Притча о царском пути

[paveletsky]

В незапамятные времена, в некотором отдаленном государстве жил великий и мудрый повелитель земель. Звали царя Кристиан Первый и Последний. Он был величайшим в своем роду и прославился мудростью и любовью к народу далеко за пределами своих владений. Мудрецы-звездочеты пророчили ему вечное и вселенское царство, однако он ничего не предпринимал для распространения своих владений он не был завоевателем, и мечтал, чтобы все, кто только пожелает, могли сами придти и стать его друзьями.

У царя было двенадцать родных сыновей один прекраснее другого, и еще один приемный сын, которого царь любил наравне со своими собственными. И вот, когда пришло время и сыновья возмужали, царь призвал их к себе и велел: «Дети мои, вы все знаете, что я всю жизнь непрестанно заботился о благе народа. И весь народ даже доныне живет в довольстве и достатке. Но вокруг нас есть множество других народов злых и несчастных. Эти люди никогда не знали, что такое любовь и милость, и потому я хочу, чтобы вы шли, безоружные, и проповедовали наше царство далеко за его пределами. А еще я укажу вам путь путь спасения всей земли, которому вы должны будете следовать неуклонно, и который в конечном итоге приведет вас всех, и все другие народы, присоединившиеся к вам, назад в наше царство которое к моменту вашего возвращения изменится до неузнаваемости в еще лучшую сторону. Я же буду с вами всегда, но ровно столько, сколько вы будете следовать заповеданным путем, не уклоняясь ни вправо, ни влево. И еще одно важное условие вы непременно должны держаться вместе, так как мое благословение будет действенно только в случае вашего единства. И чем больше из вас сойдет с пути, тем слабее будет моя помощь оставшимся.»

Сыновья удивились, услышав эти непонятные и пугающие слова. Они никак не могли взять в толк, как можно, идя постоянно вперед, придти в то же самое место, откуда ты вышел (ведь в те времена, люди не подозревали о том, что земля круглая). Но, зная необычайную мудрость своего отца, и испытывая к нему огромное почтение, сыновья, не раздумывая, снарядились в дорогу.

Не пошел лишь один, тринадцатый, приемный сын услышав сказанное, он тайно от всех пошел и рассказал о планах царя его недругам деспотичным властелинам соседних племен, которые немедленно приготовились выступить против царя, когда его люди приблизятся к их владениям.

Итак, царские наследники собрали народ и провозгласили волю господина. Те, кто любил царя за его кроткий и добродушный нрав, не раздумывая, стали рядом с его сыновьями. Другие же, усомнившись в целесообразности оставления домов и скота, отказались идти в неизвестность. И как только небольшая горстка людей, возглавляемая царскими детьми, вышла за городские врата, вдруг исчез, точно растворился в воздухе, великолепный царский дворец, стоявший посередине города а вместе с ним исчез и сам царь. Поговаривали, что он незримым образом присоединился к любимым сыновьям. Между тем, город погрузился во тьму и хаос.

Итак, двенадцать, а с ними и остальные, отправились в путь. Поначалу ничто не предвещало беды. У всех путников, а все они называли себя не иначе как детьми царя ибо таково было его царское повеление, чтобы все послушавшиеся его, были причислены к царскому роду так вот, у всех них словно была одна душа и одно сердце. Никто ничего не называл своим, но все было общее. Окрестные народы, видя их нежность и заботу друг о друге, несказанно дивились и пополняли их ряды.

Постепенно, на смену восторженной радости и ожиданию скорого возвращения в вечное царство, пришли усталость и разочарование. В стане впервые послышался недовольный ропот ожидавших, что идти предстояло совсем недолго, и рассчитывавших, что вскоре они смогут вернуться в свои оставленные дома с большими трофеями. Тогда сыны царя обращались к народу с воззваниями, убеждая их не роптать, но жить благочестиво, и запастись терпением. И все же первые несогласные отправились вспять. Тем не менее, большинство людей искренне любили и доверяли царским сынам по праву усматривая в них мудрость и силу самого царя. Но время шло, и вскоре сыновья состарились. Осознав, что при жизни им не доведется вернуться назад домой, и, переосмыслив свое предназначение, они собрали народ и объявили волю царя о том единственно верном пути, которому необходимо следовать и на котором сам царь незримым образом будет с ними.

По традиции, они передали власть своим детям семидесяти внукам царя, которые видели их собственную праведную жизнь и были опытно научены ими словом и делом. С отшествием в мир иной царских детей, ропот в народе усилился. Внуки царя не пользовались авторитетом их родителей, которым верили беспрекословно. Примерно в то же время умерли и последние свидетели жизни самого царя, и в народе поползи самые невероятные слухи. Так, одни утверждали, что никакого царя не было и в помине что его придумали эти самые «внуки», для того, чтобы господствовать над народом. А раз так, добавляли они, то, стало быть, и никакого пути спасения тоже нет и сворачивали с дороги на обочину. Другие возражали, что царь, может и был, но только вовсе не таким, каким его рисуют наследники возможно, он был самым обыкновенным самодуром-царьком, как прочие, а возможно царь всего лишь символ некой идеи. В общем, мнения, как водится, разделились.

Тогда отпрыски царских кровей, собравшись и мысленно обратившись к незримому царю, постановили отобрать по крупицам те бережно хранимые свидетельства их отцов, заставших великого царя при жизни, чтобы на их основании опровергать досужие домыслы и разного рода небылицы. Завидев это, противники начали усиленно создавать собственные, поддельные книги, впрочем, подписывая их царскими именами для достоверности. Те, кто верил наследникам царя, продолжали следовать по прямому пути поверившие ложным свидетельствам неизменно сходили на кривую дорожку. Верные царю время от времени созывали собор, на котором рассматривали все вопросы, относившиеся к учению и правилам поведения в общине. И дух царя невидимо, но вполне ощутимо действовал в таких собраниях. Случалось, что собравшиеся за исключением одного-двух человек, призывали народ оставить царский путь, и тогда мнение одного верного, провозглашенное с кафедры с царской властью и силой, перевешивало неправое мнение большинства.

Примерно в это самое время, на стан путников, которых к тому времени насчитывалось несколько десятков тысяч, стали совершать опустошительные набеги окрестные народы. Они буквально сметали все на своем пути, но им так и не удалось остановить братьев. Напротив, на время бедствий и войн, путники оставляли взаимные склоки и междоусобицы, и сплачивались воедино. Вскоре лихие времена миновали, и враждебные народы, увидев, что не в силах одолеть пришельцев (так как после смерти одного мученика сто новообращенных из числа этих самых народов становились на его место), добровольно признавали их власть над собою. Таким образом, путники продолжали свое ставшее победным шествие к воцарению.

Ничто, казалось, не предвещало беды внешний враг был повержен без единого удара меча, тогда как гораздо более опасный враг внутренний, сеявший раздор и сомнения, был отсечен от братства на основании той книги свидетельств, которую удалось собрать далеким потомкам царя. Но тут братьев подстерегала совершенно новая опасность, которой они ждали менее всего.

[paveletsky]

Получив неограниченную власть над окружающими народами, а также несметные богатства, стан тут же раскололся на враждующие группировки. В пути лидеры общины стали спорить, кто из них больше. Предводителем смуты оказался наиболее почитаемый вожак по имени Кат, о котором утверждали, будто он был законным наследником старшего сына царя. Он провозгласил, что отныне все те, кто раньше итак прислушивался к его мнению, должны теперь слушаться его беспрекословно, поскольку именно он является продолжателем царской династии. Услышав это, остальные потомки царя страшно смутились и расстроились. Они собрались на экстренное совещание, председательствовал на котором другой царский отпрыск по имени Прав.

Прав обратился к народу со словами: «Братья, все вы знаете, что для успеха нашего предприятия есть два непременных условия первое, чтобы мы не уклонялись от того пути, которому следуем, и второе чтобы мы неизменно держались вместе, так как только в этом случае дух нашего великого родителя и его благословение пребудут со всеми нами. Согласно его завещанию, мы должны слушаться только того, что укажет нам его дух, действующий через собор верных. Поэтому как бы мы не чтили уважаемого брата Ката, но никто, кроме самого царя, не может быть лидером нашей общины. Он же действует только через весь народ посему, негоже нам теперь разделяться. Тем более, что даже сам старший сын царя, никогда не имел такой неограниченной власти.»

Сказав это, Прав сел. Однако Ката и его последователей, такой ответ не устраивал. И они призвали всех несогласных стать под свои знамена. Тех же, кто откажется последовать за ними, они объявили самозванцами и еретиками. Общество, впервые с момента создания, раскололось надвое. Обе группировки, примерно одинаковые по численности, по-прежнему шли практически в одном направлении. Так, по крайней мере, казалось на первый взгляд. Но на самом деле, восставшие, утратив единство и мир с братьями, незаметно стали уклоняться в сторону. Пока они все еще шли совсем близко и в то же время стали бесконечно далеки друг от друга.

По мере того, как часть отделившихся постепенно отходила от прямого пути, сам путь становился все менее заметным и очевидным и оставшимся Праву и его собратьям, становилось все труднее его отыскивать. В противоположном стане усилилась диктатура Ката. Сначала он объявил, что, поскольку он законный наследник престола, то отныне может и сам указывать тот путь, по которому необходимо идти. И все, кто его ослушаются, попадут в немилость к царю. Когда же две группы разошлись настолько, что уже не могли и видеть друг друга, он и вовсе объявил себя наместником царя и провозгласил собственную волю, как будто бы равную царской. И стал делать самые невероятные заявления, совершенно не советуясь с остальными.

Среди оставшихся с Правом также не было единомыслия. Многие осознавали, что община раскололась надвое. И поэтому раздались голоса о том, что благословение царя теперь бесповоротно утеряно. Но, собравшись вместе и посовещавшись, было решено отныне во всем придерживаться тех постулатов, которые были приняты некогда единой общиной. На том и порешили и продолжили идти намеченным курсом, но уже совсем не так быстро, как прежде.

Между тем, усилившаяся единоличная власть Ката привела к тому, что всякий, кто осмеливался его ослушаться, подвергался жестоким репрессиям о таких людях говорили, что их плоть терпит временное мучение, чтобы душа могла войти в вечное царство. Одновременно с этим, в народе распространились порочные практики когда человеку предлагалось за деньги зарезервировать себе место в обещанном царстве. Все это в конечном итоге привело к тому, что в стане Ката назревала грандиозная перемена. Небольшая горстка наиболее здравомыслящих людей, небезразличных к происходящему, выступила против бесчинств верхушки. В их числе был Прот младший сын самого Ката, и отец Люта. Он призвал своих сторонников и всех людей доброй воли вернуться к истокам, и жить согласно той книге, которую оставили после себя сыновья царя. Их инициатива вызвала недовольство тех из путников, для которых нормой жизни стала воля их настоящего господина. Тогда Прот, захватив с собой сыновей и слуг, вышел за стан и объявил о создании независимого царства, основанного на благородных заповедях царской книги.

Разочарованные в том пути, которому они следовали прежде, а также и в необходимости единства как такового, Прот и его сторонники вообще отказались идти куда бы то ни было и стали вести непривычный оседлый образ жизни. Они основали великий и процветающий город, и стали ожидать возвращения царя. Но и среди горожан очень скоро также не стало единомыслия ведь каждый понимал книгу закона по-своему. Постепенно, от города, построенного Лютом, происходили новые города, в которых царствовали не прямые потомки царя, а избранные народом из числа наиболее достойных простолюдины. Так образовалось огромное множество городов, каждый из которых старался перещеголять других в мудрости и правильности понимания книги. Они зазывали одиноких путников, тщетно искавших путь спасения, и предлагали им присоединиться к их «самому лучшему городу в мире». В конечном итоге, говорили они, это все лучше, чем бродить по свету в поисках того, чего возможно и не существует.

Те же, кто был недоволен оседлостью и интуитивно чувствовал, что сошел с пути, выходил из городов, и с книгой в руках отправлялся на поиски той общины, которая издревле шла заповеданным путем. Иногда таким одиночкам удавалось набрести на путь, и повстречаться с общиной Права. Но порою их соблазняла далекая от совершенства жизнь этой общины, служившая для них болезненным напоминанием о том, как они сами некогда жили в общине Ката. Другие, напротив, набредали на путь, правда, несколько отставая от Права и его друзей. Они тянулись позади, а впереди идущие звали их поторопиться и грозили расправой в противном случае. Что вовсе не прибавляло им желания примкнуть к этой общине. Большинство же, изучая великую книгу, в упор не могли найти в ней ничего внятного о каком-то спасительном пути, которым якобы нужно следовать и они, побродив по свету, в конечном итоге возвращались в свои города, и погружались во всеобщую дремоту.

Сторонники Права вели, как уже говорилось, далеко не безупречную жизнь во многом гораздо более распутную, нежели горожане из Люта и Кальва. И тем удивительнее было то, что они все еще продолжали машинально двигаться в заданном направлении. И, как это ни печально, такие люди, а их, как ни странно, было большинство, только отталкивали искренне ищущих странников от пути спасения. Но их непорядочная жизнь все-таки не смогла, как утверждали некоторые, свести на нет сам путь, хотя он и изрядно зарос и покрылся зарослями репейника, и был теперь едва заметен.

Те же из пилигримов, кто вел добропорядочную жизнь, в соответствии с учением своих отцов, обличали нерадивых собратьев, предупреждая о том, что не всякий идущий по этому пути спасется для кого-то путь спасения в конечном итоге окажется путем погибели. К сожалению, к этим людям мало кто прислушивался. Как правило, их гнали при жизни, а иногда даже убивали правда, потом, успокоившись, прилюдно реабилитировали и даже объявляли святыми. Более того, нередко сами противники прикрывались их авторитетом единственно для того, чтобы гнать их верных потомков и последователей.

Так они и шли община Ката на запад, община Права на восток, а община Прота вообще никуда не шла, основав многочисленные города и веси. А между этими путями и городами, бродили заблудшие и совершенно сбитые с толку одиночки ведь каждый потомок царя утверждал, что именно его путь и образ жизни является единственно приемлемым для спасения. В то же время, обетование царя оставалось в силе путь спасения действительно существовал, и вел он действительно в вечное царство мира, любви и справедливости. И только праведно идущий по нему мог рассчитывать на награду.

Обнаружить его, в виду понятных исторических причин и простых человеческих факторов, было крайне непросто ведь это был очень узкий путь. Но даже те, кто в конечном итоге его находили, порою отходили разочарованные ведь путь этот был не только узок, но и весьма тернист. И, тем не менее, во все века находились отчаянные смельчаки, которые уверенно и победоносно следовали по нему. Таким людям открывалась самая сокровенная тайна пути и суть окончательной победы над злом. А состояла она в том, что до тех пор, пока хотя бы один человек идет по пути добра, все силы зла бессильны перед ним.

История этого похода далеко не окончена она продолжается и по сей день. Пишем ее мы с вами, и конец этой истории во многом зависит от каждого из нас. Пока на тропе спасения будут следы хотя б одного человека, она никогда полностью не зарастет бурьяном. Невидимые же следы на ней будут всегда впереди своего народа незримо и неслышно шагает сам Царь.