Твитнуть
ОЛЬГА ТАРАСОВА
Поэма Е С Ф И Р Ь
I
1
Повержен гордый Вавилон.
Другая власть взошла на трон
Мидийский и Персидский царь
Восток и юг завоевал
И в третий год победы сей
Соделал пир среди князей,
Среди придворных и вояк,
Чтоб его силу славил всяк.
На пир собрался высший сан
В престольном городе Шушан.
Необозрим земель простор:
До Ефиопии простер
От самой Индии он власть,
Река богатств к нему лилась,
Несли дары ему купцы,
В совете были мудрецы.
Войска отборны и храбры,
Рабы послушны и смирны.
Один лишь жест царя иль взгляд
И каждый все исполнить рад
Он, повелитель молодой,
Устроил нынче пир горой.
Ни день, ни два пирует люд,
Златые кубки подают,
Заморских вин течет поток,
Меняют яства слуги в срок,
Но не неволят: хочешь, пей
Иль угощай своих друзей.
Людьми заполнен царский сад,
Шушан шесть месяцев подряд
В веселье, радости живет
Пусть благоденствует народ!
И лишь еврей сидит в тиши,
Не хочет он марать души,
Он до сих пор еще пленен,
Чужих богов не славит он,
Вот и живет особняком
И помышляет об одном,
Чтоб Бог его освободил
И в край родимый возвратил.
Повержен гордости венец.
Когда ж пленению конец?
2
В покоях женских тоже пир.
Сверкает мрамор и порфир,
Кость черепашья, перламутр,
Алмазы, жемчуг, изумруд
Убранством хвалится жена.
О, как изысканна она!
Но без жены скучает царь:
«Как поступали предки встарь?
Жену, как лучший свой алмаз,
Муж приводил всем напоказ».
Царь Артаксеркс, чуть охмелев,
Привесть царицу повелел.
Среди подруг, среди утех
Звучит ее веселый смех.
Слуга царя принес приказ,
И жены приумолкли враз,
Досада в сердце.
Царица
Что за вздор?
Я не могу покинуть двор!
Мужчины так порой грубы!
Мы перед ними не рабы!
Скажи: я занята теперь.
И жестом указала дверь.
В душе царя и гнев, и стыд.
Он к ослушанью не привык,
Ведь все взирают на него,
Ждут повеленья одного,
Ведь он могущество и власть,
И сделать может все сейчас.
Теперь, что скажут: под пятой
Наш царь у бабы молодой?
Он не смиряется, о, нет!
Он тут же свой собрал совет.
Царь
Скажите, маги, мудрецы,
Скажите, братья и отцы,
Престол не пошатнется ль мой?
Как мне решить вопрос с женой?
Я оскорблен и возмущен!
Что говорит о том закон?
«Ты должен, царь, издать указ,
Чтобы исполнили тотчас,
Послав его во все концы, -
Ему сказали мудрецы, -
Чтобы пример сей прекратить,
Чтобы раздоры не вносить,
Чтоб знали: каждая жена
Послушной мужу быть должна.
Пусть неповадно ни одной
Хотеть строптивой быть женой».
Царь Артаксеркс доволен был,
Он честь свою не уронил.
И, как ни плакала жена,
Была отставлена она.
3
Проходит год, за ним другой,
И вспомнил царь поступок свой.
Никем не занят рядом трон,
И взгляд царя был омрачен.
Друзья-советники опять
Решают что-то предпринять.
Советник
О, не печалься, господин!
Ты не останешься один.
Издай указ, и мы пойдем,
И лучших девушек найдем,
Тогда средь них узришь одну,
Тебе достойную жену.
Гонцы трубят, гонцы спешат,
Заходят в каждый дом подряд.
Ужели в царстве не сыскать
Красавицы ему под стать?
И сотню самых лучших дев
Они нашли, поднаторев.
4
В Шушане жил один еврей,
Его все звали Мардохей.
Сюда с родимой стороны
Когда-то переселены
Родные были. Здесь он рос,
Но в сердце дух отчизны нес.
Отцов заветы не забыл,
Авраама Бог его водил.
«Иерусалим наш разорен, -
За свой народ молился он, -
Пошли, Господь, земле моей
Увидеть радость прежних дней!»
Сегодня Персия сильна,
И бывших пленников она
К рукам прибрала, как трофей
Ей будет нужен Иудей.
Так полупленником народ
Уж много-много лет живет
Среди обычаев чужих,
Средь истуканов золотых.
Наш Мардохей не молод был.
Он дочку дяди приютил:
Она осталась сиротой,
Отцом звала его порой,
А он учил ее, как мог,
И, как дитя свое, берег.
Росла Гадасса и росла,
И незаметно расцвела.
Красива станом и лицом,
Она была скромна притом,
Читать умела и писать,
Порядок в доме соблюдать,
Была помощницей ему.
Дивились все ее уму.
5
Гадасса видит дивный сон:
Она взбирается на трон.
Корону Ангел ей подал.
«Спаси Израиля!» - сказал.
Она проснулась, вся горя:
«О, Боже! Этот сон не зря!»
Став на колени у окна,
Молиться стала вслух она:
«Ты Свой народ, Господь, хранишь,
Беду от верных отвратишь.
На что мне этот странный сон?
И от Тебя ли это он?
Твоим обетам верю я!
Да будет воля в нас Твоя!»
Пришел со службы Мардохей.
Слыхал он нынче от людей,
Что царь издал такой указ:
Чтоб царским слугам все тотчас
Дверь открывали и девиц
Чтоб выводили из светлиц.
И та, что краше всех лицом,
На смотр предстанет пред царем.
У Мардохея страх в душе:
«Гадасса взрослая уже
Она красива и стройна,
Но у меня она одна!
Куда бы мне ее сокрыть?
Не место ей в гареме жить».
Гадасса смотрит на него,
Не понимая ничего:
«Ты так взволнован, что с тобой?
Смогу ль тебе вернуть покой?»
Мардохей
Дитя мое, мне нет вреда,
Но за тобой придут сюда,
Мою голубку заберут
И, словно пленницу, запрут.
Царь свой гарем пополнить рад,
А мы страдаем от утрат.
Но нам не время слезы лить,
Пора скорее уходить!
Гадасса
Постой, отец! Я не боюсь.
Что суждено, то будет пусть!
Не в воле Божьей нам роптать,
Свои решенья принимать.
Вся жизнь в Его святых руках
Ведь ты учил Гадассу так.
Мардохей
Сюда идут Вот и они!
Гадасса! Праведность храни!
Своих корней не выдавай!
Зовись Есфирью! Ну, прощай!
Храни, Господь, тебя от бед!
Ищи на площади мой след!
II
1
Был евнух-страж при женском доме.
Гегеем звался. Он готовил
Девиц предстать перед царем.
Сейчас стоял он за окном,
Критичным взглядом вновь прибывших
Рассматривал, укрывшись в нише:
«Вот эта, кажется, крива,
У этой руки длинноваты,
Одна немного полновата,
Другая щепка, чуть жива
Ужели в целом царстве нашем
Нет никого, хоть малость, краше?
Постой! А кто это вон там
Стоит, к колонне прислонившись?
Как лань стройна Посмотрим ближе.
Служанки! Приведите ту,
Которая лицо прикрыла!»
Девица молча повинилась.
Гегей увидел красоту:
Она была в движенье тела,
В поднятье рук, во взгляде смелом,
И в то же время так скромна
Гегей
Да, мне понравилась она.
Прекрасна дева и в печали!
Достойнее найдешь едва ли.
Девица! Как тебя зовут?
И где родители живут?
Есфирь
Зовут Есфирью, господин.
И у меня лишь брат один.
Теперь он в дальней стороне
Увижусь ли? Знать трудно мне.
Не мог отвесть своих очей
От чудной девы страж Гегей.
Семь девушек Гегей приставил
Из дома царского, заставив
Служить Есфири целый год:
Массажи делать, притиранья,
Учить манерам светским, знаньям.
Он знал Есфирь не подведет.
Она ни разу не роптала,
Все указанья выполняла
В смиренье мягком и простом;
Была приветлива со всеми,
С достоинством сносила бремя,
И Бог хранил ее во всем.
Она снискала уваженье
За то, что без превознесенья
Готовилась царицей стать.
Гегея царь похвалит, верно,
Ведь так умел слуга примерный
Персоне царской угождать!
И вот Есфирь в шелках заморских,
В благоухании цветов,
Набросив девственный покров
На туго сплетенные косы,
Ведут туда, где, может быть,
Господь Свой план решил свершить.
2
Пора любви, очарованья
Не поддается описанью
Конечно, царь красой пленен,
Достоинством ее повержен;
Такой естественности прежде
В гареме всем не видел он.
И день, и ночь проводит с ней,
С царицей новою своей.
Ради нее, ради одной,
Он снова сделал пир большой.
И верным подданным дары
Шли от престола во дворы.
А Мардохей у царских врат
Сидит семь месяцев подряд.
Кругом по площади народ
Туда-сюда весь день снует
У Мардохея мысль одна:
Что с нею, как же там она?
Ему бы весточку послать,
Ему б голубку поддержать!
Но где, Есфирь, посланник твой?
Дай, Бог, нам встретиться с тобой!
А у ворот Гаваха с Фаррой,
Два евнуха еще не старых,
Стоят на страже, и глаза
Сверкают в злобе, как гроза,
А их набыченные позы
Полны злодейства и угрозы.
О чем беседуют они,
Срывая возгласы брани?
«Быть может, это разговор
Поможет путь найти во двор?»
Так думал верный Мардохей
И, незаметно для людей,
К воротам ближе подходил,
И разговор их уловил.
Фарра
Итак, ему пришел конец,
За то, что так кичлив, подлец!
Гаваха
Он унижал нас и бесчестил,
Лишал имущества и чести!
Сегодня ночью буду рад
Царю подлить я в кубок яд.
А ты у спальни стой не стреме!
Фарра
Потом подпалим их хоромы!
У Мардохея сердце билось:
Не дай, Господь, чтоб так случилось!
И тут он видит, как к воротам
С корзинкой женщина идет,
Ефиоплянка, знать кого-то
Все ищет, ищет не найдет.
Он к ней бежит, берет за руку.
Мардохей
Ты можешь оказать услугу!
Меня ль здесь ищешь средь людей?
Я брат Есфири, Мардохей.
Служанка
О, господин! Уж сколько раз
Тебя искала в этот час!
Есфирь, бедняжка, так тоскует!
Мне о тебе всегда воркует
Ее мы любим всей душой!
Велела: связь держи со мной.
Мардохей
Скажи ей то, что передам.
А впрочем, напишу записку,
А то забудешь. Меньше риска.
И, став подальше от ворот,
Он на письме передает
О том, что слышал здесь намедни,
И просит действовать немедля.
Двух заговорщиков дела
Пошли тотчас же в рассмотренье.
Все подтвердилось, без сомненья,
И их повесили вчера.
А Мардохей известным стал,
С почетом в записи попал.
Об этом в скорости забыли
И стали жить, как прежде жили.
3
Дворец с садами был старинным,
На две делился половины:
В одной жил царь и свиты племя,
В другой все женщины гарема.
И в каждой жизнь своя текла,
Интриги полная и зла
К царю в доверие Аман
Затерся, словно в сад бурьян.
Хитер, тщеславен и умен,
В искусстве лести ловок он.
Царь Артаксеркс ему сполна
Доверил все свои дела.
И вот, указ был новый издан:
Пред сим лицом склоняться низко!
Аман гордился и не зря,
Ведь он влияет на царя!
Аман
Теперь меня все будут знать
И под мою дуду плясать.
Самолюбивый, самовластный,
Не знал, что близок день ненастный.
Как сладко власти упоенье!
И он в порыве настроенья,
Чтобы триумф увидеть свой,
Идет на площадь, как герой.
Все персы до земли склонились,
Чтить власть они не разучились,
И лишь один остался прям,
Свой взор направив к небесам.
Аман
Так мы его сейчас проучим!
Всем посмеяться будет случай.
Сказали персы: «Он еврей,
И его имя Мардохей.
А в их законе говорится:
Лишь Богу можно поклониться».
Аман
Еврей презренный! Ну, постой!
Я скоро справлюсь и с тобой!
И он задумал злое дело,
Чтоб уничтожить Иудея,
А заодно и весь народ,
Который здесь давно живет.
4
Двенадцать месяцев он ждал
Бросали пур перед Аманом,
И с каждым разом, как ни странно,
Все жребий падал на Адар.
Аман решил, что близок час,
Пора к царю идти сейчас.
Они опять вдвоем с царем
Ведут беседу, пьют вино.
Сказал хитрец, играя чашей:
«Один народ есть в царстве нашем.
Рассеян он по всем округам,
Какие от него услуги?
Законы их от всех разнятся,
Не признают верховной власти,
Не исполняют твой указ,
Я был свидетелем не раз.
Смолчишь ли, царь? Нельзя оставить,
Чтоб кто-то мог тебя бесславить.
Угодно ль светлости твоей,
Я истреблю их в пару дней?
Когда б издал ты предписанье,
Мое б исполнилось желанье.
Все деньги потекут в казну
Мы укрепим свою страну».
Все больше царь его любил,
Свой перстень с пальца подарил,
Как символ власти безграничной.
Ну, что же, все идет отлично!
Царь
Народ в руке твоей. Дерзай!
И как угодно поступай!
Аман указы издает,
Бумаги всем сатрапам шлет
На всех наречьях и языках:
В селеньях малых и великих
Чтоб в день тринадцатый Адара
Мужчин и женщин, юных, старых
Всех Иудеев, истребить!
Домы разграбить и спалить!
Аман и царь сидят и пьют.
А Иудеи смерти ждут.
Шушаш в смятенье. Плач и стон.
Во вретище оделся он.
И Мардохей среди людей
Одежду рвет, слеза с очей
Течет на бороду его
Надежды нет ни у кого.
5
Есфирь в покоях вышивала
И, что на площади, не знала.
Вошел к ней евнух впопыхах,
Слуга ей преданный Гафах,
За ним служанки, громко плача.
Есфирь
Беда случилась, не иначе.
Служанка
Царит на площади смятенье,
Народ еврейский в поношенье,
Посыпал голову он пеплом,
И вопль стоит пред целым светом.
Во вретище и Мардохей,
Он тоже стонет средь людей.
Есфирь встревожена немало,
Одежды дать ему послала,
Но Мардохей их отклонил
И низко голову склонил.
Мардохей
Во что ты хочешь нас облечь,
Когда над всеми нами меч!
Есфирь
Я ничего не понимаю,
Но скоро, все-таки, узнаю.
Есфирь Гафаху порученье
Дает опять без промедленья:
«Ты к Мардохею подойди,
Беседу тихо заведи,
Чтоб он сумел сказать подробно,
Кто поступает с ними злобно».
И Мардохей все рассказал,
Указ зловещий показал.
Поэма Е С Ф И Р Ь
I
1
Повержен гордый Вавилон.
Другая власть взошла на трон
Мидийский и Персидский царь
Восток и юг завоевал
И в третий год победы сей
Соделал пир среди князей,
Среди придворных и вояк,
Чтоб его силу славил всяк.
На пир собрался высший сан
В престольном городе Шушан.
Необозрим земель простор:
До Ефиопии простер
От самой Индии он власть,
Река богатств к нему лилась,
Несли дары ему купцы,
В совете были мудрецы.
Войска отборны и храбры,
Рабы послушны и смирны.
Один лишь жест царя иль взгляд
И каждый все исполнить рад
Он, повелитель молодой,
Устроил нынче пир горой.
Ни день, ни два пирует люд,
Златые кубки подают,
Заморских вин течет поток,
Меняют яства слуги в срок,
Но не неволят: хочешь, пей
Иль угощай своих друзей.
Людьми заполнен царский сад,
Шушан шесть месяцев подряд
В веселье, радости живет
Пусть благоденствует народ!
И лишь еврей сидит в тиши,
Не хочет он марать души,
Он до сих пор еще пленен,
Чужих богов не славит он,
Вот и живет особняком
И помышляет об одном,
Чтоб Бог его освободил
И в край родимый возвратил.
Повержен гордости венец.
Когда ж пленению конец?
2
В покоях женских тоже пир.
Сверкает мрамор и порфир,
Кость черепашья, перламутр,
Алмазы, жемчуг, изумруд
Убранством хвалится жена.
О, как изысканна она!
Но без жены скучает царь:
«Как поступали предки встарь?
Жену, как лучший свой алмаз,
Муж приводил всем напоказ».
Царь Артаксеркс, чуть охмелев,
Привесть царицу повелел.
Среди подруг, среди утех
Звучит ее веселый смех.
Слуга царя принес приказ,
И жены приумолкли враз,
Досада в сердце.
Царица
Что за вздор?
Я не могу покинуть двор!
Мужчины так порой грубы!
Мы перед ними не рабы!
Скажи: я занята теперь.
И жестом указала дверь.
В душе царя и гнев, и стыд.
Он к ослушанью не привык,
Ведь все взирают на него,
Ждут повеленья одного,
Ведь он могущество и власть,
И сделать может все сейчас.
Теперь, что скажут: под пятой
Наш царь у бабы молодой?
Он не смиряется, о, нет!
Он тут же свой собрал совет.
Царь
Скажите, маги, мудрецы,
Скажите, братья и отцы,
Престол не пошатнется ль мой?
Как мне решить вопрос с женой?
Я оскорблен и возмущен!
Что говорит о том закон?
«Ты должен, царь, издать указ,
Чтобы исполнили тотчас,
Послав его во все концы, -
Ему сказали мудрецы, -
Чтобы пример сей прекратить,
Чтобы раздоры не вносить,
Чтоб знали: каждая жена
Послушной мужу быть должна.
Пусть неповадно ни одной
Хотеть строптивой быть женой».
Царь Артаксеркс доволен был,
Он честь свою не уронил.
И, как ни плакала жена,
Была отставлена она.
3
Проходит год, за ним другой,
И вспомнил царь поступок свой.
Никем не занят рядом трон,
И взгляд царя был омрачен.
Друзья-советники опять
Решают что-то предпринять.
Советник
О, не печалься, господин!
Ты не останешься один.
Издай указ, и мы пойдем,
И лучших девушек найдем,
Тогда средь них узришь одну,
Тебе достойную жену.
Гонцы трубят, гонцы спешат,
Заходят в каждый дом подряд.
Ужели в царстве не сыскать
Красавицы ему под стать?
И сотню самых лучших дев
Они нашли, поднаторев.
4
В Шушане жил один еврей,
Его все звали Мардохей.
Сюда с родимой стороны
Когда-то переселены
Родные были. Здесь он рос,
Но в сердце дух отчизны нес.
Отцов заветы не забыл,
Авраама Бог его водил.
«Иерусалим наш разорен, -
За свой народ молился он, -
Пошли, Господь, земле моей
Увидеть радость прежних дней!»
Сегодня Персия сильна,
И бывших пленников она
К рукам прибрала, как трофей
Ей будет нужен Иудей.
Так полупленником народ
Уж много-много лет живет
Среди обычаев чужих,
Средь истуканов золотых.
Наш Мардохей не молод был.
Он дочку дяди приютил:
Она осталась сиротой,
Отцом звала его порой,
А он учил ее, как мог,
И, как дитя свое, берег.
Росла Гадасса и росла,
И незаметно расцвела.
Красива станом и лицом,
Она была скромна притом,
Читать умела и писать,
Порядок в доме соблюдать,
Была помощницей ему.
Дивились все ее уму.
5
Гадасса видит дивный сон:
Она взбирается на трон.
Корону Ангел ей подал.
«Спаси Израиля!» - сказал.
Она проснулась, вся горя:
«О, Боже! Этот сон не зря!»
Став на колени у окна,
Молиться стала вслух она:
«Ты Свой народ, Господь, хранишь,
Беду от верных отвратишь.
На что мне этот странный сон?
И от Тебя ли это он?
Твоим обетам верю я!
Да будет воля в нас Твоя!»
Пришел со службы Мардохей.
Слыхал он нынче от людей,
Что царь издал такой указ:
Чтоб царским слугам все тотчас
Дверь открывали и девиц
Чтоб выводили из светлиц.
И та, что краше всех лицом,
На смотр предстанет пред царем.
У Мардохея страх в душе:
«Гадасса взрослая уже
Она красива и стройна,
Но у меня она одна!
Куда бы мне ее сокрыть?
Не место ей в гареме жить».
Гадасса смотрит на него,
Не понимая ничего:
«Ты так взволнован, что с тобой?
Смогу ль тебе вернуть покой?»
Мардохей
Дитя мое, мне нет вреда,
Но за тобой придут сюда,
Мою голубку заберут
И, словно пленницу, запрут.
Царь свой гарем пополнить рад,
А мы страдаем от утрат.
Но нам не время слезы лить,
Пора скорее уходить!
Гадасса
Постой, отец! Я не боюсь.
Что суждено, то будет пусть!
Не в воле Божьей нам роптать,
Свои решенья принимать.
Вся жизнь в Его святых руках
Ведь ты учил Гадассу так.
Мардохей
Сюда идут Вот и они!
Гадасса! Праведность храни!
Своих корней не выдавай!
Зовись Есфирью! Ну, прощай!
Храни, Господь, тебя от бед!
Ищи на площади мой след!
II
1
Был евнух-страж при женском доме.
Гегеем звался. Он готовил
Девиц предстать перед царем.
Сейчас стоял он за окном,
Критичным взглядом вновь прибывших
Рассматривал, укрывшись в нише:
«Вот эта, кажется, крива,
У этой руки длинноваты,
Одна немного полновата,
Другая щепка, чуть жива
Ужели в целом царстве нашем
Нет никого, хоть малость, краше?
Постой! А кто это вон там
Стоит, к колонне прислонившись?
Как лань стройна Посмотрим ближе.
Служанки! Приведите ту,
Которая лицо прикрыла!»
Девица молча повинилась.
Гегей увидел красоту:
Она была в движенье тела,
В поднятье рук, во взгляде смелом,
И в то же время так скромна
Гегей
Да, мне понравилась она.
Прекрасна дева и в печали!
Достойнее найдешь едва ли.
Девица! Как тебя зовут?
И где родители живут?
Есфирь
Зовут Есфирью, господин.
И у меня лишь брат один.
Теперь он в дальней стороне
Увижусь ли? Знать трудно мне.
Не мог отвесть своих очей
От чудной девы страж Гегей.
Семь девушек Гегей приставил
Из дома царского, заставив
Служить Есфири целый год:
Массажи делать, притиранья,
Учить манерам светским, знаньям.
Он знал Есфирь не подведет.
Она ни разу не роптала,
Все указанья выполняла
В смиренье мягком и простом;
Была приветлива со всеми,
С достоинством сносила бремя,
И Бог хранил ее во всем.
Она снискала уваженье
За то, что без превознесенья
Готовилась царицей стать.
Гегея царь похвалит, верно,
Ведь так умел слуга примерный
Персоне царской угождать!
И вот Есфирь в шелках заморских,
В благоухании цветов,
Набросив девственный покров
На туго сплетенные косы,
Ведут туда, где, может быть,
Господь Свой план решил свершить.
2
Пора любви, очарованья
Не поддается описанью
Конечно, царь красой пленен,
Достоинством ее повержен;
Такой естественности прежде
В гареме всем не видел он.
И день, и ночь проводит с ней,
С царицей новою своей.
Ради нее, ради одной,
Он снова сделал пир большой.
И верным подданным дары
Шли от престола во дворы.
А Мардохей у царских врат
Сидит семь месяцев подряд.
Кругом по площади народ
Туда-сюда весь день снует
У Мардохея мысль одна:
Что с нею, как же там она?
Ему бы весточку послать,
Ему б голубку поддержать!
Но где, Есфирь, посланник твой?
Дай, Бог, нам встретиться с тобой!
А у ворот Гаваха с Фаррой,
Два евнуха еще не старых,
Стоят на страже, и глаза
Сверкают в злобе, как гроза,
А их набыченные позы
Полны злодейства и угрозы.
О чем беседуют они,
Срывая возгласы брани?
«Быть может, это разговор
Поможет путь найти во двор?»
Так думал верный Мардохей
И, незаметно для людей,
К воротам ближе подходил,
И разговор их уловил.
Фарра
Итак, ему пришел конец,
За то, что так кичлив, подлец!
Гаваха
Он унижал нас и бесчестил,
Лишал имущества и чести!
Сегодня ночью буду рад
Царю подлить я в кубок яд.
А ты у спальни стой не стреме!
Фарра
Потом подпалим их хоромы!
У Мардохея сердце билось:
Не дай, Господь, чтоб так случилось!
И тут он видит, как к воротам
С корзинкой женщина идет,
Ефиоплянка, знать кого-то
Все ищет, ищет не найдет.
Он к ней бежит, берет за руку.
Мардохей
Ты можешь оказать услугу!
Меня ль здесь ищешь средь людей?
Я брат Есфири, Мардохей.
Служанка
О, господин! Уж сколько раз
Тебя искала в этот час!
Есфирь, бедняжка, так тоскует!
Мне о тебе всегда воркует
Ее мы любим всей душой!
Велела: связь держи со мной.
Мардохей
Скажи ей то, что передам.
А впрочем, напишу записку,
А то забудешь. Меньше риска.
И, став подальше от ворот,
Он на письме передает
О том, что слышал здесь намедни,
И просит действовать немедля.
Двух заговорщиков дела
Пошли тотчас же в рассмотренье.
Все подтвердилось, без сомненья,
И их повесили вчера.
А Мардохей известным стал,
С почетом в записи попал.
Об этом в скорости забыли
И стали жить, как прежде жили.
3
Дворец с садами был старинным,
На две делился половины:
В одной жил царь и свиты племя,
В другой все женщины гарема.
И в каждой жизнь своя текла,
Интриги полная и зла
К царю в доверие Аман
Затерся, словно в сад бурьян.
Хитер, тщеславен и умен,
В искусстве лести ловок он.
Царь Артаксеркс ему сполна
Доверил все свои дела.
И вот, указ был новый издан:
Пред сим лицом склоняться низко!
Аман гордился и не зря,
Ведь он влияет на царя!
Аман
Теперь меня все будут знать
И под мою дуду плясать.
Самолюбивый, самовластный,
Не знал, что близок день ненастный.
Как сладко власти упоенье!
И он в порыве настроенья,
Чтобы триумф увидеть свой,
Идет на площадь, как герой.
Все персы до земли склонились,
Чтить власть они не разучились,
И лишь один остался прям,
Свой взор направив к небесам.
Аман
Так мы его сейчас проучим!
Всем посмеяться будет случай.
Сказали персы: «Он еврей,
И его имя Мардохей.
А в их законе говорится:
Лишь Богу можно поклониться».
Аман
Еврей презренный! Ну, постой!
Я скоро справлюсь и с тобой!
И он задумал злое дело,
Чтоб уничтожить Иудея,
А заодно и весь народ,
Который здесь давно живет.
4
Двенадцать месяцев он ждал
Бросали пур перед Аманом,
И с каждым разом, как ни странно,
Все жребий падал на Адар.
Аман решил, что близок час,
Пора к царю идти сейчас.
Они опять вдвоем с царем
Ведут беседу, пьют вино.
Сказал хитрец, играя чашей:
«Один народ есть в царстве нашем.
Рассеян он по всем округам,
Какие от него услуги?
Законы их от всех разнятся,
Не признают верховной власти,
Не исполняют твой указ,
Я был свидетелем не раз.
Смолчишь ли, царь? Нельзя оставить,
Чтоб кто-то мог тебя бесславить.
Угодно ль светлости твоей,
Я истреблю их в пару дней?
Когда б издал ты предписанье,
Мое б исполнилось желанье.
Все деньги потекут в казну
Мы укрепим свою страну».
Все больше царь его любил,
Свой перстень с пальца подарил,
Как символ власти безграничной.
Ну, что же, все идет отлично!
Царь
Народ в руке твоей. Дерзай!
И как угодно поступай!
Аман указы издает,
Бумаги всем сатрапам шлет
На всех наречьях и языках:
В селеньях малых и великих
Чтоб в день тринадцатый Адара
Мужчин и женщин, юных, старых
Всех Иудеев, истребить!
Домы разграбить и спалить!
Аман и царь сидят и пьют.
А Иудеи смерти ждут.
Шушаш в смятенье. Плач и стон.
Во вретище оделся он.
И Мардохей среди людей
Одежду рвет, слеза с очей
Течет на бороду его
Надежды нет ни у кого.
5
Есфирь в покоях вышивала
И, что на площади, не знала.
Вошел к ней евнух впопыхах,
Слуга ей преданный Гафах,
За ним служанки, громко плача.
Есфирь
Беда случилась, не иначе.
Служанка
Царит на площади смятенье,
Народ еврейский в поношенье,
Посыпал голову он пеплом,
И вопль стоит пред целым светом.
Во вретище и Мардохей,
Он тоже стонет средь людей.
Есфирь встревожена немало,
Одежды дать ему послала,
Но Мардохей их отклонил
И низко голову склонил.
Мардохей
Во что ты хочешь нас облечь,
Когда над всеми нами меч!
Есфирь
Я ничего не понимаю,
Но скоро, все-таки, узнаю.
Есфирь Гафаху порученье
Дает опять без промедленья:
«Ты к Мардохею подойди,
Беседу тихо заведи,
Чтоб он сумел сказать подробно,
Кто поступает с ними злобно».
И Мардохей все рассказал,
Указ зловещий показал.
Комментарий