Стихи простых и неизвестных авторов.

[mara]

А вы загадку сфинкса разгадали?

Дождь моросит
На хмурой заре
Где то дребезжит
День на дворе
Вижу лишайник
На старой стене
Хочет вползти
На стену он ко мне

А это чьи?

Ван Вэй, ну это я погуглила, а сначала решила, что японча))))

[mara]

Исповедь другу



Но, не грусти, все будет лучше
Чем мог бы думать ты и я.
Привет врагам за здравье пьющим
И зло и беды нам несущим,
Уже встает любви заря.

спасибо!
ООООО, оченн даже по-хаямовски. Волк, пора в человечью шкурку. Что в имени твоём!!!
Ночь. Безглагольность.

Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаённой печали,
Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.

Приди на рассвете на склон косогора -
Над зябкой рекою дымится прохлада,
Чернеет громада застывшего бора,
И сердцу так больно, и сердце не радо.

Недвижный камыш. Не трепещет осока.
Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убегают далёко-далёко.
Во всём утомление - глухое, немое.

Войди на закате, как в свежие волны,
В прохладную глушь деревенского сада -
Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,
И сердцу так грустно, и сердце не радо.

Как будто душа о желанном просила,
И сделали ей незаслуженно больно.
И сердце простило, и сердце застыло,
И плачет, и плачет, и плачет невольно.

[Брянский волк]

Маре. Замечательные стихи. Я правда не знаю кто это, но они мне напомнили моего любимого поэта Н. Рубцова. В стихах я не очень... Мне даже одна поэтесса запретила писать. Сказала: это не твое.
Но, я дерзаю... А насчет волка... Так когда меня поцелует красавица - тогда я снова стану... А насчет хайямовских - вот такое стихотворение...

Песнь менестреля
(в подражание древней балладе)

Я, в окружении толпы.
Мой ближний идеал.
Он носит общие черты
В которых я узнал,
Знакомых лиц одно лицо
И словно в зеркалах,
Мы размножаемся, но что
Я друга не узнал.
В глазах горит другой огонь
Поступки мыслям рознь
И за основу взято то,
Что имя ей любовь?..
Любовь раздавлен древний смысл,
Во многих растворясь,
Дробясь во множестве зеркал
И размножаясь, дико всласть,
Теряет все, теряет мысль.
Звучит ли лира в тишине
При бреге золотом
Она поет все о любви
Теряя смысл потом.
Или в хрустальной тишине
Венецианских волн
Там менестрель поет о ней.
И плещет за бортом,
Тугая поступь легких волн
Созвучна песне той.
И менестрель умолкнул, вдруг
Ты вновь ее не пой.
Иль в вышине восточных гор
Удалый молодец
Поет о юности своей
И верности святой.
Что ждет его младая лань
Среди суровых скал,
Что молодой ее олень
Наверно ждать устал
И множа ветхий идеал
Из мира в мир из края в край.
Умолкнув, путник все узнал
Как стонет мысль, едва держась
На легком, тонком полотне
И возвращаясь, вновь, ко мне,
Дрожит и открывает новый путь
Туда со спутником взглянуть
Спешу и я. И ты со мной
Спеши, читатель дорогой!
Что вижу я издалека
В прекрасной той стране?
Туда открыт давно нам путь
Туда тебе и мне.
Там у подножия холма,
На черепе святом
Стоит, сияя дивный Крест
При граде золотом.
Сияет Солнце там с небес
Прекрасней тысяч солнц
И тихо, в дивной тишине поют
И свято все кругом
Там вожделенная страна,
Желанье многих там.
Сердец и дум, и тихих слез
И вожделенных ран.
Туда, разрушив зеркала бегут
И вновь назад
Чтоб размножаться снова тут
В осколках растворясь,
Быть в окружении толпы,
Постигнув высший смысл.
Умолкнув тихо, навсегда
И вновь его забыть.
Венецианский менестрель
Иль лира тихих волн
Смотри туда, смотри за Ним,
Чтоб вовремя поспеть,
Туда где светят тыщи солнц
И где сияет Крест.
Где с каждым часом день от дня
Все меньше, меньше мест.
Где волны плещут о престол
Великого Царя
Где тихо-тихо, в вышине
Возносится заря.
Где сотни тысяч у Креста поют
И молодой джигит
Направив резвого коня
К Кресту тому летит
Забыв о деве молодой
Он с непокрытой головой
Остановил коня и пал
Поднял он голову и вдруг,
То место не узнал.
Опять повсюду зеркала
И искаженный лик,
Кривляясь, как исподтишка,
И тихо говорит:
Зачем ты деве изменил
Нетвердостью своей?
Садись скорее на коня
И к ней, и к ней, и к ней.
Через сотни царств,
За сотни верст
Скорей, скорей вразнос.
Но у джигита на устах:
Иисус Христос!
Опять я вижу в тишине
Плесканье тихих волн
Скользит безшумно по волнам
Проворный быстрый челн.
И менестрель благую песнь
Возносит вновь и вновь.
И снова в плеске тихих волн
Та песня, про любовь.
Любовь в подножии Креста
Там менестрель обрел
Нашел свою любовь он там
И песнь свою завел.
Звучит та песня сквозь века
И мир ее не снес.
В устах младого гусляра:
Иисус Христос!
Лазурный берег у холма
Там лира все звучит
И солнце в пене золотой
На воздухе блестит.
Дробясь и множась в тыщи солнц
Сверкает светлый лик.
Певец стоит на бреге том
Он истину постиг.
Он раньше пел о тех богах,
Что недалеко в небесах,
Живут, не дружною гурьбой
И пьют и спорят меж собой,
Разгул и мерзости творя
В утеху грозного царя
Но, вот превратному уму
Открылась истина ему.
Средь грома тысяч гроз
В устах эллинского певца:
Иисус Христос!
Из окружения толпы Возстани!
Молвят мне они.
Разбей лукавый ряд зеркал
Что твою волю, ум сковал
Отрини ближний идеал,
Чтоб ты скорее в нем узнал,
Знакомых лиц одно Лицо
Из мира солнц и звезд.
В твоих устах звучит всегда:
Иисус Христос!

[Novoe]

Ушедший лик...

Не идеал судьбы, не радость,
Не судьбоносный взгляд в глазах,
Любви утерянная сладость...
Созрела в будущих слезах.

Уж лик ее не состоянье,
Невыразимо вновь оно,-
Нет ни пути, ни расстоянья
Исчезло времени звено...

Взгляд отражающий порывы
Еще тогда, еще тогда...
От сердца высшей слова лиры
Не возвратится никогда !

Напрасны ль слезы, жизнь, потери
Нет ! не скажу и не спрошу...
В предназначеньи чьей-то веры
Сомненьем душу не смущу...

Нет ! не нарушу тех видений
И чувств благих не огорчу,
Не угашу осуществленья
Судьбы горящую свечу...

Лишь чувство нежное глубоко
Пройдет, затронет как печаль
На сердце эхом одиноким
Любви невидимую даль...

Ни тех пространств, ни тех свершений
Предначертанья не свершив...
Умрет Любви за это гений
Себя на древо положив.

[руслан 1984]

Ван Вэй, ну это я погуглила, а сначала решила, что японча))))

Если умеете гуглить, то сказать кто это написал у вас не возникнет проблем)))

Засмеялося лето задорное,
Закружилась ромашками ширь.
Не понять вам мечты непокорные,
Золотистый дурман красоты

Каждый день зарей занимается,
Яркий луч освещает бассейн,
На спине уж загар догоняется,
Дух наполнился прелестью брызг

И светлея улыбка срывается,
С красных губ - огнем наготы.
Руки болью горят от усталости.
В темных пятнышках видно шипы

И отдал бы всю душу распутную
За мгновенья прохлады ночной
Не беги же ты в осень разлучница
Не пыли ты своею слезой

А дорога опять закорячилась,
Ночью в подол кидает звезду,
Забирает все травы пожарищем
Попадем ли мы снова в весну?

Ночкой темной за лесом болотище
Выпь заохала где то в кустах
И плащом нас укутал туманище
Жуть химера объяла всех нас (С)

[mara]

Если умеете гуглить, то сказать кто это написал у вас не возникнет проблем)))

Засмеялося лето задорное,
Закружилась ромашками ширь.
Не понять вам мечты непокорные,
Золотистый дурман красоты

Каждый день зарей занимается,
Яркий луч освещает бассейн,
На спине уж загар догоняется,
Дух наполнился прелестью брызг

И светлея улыбка срывается,
С красных губ - огнем наготы.
Руки болью горят от усталости.
В темных пятнышках видно шипы

И отдал бы всю душу распутную
За мгновенья прохлады ночной
Не беги же ты в осень разлучница
Не пыли ты своею слезой

А дорога опять закорячилась,
Ночью в подол кидает звезду,
Забирает все травы пожарищем
Попадем ли мы снова в весну?

Ночкой темной за лесом болотище
Выпь заохала где то в кустах
И плащом нас укутал туманище
Жуть химера объяла всех нас

Рус, даже гуглить не хочу. Я не умею лицемери т ь. Стихи плохие. Совсем.
Про ромашки люблю Фета, хотя оч плохо его знаю.
МАЛЕНЬКОЕ СОЛНЦЕ

Маленькое солнце на моей ладошке, -
Белая ромашка на зеленой ножке.
С белым ободочком желтые сердечки
Сколько на лугу их, сколько их у речки!

Зацвели ромашки наступило лето.
Из ромашек белых вяжутся букеты.
В глиняном кувшине, в банке или чашке
Весело теснятся крупные ромашки.

[руслан 1984]

Рус, даже гуглить не хочу. Я не умею лицемери т ь. Стихи плохие. Совсем.

Мне тоже перестал он нравится Хотя раньше зачитывался им. Наверное всем свое время.

[Брянский волк]

Кто сказал, что писать так просто
Ты попробуй и напиши
Заточи карандашик остро
По затылочку постучи.
Может быть, из себя и выжмешь
Тяжкорожденный, хилый стих.
И потом, быть может, решишься ты
Не писать стихов никаких.

[Любопытство]

Давай не откладывать жизнь на потом,
Не ждать понедельников, нового года.
И жить неизбежно сегодняшним днем,
По полной. Без страха. До пика. До взлета.

Дышать полной грудью. Любить до конца.
Ведь мы не боимся преград и бессилья.
Мы просто сотрем обреченность с лица.
Мы просто расправим затекшие крылья.

Мы к солнцу махнем, как крылатый Пегас.
И ближе к богам обещанье прошепчем -
Счастливыми быть только здесь и сейчас.
Не завтра, не в будущем и не в прошедшем.

Давай не откладывать жизнь на потом.
Давай разорвем нас стянувшие путы.
Давай все с начала с тобою начнем.
Давай будем счастливы с этой минуты.

Ю Синельникова

[Любопытство]

"Благодарить? Благодарить.
За боль? За боль еще важнее.
Простить обидчика? Простить.
Он слаб. И в страхе. Ты сильнее.
Принять скорбящего? Принять.
Все его скорби и тревоги.
Поднять упавшего? Поднять.
Он твой собрат. Один из многих.
Благословить? Благословить.
И проклинающих? Их тоже.
Любить жестокий мир? Любить.
Его спасти
Любовь лишь
может...

Потерянные стихи

[Любопытство]

Не сумел дойти оставайся здесь
Не успел найти так цени, что есть
Вышел из себя не сжигай мосты
Как не усложняй истины просты.

Зная наперёд осторожным будь,
Подводя черту худшее забудь
Перестал мечтать так, катись ко дну
Начал обвинять докажи вину.

Если полюбил душу поцелуй,
Если отпустил то не претендуй
Хочешь изменить начинай с себя
Выбирает путь каждый для себя

Потерянные стихи

[руслан 1984]

Уже пожyхлый лист летит
Из деpевенского клозетy
Hа пpоводах сквоpец сидит
Как жаль: в деpевне тока нетy
Холодный дождик поливал
Свиные тpyпы y забоpа
Пpохожий тyт же yтопал:
Hавоза здесь скопились гоpы
Петyх невесело поет
Под опытным ножом кyхаpки
И то, что солнышко встает
Емy как меpтвомy пpипаpки
В хлевy коpовы сено жpyт:
Воняет тyхлая солома
а поле люди свеклy pвyт
Для пpоизводства самогона
О Рyсь, пpекpасная земля
Мне плащ и бpюки залепила
Раздались кpики жypавля
Его лисица задyшила
Уже не блещет солнца лyг
Пyскай не блещет, мне до лампы
И под покpовом сеpых тyч
Как pаньше, матеpятся бабы
Дyшевно пьяные поют
Кpасиво надpывают глотки
В саpае овцы волка бьют
Я в коpм подлил бyтылкy водки
Теченье быстpое pеки
Hа мысль о смеpти навевает
Уж потянyлись косяки
Их наpкоманы набивают
Чy! Кто-то жабy пpоглотил
Тепеpь вот квакает в желyдке
Электpик Федоp ток пyстил...
В сыpyю землю. Hy и шyтки!
Вот на одной ноге стоит
Hа самом гpязном, на болоте
Hе цапля - пьяный инвалид
Такое тоже пpоисходит
Глаза шиpоко пpиоткpыв
Любyюсь я pоссийским дивом:
То овцы, волка замочив,
Гypьбой отпpавились за пивом
Однако, осень yж пpошла
И пеpвый снег в окошко бьется
Hо, как бы скyка не бpала,
А о зиме писать пpидется. (с)

[Брянский волк]

Град Китеж

В холодных струях северных озер
Хранишь ты скорбное терпенье в созерцаньи
Хотя явиться под конец времен
Благодарив за равновесье в мирозденьи
И глыбы хмурых, серых скал
В твоих чертах порою отражают
Тот Лик, хранящий вечность, что летит
Через века летит, преображаясь
И путник, бедный, посох омоча
в твоих водах
Прильнет губами жадно
Напиться из прохладного ручья
Чтоб снова в путь отправиться отважно.

[руслан 1984]

Лето
Hа теплом солнце уж лежит
Узлом завязанный бедняга
По yлице малыш бежит,
Пиная желтyю двоpнягy
Тpопинки пыльные вдали
Пестpят коpовьими блинами
Ивана-пастyха несли
Hа этот pаз впеpед ногами
О, Рyсь, не счесть в твоих лесах
Всех мин вpемен войны сypовой
Раздался гpом и в небесах
Уже паpит мyжик здоpовый.
Жаpа. Колхозники в стpадy
С похмелья жyткого стpадают
Кpичат лягyшки на пpyдy
Им дети лапы обpывают
По pечке лодка пpоплыла
Ввеpх днищем. Ой, какая жалость
Цветочки девочка pвала
- Тpавинки в поле не осталось
Вот стадо тyчное свиней
Пpишло чесать бока к забоpy
Я на забоp намазал клей
Они отклеются нескоpо
Печально кладбище вдали
Кpестами чеpными сияет
Там паpни девyшкам своим
Свиданье в полночь назначают
Вот жеpебенок пpобежал
Hа тpех ногах. Какое скотство!
В лyгах баpан тpавy щипал
Пока не лопнyл от обжоpства
Чy! Дятел в деpеве застpял
Зато стyчать yже не сможет,
Из ноpки сyслик вылетал,
Во pжи кpаснела чья-то pожа:
То наш поэт Семен лежит
Hапpавив взоp поэтский к небy
Пpошел комбайн по межи...
Пpекpасная добавка к хлебy
Россия! Шиpь твоих полей
Мyченья кpики оглашают
То люди палками свиней
От их забоpа отдиpают
Hy вот и все! Уже финал
Писать о лете нетy силы
Пpизнаться, я yже yстал
Скоpей бы осень настyпила (с)

[Брянский волк]

Ответ
(революционному поэту Э. Багрицкому на его стихотворение «Смерть пионерки»)

Раскрываю книгу я
белые листы.
Ряд из ровных мелких строчек
словно с высоты
смотрят молча на меня,
требуя: Прочти.
И читаю медленно белые листы.
Ловко тут написано
скажешь: Ничего.
«Белая палата
синее окно.
На кровати девушка
юная лежит
мать в руке со крестиком
скорбная стоит».
Сразу вспоминаются
школьные года.
Юность перелетная
мчишься ты куда?
У доски некрашеной
девочка стоит
и стихи неспешные
тихо говорит.
«Нас водила молодость
в сабельный поход.
Нас бросала молодость
на кронштадтский лед.
Боевые лошади уносили нас,
на широкой площади
убивали нас»
Вспоминаю смутно я
эти времена
словно в тишине поет
звонкая струна.
Сколько время минуло
унеслись года
только эхом просится
память навсегда.
Но она умчит меня
дальше времена
и поет все громче мне
тихая струна:
видятся и слышатся
смутные года.
Молодость порушена
пеплом навсегда.
Годы революции
грозно протекли
в памяти непрошено
грезятся они.
Как водила молодость
в сабельный поход,
как потом бежали мы
сквозь кронштадтский лед.
Сзади пулеметами
поливали нас
трупами холодными
устилая плац.
И пришло раскаяние
поздно, но пришло.
Солнце наше ясное
больше не зашло.
На Дону и в Воткинске
силы мы нашли
поднялись за Родину
верные сыны.
На балу вчера еще,
лощеный паркет
верится и любится
в восемнадцать лет
шапки гимназистские
побросав гурьбой
бегали и пели
мы над Москвой рекой.
А потом в степи глухой
шашки наголо
пуля перелетная
на душу легло.
Покачнулся тихо тут
соскользнул с коня,
полынь обгоревшая,
обними меня
Верится и любится
на душе светло:
белые халаты,
синее окно
на кровати юноша
молодой лежит
мать в руках с иконою
скорбная стоит
Может быть когда-нибудь
словно из огня
вызовут непрошено
у доски меня,
и, чеканя медленно,
горькие слова
будет литься музыка
тихая моя:
«Поведет ли молодость
в Ледовый поход?
Бросит ли нас молодость
на кронштадтский лед?
Боевые лошади
понесут ли нас?
На широкой площади
разопнут ли нас?
Где же вы наследники?
спите до поры?
И глаза незрячие
разомкнете ль вы?
Видится и слышится
только воронье
видно не накаркалось,
не взяло свое.
Но, вот только верится,
верные сыны,
что страданье приняли
со Христом они!».
Не в укор написано,
тем кто до поры
с барабанным боем
русской детворы,
шел под красным знаменем
галстук повязав
душу и страдание
знамени отдав.
Не в укор написано,
верьте, не в укор
только мне хотелось,
чтобы до сих пор,
вы в пылу молитвенном
прозревали бы
и глаза незрячие
открывали бы
На широкой площади
толпиться народ,
вместо пионерии
русский крестный ход.
И встает торжественно
тихая заря.
Всей землей, как исстари,
выбрали Царя!
И идет венчание
слышен благовест
Вдруг ушли мечтания
из далеких мест
И опять мне видится
синее окно,
белая палата,
на душе светло.
Валя, Валентина
приняла ты Крест
и ушла навеки,
ты из этих мест.
Крестик позолоченный
на паркет упал,
удержать не может
мертвая рука.
Выплачет и вымолит
мама у Христа
участь твою горькую
с чистого листа.
Эх, поэт талантливый,
что ты натворил?
Словно сердце девичье
ты заговорил,
расточил на мелкое,
в этом нет нужды,
только безответные
стихи не нужны.
Где теперь находится
Валина душа?
Со Христом ли в облако
чистое ушла?
Или в место темное
скрылось до поры
в назиданье будущей
русской детворы?..
И бреду я медленно
средь знакомых мест
с церкви, что на площади
робкий благовест.
Всюду грязь и мерзости
звонкий стук монет,
для людей из прошлого
места в этом нет
Верится, что молодость
бросит нас в поход,
поведет нас молодость
на кронштадтский лед.
Боевые лошади
понесут и нас,
на широкой площади
будет слышен глас:
«Встаньте люди русские,
спину разогнув,
и с плечей своих, навеки,
всех врагов смахнув.
Раззудись плечо мое,
размахнись рука.
Знает враг, наверное,
силу мужика
Где-то в вышине встает
новая заря:
всей землею выбираем
Русского Царя!..
* * *
Раскрываю книгу я
белые листы.
Ряд из ровных, мелких строчек
словно с высоты
смотрят молча на меня
требуя: Прочти.
И читаю медленно,
я, святой Псалтирь.