Носталгия.
Шумный город, спешка, многолюдье...
По дорогам мчат автомобили,
А над ним спокойно, властно, судно
Вдруг колокола в набат забили.
Колокол, чарующие звуки;
Вдруг припомнилась родная хата...
Ласковые, бабушкины руки,
Детская, железная кроватка.
Ранней, недозревшей вишни свежесть,
Лебеды, покрытый пылью стебель.
Тёплой, маминой ладони нежность,
Кружка молока, с краюхой хлеба.
Пыльная, неровная дорога,
В лужице снующие букашки,
Папин взляд спокойный, ясный, строгий,
Клетчатая, новая рубашка.
Всё прошло, рубаха износилась,
Лебеду к земле прижала осень,
Сединою голова покрылась,
Наконец, наверно, стал я взрослым.
Незаметно в спешке взрослой жизни
Подкрадётся немощная старость.
Стану в тягость и себе и ближним,
Много ли до этого осталось?
Пропадут горячие стремленья,
Достижений, почестей отрада.
Земляной тиши успокоенье,
Вот за всё реальная награда.
Стоит ли за эту вот зарплату
Обижать, бросать друг в друга камни?
Подожди, опять звучит набатом
Колокола звон под облаками.
Шумный город, спешка, многолюдье...
По дорогам мчат автомобили,
А над ним спокойно, властно, судно
Вдруг колокола в набат забили.
Колокол, чарующие звуки;
Вдруг припомнилась родная хата...
Ласковые, бабушкины руки,
Детская, железная кроватка.
Ранней, недозревшей вишни свежесть,
Лебеды, покрытый пылью стебель.
Тёплой, маминой ладони нежность,
Кружка молока, с краюхой хлеба.
Пыльная, неровная дорога,
В лужице снующие букашки,
Папин взляд спокойный, ясный, строгий,
Клетчатая, новая рубашка.
Всё прошло, рубаха износилась,
Лебеду к земле прижала осень,
Сединою голова покрылась,
Наконец, наверно, стал я взрослым.
Незаметно в спешке взрослой жизни
Подкрадётся немощная старость.
Стану в тягость и себе и ближним,
Много ли до этого осталось?
Пропадут горячие стремленья,
Достижений, почестей отрада.
Земляной тиши успокоенье,
Вот за всё реальная награда.
Стоит ли за эту вот зарплату
Обижать, бросать друг в друга камни?
Подожди, опять звучит набатом
Колокола звон под облаками.
Комментарий