Твитнуть
Из письма строителя БАМа Бориса Борисова к своему отцу:
"Пробираясь сквозь непроходимые дебри, мы шли, где не было никогда дорог.
И не было бы никогда, если бы мы не шли.
Мы шли при факельном свете современников, вечности, грея свои тела у костров, а не в ванной седьмого этажа.
Мы осуществляли наши идеалы, надрываясь от напряжения.
Не было ничего больнее для каждого из нас, чем невозможность переложить любую беду товарища на свои плечи.
Да не переведутся на земле люди, которым легче умереть, чем предать!
Да не переведутся на земле люди, которые смогут преодолеть все искушения!
Не потеряем же мы и главного достоинства - свободы мыслей и поступков.
Не усомнимся в себе, в вере в себя. В вере в те идеалы, которые толкают человечество вперёд."
* * *
"Виктор Красников - это я и есть. И жестянщик, и конструктор, и кавалер ордена Ленина, многих медалей, лауреат Сталинской премии...
Мой отец работал на Московском оборонном заводе №22. Когда началась война, он меня туда привёл - самолёты там делали. А сам ушёл на фронт. Меня как бы вместо себя оставил.
В октябре 1941-го завод эвакуировали.
За одну ночь тридцатитысячный коллектив с частью оборудования как ветром сдуло. На конвейере остались несобранные машины. С большим трудом нам удалось собрать небольшую группу рабочих. Работать приходилось круглые сутки...
Между тем и в Москве было решено организовать производство самолётов. Тогда уже становилось ясно, что немца в столице не будет. Вот тогда и был организован новый завод №30. Так стал я на нём работать.
В 1942 году я вступил в комсомол. Работал с утроенной энергией. Ребята выбрали меня бригадиром.
И пошла наша бригада вверх! Мы стали победителями соревнования не только у себя на заводе, но и в районе, по всей авиационной промышленности.
Работали, как заведённые. Но что самое интересное, я успевал ещё и думать.
За время войны только я подал более ста рационализаторских предложений, получил десятки грамот и писем из воинских частей, много раз выступал в печати и на собраниях, передавая свой опыт...
Вместе с нами в первых рядах всю войну шли молодёжные бригады Елены Сухановой, Вячеслава Голубкова, Екатерины Мясановой, Веры Горшковой, Александра Колобецкого, Виктора Щелкалина, многих других.
На мой сегодняшний взгляд, так были все они почти детьми - по 17-18, редко кому по 20 лет. Да и то в основном девушки.
А ребята рвались на фронт. Работали же в тылу только те, кому ещё возраст не вышел быть солдатом.
И вот я и думаю: какая же это была замечательная власть - Советская!
Разве рабочий на Западе, приставленный к конвейеру, имеет право усовершенствовать этот механический труд?
Да они там сегодня в памперсах работают, чтобы даже в туалет не отходить от конвейера, они просто придатки машины, а не люди.
Это и есть капитализм.
А мы постоянно, даже в годы войны, чувствовали, что над нами нет потолка, что мы можем и должны расти профессионально, творчески.
Однажды вызвал меня к себе Виктор Иванович Румянцев, один из заводских руководителей, и говорит: "Виктор, мы договорились дать тебе учителей, чтобы подготовить тебя для дальнейшей учёбы".
Я, не бросая работу, начал заниматься и вскоре поступил в Московский приборостроительный авиационный техникум.
После войны я на заводе строил машины Ильюшина, Туполева и других конструкторов...
Как же ценила, как уважала, труд советская власть!.. До сих пор храню присланную мне телеграмму:
"Горячо поздравляю вас с присуждением Сталинской премии второй степени за коренные усовершенствования методов производственной работы. Хруничев".
Сегодня мой завод носит это славное имя.
В тот год лауреатами Сталинской премии стали ещё несколько молодых людей - учёный Василий Пешков, инженер Виктор Кузнецов, бригадиры Московских заводов Екатерина Барышникова, Виктор Алексеев, Мария Кожевникова...
Мне в мечтах не могло пригрезиться, что я, простой жестянщик, рабочий московский парень, стану причастен к таким чудесам и открытиям. Что Родина наградит меня высочайшими наградами за труд и пытливость ума.
Спасибо Родине и Сталину за это. Я честно служил своему народу, я сам - его часть.
Теперь я - бывший пенсионер республиканского значения, инвалид первой группы. Влачу жалкое существование.
Будь проклята вся эта перестройка!"
"Пробираясь сквозь непроходимые дебри, мы шли, где не было никогда дорог.
И не было бы никогда, если бы мы не шли.
Мы шли при факельном свете современников, вечности, грея свои тела у костров, а не в ванной седьмого этажа.
Мы осуществляли наши идеалы, надрываясь от напряжения.
Не было ничего больнее для каждого из нас, чем невозможность переложить любую беду товарища на свои плечи.
Да не переведутся на земле люди, которым легче умереть, чем предать!
Да не переведутся на земле люди, которые смогут преодолеть все искушения!
Не потеряем же мы и главного достоинства - свободы мыслей и поступков.
Не усомнимся в себе, в вере в себя. В вере в те идеалы, которые толкают человечество вперёд."
* * *
"Виктор Красников - это я и есть. И жестянщик, и конструктор, и кавалер ордена Ленина, многих медалей, лауреат Сталинской премии...
Мой отец работал на Московском оборонном заводе №22. Когда началась война, он меня туда привёл - самолёты там делали. А сам ушёл на фронт. Меня как бы вместо себя оставил.
В октябре 1941-го завод эвакуировали.
За одну ночь тридцатитысячный коллектив с частью оборудования как ветром сдуло. На конвейере остались несобранные машины. С большим трудом нам удалось собрать небольшую группу рабочих. Работать приходилось круглые сутки...
Между тем и в Москве было решено организовать производство самолётов. Тогда уже становилось ясно, что немца в столице не будет. Вот тогда и был организован новый завод №30. Так стал я на нём работать.
В 1942 году я вступил в комсомол. Работал с утроенной энергией. Ребята выбрали меня бригадиром.
И пошла наша бригада вверх! Мы стали победителями соревнования не только у себя на заводе, но и в районе, по всей авиационной промышленности.
Работали, как заведённые. Но что самое интересное, я успевал ещё и думать.
За время войны только я подал более ста рационализаторских предложений, получил десятки грамот и писем из воинских частей, много раз выступал в печати и на собраниях, передавая свой опыт...
Вместе с нами в первых рядах всю войну шли молодёжные бригады Елены Сухановой, Вячеслава Голубкова, Екатерины Мясановой, Веры Горшковой, Александра Колобецкого, Виктора Щелкалина, многих других.
На мой сегодняшний взгляд, так были все они почти детьми - по 17-18, редко кому по 20 лет. Да и то в основном девушки.
А ребята рвались на фронт. Работали же в тылу только те, кому ещё возраст не вышел быть солдатом.
И вот я и думаю: какая же это была замечательная власть - Советская!
Разве рабочий на Западе, приставленный к конвейеру, имеет право усовершенствовать этот механический труд?
Да они там сегодня в памперсах работают, чтобы даже в туалет не отходить от конвейера, они просто придатки машины, а не люди.
Это и есть капитализм.
А мы постоянно, даже в годы войны, чувствовали, что над нами нет потолка, что мы можем и должны расти профессионально, творчески.
Однажды вызвал меня к себе Виктор Иванович Румянцев, один из заводских руководителей, и говорит: "Виктор, мы договорились дать тебе учителей, чтобы подготовить тебя для дальнейшей учёбы".
Я, не бросая работу, начал заниматься и вскоре поступил в Московский приборостроительный авиационный техникум.
После войны я на заводе строил машины Ильюшина, Туполева и других конструкторов...
Как же ценила, как уважала, труд советская власть!.. До сих пор храню присланную мне телеграмму:
"Горячо поздравляю вас с присуждением Сталинской премии второй степени за коренные усовершенствования методов производственной работы. Хруничев".
Сегодня мой завод носит это славное имя.
В тот год лауреатами Сталинской премии стали ещё несколько молодых людей - учёный Василий Пешков, инженер Виктор Кузнецов, бригадиры Московских заводов Екатерина Барышникова, Виктор Алексеев, Мария Кожевникова...
Мне в мечтах не могло пригрезиться, что я, простой жестянщик, рабочий московский парень, стану причастен к таким чудесам и открытиям. Что Родина наградит меня высочайшими наградами за труд и пытливость ума.
Спасибо Родине и Сталину за это. Я честно служил своему народу, я сам - его часть.
Теперь я - бывший пенсионер республиканского значения, инвалид первой группы. Влачу жалкое существование.
Будь проклята вся эта перестройка!"
Комментарий