Твитнуть
Почему он [апостол Павел в своей проповеди] приводит свидетельства языческих писателей?
Потому, что язычников мы изобличаем особенно тогда, когда приводим близкие к ним свидетельства и обвинения, когда уважаемых ими авторов представляем их обличителями. Поэтому и в другом месте он воспользовался словами: «неведомому Богу». Афиняне, принявшие не всех богов своих с самого начала, но впоследствии признавшие и несколько других, как например, иперборейских, также Пана и великие и малые мистерии, заключая отсюда, что, вероятно, есть еще иной бог, непознанный ими, и, желая также в отношении к нему быть благоговейными, поставили ему жертвенник с надписью: «неведомому Богу», как бы выразив следующее: если есть еще какой-либо неведомый Бог. Поэтому (апостол) и сказал им: «Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам» (Деян. 17:23).
А слова: «мы Его и род» [см. Деян. 17:28] сказаны о Зевсе Аратом, который, сказав сначала: «Зевсом полны пути, напол*нено море», потом прибавил: «мы его и род», выражая этим, как думаю, то, что мы произошли от Бога. Для чего же Павел сказанное о Зевсе прилагает к Богу всего? Не о Зевсе сказан*ное он прилагает к Богу, а приличествующее Богу, но не*справедливо и неточно приписанное Зевсу он воздает Богу; и самое имя «Бог» принадлежит только Ему одному, но беззаконно прилагается к идолам.
Да и откуда ему следовало бы заим*ствовать доказательства в беседе с такими слушателями? Из пророков? Но они не поверили бы. Потому и иудеям он не говорит ничего из Евангелий, но из пророков: «для Иудеев я был, гово*рит он, как Иудей, для подзаконных был как подзаконный, для чуждых закона как чуждый закона» (1 Кор. 9:20, 21).
(свт. Иоанн Златоуст. Толкование на послание к Титу, беседа 3).
Святитель Иоанн Златоуст о миссионерских приёмах в диалоге с нехристианами
Потому, что язычников мы изобличаем особенно тогда, когда приводим близкие к ним свидетельства и обвинения, когда уважаемых ими авторов представляем их обличителями. Поэтому и в другом месте он воспользовался словами: «неведомому Богу». Афиняне, принявшие не всех богов своих с самого начала, но впоследствии признавшие и несколько других, как например, иперборейских, также Пана и великие и малые мистерии, заключая отсюда, что, вероятно, есть еще иной бог, непознанный ими, и, желая также в отношении к нему быть благоговейными, поставили ему жертвенник с надписью: «неведомому Богу», как бы выразив следующее: если есть еще какой-либо неведомый Бог. Поэтому (апостол) и сказал им: «Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам» (Деян. 17:23).
А слова: «мы Его и род» [см. Деян. 17:28] сказаны о Зевсе Аратом, который, сказав сначала: «Зевсом полны пути, напол*нено море», потом прибавил: «мы его и род», выражая этим, как думаю, то, что мы произошли от Бога. Для чего же Павел сказанное о Зевсе прилагает к Богу всего? Не о Зевсе сказан*ное он прилагает к Богу, а приличествующее Богу, но не*справедливо и неточно приписанное Зевсу он воздает Богу; и самое имя «Бог» принадлежит только Ему одному, но беззаконно прилагается к идолам.
Да и откуда ему следовало бы заим*ствовать доказательства в беседе с такими слушателями? Из пророков? Но они не поверили бы. Потому и иудеям он не говорит ничего из Евангелий, но из пророков: «для Иудеев я был, гово*рит он, как Иудей, для подзаконных был как подзаконный, для чуждых закона как чуждый закона» (1 Кор. 9:20, 21).
(свт. Иоанн Златоуст. Толкование на послание к Титу, беседа 3).
Святитель Иоанн Златоуст о миссионерских приёмах в диалоге с нехристианами
Комментарий