Твитнуть
Гордыня, смотрящая в зеркало
Да всю правду доложи
Кто на свете всех милее
Всех румяней и белее
Все мы с детства знаем эту чудную сказку Александра Сергеевича. Остается сочувствовать тем, кто подобные сказки забыл навсегда. Пожалуй, такие пациенты заслуживают особого сострадания и внимания. Ведь в произведениях подобных этой русской сказке в детстве насаждалась простая, но работающая истинна, как прививка от злого века.
Парок мачехи это парок гордыни, тщеславия, зависти, нетерпимости и как следствие ненависти к новоиспеченной конкурентке. Гремучая душевная смесь не заставила долго ждать. Сама мысль мачехи покончить с падчерицей, оформилась в смысл ее трагичной судьбы. Поучительно и обращение мачехи к своему зеркальному другу, который был им до поры до времени. Мое зеркальце, мой свет самовлюбленно произносила мачеха, надеясь снова и снова увидеть в нем лишь свое величество, свою правду, свою красу, румяность, белоснежность, свой и только свой свет. В одном из многочисленных уроков Библейских повествований вскрыт рок этого болезненного состояния.
В книге ЦАРСТВ, искавший убежавшую ослицу Саул, вдруг неожиданно для себя обрел царство. В последствии, увлекшись своим величеством, он само собой проигнорировал Божье повеление. Рецидив своеволия уверенно брал верх. И хоть то был переломный момент в истории юного царства, и сам народ воспевал своего первого сильного царя в его победах над тысячами врагов,царем все же суждено было стать другому, побеждающему десятки тысяч. При таком сопоставлении себя с Давидом, Саул приходил в ужасающе не предсказуемое состояние. Гордыня была ущемлена, самолюбование перестало иметь смысл. Пред лицом белокурого и юного Давида, даже в мыслях о нем, Саул приходил в бешенство. Все это было сильнее Саула. Не помогло даже его отчаянное раскаяние перед пророком. Страстная ненависть уничтожить Давида перевесила царскую миссию перед народом и Богом. Не смотря на верность и преданность Давида царской семье и царю, Саул всё же не переставал преследовать Давида, чтобы покончить с ним, хоть возможность уничтожить Давида ему так и не представилась. Напротив, сам Саул оказывался в таком положении, но Давид не убил его, а вновь доказал верность и уважение к Богу. Что касается царя Саула, то восстановления не последовало. Последствия, это ожидание своей гибели, что само по себе ужасней самой смерти. И, наконец, сама страшная трагедия с развязкой полного поражения Саула, его сына и его армии в войне с филистимлянами.
Важно то, что именно Давид горько оплакивал гибель помазанника Саула и его сыновей. Он не торжествовал над сражённым врагом, как сделали бы многие «победители», рыдал, а не радовался.
Каковы были бы наши поступки и действия, оказавшись, мы в роли этих героев? Думаю с ответом, торопиться не стоит. Всё просто, многие не доросли и до Саула. Сегодня не редкость в христианском мире, когда фразы так и пестрят осуждением в адрес деспота Саула. При этом, радикально настроенные верующие, сами считают себя наследием царственного священства, не осознавая и даже не представляя всю глубину ответственности последних.
Итак, в избранном кругу самых опасных явлений в Церкви несомненно первенствует грех гордыни. Будучи единственным «олимпийским чемпионом», этот грех возводит очень многих, желающих попытать счастье в успешном «церковном менеджменте». Он один из главных «чемпионов» по разделениям, во всех видах церковной институции и её соборности. И многие не церковные люди, очень хорошо всё это видят, особенно если учесть, что вражеские агитаторы помогают им это видеть. Особенно сегодня скрыт он в недрах современного человека. Человека и общества апеллирующего возвышенными и разного рода другими ценностями, которые вовсе и не ценны в сравнении с ценой креста Христового. Грех этот скрыт и одновременно не прикрыт, он явен и как бы для многих не опознан, как грех. А ведь он из самых древних.
«Если бы мне дали прочитать только одну проповедь писал Г.К.Честертон я говорил бы о гордыне. Чем больше я живу, чем больше вижу, как живут и пытаются жить в наше время, тем больше убеждаюсь в правоте старого церковного учения о том, что всё зло началось с притязаний на первенство, когда само небо раскололось от одной высокомерной усмешки».
Понятие сущности гордыни бесконечно близко большинству, потому её и невозможно обнаружить в себе, без просвещения свыше, жизненных бедствий, страданий или потери всего. Такова цена. Либо ищешь истину, а с ней находишь и нелестную о себе правду, для перемен себя же из нутрии, с Божьей помощью, либо прогрессируешь до самой болезненной утраты. Но это и будет точкой отсчёта качественно нового жизненного пути человека. И чем раньше это произойдёт, тем больше благословений придет в жизнь этого человека. А это хорошие возможности для осуществления лучших жизненных планов.
Из рассказа Честертона, наблюдаем следующую картину, правда, с некоторой интерпретацией: Представим себе компанию за разговором о своих друзьях и недругах, знакомых и незнакомцах. Все они если быть внимательными будут говорить в одном и том же тоне, незлобиво и обстоятельно, хоть и не беспристрастно. Мы услышим не мало ссылок на всем известные слабости, которые есть у Сергея и даже не мало им оправданий. Больше того уловим поощрения некоторым его проделкам. Мы узнаем, что о своём «чужаке» говорят с почти доброй усмешкой, и чем не состоятельней собравшиеся, тем более проявят они истинно христианского сострадания к тем, кто во что-то «влип». Конечно всё это сплетни, но даже в них мы обнаруживаем отсутствие об упоминании того человека «икс», которого действительно не любят. Стоит о нём упомянуть, и компания насторожится, в душах станет холодней. Это правда, несколько странно, ведь ни одна современная теория общества даже не подскажет, чем же плох этот человек. Наконец нам станет известно, что этот самый человек икс полагает, будто весь роён или весь мир принадлежит ему. И тут один из компании вдруг скажет: - « Вздумал, видите ли, что он сам Господь Бог »! Вот тут-то мы и обнаруживаем, что в компании, в которой не прочь перемолоть косточки и друзьям и недругам произноситься до боли справедливое народное определение гордыни или безупречно точное богословское определение сатаны.
Гордыня внутри Церкви, это как сильная смертельная отрава без цвета и запаха, она не позволяет сожительствать рядом с собой другим грехам и даже презирает их. В глазах гордыни большинство других грехов не более, чем неполноценность, вызывающая у гордыни отвращение. Внешне, по чистоплюйски благочестиво, гордыня возвышается над остальными грехами, как бы указывая на то, что они не из её «высокого общества». Но такое её возвышение не более чем самоуверенность, надменность, самолюбование и нетерпимость к остальным грехам, отклонениям и ошибкам. Отравляя добродетели, гордыня хоть и возвышается над другими грехами, но всё же утверждает их, предаёт им форму.
« Однако хотя с осуждением гордыни мы сталкиваемся на каждом шагу, - пишет Г. Честертон, - мы почти ни чего не слышали и не читали о ней. Более того, почти все книги и теории стимулируют гордыню. Сотни мудрецов твердят без устали о самоутверждении, о том, что всякий человек должен добиваться успеха, а добившись, укреплять свою власть над людьми. Короче говоря. В теории мы люди изо всех сил поощряем самодовольство. Но не надо беспокоиться, на практике, как и прежде, мы его не поощряем. Вряд ли кто ни будь из практиков-психологов, объяснил этот недуг столь же точно, как священники, издавна знающие, что себялюбие дела ада. В нём есть какая-то особенная живучесть, цепкость, благодаря которой кажется, что именно это односложное, забытое слово подходит тут лучше всего Интеллигенты предпочитают толковать о пьянстве и курении, о порочности рюмки и тлетворном влиянии кабака. Но худшее в мире зло воплощено не в рюмке, а в зеркале, не в кабаке, а в той уединенной комнате, где человек разглядывает себя». « Люди способны к радости до тех пор, пока они воспринимают что-нибудь кроме себя и удивляются и благодарят. Пока это от них не ушло, они не утратят тот дар, который есть у всех нас в детстве, а взрослым даёт спокойствие и силу. Но стоит им решить, будто они сами выше всего, что может предложить им жизнь, все разъедающая скука овладеет ими, разочарование их поглотит. И все танталовы муки ждут их. Наверное, для проповеди о гордыне нет лучшего примера, чем патриотизм. Это одно из самых благородных чувств, когда патриот говорит: - « Достоин ли я Англии?». Но стоит ему сказать: - « Я англичанин», и патриотизм обратится в гнуснейшее фарисейство»
( Г.Честертон)
Далее тот же автор перечисляет детские сказки и подчёркивает их уроки. Писатель так говорит о некоторых из них: « Есть рыцарский урок «Джека победителя великанов», великанов следует убивать просто потому, что они велики. Это мужественный протест против гордыни, ибо мятежник древнее всех царств и традиция на стороне якобинца, а не якобита. «Золушка» учит тому же, что и «величит душа моя Господа», «вознёс смиренных». Великая мораль «Красавицы и чудовища» - полюби другого прежде, чем он покажется привлекательным. Гордыню Голиафа лучше убить и, конечно же, главным образом в себе самом, иначе из-за нашей трусости, эгоцентризма и неверия нашему Спасителю, Голиаф убьёт нас.»
Благо твоей душе быть красавицей и возлюбить «чудовище из чужого замка», для великой и вечной радости общения с «Добрым Молодцем». Благо величать Господа и желать Его воли во всём, а не вести сражений с мельницами Дон-Кихота, тогда Господь вознесёт тебя в Своём Сердце. И не обязательно от этого твой личный успех будет иметь отражение в церковной среде или карьерном взлёте, в любой из других существующих организаций, а так же обретения власти или богатства и т.д.
«Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю»
Стасюк Владислав
Комментарий