. Открыто ей было и настоящее, и прошлое. Причем ведомы были события, поступки, мысли людей, с какими шли к ней. Провидела будущее и помогала всем, кто к ней обращался.

По свидетельству ныне покойного бывшего секретаря Самарского Епархиального управления Андрея Андреевича Савина, во времена гонения на Церковь, когда повсеместно закрывались храмы, и рушился весь уклад жизни, его дядя пошел к матушке Зосиме, о которой был наслышан, за советом. Увидев его, старица обратилась к нему по имени:

- Аким, зачем ты ко мне пришел?

- Как жить и спастись нам, матушка?

Она ответила:

- Разве мы спасемся? Купим акафист и положим за сундук, не прочитав.

Дала наставление, и он ушел. В скором времени верные люди посоветовали ему уехать, ибо он был в списке на раскулачивание за его веру во Христа. Распродав имущество, ночью они быстро стали загружать оставшийся скарб на подводу. Когда отодвинули сундук, нашли за ним акафист, и дядя понял, что матушка, говоря об акафисте, имела в виду не себя, а его, а Аким, уходя от старицы, в душе своей осудил ее.

Незадолго до кончины старица объявила своим близким:

Когда родилась, тогда и умру. Вы смерти моей не увидите. Через три дня после похорон придут чекисты, могилку мою раскопают, в гробу будут что-то искать. Ничего не найдут. Меня перевернут лицом вниз, а вас всех арестуют, кроме одного человека. Вы не скорбите; коли будет так, значит, я у Бога достойная, а если нет, плачьте обо мне, погибла я.

Именно так все и вышло. Умерла старица 1 марта в свой день рождения. Была ночь, и смерти ее никто не видел. Было заявлено в ГПУ, что с матушкой в могилу положили много золота. После похорон чекисты из Шарлыка раскопали могилу, открыли гроб, развили ее (монахов по смерти облачают и свивают мантией). Ничего не нашли. Всех духовных чад ее вскоре арестовали, лишь один сумел чудом скрыться.

Прожила схимонахиня Зосима Еннатская 115 лет. И упокоил ее Господь в селе Сенцовка Шарлыкского района Оренбургской области.

Ныне святые мощи находятся в Покрово-Еннатском мужском монастыре с. Дедово Федоровского района Уфимской епархии, откуда и начинался ее иноческий путь.

[Анна 83]

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО АМВРОСИЯ ОПТИНСКОГО
(память 10/23 октября)

Великий Оптинский старец иеросхимонах Амвросий родился, как принято считать, в день памяти святого Александра Невского 23 ноября 1812 года в селе Большая Липовица Тамбовской губернии в семье пономаря Михаила Федоровича, отец которого был священник. «В какое число было мое рождение, вспоминал впоследствии старец, не помнила и сама матушка, потому что в тот самый день, как я родился, к деду в дом, где тогда жила моя мать, съехалось много гостей (дед мой был благочинным), так что мать мою должны были выпроводить вон, и она в этой суматохе и запамятовала, в какое именно число я родился. Должно полагать, что это было около 23 ноября». И, говоря об обстоятельствах своего рождения, отец Амвросий любил пошутить: «Как на людях родился, так все на людях и живу». При крещении новорожденному дано было имя Александр в честь святого благоверного князя.
В детстве Александр был очень бойкий, веселый и смышленый мальчик. По обычаю того времени учился он читать по славянскому букварю, Часослову и Псалтири. Каждый праздник он вместе с отцом пел и читал на клиросе. Он никогда не видал и не слышал ничего худого, так как воспитывался в строго церковной и религиозной среде.
Когда мальчику исполнилось 12 лет, родители определили его в первый класс Тамбовского духовного училища, по окончании которого в 1830 году он поступил в Тамбовскую духовную семинарию. И в училище, и в семинарии, благодаря своем богатым способностям, Александр Гренков учился очень хорошо. «Гренков мало занимается, говорил его товарищ по семинарии, а придет в класс, станет отвечать, точно как по писанному, лучше всех». Обладая от природы веселым и живым нравом, он всегда был душой общества молодых людей. В семинарии любимым занятием Александра было изучение Св. Писания, богословских, исторических и словесных наук. И поэтому ему никогда и в голову не приходила мысль о монастыре, хотя некоторые и предрекли ему об этом. За год до окончания он тяжко заболел. Надежды на поправление почти не было, и он дал обет в случае выздоровления пойти в монастырь.
Целый год семинарской жизни, проведенной им в кругу веселого общества молодых товарищей, не мог не ослабить его ревности к монашеству, так что и по окончании семинарского курса он не сразу решился поступить в монастырь. Полтора года пробыл Александр Михайлович в помещичьем доме. А в 1838 году освободилось место наставника духовного училища в г. Липецке, и он занял эту должность.
Но, часто вспоминая о данном обете идти в монастырь, он всегда чувствовал угрызение совести. Вот как сам старец рассказывал об этом периоде своей жизни: «После выздоровления я целых четыре года все жался, не решался сразу покончить с миром, а продолжал по-прежнему посещать знакомых и не оставлять своей словоохотливости... Придешь домой на душе неспокойно; и думаешь: ну, теперь уже все кончено навсегда совсем перестану болтать. Смотришь, опять позвали в гости и опять наболтаешь. И так я мучился целых четыре года». Для облегчения душевного он стал по ночам уединяться и молиться, но это вызвало насмешки товарищей. Тогда он стал уходить молиться на чердак, а потом за город в лес. Так приближалась его развязка с миром.
Летом 1839 года по дороге на богомолье в Троице-Сергиеву лавру Александр Михайлович вместе с другом своим П. С. Покровским заехали в Троекурово к известному затворнику о. Илариону. Святой подвижник принял молодых людей отечески и дал Александру Михайловичу вполне определенное указание: «Иди в Оптину, ты там нужен». У гробницы преподобного Сергия, в горячей молитве испрашивая благословения на новую жизнь, он в своем решении оставить мир ощутил предчувствие какого-то громадного захватывающего счастья. Но, вернувшись в Липецк, Александр Михайлович продолжал, по его словам, еще «жаться». Случилось же, что после одного вечера в гостях, на котором он особенно смешил всех присутствующих, его воображению представился его обет, данный Богу, вспомнилось ему горение духа в Троицкой лавре, прежние долгие молитвы, воздыхания и слезы, определение Божие, переданное через о. Илариона, и наряду с этим он почувствовал несостоятельность и шаткость всех намерений. Наутро решимость на этот раз твердо созрела. Опасаясь же, что уговоры родных и знакомых поколеблют его, решил бежать в Оптину тайно от всех, не испросив даже разрешения епархиального начальства. Будучи уже в Оптиной, он доложил о своем намерении Тамбовскому архиерею.
8 октября 1839 года, прибыв в Оптину, Александр Михайлович застал при жизни самый цвет ее монашества таких ее столпов, как игумена Моисея, старцев Льва (Леонида) и Макария. Начальником скита был равный им по духовной высоте иеросхимонах Антоний, брат о. Моисея, подвижник и прозорливец. Вообще все иночество под руководством старцев носило на себе отпечаток духовных добродетелей; простота (нелукавство), кротость и смирение были отличительными признаками Оптинского монашества. Младшая братия старалась всячески смиряться, не только перед старшими, но и перед равными, даже боясь взглядом оскорбить другого и при малейшем поводе немедленно просили друг у друга прощения. В такой высокого духовного уровня монашеской среде оказался новоприбывший молодой Гренков.
Александр Михайлович имел такие черты характера, как чрезмерную живость, сметливость, остроумие, общительность, обладал способностью все схватывать на лету. Это была сильная, творческая, богатая натура. Впоследствии все эти качества, составлявшие его сущность, не исчезли в нем, но по мере его духовного возрастания преображались, одухотворялись, проникались Божией благодатью, давая ему возможность, подобно апостолу, стать «всем вся», чтобы приобрести многих.
Духовный руководитель Оптинской братии старец схиархимандрит Лев с любовью принял Александра Михайловича и благословил предварительно пожить на монастырском гостином дворе. Живя в гостинице, он ежедневно посещал старца, слушал его наставления, а в свободное время, по его поручению, переводил рукопись «Грешных спасение» с новогреческого языка.
Полгода шла канцелярская переписка с епархиальными властями по поводу его исчезновения. Только 2 апреля 1840 г. последовал указ Калужской духовной консистории об определении Александра Михайловича Гренкова в число братства, и вскоре за тем он был одет в монашеское платье.
В монастыре он был некоторое время келейником старца Льва и чтецом (т. е. вычитывал в положенное время для старца молитвенные правила, так как старец, по слабости сил телесных, не мог ходить в храм Божий). Отношения его к старцу были самые искренние. Почему и старец со своей стороны относился к послушнику Александру с особенной, нежно отеческой любовью, называя его Сашей.
В ноябре 1840 года Александра Гренкова перевели из монастыря в скит, где он был под ближайшим руководством старца Макария. Но и оттуда новоначальный послушник не переставал ходить к старцу Льву в монастырь для назидания.
В скиту он был помощником повара целый год. Ему часто приходилось по службе приходить к старцу Макарию: то благословляться относительно кушаний, то ударять к трапезе, то по иным поводам. При этом он имел возможность сказать старцу о своем душевном состоянии и получить мудрые советы, как поступить в искусительных случаях. Цель была: чтобы не искушение побеждало человека, а чтобы человек побеждал искушение.
На закате дней своей труднической богоугодной жизни старец о. Лев, прозревая в своем любимом послушнике Александре будущего преемника по старчеству, поручил его особенному попечению своего сотрудника старца о. Макария, сказав: «Вот человек больно ютится к нам, старцам. Я теперь уже очень стал слаб. Так вот я и передаю тебе его из полы в полу владей им, как знаешь». Думается, что эти полы великих старцев были для близкого к ним ученика подобием милоти Илииной, брошенной на Елисея.
После смерти старца Льва брат Александр стал келейником старца Макария. Послушание это он проходил четыре года (с осени 1841 г. по 2 января 1846 г.).
В следующем, 1842, году, 29 ноября, был он пострижен в мантию и наречен Амвросием, во имя свт. Амвросия, епископа Медиоланского, память которого 7/20 декабря. Затем последовало иеродиаконство (1843 г.), в сане которого Амвросий служил всегда с великим благоговением. Пробывши почти три года иеродиаконом, о. Амвросий в конце 1845 года представлен был к посвящению в иеромонаха.
Для этой цели (посвящения) о. Амвросий поехал в Калугу. Был сильный холод. О. Амвросий, изнуренный постом, схватил сильную простуду, отразившуюся на внутренних органах. С этих пор уже никогда не мог поправиться по-настоящему.
Вначале, когда о. Амвросий еще как-то держался, приезжал в Оптину преосвященный Николай Калужский. Он сказал ему: «А ты помогай о. Макарию в духовничестве. Он уже стар становится. Ведь это тоже наука, только не семинарская, а монашеская». А о. Амвросию било тогда 34 года. Ему часто приходилось иметь дело с посетителями, передавать старцу их вопросы и давать от старца ответы. Так было до 1846 года, когда после нового приступа своего недуга о. Амвросий был вынужден по болезни выйти за штат, будучи признан неспособным к послушаниям, и стал числиться на иждивении обители. Он с тех пор уже не мог совершать литургии; еле передвигался, страдал от испарины, так что переодевался по несколько раз в сутки. Не выносил холода и сквозняков. Пищу употреблял жидкую, перетирал теркой, вкушал очень мало.
Несмотря на это, он не только не скорбел о своих болезнях, но даже считал их необходимыми для своего духовного преуспеяния. Веруя вполне и уразумевая собственным опытом, что «аще и внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется по вся дни» (2 Кор. 4, 16), он никогда не желал себе совершенного выздоровления. И другим поэтому всегда говорил: «Монаху не следует серьезно лечиться, а только подлечиваться», для того, конечно, чтобы не лежать в постели и не быть в тягость другим. Так и сам он постоянно подлечивался. Зная из учения святых отцов-подвижников, что телесная болезнь выше и крепче поста, трудов и подвигов телесных, он в напоминание себе, в назидание и утешение ученикам своим недужным имел обыкновение говорить: «Бог не требует от больного подвигов телесных, а только терпения со смирением и благодарения».
Послушание его к своему старцу, батюшке о. Макарию, как и всегда, было беспрекословное, даже в малейшей вещи давал отчет. Теперь на него была возложена переводческая работа, приготовление к изданию святоотеческих книг. Им была переведена на легкий общепонятный славянский язык «Лествица» Иоанна, игумена Синайского.
Этот период жизни о. Амвросия являлся самым благоприятным для прохождения им искусства из искусств умной молитвы. Однажды старец Макарий спросил своего любимого ученика о. Амвросия: «Угадай, кто получил свое спасение без бед и скорбей?» Сам старец Амвросий приписывал такое спасение своему руководителю старцу Макарию. Но в жизнеописании этого старца сказано, что «прохождение им умной молитвы, по степени тогдашнего духовного возраста, было преждевременным и едва не повредило ему». Главной причиной сего было то, что о. Макарий не имел при себе постоянного руководителя в этом высоком духовном делании. Отец же Амвросий имел в лице о. Макария опытнейшего духовного наставника, восшедшего на высоту духовной жизни. Поэтому он мог обучаться умной молитве, действительно, «без бед», т. е. минуя козни вражии, вводящие подвижника в прелесть, и «без скорбей», приключающихся вследствие наших ложно-благовидных желаний. Внешние же скорби (как болезнь) считаются подвижниками полезными и душеспасительными.Когда же старец Макарий преставился (7 сентября 1860 г.), хотя он не был прямо назначен, но постепенно обстоятельства так складывались, что о. Амвросий стал на его место. Ибо по прошествии 12 лет старчествования его в зависимости от старца Макария он уже настолько был подготовлен к сему служению, что вполне мог быть и заместителем своего предшественника.
После смерти архимандрита о. Моисея настоятелем был избран о. Исаакий, который относился к о. Амвросию как к своему старцу до самой его смерти. Таким образом в Оптиной пустыни не существовало никаких трений между начальственными лицами.
Старец перешел на жительство в другой корпус, вблизи скитской ограды, с правой стороны колокольни. На западной стороне этого корпуса была сделана пристройка, называемая «хибаркой» для приема женщин. И целых 30 лет он простоял на Божественной страже, предавшись служению ближним.
Старец был уже тайно пострижен в схиму, очевидно, в тот момент, когда во время болезни жизнь его была в опасности. При нем было два келейника: о. Михаил и о. Иосиф (будущий старец). Главным письмоводителем был о. Климент (Зедергольм), сын протестантского пастора, перешедший в Православие, ученейший человек, магистр греческой словесности.

[Анна 83]

Повседневная жизнь старца Амвросия начиналась с келейного правила. Для слушания утреннего правила поначалу он вставал в 4 часа утра, звонил в звонок, на который являлись к нему келейники и прочитывали: утренние молитвы, 12 избранных псалмов и первый час, после чего он наедине пребывал в умной молитве. Затем, после краткого отдыха, старец слушал часы третий, шестой с изобразительными и, смотря по дню, канон с акафистом Спасителю или Божией Матери, которые он выслушивал стоя.
О. Амвросий не любил молиться на виду. Келейник, читавший правило, должен был стоять в другой комнате. Как-то раз читали молебный канон Богородице, и один из скитских иеромонахов решился в это время подойти к батюшке. Глаза о. Амвросия были устремлены на небо, лицо сияло радостью, яркое сияние почило на нем, так что священноинок не мог его вынести. Такие случаи, когда исполненное дивной доброты лицо старца чудесно преображалось, озаряясь благодатным светом, почти всегда происходили в утренние часы во время или после его молитвенного правила.
После молитвы и чаепития начинался трудовой день с небольшим перерывом в обеденную пору. За едой келейники продолжали задавать вопросы по поручению посетителей. Но иногда, чтобы сколько-нибудь облегчить отуманенную голову, старец приказывал прочесть себе одну или две басни Крылова. После некоторого отдыха напряженный труд возобновлялся и так до глубокого вечера. Несмотря на крайнее обессиление и болезненность старца, день всегда заканчивался вечерними молитвенными правилами, состоявшими из малого повечерия, канона Ангелу Хранителю и вечерних молитв. От целодневных докладов келейники, то и дело приводившие к старцу и выводившие посетителей, едва держались на ногах. Сам старец временами лежал без чувств. После правила старец испрашивал прощения, елика согреши делом, словом, помышлением. Келейники принимали благословение и направлялись к выходу.
Через два года старца постигла новая болезнь. Здоровье его, и без того слабое, совсем ослабело. С тех пор он уже не мог ходить в храм Божий и должен былпричащаться в келлии. И такие тяжелые ухудшения повторялись не раз.
Трудно представить себе, как он мог, будучи пригвожденным к такому страдальческому кресту, в полном изнеможении сил принимать ежедневно толпы людей и отвечать на десятки писем. На нем сбывались слова: Сила бо Моя в немощи совершается (2 Кор. 12, 9). Не будь он избранным сосудом Божиим, через который Сам Бог вещал и действовал, такой подвиг, такой гигантский труд не мог быть осуществим никакими человеческими силами. Животворящая Божественная благодать явно присутствовала и содействовала.
«Совершенно соединивший чувства свои с Богом, говорит Лествичник, тайно научается от него словесам Его». Это живое общение с Богом и есть дар пророческий, та необыкновенная прозорливость, которой обладал о. Амвросий. Об этом свидетельствовали тысячи его духовных чад.
Приведем слова о старце одной его духовной дочери: «Как легко на душе, когда сидишь в этой тесной и душной хибарке, и как светло кажется при ее таинственном полусвете. Сколько людей перебывало здесь! Приходили сюда, обливаясь слезами скорби, а выходили со слезами радости; отчаявшиеся утешенными и ободренными; неверующие и сомневающиеся верными чадами Церкви. Здесь жил батюшка источник стольких благодеяний и утешений. Ни звание человека, ни состояние не имели никакого значения в его глазах. Ему нужна была только душа человека, которая настолько была дорога для него, что он, забывая себя, всеми силами старался спасти ее, поставить на истинный путь».
С утра и до вечера удрученный недугом старец принимал посетителей. К нему приходили люди с самыми жгучими вопросами, которые он усваивал себе, которыми в минуту беседы жил. Он всегда разом схватывал сущность дела, непостижимо мудро разъяснял его и давал ответ. Для него не существовало тайн: он видел все. Незнакомый человек мог прийти к нему и молчать, а он знал его жизнь, и его обстоятельства, и зачем он сюда пришел. Слова его принимались с верой, потому что были с властью, основанной на близости к Богу, давшему ему всезнание. Чтобы понять хоть сколько-нибудь подвижничество о. Амвросия, надо себе представить, какой труд говорить более 12 часов в день!
Любил также старец побеседовать и с мирскими благочестивыми, в особенности образованными, людьми, каковых бывало у него немало. Вследствие общей любви и уважения к старцу приезжали в Оптину лица католического и других неправославных вероисповеданий, которые по его благословению принимали тут же Православие.
По любви к Богу о. Амвросий покинул мир и стал на путь нравственного совершенствования. Но как любовь к Богу в христианстве неразрывно связана с подвигом любви к ближнему, так и подвиг усовершенствования и личного спасения у старца никогда не отделялся от его подвига служения людям.
Нищета духовная, или смирение, было основой всей подвижнической жизни старца Амвросия. Смирение же заставляло старца все свои труды и подвиги, сколько было возможно, укрывать от любопытных или самоукорением, или шутливой речью, или иногда даже не совсем благовидными поступками, или просто молчанием и сдержанностью, так что и самые близкие к нему люди временами смотрели на него как на человека самого обыкновенного. Во все времена дня и ночи келейные входили к нему по звонку, и не иначе как с молитвой, и потому никогда не могли заметить в нем каких-либо выдающихся особенностей.
Живя сам в смирении, без которою невозможно спасение, старец и в относившихся к нему всегда желал видать эту необходимейшую добродетель, и к смиренным относился весьма благосклонно, как, наоборот, терпеть не мог горделивых.
Когда его спрашивали: «Можно ли желать совершенствования в жизни духовной?», старец отвечал: «Не только можно желать, но и должно стараться совершенствоваться в смирении, т. е. в том, чтобы считать себя в чувстве сердца хуже и ниже всех людей и всякой твари». «Лишь только смирится человек, говорил старец, как тотчас же смирение поставляет его в преддверии Царства Небесного, которое не в словах, а в силе: нужно меньше толковать, больше молчать, никого не осуждать, и всем мое почтение». «Когда человек понуждает себя смиряться, поучал он одну монахиню, то Господь утешает его внутренне, и это-то и есть та благодать, которую Бог дает смиренным».
«Имейте страх Божий и храните совесть свою во всех делах ваших и поступках, более же всего смиряйтесь. Тогда несомненно получите великую милость Божию».
При глубоком же смирении, несмотря на свой веселый характер и свою сдержанность, старец Амвросий нередко и против своей воли проливал слезы. Он плакал среди служб и молитвословий, отправлявшихся по какому-либо случаю в его келлии, в особенности, если был по желанию просителей отслужен молебен с акафистом пред особенно чтимой келейной иконой Царицы Небесной «Достойно есть». Во время чтения акафиста он стоял около двери, неподалеку от святой иконы, и умиленно взирал на благодатный лик Всепетой Богоматери. Всем и каждому можно было видеть, как слезы струились по его исхудалым ланитам. Он всегда скорбел и болезновал, иногда до пролития слез, о некоторых из духовных чад своих, страдавших душевными недугами. Плакал о себе, плакал о частных лицах, скорбел и болезновал душой и о всем дорогом ему отечестве, и о благочестивых царях русских. В свое время появились у старца и слезы радости духовной, в особенности при слушании им стройного нотного пения некоторых церковных песнопений.
Старец, опытом познавший цену милосердия и сострадании к ближним, поощрял и детей своих духовных к этой добродетели, обнадеживая их в получении милости от Милостивого Бога за милость, оказываемую ими ближним.
Советы и наставления, которыми старец Амвросий врачевал души приходивших к нему с верою, преподавал он или часто в уединенной беседе, или вообще всем окружавшим его, в форме самой простой, отрывочной и нередко шутливой. Вообще нужно заметить, что шутливый тон назидательной речи был его характерной чертой, что вызывало часто улыбку на устах легкомысленных слушателей. Но если посерьезнее вникнуть в это наставление, то каждый увидит в нем глубокий смысл. «Как жить?» слышался со всех сторон общий и весьма важный вопрос. И по своему обыкновению старец отвечал: «Нужно жить нелицемерно, и вести себя примерно; тогда наше дело будет верно, а иначе выйдет скверно». Или так: «Жить можно и в миру, только не на юру, а жить тихо». Но и эти наставления старца клонились к приобретению смирения.
Кроме словесных, лично преподаваемых старцем Амвросием советов, множество рассылалось им писем к тем, которые не имели возможности приехать. И своими ответами направлял он волю человека к добру: «Насильно никого не приведешь ко спасению... Воли человека и Сам Господь не понуждает, хотя многим способами и вразумляет». «Вся жизнь христианина, а тем более инока, должна проходить в покаянии, ибо с прекращением покаяния прекращается и духовная жизнь человека. Евангелие тем и начинается, и оканчивается: Покайтесь. Смиренное покаяние изглаживает все грехи, оно привлекает милость Божию к кающемуся грешнику».
Большое место в письмах уделяется и рассуждению о молитве. «Нет большего утешения для христианина, как ощущать близость Небесного Отца и беседовать с Ним в своей молитве. Молитва имеет великую силу: она вливает в нас новую духовную жизнь, утешает в скорбях, поддерживает и подкрепляет в унынии и отчаянии. Бог слышит каждый вздох нашей души. Он Всемогущ и Любвеобилен какой мир и тишина водворяется в такой душе, и из глубины ее хочется сказать: «Да будет во всем, Господи, воля Твоя». Молитву Иисусову старец Амвросий ставит на первое место. Он пишет, что в молитве Иисусовой мы должны пребывать постоянно, не ограничиваясь ни местом, ни временем. Во время молитвы должны стараться отвергать всякие помыслы и, не обращая внимания на них, продолжать молитву.
Молитва, произносимая в смирении сердца, по мысли старца Амвросия, дает человеку распознать все искушения, наносимые диаволом, и помогает молящемуся одержать победу над ними. Для руководства к разумному молению молитвой Иисусовой старец раздавал брошюры под заглавием «Толкование на Господи, помилуй».
Следует также отметить, что по благословению старца и под его непосредственным наблюдением и руководством некоторые Оптинские монахи занимались переводом отеческих книг с греческого и латинского языка на русский и составлением душеполезных книг.
Милость Божия изливается на всех ищущих спасения, но особенно она изливается на тех избранников Божиих, которые отреклись от мирской жизни и день и ночь многими подвигами и слезами стараются очиститься от всякой скверны и плотских мудрований. Старец высказывает мысль, что сущность монашеской жизни заключается в отсечении страстей и достижении бесстрастия. Образ монашества называется ангельским. «Монашество есть тайна». «О монашестве можно разуметь, что оно есть таинство, покрывающее прежние грехи, подобно крещению». «Схима есть втрое крещение, очищающее и прощающее грехи».
Монашеский путь это отрешение от всего земного и взятие на себя ига Христова. Вступившие на путь монашества, желающие всецело последовать Христу должны прежде всего жить по заповедям евангельским. В другом месте старец пишет: «Мудрые и опытно-духовные изрекли, что рассуждение выше всего, а благоразумное молчание лучше всего, а смирение прочнее всего; послушание же, по слову Лествичника, такая добродетель, без которой никто из заплетенных страстями не узрит Господа». Поэтому можно сказать, что общее содержание писем о. Амвросия к монашествующим слдующее: безропотность, смирение, самоукорение, терпение находящих скорбей и предание себя в волю Божию.
В письмах к мирским людям старец разрешал некоторые недоумения касательно веры православной и церкви католической; обличал еретиков и сектантов; растолковывал некоторые знаменательные сны; подсказывал, как поступить. Старец пишет, что нужно обращать особое внимание на воспитание детей в страхе Божием. Без внушения страха Божия чем детей ни занимай, ничто не принесет желаемых плодов в отношении доброй нравственности и благоустроенной жизни.
Старец Амвросий обладал всеобъемлющей опытностью, широким кругозором и мог дать совет по любому вопросу не только в области духовной, но и житейской. Многим мирским людям в их хозяйственных делах старец давал замечательные практические советы. И случаи прозорливости были многочисленны и нередко поразительны.
Немало обращалось к старцу Амвросию с прошением его святых молитв об исцелении от тяжких болезней и большей частью в крайних случаях, когда врачебное искусство оказывалось бессильным. В таких случаях старец чаще всего советовал воспользоваться таинством елеосвящения, через которое болящие нередко исцелялись. Во всех же вообще болезнях старец назначал служить молебен пред местными чудотворными иконами или посылал в Тихонову пустынь (верстах в 18 от Калуги) помолиться угоднику Божию Тихону Калужскому и покупаться в его целебном колодце, и случаи исцелений по святым молитвам угодника Божия были многочисленны.
Впрочем, не всегда так прикровенно действовал старец Амвросий. По данной ему благодати Божией исцелял он и непосредственно, и таких примеров, можно сказать, было множество...

[Анна 83]

ЖИТИЕ БЛАЖЕННОЙ МАТРОНЫ МОСКОВСКОЙ

Блаженная Матрона родилась в 1885 году в селе Себино Тульской области в бедной семье Димитрия и Наталии Никоновых. От рождения Матрона была не просто слепой, у нее совсем не было глаз, но Господь даровал ей духовное зрение. С ранних лет блаженной Матроне были ведомы не только человеческие грехи, преступления, но и мысли. Она чувствовала приближение опасности, предвидела стихийные и общественные бедствия. По ее молитвам люди получали исцеление от болезней и утешение в скорбях. К избе Никоновых, к слепой девочке шли люди, тянулись подводы, телеги с больными из окрестных сел и деревень, со всего уезда, из других уездов и даже губерний. Привозили лежачих больных, которых девочка поднимала на ноги. Желая отблагодарить Матрону, они оставляли ее родителям продукты и подарки. Так девочка, вместо того чтобы стать обузой для семьи, стала ее кормилицей.
В 1925 году Матрона перебралась в Москву, прожила в ней до конца своих дней. Живя около трех десятилетий в Москве, она совершала то духовно - молитвенное служение, которое многих отвратило от гибели и привело ко спасению.
Помощь, которую подавала Матрона болящим, не только не имела ничего общего с заговорами, ворожбой, так называемым народным целительством, и прочими колдовскими действиями, но имела истинно христианскую природу. Именно поэтому праведную Матрону, так ненавидели всевозможные колдуны, об этом свидетельствуют люди, близко знавшие ее в московский период жизни. Прежде всего Матрона молилась за людей. Будучи угодницей Божией, богато наделенная свыше духовными дарами, она испрашивали у Господа чудесную помощь недугующим.
Когда началась война, блаженная просила всех приходящих к ней приносить ивовые ветки. Она их ломала на палочки одинаковой длины, очищала от коры и молилась. Ее ближние вспоминали, что пальцы ее были в ранках.
Матрона могла духовно присутствовать в различных местах, для ее духовного взора пространства не существовало. Она часто говорила, что бывает невидимо на фронтах, помогает нашим воинам.
В день Матронушка принимала до сорока человек. Люди приходили со своими бедами, душевной и телесной болью. Она никому не отказывала в помощи, кроме тех, кто приходил с лукавым намерениями. Иные видели в матушке народную целительницу, которая в силах снять порчу или сглаз, но после общения с ней понимали, что перед ними Божий человек, и обращались к Церкви, к ее спасительным Таинствам. Помощь ее людям была бескорыстной, она ни с кого ничего не брала.
Молитвы матушка читала всегда громко. Она подчеркивала, что помогает не сама, а Бог по ее молитвам: "Что, Матронушка - Бог, что ли? Бог помогает!"
Исцеляя недужных, матушка требовала от них веры в Бога и исправления греховной жизни. Так, одну посетительницу она спрашивает, верует ли она, что Господь силен ее исцелить. Другой, заболевшей падучей болезнью, велит не пропускать ни одной воскресной службы, на каждой исповедоваться и причащаться Святых Христовых
Таин. Живущих в гражданском браке она благословляет обязательно венчаться в Церкви. Всем обязательно носить нательный крест.
Матронушка часто говорила "Если народ теряет веру в Бога, то его постигают бедствия, а если не кается, то гибнет и исчезает с лица земли. Сколько народов исчезло, а Россия существовала и будет существовать. Молитесь, просите, кайтесь! Господь вас не оставит".
2 мая 1952 года она почила. Перед своей кончиной блаженная Матрона сказала: "Все, все приходите ко мне рассказывайте, как живой, о своих скорбях, я буду вас видеть, и слышать, и помогать вам".
Отпевание и погребение блаженной были началом ее прославления в народе как угодницы Божией.
"После моей смерти на могилку мою мало будет ходить людей, только близкие, а когда и они умрут, запустеет моя могилка, разве изредка кто придет: - предсказывала блаженная Матрона. - Но через много лет люди узнают про меня и пойдут толпами за помощью в своих горестях и с просьбами помолиться за них ко Господу Богу, и я всем буду помогать и всех услышу".
Еще матушка говорила, что все, кто доверит себя и жизнь свою ее ходатайству ко Господу, спасутся. "Всех, кто обращается ко мне за помощью, я буду встречать при их смерти, каждого".

День памяти блаженной Матроны 19 апреля (2 мая н. ст.).

[Анна 83]

Старец Лев Оптинский. Первым старцем, привлеченным к старчествованию в Оптину о.о. Моисеем и Антонием, был о. Лев. Он родился в 1768 г. в Карачеве и служил в миру приказчиком в пеньковом деле и вращался в купеческом быту. Во время долгих переездов по делу он сталкивался с представителями всех классов общества и хорошо освоился с манерами и бытом каждого из них. Этот опыт пригодился ему в годы его старчествования, когда к нему приходили и раскрывали душу самые разнообразные люди, знатные и незнатные.
Начало монашеской жизни о. Лев положил в Оптиной Пустыни, но потом перешел в Белобережскую Пустынь, где под руководством настоятеля, известного Афонского подвижника о. Василия проходил обучение монашеским добродетелям: послушанию, терпению и всем внешним подвигам. Здесь о. Лев принимает монашеский постриг с именем Леонида. Некоторое время он проводит в Чолнском монастыре, где встретился с учеником Паисия Величковского о. Феодором и становится его преданным последователем. Старец Феодор стал обучать о. Леонида высшему монашескому деланию, этой "науки из наук и искусству из искусств", как зовется подвиг непрестанной молитвы, посредством которой происходит очищение сердца от страстей. Тут о. Леонид встречается с игуменом Филаретом, будущим митрополитом Киевским. Это впоследствии для него имело значение.
Затем о. Леонид получает назначение настоятелем Белобережской Пустыни и туда на жительство с ним переходит и о. Феодор, под руководством которого о. Леонид проводит в общем около 20 лет. Тут к ним присоединился и другой известный подвижник, ученик о. Паисия, о. Клеопа. 1808 г. о. Леонид складывает с себя должность настоятеля и переходит жить в лесную глушь, в келию, где поселились о. Феодор с о. Клеопой. Тут в пустынном безмолвии о. Леонид принял келейным чином схиму с именем Льва.
Отсюда их выгнал новый настоятель из-за большого стечения народа к ним. Потом последовало много лет скитаний и испытаний по разным монастырям: на Валааме, в Александро-Свирском монастыре, затем, после кончины о. Феодора, о. Лев пробыл некоторое время в Площанской Пустыни, где находился о. Макарий - его будущий помощник во время старчествования в Оптинском Скиту и впоследствии его заместитель.
Наконец, в 1829 г. в Оптину Пустынь прибыл основатель духовной школы, из которой вышла вся плеяда последующих старцев. Но заслуга о. Льва не ограничивается только основанием старчества: им был дан тот импульс, который вдохновлял последующие поколения старцев в течение целых ста лет до самого конца жизни и процветания знаменитой Оптиной Пустыни.
О. Лев прибыл в Оптину уже на склоне лет. Он был большого роста, величественный, в молодости обладавший баснословной силой, сохранивший до старости лет, несмотря на полноту, грацию и плавность в движениях. Вместе с тем его исключительный ум, соединенный с прозорливостью, давал ему видеть людей насквозь. Душа старца была преисполнена великой любовью и жалостью к человечеству. Но действия его иногда были резки и стремительны. Старца Льва нельзя обсуждать как обыкновенного человека, потому что он достиг той духовной высоты, когда подвижник действует, повинуясь голосу Божию. Вместо долгих уговоров он иногда сразу выбивал у человека почву из-под ног и давал ему сознать и почувствовать свою несознательность и неправоту и таким образом своим духовным скальпелем он вскрывал гнойник, образовавшийся в огрубевшем сердце человека. В результате лились слезы покаяния. Старец как психолог знал, каким способом достигнуть своей цели. Вот пример: жил недалеко от Оптиной один барин, который хвастался, что как взглянет на о. Леонида, так его насквозь и увидит. Приезжает раз к старцу, когда там было много народу, а старец при его входе говорит: "Эка остолопина идет! Пришел, чтобы насквозь увидеть грешного Льва, а сам, шельма, 17 лет не был у исповеди и св. Причастия". Барин затрясся, как лист, а после каялся и плакал, что грешник неверующий и действительно 17 лет не исповедовался и не причащался св. Христовых Тайн.
Еще рассказ одного афонского монаха, посетившего о. Льва. Монах был одет в мирскую одежду, но о. Лев назвал его афонским монахом; пришли 3 женщины в слезах и привели одну лишившуюся рассудка, они просили о больной помолиться. Старец надел на себя епитрахиль, возложил конец епитрахили и свои руки на главу болящей и, прочитав молитву, трижды перекрестил голову больной и приказал отвести ее в гостиницу. Сие делал он сидя, т.к. не мог уже вставать: был болен и доживал последние свои дни. Когда монах пришел к старцу на следующий день, вчерашняя больная пришла совершенно здоровой. Монах пришел в ужас, что старец, не боясь вреда для себя, творит исцеления. Старец ответил: "Я сие сотворил не своею властью, но это сделалось по вере приходящих и действию благодати Святаго Духа, данной мне при рукоположении; а сам я человек грешный".
Чудеса, совершаемые старцем, были бесчисленны. Толпа обездоленных стекалась к нему, окружала его. Один иеромонах описывает, что когда ему привелось проезжать из Козельска в Смоленскую губернию, то по дороге, в уединенных деревушках поселяне, узнав, что он едет в Козельск, наперерыв старались узнать что-нибудь об о. Леониде. На вопрос, почему вы его знаете, они отвечали: "Помилуй, кормилец, как нам не знать о. Леонида? Да он для нас бедных, неразумных, пуще отца родного, мы без него, почитай, сироты круглые".
К сожалению, совсем иначе относились к о. Льву некоторые духовные лица, в том числе калужский епархиальный архиерей еп. Николай, который творил много неприятностей Оптиной Пустыни. Этот епископ имел твердое намерение сослать старца Льва в Соловецкий монастырь для заключения. По счастью, многие архиереи относились к старцу совсем иначе. За него сильно заступились митрополиты Филареты, Московский и Киевский, а то старцу было бы не сдобровать.
Скончался старец Лев в 1841 г., старчествовал в Оптиной всего 12 лет, но за все это время подвергался гонениям то из-за непонимания архиерея, то из-за зависти и доносов других, бывал и суд над ним (но он был оправдан), перемещали его из скита в обитель, и даже архиерей запрещал ему принимать посетителей, но он все равно не прогонял притекавших к нему из милосердия к страждущим.
Зато игумен Моисей и скитоначальник о. Антоний относились к нему с крайним уважением и даже не предпринимали ничего без его благословения.
С первых чисел сентября 1841 г. старец Лев стал ослабевать. Под конец жизни он предсказал, что России придется перенести много бед и горя. После жестоких страданий он отошел ко Господу 11-го октября 1841 г. Общая скорбь была неописуема и велико было стечение народных масс у гроба усопшего великого старца.

[Анна 83]

Евфросиния преподобная, в миру Евдокия, Великая благоверная княгиня Московская

Святая великая княгиня Евдокия родилась в 1353 году. Она была дочерью суздальского князя Димитрия Константиновича ( 1383) и его супруги княгини Анны. С младенческих лет воспитанная в духе христианского благочестия, Евдокия отличалась тихим, кротким нравом. Но живя в Суздале и Переяславле Залесском, в неспокойной обстановке постоянных междоусобных распрей, которые вели с ее отцом удельные князья, с ранних лет княгиня Евдокия привыкла полагать все свое упование на Бога. В 1367 году она стала супругой благоверного великого князя московского Димитрия Донского ( 1389). Их счастливый союз был залогом союза и мира между Московским и Суздальским княжествами. Любовь к супругу и детям княгини Евдокии освящалась ее любовью к Богу. Дела христианского милосердия княгиня и ее супруг сочетали с подвигами поста и молитвы. В своей жизни они полагались на помощь святых, трудами которых была в те времена столь достославна Русская земля.
Время жизни святой благоверной великой княгини Евдокии ( 1407) совпадает с эпохой великого игумена земли Русской преподобного Сергия Радонежского, тайнозрителя Святой Троицы. Благочестивую чету можно с полным основанием считать учениками преподобного Сергия. Святитель Алексий, митрополит Московский, был близок к княжескому семейству; духовником Евдокии и Димитрия был ученик преподобного Сергия, игумен Симонова монастыря, святой Феодор (впоследствии архиепископ Ростовский). Преподобный Сергий был крестным отцом их двоих детей (всего у княжеской четы было 5 сыновей и 3 дочери).
Большой любовью к Богу, Святой Церкви и Родине горела душа княгини. Подвиг великого князя Димитрия по освобождению Руси от монголо-татарского ига разделяла княгиня Евдокия. Поход благоверного князя московского Димитрия против Мамая, победоносно завершившийся 8 сентября 1380 года на Куликовом поле, поддерживался с ее стороны горячими молитвами и делами любви. В память победы княгиня построила внутри Московского Кремля храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы всемирно-историческая победа русских на Куликовом поле совершилась в этот праздник. Храм был расписан выдающимися иконописцами Феофаном Греком и Симеоном Черным. Храмоздательство и основание монастырей трудами святой благоверной княгини Евдокии содействовали расцвету русского храмостроительства в XIV веке, начало которому было положено постройкой храма в честь Пресвятой Троицы преподобным Сергием.
Постепенно жизнь святой княгини Евдокии становилась подвигом самоотречения и предания себя всецело воле Божией. В 1383 году великий князь московский должен был явиться к татарскому хану Тохтамышу. Но из-за крайнего озлобления Тохтамыша на князя Димитрия решили послать в Орду его старшего сына Василия, которому в то время было около 13 лет. Святая Евдокия отпустила сына и тем самым обрекла себя на двухлетнее страдание: князь Василий был задержан в Орде как заложник. В 1389 году благоверный князь Димитрий, не достигнув сорока лег, опасно заболел и отошел ко Господу (память 19 мая/1 июня).
Овдовевшая княгиня видела свою обязанность перед Богом прежде всего в завершении воспитания детей. Вместе с тем она начала устроение Вознесенского женского монастыря в Московском Кремле, отдав под него княжеские чертоги. Видимо, изначально она мыслила этот монастырь местом своего будущего иночества. Одновременно она строила несколько храмов и монастырей в Переяславле Залесском. Однако не только о строительстве храмов думала княгиня Евдокия: ее главной сокровенной целью после смерти супруга стало устроение внутреннего монашества, созидание храма в собственном сердце. Княгиня Евдокия стала вести тайную подвижническую жизнь. По пышным одеждам, в которых святая княгиня являлась перед людьми, нельзя было догадаться о том, что она изнуряла себя постом, бдением, тяжелыми веригами. Пришлось ей претерпеть и человеческую клевету.
Святая княгиня после блаженной кончины мужа воздерживалась от непосредственного участия в государственных делах, но все же именно с ее советом связано перенесение из Владимира в Москву чудотворной иконы Пресвятой Богородицы, вызванное нашествием на Москву хана Тамерлана. Пресвятая Богородица отозвалась на всенародную мольбу. В день сретения иконы в Москве (26 августа 1395 года) Тамерлану было грозное видение во сне Светоносной Жены; устрашенный завоеватель отступил от Москвы. В 1407 году, после видения ей Архангела Михаила, предвозвестившего скорую кончину, княгиня Евдокия, «явлением ангельским от всего земного отрешенная» (см. акафист), решила оставить великокняжеский терем и принять монашество, к которому она шла всю свою жизнь. По ее указанию был написан образ Архангела и помещен в кремлевском храме в честь Рождества Пресвятой Богородицы. При переходе в Вознесенский монастырь княгиня Евдокия исцелила слепца, который прозрел, отерев глаза краем ее одежды, так же от различных недугов во время этого ее шествия исцелилось 30 человек. В обители княгиня приняла постриг с именем Евфросиния. Кроме смиренного несения иноческих подвигов, тайных для людей, но ведомых Богу, святая княгиня заложила в монастыре новую именную церковь Вознесения, в иночестве святая Евфросиния прожила несколько месяцев: 7 июля 1407 года мирно преставилась ко Господу. Тело ее было погребено в основанном ею Вознесенском монастыре.
Святость преподобной Евфросинии удостоверена чудесными знамениями милости Божией, совершавшимися на ее гробнице в течение нескольких столетий. Много раз видели, что у гроба святой Евфросинии сама возгоралась свеча. И в XIX веке здесь совершилось несколько чудесных исцелений. Так, в 1869 году, приложившись к гробнице с мощами преподобной, исцелился одержимый отрок. В 1870 году преподобная Евфросиния явилась во сне парализованной девице и вернула ей здоровье. Неизлечимо больной был возвращен к жизни через возложение на него пелены с гробницы святой Евфросинии. Ее духовный подвиг свидетельствует о том, что ни богатство, ни высокое общественное положение, ни семейные узы не могут быть непреодолимым препятствием для стяжания благодати Божией и святости.
Память преподобной Евфросинии совершается 17/30 мая и 7/20 июля.

[Анна 83]

Дорогие братья и сестры,если вас интересует жизнеописание определенного святого,с удовольствием помогу вам.Жду ваших заявок.

[Анна 83]

Жизнь и мироощущение этого человека,еще не прославленного в лике святых, как и многочисленные жития-пример для всех нас.

Митрополит Трифон ( в миру Борис Петрович Туркестанов). Родился он 29 ноября 1861 года в Москве. Отец его, князь Туркестанов (1830-1891), был прямым потомком древнего княжеского рода из Грузии. Прадед, князь Борис Панкратьевич Туркестаношвили, в память которого он получил имя, выехал в Россию при Петре I. Мать будущего святителя - Варвара Александровна, урожденная княжна Нарышкина.
Во время тяжелой болезни сына, еще младенца, когда врачи потеряли надежду на его выздоровление, мать ходила в церковь святого мученика Трифона и молилась об исцелении сына, обещая после выздоровления посвятить его Богу и , если сын сподобится монашеского чина, дать ему имя Трифон. Когда младенец выздоровел, Варвара Александровна совершила с мим поездку в Оптину Пустынь к прославленному на всю Россию старцу Амвросию. Встречая их, старец неожиданно сказал стоящему перед ним народу: 'Дайте дорогу, архиерей идет'. Расступившиеся люди с удивлением увидели вместо архиерея женщину с ребенком. В 1887 году Борис, получив благословение родителей, поступил послушником в Оптину Пустынь к старцу Амвросию, который и благословил его на монашество.
В 1891 году Борис принял монашеский постриг с именем Трифон в честь святого мученика Трифона - так исполнился обет, данный матерью. Вскоре о. Трифон был рукоположен в иеродиаконы, а затем в иеромонахи. Старец Амвросий благословил его на учебу в Московской Духовной академии. Во время учебы иеромонах Трифон избрал служение в пересыльной тюрьме. В 1895 году о. Трифон окончил Академию со степенью кандидата богословия, защитив диссертацию на тему: 'Древнехристианские и Оптинские старцы'. Он знал пять языков: греческий, латынь, французский. немецкий и английский.
С 1895 по 1901 год о. Трифон был смотрителем Московского Духовного училища, ректором Вифанской, а затем Московской Духовных семинарий. 18 июля 1901 года он стал епископом Дмитровским, викарием Московской епархии, и был на этом посту почти 15 лет. Епископ Трифон часто совершал богослужения, очень полюбившиеся москвичам, много проповедовал, вел огромную церковную и общественную работу, не оставляя и своих научных трудов. За удивительный дар слова верующий народ прозвал его 'Московским Златоустом'. После начала Первой мировой войны епископ служил в действующей армии. На польском фронте он получил контузию и вынужден был возвратиться в Москву с расстроенным здоровьем. С 1918 года епископ Трифон жил в Москве, не принимая участия в административных делах Церкви. К нему постоянно шел поток посетителей за советом и по духовным и по житейским вопросам. Верующий народ уже почитал его как великого архиерея, замечательного проповедника и духоносного старца-подвижника. В 1923 году принял сан архиепископа ,в 1931-митрополита.
Незадолго до своей кончины митрополит Трифон написал этот удивительный акафист , который стал его духовным завещанием. ' Слава Богу за все ' - в этих словах главный духовный опыт Русской Православной Церкви во время самых жестоких гонений, когда-либо в истории переносимых Церковью Христовой. Вспомним, что этими же словами закончил выступление на суде в 1924 году митрополит Петроградский Вениамин (Казанский), невинно осужденный и приговоренный к расстрелу на процессе по делу об изъятии церковных ценностей .Скончался митрополит Трифон 14 июня 1934 года и был погребен на Введенском кладбище в Москве. Могила его и доныне является предметом почитания миллионов православных россиян.

[Лапоть]

Свв. мчч. Адриан и Наталия





События, описанные в житии всятых мучеников Адриана и Наталии, относятся к первохристианским временам гонений со стороны Римской империи.

26 августа / 8 сентября



Однажды в Никомидию прибыл император Максимиан и приказал разыскивать всех христиан и приводить их на суд. Воины представили ему 23 человека, взятых в пещере. Император, отправляясь в храм для жертвоприношения идолам, встретил на своем пути этих узников и советовал им отречься от Христа. Все они безбоязненно исповедали свою веру и, подвергнутые жестокому избиению, терпеливо вынесли истязания, говоря, что надеются получить на небесах венцы бессмертия.
Безумцы! смеялся Максимиан, я велю отрубить вам головы, а вы еще венцов ожидаете... Лучше отстаньте от вашей ложной веры и не губите себя.

Мученики оставались непоколебимы. Их избили до полусмерти и отправили в преторию, или присутственное место, чтобы записать имена их, как осужденных на смертную казнь.
Один из начальников претории, Адриан, знатный и богатый язычник, был поражен непоколебимою твердостью и терпением мучеников. Он подошел к ним и спрашивал:
Заклинаю вас Богом вашим, скажите мне истину: какого воздаяния вы ждете от Бога вашего? Должно быть, вы надеетесь получить что-то дивное, если соглашаетесь терпеть такие ужасные мучения.
Ни уста наши не в силах выразить, ни слух твой вместить, ни ум твой постигнуть тех радостей, которые обещаны Господом верным служителям Его, отвечали мученики.
Во время разговора с этими полуживыми, но непоколебимыми и мужественными людьми луч небесной благодати коснулся души Адриана, и он уразумел Божественную истину. Став среди претории, он сказал писцам:
Напишите на одном листе вместе с именами этих святых людей и мое имя, ибо и я верую во Христа и с радостью умру за Него.
Адриан тотчас же был закован в цепи и отведен в темницу вместе с прочими христианами, а нотарий (писец) уведомил императора о том, что сановный язычник объявил себя христианином. Максимиан, призвав к себе Адриана, говорил:
Что с тобою, Адриан? Неужели это правда, что ты желаешь иметь одну участь с этими осужденными на казнь людьми? Не с ума ли ты сошел?
Я не сошел с ума, спокойно возразил Адриан, а, напротив, отошел от своего прежнего безумия.
Не говори пустое, сказал император, а лучше проси прощения и объяви, что согрешил и раскаиваешься, и тогда имя твое будет вычеркнуто из числа осужденных.
С сегодняшнего дня буду молиться истинному Богу, чтобы Он простил мне мои прежние языческие заблуждения, отвечал Адриан.
По приказу разгневанного императора Адриан был закован в особенно тяжелые цепи и отведен обратно в темницу.
Между тем один из рабов Адриана поспешил из претории домой и уведомил его жену Наталию о случившемся. Наталия, нежно любившая своего мужа, с плачем стала расспрашивать о той вине, за которую Адриан был отведен в темницу.
Я видел, сказал служитель, что в преторию привели несколько человек, замученных за какого-то Христа. Этих людей осудили на казнь: наш господин велел вписать и свое имя с их именами и сказал, что хочет умереть с ними.
Ты достоверно знаешь, что именно за это мучили тех людей? спрашивала Наталия.
Я уже сказал, что их мучили за какого-то Христа и за то, что они не хотят исполнить повелений царских и поклониться богам.
На лице Наталии, тайной христианки, вместо печали выразилась радость. Одевшись в лучшие одежды, она поспешила в темницу и там, припав к ногам Адриана и лобызая его узы, со слезами радости говорила:
Блажен ты, господин мой, ибо ты обрел сокровище истинное, вечное и богатство неистощимое и нетленное, уверовав во Христа! Умоляю тебя, пребудь до конца в том звании, к которому ты ныне призван милосердием Божиим; и да не удержат тебя от славного подвига ни молодость твоя, ни семейство, ни друзья, ни богатство, ни что-либо земное. Все это обветшает и истлеет. Ты же имей перед глазами одно вечное и не обращай взора на мнимые блага мира сего. Да не обольстят тебя увещания сродников и друзей, и враг человеческий да не украдет от тебя блаженства твоего лукавыми своими наущениями. Отвергни всякий совет лживый и взирай на этих святых мужей, внимай их словам, подражай их подвигу. Не бойся мучений: они кратковременны, слава же Христова вечна.
Подобными словами Наталия долго утешала своего мужа и укрепляла его на предстоящий мученический подвиг. Когда наступил вечер, Адриан сказал ей:
Иди домой и спи спокойно, а когда я узнаю, в какое время поведут нас на мучение, то извещу тебя, чтобы ты могла видеть мою кончину.
Св. Наталия обошла всех узников и умоляла их укреплять новообращенного своими наставлениями и беседами о Господе и вечной жизни, чтобы внушить ее супругу терпение в перенесении мучений. Обращаясь затем к мужу, она сказала:
Не щади своей молодости и красоты: бренное тело наше есть пища червям; не думай также и об имении, о золоте и серебре: они не принесут никакой пользы в день Страшного суда! Одни лишь добрые дела и вера будут приняты Богом как дары!
Через несколько дней, когда уже был назначен день допроса и мучений, Адриан выпросил у тюремных сторожей позволение сходить домой, а прочие христиане поручились за его скорое возвращение. Один гражданин увидел Адриана и поторопился уведомить св. Наталию о том, что ее муж выпущен из темницы. Встревоженная мыслью, что Адриан отступил от веры во Христа, св. Наталия оставила свою работу и, увидя в окно мужа, стала укорять его в малодушии и отступничестве.
Не бойся отворить мне, Наталия, говорил Адриан, с радостью выслушавший ее строгие укоры, я не отрекся от Христа и не бежал от мучений, но пришел звать тебя, чтобы ты была свидетельницею страданий наших. Поспеши, ибо за меня поручились свв. мученики, и если я в назначенное время не возвращусь, то они вместе со своими муками примут муки и за меня!
Адриан и св. Наталия вместе отправились в темницу, беседуя на пути о предстоящем мученическом подвиге.
Как распорядиться нам нашим имением? спросил Адриан.
Не упоминай об этом, господин мой, говорила Наталия, оставь помыслы о земном; пусть ни одна земная мысль не развлекает тебя, думай только о вечности, уготованной тебе Господом...
Наталия, прибыв в темницу, оставалась в ней все время. Она послала своих служанок домой за полотном и перевязками и потом сама перевязывала раны узников, изнуренных телесно жестоким истязанием и долгим заточением, но бодрых душою.
Когда настал день суда, слуги по приказу императора связали всех христиан одною цепью и повели на мучения. Позади всех шел один Адриан со связанными за спиной руками. Императору донесли, что узники насколько слабы, что едва ли перенесут малейшие истязания и что среди них только один Адриан бодр и здоров телом.
Мы не хотим, говорили царю язычники, чтобы узники умерли быстро, как мало виновные; ты, царь, дай им время выздороветь и укрепиться, и пусть они потом потерпят многие муки за свои беззакония!
Максимиан приказал привести одного Адриана. Слуги обнажили его тело, дали в руки орудия казни и в таком виде повели к императору.
Блажен ты, Адриан, что сподобился понести крест свой и последовать Христу, говорили ему его сподвижники. Не бойся видимых мучений, надеясь получить лучшую награду от Господа!
Ни о чем другом не думай, кроме одного Господа, говорила вслед удаляющемуся Адриану его жена, и пусть ничем не устрашается твое сердце: труд небольшой, но покой бесконечный, страдание конечно, но слава мученическая вечна. Еслиты, служа земному царю, не щадил здоровья и шел на смерть во время войны, то теперь тем мужественнее ты должен нести муки и умереть за Царя Небесного.
Максимиан, увидев Адриана, сказал ему:
Неужели ты еще пребываешь в своем безумии и хочешь лишиться жизни?
Я тебе уже сказал, отвечал мужественно Адриан, что я теперь уразумел свои прежние заблуждения и готов положить свою жизнь за истинную веру.
Принеси жертвы и поклонись богам!
Ты сам заблуждаешься и других вводишь в заблуждение, заставляя поклоняться вместо истинного Бога бездушным, ничего не стоящим истуканам!
Ответ этот показался Максимиану весьма дерзким, и он приказал бить св. Адриана палками. Другие мученики, узнав об этом, стали молиться Господу, чтобы Он укрепил Адриана в его муках.

[Лапоть]

(продолжение)
Между тем Максимиан, видя твердость в вере Адриана, приказал четырем сильным слугам бить св. мученика толстыми кольями, а сам ругал св. мученика и его сподвижников, называя их льстецами и хулителями богов.
Поклонись нашим богам, говорил раздраженный Максимиан, и ты займешь прежнее свое положение в обществе; ты не должен сравниваться с теми, с которыми сидел в темнице. Ты сын благородных родителей и, несмотря на свою молодость, удостоен мною больших почестей.
Знаю, отвечал Адриан, что тебе известен мой род и происхождение, но если бы ты знал род тех святых и богатое наследство, которого они ожидают, то первый пал бы к их ногам, просил их помолиться о себе и своими руками сокрушил бы своих идолов!
Адриан мужественно терпел муки и, несмотря на свой 28-летний возраст, не подавал и признаков того, что он привязан к земным удовольствиям и славе мира сего. Император только тогда остановил палачей, когда чрево мученика было уже совершенно истерзано.
Видишь, как я щажу тебя! говорил он св. мученику. Ты хотя словом призови богов своих предков, и они будут милостивы к тебе, а я призову врачей, чтобы они исцелили твои раны, и ты сегодня же будешь в моем дворце!
Зачем это мне говоришь ты? отвечал св. Адриан. Пусть твои боги сами скажут мне, какое обещают они мне благодеяние. Когда я услышу их слова, то принесу им жертву и поклонюсь.
Они не могут говорить, сказал император.
Если так, если они не могут говорить, то зачем же ты принуждаешь меня кланяться им, немым и бездушным?..
После истязаний св. Адриан вместе с другими узниками был отведен в темницу. Св. Наталия опять стала ухаживать за узниками, а ее примеру последовали и другие женщины. Об этом донесли императору, и он запретил впускать к заключенным женщин, но св. Наталия и здесь нашла возможность облегчать тяжелые страдания заключенных: она остригла свои волосы и в мужском одеянии прошла в темницу. Окончив уход за страдальцами, она села у ног своего мужа и говорила:
Умоляю тебя, господин мой, помни наш союз и мое сочувствие к твоим страданиям и помолись Господу, чтобы Он и меня взял с тобою; как мы были вместе в этой, исполненной грехов жизни, так чтобы нам быть неразлучными и в той, блаженной жизни. Молю тебя, когда предстанешь Христу Господу, принеси Ему эту первую обо мне молитву. Ты знаешь нечестие граждан и царское безбожие, и я боюсь, чтобы меня не принудили выйти за другого мужа, язычника, так как тогда расторгнется святой союз наш. Умоляю тебя, соблюди свою супругу, как учит апостол.
Между тем императору донесли, что узники настолько все ослабели, что многие из них находятся при смерти. Максимиан приказал над ними совершить казнь. Их вывели из темницы и, чтобы продолжить мучения, стали молотом отбивать руки и ноги. Все мученики с непоколебимою твердостью перенесли эти последние истязания и с молитвою на устах предали души свои Господу. Один из благочестивых христиан собрал впоследствии св. останки мучеников и отвез их в Византию.
Опасения св. Наталии оказались небезосновательными. Она продолжала жить в Никомидии.
Вскоре же на ней пожелал жениться языческий трибун, или тысяченачальник императорской армии. Император поощрял этот брак. Наталия молила Бога указать путь, как избавиться ей от этого ненавистного брака. Во сне ей явился один из св. мучеников и приказал немедленно идти к кораблю и отплыть в Византию, что св. Наталия и исполнила. Когда трибун узнал о ее бегстве, то немедленно со своими воинами на другом корабле погнался за нею, но не настиг ее. Св. Наталия прибыла в Византию и там с любовью была принята христианами. После молитвы в храме, где покоились св. останки мучеников, св. Наталия легла отдохнуть и во сне увидела Адриана, который сообщил своей жене о ее скорой кончине.
Встав от сна, она поведала о нем христианам, бывшим при ней, и просила их молитв, после чего уснула. Верующие через некоторое время увидели, что св. Наталия тихо скончалась.
Мощи св. Адриана впоследствии были перенесены в Рим, где находятся в храме его имени на форуме.

[Анна 83]

Преподобный Сергий, игумен Радонежский, чудотворец

25 сентября (8 октября)


Преподобный Сергий родился в 1314 г. у ростовских бояр Кирилла и Марии. Еще будучи беременной, стоя однажды на литургии, Мария была испугана криком ребенка, раздавшимся из ее чрева трижды, перед чтением Евангелия, во время пения Херувимской и при возгласе «Святая святым». Новорожденный изумлял родителей необычным постничеством: в среду и пятницу совсем не ел молока, в другие же дни, стоило матери поесть мяса, отказывался от груди. При крещении младенца назвали Варфоломеем,

Когда он подрос, то стал повторять слова молитв за матерью и с удовольствием ходил с ней в храм. Но когда родители отдали трех своих сыновей учиться, младший, Варфоломей, оказался таким непонятливым, что никак не мог научиться читать, чем очень огорчал родителей. Отец послал его однажды привести лошадей с поля, и там, под дубом, мальчик увидел молившегося старца. «Отче святый, помолись за меня Богу, чтобы Он помог мне познать грамоту», попросил Варфоломей. Инок прочел молитву и дал мальчику кусочек просфоры: «Отныне Бог дает тебе, чадо, уразуметь грамоту». Варфоломей очень обрадовался и упросил инока посетить дом его родителей. Велико же было их удивление, когда перед трапезой их сын стал стройно читать псалмы. Прощаясь, старец сказал Марии: «Велик будет ваш сын перед Богом и людьми, он станет избранной обителью Святого Духа».

С этого времени мальчик без труда читал и не пропускал ни одного богослужения. Он наложил на себя строгий пост: хлеб и вода в обычные дни, а в среду и пятницу никакой еды. Когда Варфоломею было 15 лет, родители его, сильно обедневшие после татарских набегов, переселились в Радонеж, под Москвой. Двадцати лет Варфоломей стал просить родителей отпустить его в монастырь, но Кирилл и Мария хотели, чтобы сын дождался их кончины. Перед смертью они постриглись в Покровском монастыре.

Похоронив родителей, Варфоломей и старший брат его Стефан, овдовевший и принявший монашество, решили стать отшельниками. В глухом лесу братья поставили церковь и келью, но вскоре, не выдержав суровой жизни, Стефан перешел в Московский Богоявленский монастырь. Варфоломей же, постриженный с именем Сергий, обретал все большую духовную силу, и вскоре около него собралось 12 иноков, искавших его наставничества Преподобный Сергий выполнял самую тяжелую работу: своими руками поставил кельи, носил воду, рубил дрова. Он же выпекал хлеб, шил одежду, готовил пищу для братии. Иноки удивлялись, как, соединяя тяжелый труд с молитвой, бдением и постом, преподобный оставался бодр и крепок. По общему желанию братии, но вопреки своей воле преподобный Сергий был поставлен игуменом Умножая свои подвиги, каждый день преподобный служил Божественную Литургию, причем сам делал для нее свечи, варил кутью, молол муку, пек просфоры. Святой Сергий был не менее требователен и к братии.

Пройдя через пору испытаний нуждой, в которой Господь не оставил обитель, Радонежская пустынь стала расти и укрепляться. Однажды, когда святой Сергий молился об обители и учениках, внезапно раздался голос: «Сергий! Ты молишься о чадах твоих, и моление твое услышано: посмотри, видишь число иноков, собирающихся под твое руководство во имя Пресвятой Троицы!» И он увидел множество прекрасных птиц, влетавших в монастырь и за его ограду. Тот же голос сказал: «Так умножится число учеников твоих, и после тебя оно не оскудеет, если они станут следовать твоими стопами».

Имя и дело преподобного Сергия тем временем стало известно и в Иерусалиме, и в Константинополе, и на Афоне. С Афона в Радонеж пришел благодатный старец, именем также Сергий, и отдал себя под его руководство. Тогда же по благословению Патриарха Константинопольского Филофея в монастыре было введено общежитие, форма монашеского жития, которой еще не знали в этой части Руси, когда и пища, и одежда все становится общим. Слова из послания Патриарха преподобному Сергию: «Все хорошо в твоем монастыре...» свидетельствуют о том, что в обители преподобного Сергия по образу Святой Горы господствовала Иисусова молитва, ибо Патриарх Филофей был ревностным учеником св. Григория Паламы, учившего об Иисусовой молитве, и не мог бы одобрить монашескую жизнь, протекающую без нее. Помимо внутреннего делания, преподобный заповедовал братии дела милосердия нищелюбие, страннолюбие, уход за больными. По дороге, которую к тому времени провели мимо монастыря, приходили в него нуждающиеся в приюте, пище, духовном и физическом исцелении. Тогда же проявились духовные дары преп. Сергия: по его молитве исцелялись больные, изгонялись бесы.

Однажды святитель Стефан Пермский, проезжая в восьми верстах мимо монастыря, остановился и поклонился преподобному со словами: «Мир тебе, духовный брат». В это время святой Сергий, который сидел с братией за трапезой, встал и, сотворив молитву, поклонился епископу со словами: «Радуйся и ты, пастырь стада Христова, благословение Господне да будет с тобою». Братии же он объяснил, кого и почему он приветствовал.

Ученик преподобного Исаакий, благословленный Сергием на подвиг молчания, видел в момент благословения пламя, осенявшее руку святого. В другой раз ему чудесным образом открылось, что неизвестный священнослужитель в блестящих ризах сослужил на Литургии преподобному. На вопросы братии святой Сергий сказал, что это был Ангел, сослужающий ему всегда, но запретил им об этом рассказывать.

В другой раз во время Литургии инок Симон увидел, что по Святому Престолу носится огонь, озаряя алтарь и окружая Сергия. А перед причащением его Святых Таин, огонь, свившись подобно пелене, погрузился в Святую Чашу, из коей и причастился преподобный Сергий. В чудесном видении, бывшем преподобному Сергию в присутствии его ученика Михея, Пречистая Богородица, явившаяся вместе со святыми Апостолами Петром и Иоанном, обещала, что никогда не оставит его обители не только при жизни его, но и по отшествии к Богу.

В 1380 г., перед походом против татарского хана Мамая, великий князь Димитрий Донской, собрав войско, посетил Троицкий монастырь, чтобы помолиться и принять благословение преподобного игумена. Святой Сергий благословил ему в помощь двух иноков своей обители: схимонахов Андрея (Ослябю) и Александра (Пересвета). Благословляя князя на ратный бой он предсказал ему победу. Во время сражения на Куликовом поле, с которого началось освобождение от татарского ига, преподобный Сергий с братией стоял па молитве и просил Бога о даровании победы русскому войску.

Будучи глубоким старцем, преподобный предузнал свою кончину, за полгода до нее благословил на игуменство опытного в духовной жизни ученика Никона и завещал ему и всей братии: «Внимайте себе. Прежде имейте страх Божий, чистоту душевную и любовь нелицемерную». Преставился преподобный Сергий в безмолвном уединении 25 сентября 1392 г.

[Анна 83]

Святитель Николай, архиепископ Мир Ликийских, чудотворец прославился как великий угодник Божий. Он родился в городе Патаре, Ликийской области (на южном побережье Малоазийского полуострова), был единственным сыном благочестивых родителей Феофана и Нонны, давших обет посвятить его Богу. Плод долгих молитв к Господу бездетных родителей, младенец Николай, со дня рождения своего явил людям свет будущей своей славы великого чудотворца. Мать его, Нонна, после родов сразу исцелилась от болезни. Новорожденный младенец еще в купели крещения простоял на ногах три часа, никем не поддерживаемый, воздавая этим честь Пресвятой Троице. Святой Николай во младенчестве начал жизнь постническую, принимал молоко матери по средам и пятницам лишь один раз в день, после вечерних молитв родителей.
С детских лет Николай преуспевал в изучении Божественного Писания; днем он не выходил из храма, а ночью молился и читал книги, созидая в себе достойное жилище Святого Духа. Дядя его, епископ Патарский Николай, радуясь духовным успехам и высокому благочестию племянника, поставил его во чтеца, а затем возвел Николая в сан священника, сделав его своим помощником и поручив ему говорить поучения пастве. Служа Господу, юноша горел духом, а опытностью в вопросах веры был подобен старцу, чем вызывал удивление и глубокое уважение верующих. Постоянно трудясь и бодрствуя, пребывая в непрестанной молитве, пресвитер Николай проявлял великое милосердие к пастве, приходя на помощь страждущим, и раздавал все свое имение нищим. Узнав о горькой нужде и нищете одного ранее богатого жителя его города, святой Николай спас его от большого греха. Имея трех взрослых дочерей, отчаявшийся отец замыслил отдать их на блудодеяние для спасения от голода. Святитель, скорбя о погибающем грешнике, ночью тайно бросил ему в окно три мешочка с золотом и тем спас семью от падения и духовной гибели. Творя милостыню, святитель Николай всегда старался делать это тайно и скрывать свои благодеяния.
Отправляясь на поклонение святым местам в Иерусалим, епископ Патарский вручил управление паствой святому Николаю, который и исполнял послушание со тщанием и любовью. Когда епископ возвратился, тот, в свою очередь, испросил благословения на путешествие в Святую Землю. По дороге святой предсказал надвигавшуюся бурю, грозящую кораблю потоплением, ибо видел самого Диавола, вошедшего на корабль. По просьбе отчаявшихся путников он умирил своей молитвой морские волны. По его молитве был поставлен здравым один корабельщик-матрос, упавший с мачты и разбившийся насмерть.
Достигнув древнего города Иерусалима, святой Николай, взойдя на Голгофу, возблагодарил Спасителя рода человеческого и обошел все святые места, поклоняясь и творя молитву. Ночью на Сионской горе сами собой отверзлись запертые двери церкви пред пришедшим великим паломником. Обойдя святыни, связанные с земным служением Сына Божия, святой Николай решил удалиться в пустыню, но был остановлен Божественным гласом, увещавшим его вернуться на родину. Возвратившись в Ликию, святой, стремясь к безмолвному житию, вступил в братство обители, именуемой Святым Сионом. Однако Господь снова возвестил об ином пути, ожидающем его: «Николай, не здесь та нива, на которой ты должен принести ожидаемый Мною плод; но обратись и иди в мир, и да будет прославлено в тебе Имя Мое». В видении Господь подал ему Евангелие в дорогом окладе, а Пресвятая Богородица - омофор. И действительно, по кончине архиепископа Иоанна он был избран епископом Мир Ликийских, после того, как одному из епископов Собора, решавшего вопрос об избрании нового архиепископа, в видении был указан избранник Божий - святой Николай. Призванный пасти Церковь Божию в архиерейском сане, святитель Николай остался тем же великим подвижником, являя пастве образ кротости, незлобия и любви к людям. Это было особенно дорого для Ликийской Церкви во время гонения на христиан при императоре Диоклитиане (284-305). Епископ Николай, заключенный в темницу вместе с другими христианами, поддерживал их и увещевал твердо переносить узы, пытки и мучения. Его самого Господь сохранил невредимым. По воцарении святого равноапостольного Константина святитель Николай был возвращен к своей пастве, с радостью встретившей своего наставника и заступника. Несмотря на великую кротость духа и чистоту сердца, святитель Николай был ревностным и дерзновенным воином Церкви Христовой. Ратоборствуя с духами злобы, святитель обходил языческие капища и храмы в самом городе Миры и его окрестностях, сокрушая идолов и обращая в прах капища. В 325 году святитель Николай был участником I-ого Вселенского Собора, принявшего Никейский Символ веры, и ополчался со святыми Сильвестром, папой Римским, Александром Александрийским, Спиридоном Тримифунтским и другими от 318 святых отцов Собора на еретика Ария.
В пылу обличения святитель Николай, пламенеющий ревностью ко Господу, даже ударил по щеке лжеучителя, за это он был лишен святительского омофора и посажен под стражу. Однако нескольким святым отцам было открыто в видении, что Сам Господь и Богоматерь посвятили святого во епископа, подав ему Евангелие и омофор. Отцы Собора, уразумев, что дерзновение святителя угодно Богу, прославили Господа, а Его святого угодника восстановили в святительском сане. Вернувшись в свою епархию, святитель принес ей мир и благословение, сея слово Истины, пресекая в самом корне неправомыслие и суетное мудрование, обличая закоренелых еретиков и врачуя падших и уклонившихся по неведению. Он был поистине Свет Миру и Соль Земли, ибо житие его было светло и слово его было растворено солею премудрости. Еще при жизни святитель совершал много чудес. Из них наибольшую славу доставило святителю избавление от смерти трех мужей, неправедно осужденных корыстолюбивым градоначальником. Святитель смело подошел к палачу и удержал его меч, уже занесенный над головами осужденных. Градоначальник, обличенный святителем Николаем в неправде, раскаялся и просил его о прощении. При этом присутствовали три военачальника, посланные императором Константином во Фригию. Они еще не подозревали, что им вскоре также придется искать заступничества у святителя Николая, так как их незаслуженно оклеветали пред императором и обрекли на смерть. Явившись во сне равноапостольному Константину, святитель Николай призвал его отпустить неправедно осужденных на смерть военачальников, которые находясь в темнице, молитвенно призывали на помощь святителя. Много других чудес совершил он, долгие годы подвизаясь в своем служении. По молитвам святителя город Миры был спасен от тяжкого голода. Явившись во сне одному итальянскому купцу и оставив ему в залог три золотые монеты, которые тот обрел в своей руке, пробудившись наутро, попросил его приплыть в город Миры и продать там жито. Не раз спасал святитель утопающих в море, выводил из плена и заточения в темницах.
Достигнув глубокой старости, святитель Николай мирно отошел ко Господу (+ 342-351). Честные его мощи хранились нетленными в местной кафедральной церкви и источали целебное миро, от которого многие получали исцеления.
В XI веке греческая империя переживала тяжелое время. Турки опустошали ее владения в Малой Азии, разоряли города и села, убивая их жителей и сопровождая свои жестокости оскорблением святых храмов, мощей, икон и книг. Мусульмане покушались уничтожить мощи святителя Николая, глубоко чтимого всем христианским миром.
В 792 году халиф Аарон Аль-Рашид послал начальника флота Хумейда разграбить остров Родос. Опустошив этот остров, Хумейд отправился в Миры Ликийские с намерением взломать гробницу святителя Николая. Но вместо нее он взломал другую, стоящую рядом с гробницей Святителя. Едва святотатцы успели это сделать, как на море поднялась страшная буря и почти все суда были разбиты.
Осквернение святынь возмущало не только восточных, но и западных христиан. Особенно опасались за мощи святителя Николая христиане в Италии, среди которых было много греков. Жители города Бар, расположенного на берегу Адриатического моря, решили спасти мощи святителя Николая.
В 1087 году барские и венецианские купцы отправились в Антиохию для торговли. И те и другие предполагали на обратном пути взять мощи святителя Николая и перевезти их в Италию. В этом намерении жители Бар опередили венецианцев и первыми высадились в Мирах. Вперед были посланы два человека, которые, вернувшись, сообщили, что в городе все тихо, а в церкви, где покоится величайшая святыня, они встретили только четырех монахов. Тотчас 47 человек, вооружившись, отправились в храм святителя Николая. Монахи-сторожа, ничего не подозревая, указали им помост, под которым была скрыта гробница святого, где, по обычаю, чужестранцев помазывали миром от мощей Святителя. Монах рассказал при этом о явлении накануне святителя Николая одному старцу. В этом видении Святитель приказывал бережнее хранить его мощи. Рассказ этот воодушевил барян; они увидели для себя в этом явлении соизволение и как бы указание Святого. Чтобы облегчить свои действия, они открыли монахам свои намерения и предложили им выкуп - 300 золотых монет. Сторожа отказались от денег и хотели оповестить жителей об угрожавшем им несчастье. Но пришельцы связали их и поставили у дверей своих сторожей. Они разбили церковный помост, под которым стояла гробница с мощами. В этом деле особенным усердием отличался юноша Матфей, желавший как можно быстрее обнаружить мощи Святителя. В нетерпении он разбил крышку и баряне увидели, что саркофаг наполнен благоухающим святым миром. Соотечественники барян, пресвитеры Лупп и Дрого, совершили литию, после которой тот же Матфей стал извлекать из переполненного миром саркофага мощи Святителя. Это происходило 20 апреля 1087 года.
Ввиду отсутствия ковчега, пресвитер Дрого завернул мощи в верхнюю одежду и в сопровождении барян перенес их на корабль. Освобожденные монахи сообщили городу печальную весть о похищении иностранцами мощей Чудотворца. Толпы народа собрались на берегу, но было поздно
8 мая корабли приплыли в Бар, и скоро радостная весть облетела весь город. На следующий день, 9 мая, мощи святителя Николая торжественно перенесли в церковь святого Стефана, находившуюся недалеко от моря. Торжество перенесения святыни сопровождалось многочисленными чудотворными исцелениями больных, что возбуждало еще большее благоговение к великому угоднику Божию. Через год была построена церковь во имя святителя Николая и освящена папой Урбаном II.
Событие, связанное с перенесением мощей святителя Николая, вызвало особенное почитание Чудотворца и ознаменовалось установлением особого праздника 9 мая (по новому стилю 22 мая). В начале праздник перенесения мощей святителя Николая отмечался только жителями итальянского города Бар. В других странах Христианского Востока и Запада он не был принят, несмотря на то, что о перенесении мощей было широко известно. Это обстоятельство объясняется свойственным средним векам обычаем чествования преимущественно местных святынь. Кроме того, Греческая Церковь не установила празднования этой даты, потому что потеря мощей Святителя была для Нее событием печальным.
Русской Православной Церковью празднование памяти перенесения мощей святителя Николая из Мир Ликийских в Бар 9 мая установлено вскоре после 1087 года на основе глубокого, уже упрочившегося почитания русским народом великого угодника Божия, перешедшего из Греции одновременно с принятием христианства. Бесчисленными чудотворениями ознаменовалась вера русского народа в неоскудевающую помощь Угодника Божия.
В честь святителя Николая воздвигались и воздвигаются многочисленные храмы и монастыри, его именем называют детей при Крещении. В России сохранились многочисленные чудотворные иконы великого Святителя.
Святителю отче Николае, моли Бога о нас .

[Анна 83]

Великомученик Федор Тирон
2-е марта (17 февр. церк.кал.)

В городе Амасии, в Понтийской области, во время гонения императора Максимиана (286-305 г.) воин Федор вместе с другими христианами был принуждаем отречься от Христа , принести жертву идолам. (Его прозвище тирон по-латыни значит новобранец). Отказавшись исполнить это, Федор был подвергнут жестоким мучениям и заключен в темницу. Здесь во время молитвы он был утешен явлением Господа .Через несколько времени мученика вывели из темницы и разными пытками снова принуждали отречься от Христа. Наконец, видя непреклонность мученика, правитель приговорил его к сожжению. Святой Федор сам бестрепетно взошел на костер, и здесь с молитвой и славословием предал свою душу Богу около 305-го года. Его тело погребли в городе Евхаитах (ныне Марсиван, в Малой Азии). Позже его мощи перенесли в Царьград, в храм его имени; глава его находится в Гаэте, в Италии.
Лет 50 после кончины святого Федора император Юлиан Отступник (361-363 г.), желая осквернить христианский Великий пост, приказал Константинопольскому епарху (градоначальнику) каждый день в течение первой недели поста тайно кропить кровью идольских жертв съестные припасы, продаваемые на рынках. Святой Федор в ночном видении явился Константинопольскому архиепископу Евдоксию и велел ему объявить христианам, чтобы они не покупали на рынках оскверненные припасы, но употребляли в пищу коливо (кутью), т.е. вареную пшеницу с медом. В память этого события Православная церковь до сих пор ежегодно отмечает память великомученика Федора Тирона в первую субботу Великого поста. Накануне в пятницу после заамвонной молитвы служится молебен святому Федору Тирону и благословляется кутья.
Тропарь:Велия веры исправление, во источнице пламене, яко на воде успокоения, святой мученик Феодор радовашеся: огнем бо всесожжегся, яко хлеб сладкий Троице принесеся. Того молитвами, Христе Боже, спаси души наша.