Твитнуть
Человек поднимается на вершину. Далеко внизу в сиреневой дымке исчезает суетливый мир с его нескончаемыми заботами и развлечениями, родной очаг, близкие и бесконечно далекие семья, родители, друзья. Презрев все и саму жизнь, человек карабкается ввысь. В своем восхождении он неизменно одинок творение лишь безучастно и удивленно наблюдает за тем, как тщедушное двуногое существо дерзко штурмует неприступные вершины духа. Что влечет человека туда, к этим заоблачным высотам? Влечет настолько непреодолимо, что человек, по сути, ставит на кон то единственное, что у него есть собственную жизнь. Один чудак лезет вверх, а миллионы самодовольно копошатся внизу, не понимая, порицая, восхищенно крутя у виска.
Нет, не одна лишь тяга к приключениям и риску, желание взглянуть смерти в глаза, бросить вызов опасности. Не один лишь кайф от восхождения на небывалую для себя высоту. Не только восторг от осознания того, что ты властелин, покоритель мира, обуздавший неприступную каменную глыбу, бросивший вызов непримиримой стихии, а то и ее Творцу. И теперь стоишь, победно водрузив стопы на самую вершину мирозданья, восхищаясь великолепием открывшейся взору картины и дивясь ничтожеству душного человеческого мирка. Все великие мира сего остались внизу, и никому из них недоступно то, что доступно тебе. «Весь мир на ладони, ты счастлив и нем» Кажется, будто вся вселенная покорно распласталась у твоих ног, и ты, видя всю славу ее, власть и несметные богатства и одновременно презирая их, как будто слышишь внутри вкрадчивый голос: «Все это принадлежит мне, и я дам тебе, если, падши, поклонишься мне» Ты покорил вершину, стал бессмертным, уподобился Богу. Ради этого стоило жить, рисковать. Это единственное, ради чего не жалко отдать и жизнь: все одно «так лучше, чем от водки и от простуд».
И все же есть нечто другое, влекущее человека навстречу неизвестности и судьбе, навстречу небу неосознанная, неутоленная, неутомимая жажда Бога, пускай и принимающая порой причудливые, искаженные формы. Но даже в этом чужом обличье распознать ее не составляет труда. Судите сами, человек не просто однажды рискует и всю оставшуюся жизнь спокойно попивает шампанское если он по-настоящему болен горами, поистине влюблен в небо, он живет этим восхождением непрерывно, считая дни и средства до очередного опасного восхождения. Это, несомненно, болезнь. Одни топят реальность в водке, другие бросают ей вызов таким вот оригинальным способом. Каждый сгорает по-своему: от неверия, безнадежности, страха. По-своему эти единицы смельчаков заслуживают восхищения, аплодисментов толпы тех, кто остался внизу, свыкся с постылой реальностью, влюбился в землю, отвергнув небо. В сравнении с последними, иной горький пьяница заслуживает большего снисхождения.
Не так ли происходит и в жизни-истории Церкви? Единицы неутомимых искателей Бога, борцов за правду, презревших мир и отрясших его прах со своих стоп, уходят покорять неведомые вершины духа на фоне миллионов осуетившихся христиан и множества разуверившихся, живущих в грехе, но вызывающих подчас больше сочувствия, нежели те, кто, довольствуясь малым, не помышляют о большем.
Этот мир был создан по одной-единственной причине по причине любви, и с одной-единственной целью с целью любви. Любовь Творца к человеку является причиной его сотворения; любовь человека к Творцу конечной целью. Равным образом, все в мире объясняется любовью и восходит к ней. Можно с уверенностью утверждать, что смыслом существования всего живого на земле: всякой былинки, букашки, листка, является любовь. Она же, подобно цветку, раскрывается посредством «рассматривания творения», через Писание, в истории избранного человечества народа Божьего, Церкви. Наконец, любовь есть первопричина вочеловечения Христа, Его смерти и воскресения. Все, что ни делал Христос, Он делал исключительно во имя любви к человеку. Неудивительно, что и заповедь нам дана в сущности одна о любви ко Христу, а в Нем к Богу и человеку. Но что есть «любовь ко Христу» объяснить невозможно. Любовь не постичь умом, ее можно лишь ощутить опытно. Именно и единственно о любви все Писание, в ней заключен его начальный и конечный смысл. По сути, Писание есть толкование того, что означает «любить Бога» и как это осуществимо практически. А потому вся жизнь человека-христианина есть своего рода восхождение восхождение на вершину любви.
Когда душе впервые открывается Бог, на нее обильно изливаются небесные блага. Душа парит окрыленная и опьяненная, не помышляя ни о чем, кроме Бога. По неопытности она ошибочно принимает даром полученную благодать, которая суть проявление любви Бога к заблудшей душе, за любовь самой души к Богу. Помимо того, что душа принимает эту любовь за свою собственную, она также принимает ее за нечто само собой разумеющееся, должное. Но время идет, первичная благодать постепенно иссякает, любовь оскудевает, и вскоре человек обнаруживает полное внутренне опустошение и духовную несостоятельность. То, что получено без труда, отдано без боя. И теперь потребуется много пота, крови и жертв, чтобы приобрести ее обратно уже навсегда, дабы надежно усвоить благодать и сделать своей собственной. Ибо таковой ее желает видеть Христос: нашей по праву. В этот момент многие разочаровываются, разувериваются, ожесточаются и отходят. Это своеобразный момент истины для всякого человека: взыщет ли он утраченную любовь Божью, будет ли тосковать по ней или равнодушно отмахнется, как от дурного сна, наваждения, и с готовностью окунется в суету?
Образно говоря, нечто подобное произошло с Адамом. Изначально не зная ничего другого, кроме любви Божьей, он не ценил ее, не дорожил должным образом. Опомнился лишь тогда, когда пал и лишился Бога. С тех пор перед ним, а через него и перед всем падшим человечеством стоит одна-единственная задача вернуть утерянный рай богообщения. Одни понастроили башен, тщетно силясь добраться до неба, другие углубились в собственное сердце, надеясь там отыскать Бога. С тех пор жизнь человека стала либо постоянным восхождением в утраченное подобие Божье, либо таким же постоянным нисхождением до состояния животного и звероподобного.
Человек, впервые услышав евангельскую весть и откликнувшись на нее, собирается в далекую экспедицию. Оставляет все лишнее, сбрасывает ненужный балласт, невольно настраивает против себя окружающих. Отныне его цель Христос, и он отправляется на поиски вершины духа: покорять вершину любви. Долго ли, коротко ли идет, но в конечном итоге, надо полагать, добирается до цели. К тому времени он, проделав долгий путь, как правило, избавляется от всего, что могло бы воспрепятствовать успешному восхождению смертных грехов, пороков, беспутного образа жизни. Но как только он, разобравшись с основными проблемами, приближается к необъятной горе Любви, дело нередко принимает неожиданный оборот.
У подножья горы он встречает многочисленные поселения, а по приближении его обступают люди. Они издали приветствуют незнакомца и на его вопрос, кто они, отвечают: «Мы такие же, как и ты, бывшие пилигримы, много лет назад пустившиеся на поиски вершины Любви. К счастью, в отличие от многих наших отпавших собратьев и соплеменников, мы не сбились с курса и добрались до горы обетованной. А, добравшись, основали здесь свои поселения и колонии. И отныне проповедуем чужестранцам красоту здешних мест, водим к подножью вершины Любви экскурсии благочестивых паломников. И приглашаем тебя, любезный друг, присоединиться к нам и нашему стану, обосноваться в нем и хором воспевать величье Любви, любуясь ее неприступной красой из окон собственного жилища. Не как те несчастные, что остались в своих городах и никогда воочию не увидят любви».
- Постойте, - возражает обескураженный путник Разве мы не призваны подниматься вверх, к самой вершине, вместо того, чтобы бестолково топтаться у подножья?
- Так-то оно так, - сокрушенно отвечают наиболее сознательные Да так уж повелось в здешних краях, что это удел единиц. Большинство же из тех, кто безрассудно отправляются вверх, назад не возвращаются. Там, в ущелье, валяется бесчисленное множество костей таков конец всякого, кто самовольно отважится взойти на вершину.
- Подождите, - не верит своим ушам пилигрим Неужели совсем не было тех, кому удалось покорить вершину?
- Конечно, были, но, во-первых, их было ничтожно мало, а во-вторых, они оставили нам подробные инструкции по восхождению, которые мы скрупулезно изучаем. Не можем же мы, в самом деле, отправиться в путь без должной подготовки? Если же подготовка займет всю жизнь, стало быть, в этой жизни нам не достичь вершины. Зато мы поставили памятники взошедшим и чтим их, как святых собратьев. Оставайся с нами и тоже будешь причастен их подвигам и нетленной славе
Нечто похожее происходит с каждым из нас при достижении определенного духовного уровня мы начинаем думать, что «хорошо нам здесь быть», появляется искушение разбить шатер, остаться и зажить в свое удовольствие. Нам кажется, будто мы избавились от крупных грехов и все, что от нас теперь требуется радоваться и прославлять Бога за Его бесчисленные благодеяния, купаться в Его любви. Иначе говоря, жить припеваючи. Особенно же скверно, когда нас вдобавок уверяют, будто мы-де «уже спасены». Нам внушают, будто мы уже взошли на вершину, хотя на самом деле мы лишь приблизились к ее подножью. Как правило, даже самых отважных и искренних пилигримов на какое-то время это сбивает с толку, и они смущенно присоединяются к когорте ликующих у подножья. И лишь впоследствии, в который раз переосмыслив свой путь и осознав, что конечная цель все-таки вершина, а не подножие, они вторично оставляют все, что успели нажить за время оседлой жизни, и начинают опасное восхождение.
Самое сложное на этом этапе преодолеть соблазн частичного посвящения Богу, не побояться признаться себе, что Божья любовь приемлет либо все, либо ничего; что от нас ожидается, что ради этой великой любви, ради Христа, мы действительно отдадим все, что имеем то есть, как минимум, наше сердце. Если человек осознал и согласился с этим, можно сказать он начал осознанный и ответственный путь-восхождение к Богу. Впереди его ждет немало отвесных уступов, коварных расщелин и удивительных открытий, но первый, и возможно, главный шаг в жизни он все-таки сделал. Этот шаг в своем роде труднее и значительнее сделанного вначале, когда он с готовностью откликнулся на евангельский призыв, толком его не разумея. И даже важнее последнего когда его нога впервые ступит на вершину. Этот шаг во всех смыслах ключевой, определяющий. Дальше не сказать, чтобы дело техники, но проще уже потому, что первый шаг, шаг веры, решимости однажды был сделан: Рубикон сомнения перейден.
Человек призван к полной самоотдаче, к самоотверженной и беззаветной любви, к борьбе за нее до крови, а если понадобится, то и до смерти. Это не лозунги, а наша с вами общая конечная цель. На первоначальном этапе человек еще не в состоянии жить так. И дело не в том, что он духовно неспособен отдать все, а в том, что он еще не в состоянии принять всего, что Бог желает ему дать. Поэтому путь любви, путь во всех смыслах превосходнейший, как свидетельствовал о нем апостол Павел, путь узкий, тесный и единственно спасительный, а потому обязательный для всех, путь постепенного и постоянного восхождения это своеобразная лестница Иакова, ведущая в небо, где на каждой ступеньке человек отдает частицу себя и получает взамен частицу Бога. Человек умаляется, а Бог растет, так что начинает путь человек, а заканчивает Христос.
В жизни христианина все измеряется наличием либо отсутствием реального духовного прогресса, преуспеяния. «Если в вас это есть и умножается, вы не останетесь без плода и успеха в познании Господа, а в ком нет сего, тот слеп, закрыл глаза, забыл об очищении прежних грехов». В своем восхождении к Богу человек будет неоднократно оступаться и падать. Это печально, но не смертельно, «ибо силен Господь восставить его». Хуже, когда человек осознанно решает вернуться к прежней оседлой жизни, и в результате срывается и летит в пропасть (спуск ведь всегда опаснее восхождения).
Другая, еще более серьезная опасность подстерегает нас тогда, когда мы незаметно для самих себя перестаем карабкаться вверх. Вроде и пройдено много сначала до горы, а потом и по ней да, вот беда: если мы остановимся хотя бы в полушаге от вершины, это будет означать, что мы, во-первых, не достигли заветной цели (как и оставшиеся в городе, и живущие у подножья), а во-вторых, зря прожили нашу жизнь, напрасно рисковали ей. Поэтому останавливаться нельзя, чтобы ни случилось: перевели дыхание на привале и продолжили путь. А в чем заключается этот путь для каждого из нас персонально Господь откроет, если мы действительно желаем это знать, активно ища воли Божьей. И когда нам откроется следующий шаг очередной уступ, за который можно ухватиться мы с верою и надеждой двинемся вверх, а Господь да поможет нам не остановиться на полпути и подстрахует, если сорвемся.
07.09.2009
Нет, не одна лишь тяга к приключениям и риску, желание взглянуть смерти в глаза, бросить вызов опасности. Не один лишь кайф от восхождения на небывалую для себя высоту. Не только восторг от осознания того, что ты властелин, покоритель мира, обуздавший неприступную каменную глыбу, бросивший вызов непримиримой стихии, а то и ее Творцу. И теперь стоишь, победно водрузив стопы на самую вершину мирозданья, восхищаясь великолепием открывшейся взору картины и дивясь ничтожеству душного человеческого мирка. Все великие мира сего остались внизу, и никому из них недоступно то, что доступно тебе. «Весь мир на ладони, ты счастлив и нем» Кажется, будто вся вселенная покорно распласталась у твоих ног, и ты, видя всю славу ее, власть и несметные богатства и одновременно презирая их, как будто слышишь внутри вкрадчивый голос: «Все это принадлежит мне, и я дам тебе, если, падши, поклонишься мне» Ты покорил вершину, стал бессмертным, уподобился Богу. Ради этого стоило жить, рисковать. Это единственное, ради чего не жалко отдать и жизнь: все одно «так лучше, чем от водки и от простуд».
И все же есть нечто другое, влекущее человека навстречу неизвестности и судьбе, навстречу небу неосознанная, неутоленная, неутомимая жажда Бога, пускай и принимающая порой причудливые, искаженные формы. Но даже в этом чужом обличье распознать ее не составляет труда. Судите сами, человек не просто однажды рискует и всю оставшуюся жизнь спокойно попивает шампанское если он по-настоящему болен горами, поистине влюблен в небо, он живет этим восхождением непрерывно, считая дни и средства до очередного опасного восхождения. Это, несомненно, болезнь. Одни топят реальность в водке, другие бросают ей вызов таким вот оригинальным способом. Каждый сгорает по-своему: от неверия, безнадежности, страха. По-своему эти единицы смельчаков заслуживают восхищения, аплодисментов толпы тех, кто остался внизу, свыкся с постылой реальностью, влюбился в землю, отвергнув небо. В сравнении с последними, иной горький пьяница заслуживает большего снисхождения.
Не так ли происходит и в жизни-истории Церкви? Единицы неутомимых искателей Бога, борцов за правду, презревших мир и отрясших его прах со своих стоп, уходят покорять неведомые вершины духа на фоне миллионов осуетившихся христиан и множества разуверившихся, живущих в грехе, но вызывающих подчас больше сочувствия, нежели те, кто, довольствуясь малым, не помышляют о большем.
Этот мир был создан по одной-единственной причине по причине любви, и с одной-единственной целью с целью любви. Любовь Творца к человеку является причиной его сотворения; любовь человека к Творцу конечной целью. Равным образом, все в мире объясняется любовью и восходит к ней. Можно с уверенностью утверждать, что смыслом существования всего живого на земле: всякой былинки, букашки, листка, является любовь. Она же, подобно цветку, раскрывается посредством «рассматривания творения», через Писание, в истории избранного человечества народа Божьего, Церкви. Наконец, любовь есть первопричина вочеловечения Христа, Его смерти и воскресения. Все, что ни делал Христос, Он делал исключительно во имя любви к человеку. Неудивительно, что и заповедь нам дана в сущности одна о любви ко Христу, а в Нем к Богу и человеку. Но что есть «любовь ко Христу» объяснить невозможно. Любовь не постичь умом, ее можно лишь ощутить опытно. Именно и единственно о любви все Писание, в ней заключен его начальный и конечный смысл. По сути, Писание есть толкование того, что означает «любить Бога» и как это осуществимо практически. А потому вся жизнь человека-христианина есть своего рода восхождение восхождение на вершину любви.
Когда душе впервые открывается Бог, на нее обильно изливаются небесные блага. Душа парит окрыленная и опьяненная, не помышляя ни о чем, кроме Бога. По неопытности она ошибочно принимает даром полученную благодать, которая суть проявление любви Бога к заблудшей душе, за любовь самой души к Богу. Помимо того, что душа принимает эту любовь за свою собственную, она также принимает ее за нечто само собой разумеющееся, должное. Но время идет, первичная благодать постепенно иссякает, любовь оскудевает, и вскоре человек обнаруживает полное внутренне опустошение и духовную несостоятельность. То, что получено без труда, отдано без боя. И теперь потребуется много пота, крови и жертв, чтобы приобрести ее обратно уже навсегда, дабы надежно усвоить благодать и сделать своей собственной. Ибо таковой ее желает видеть Христос: нашей по праву. В этот момент многие разочаровываются, разувериваются, ожесточаются и отходят. Это своеобразный момент истины для всякого человека: взыщет ли он утраченную любовь Божью, будет ли тосковать по ней или равнодушно отмахнется, как от дурного сна, наваждения, и с готовностью окунется в суету?
Образно говоря, нечто подобное произошло с Адамом. Изначально не зная ничего другого, кроме любви Божьей, он не ценил ее, не дорожил должным образом. Опомнился лишь тогда, когда пал и лишился Бога. С тех пор перед ним, а через него и перед всем падшим человечеством стоит одна-единственная задача вернуть утерянный рай богообщения. Одни понастроили башен, тщетно силясь добраться до неба, другие углубились в собственное сердце, надеясь там отыскать Бога. С тех пор жизнь человека стала либо постоянным восхождением в утраченное подобие Божье, либо таким же постоянным нисхождением до состояния животного и звероподобного.
Человек, впервые услышав евангельскую весть и откликнувшись на нее, собирается в далекую экспедицию. Оставляет все лишнее, сбрасывает ненужный балласт, невольно настраивает против себя окружающих. Отныне его цель Христос, и он отправляется на поиски вершины духа: покорять вершину любви. Долго ли, коротко ли идет, но в конечном итоге, надо полагать, добирается до цели. К тому времени он, проделав долгий путь, как правило, избавляется от всего, что могло бы воспрепятствовать успешному восхождению смертных грехов, пороков, беспутного образа жизни. Но как только он, разобравшись с основными проблемами, приближается к необъятной горе Любви, дело нередко принимает неожиданный оборот.
У подножья горы он встречает многочисленные поселения, а по приближении его обступают люди. Они издали приветствуют незнакомца и на его вопрос, кто они, отвечают: «Мы такие же, как и ты, бывшие пилигримы, много лет назад пустившиеся на поиски вершины Любви. К счастью, в отличие от многих наших отпавших собратьев и соплеменников, мы не сбились с курса и добрались до горы обетованной. А, добравшись, основали здесь свои поселения и колонии. И отныне проповедуем чужестранцам красоту здешних мест, водим к подножью вершины Любви экскурсии благочестивых паломников. И приглашаем тебя, любезный друг, присоединиться к нам и нашему стану, обосноваться в нем и хором воспевать величье Любви, любуясь ее неприступной красой из окон собственного жилища. Не как те несчастные, что остались в своих городах и никогда воочию не увидят любви».
- Постойте, - возражает обескураженный путник Разве мы не призваны подниматься вверх, к самой вершине, вместо того, чтобы бестолково топтаться у подножья?
- Так-то оно так, - сокрушенно отвечают наиболее сознательные Да так уж повелось в здешних краях, что это удел единиц. Большинство же из тех, кто безрассудно отправляются вверх, назад не возвращаются. Там, в ущелье, валяется бесчисленное множество костей таков конец всякого, кто самовольно отважится взойти на вершину.
- Подождите, - не верит своим ушам пилигрим Неужели совсем не было тех, кому удалось покорить вершину?
- Конечно, были, но, во-первых, их было ничтожно мало, а во-вторых, они оставили нам подробные инструкции по восхождению, которые мы скрупулезно изучаем. Не можем же мы, в самом деле, отправиться в путь без должной подготовки? Если же подготовка займет всю жизнь, стало быть, в этой жизни нам не достичь вершины. Зато мы поставили памятники взошедшим и чтим их, как святых собратьев. Оставайся с нами и тоже будешь причастен их подвигам и нетленной славе
Нечто похожее происходит с каждым из нас при достижении определенного духовного уровня мы начинаем думать, что «хорошо нам здесь быть», появляется искушение разбить шатер, остаться и зажить в свое удовольствие. Нам кажется, будто мы избавились от крупных грехов и все, что от нас теперь требуется радоваться и прославлять Бога за Его бесчисленные благодеяния, купаться в Его любви. Иначе говоря, жить припеваючи. Особенно же скверно, когда нас вдобавок уверяют, будто мы-де «уже спасены». Нам внушают, будто мы уже взошли на вершину, хотя на самом деле мы лишь приблизились к ее подножью. Как правило, даже самых отважных и искренних пилигримов на какое-то время это сбивает с толку, и они смущенно присоединяются к когорте ликующих у подножья. И лишь впоследствии, в который раз переосмыслив свой путь и осознав, что конечная цель все-таки вершина, а не подножие, они вторично оставляют все, что успели нажить за время оседлой жизни, и начинают опасное восхождение.
Самое сложное на этом этапе преодолеть соблазн частичного посвящения Богу, не побояться признаться себе, что Божья любовь приемлет либо все, либо ничего; что от нас ожидается, что ради этой великой любви, ради Христа, мы действительно отдадим все, что имеем то есть, как минимум, наше сердце. Если человек осознал и согласился с этим, можно сказать он начал осознанный и ответственный путь-восхождение к Богу. Впереди его ждет немало отвесных уступов, коварных расщелин и удивительных открытий, но первый, и возможно, главный шаг в жизни он все-таки сделал. Этот шаг в своем роде труднее и значительнее сделанного вначале, когда он с готовностью откликнулся на евангельский призыв, толком его не разумея. И даже важнее последнего когда его нога впервые ступит на вершину. Этот шаг во всех смыслах ключевой, определяющий. Дальше не сказать, чтобы дело техники, но проще уже потому, что первый шаг, шаг веры, решимости однажды был сделан: Рубикон сомнения перейден.
Человек призван к полной самоотдаче, к самоотверженной и беззаветной любви, к борьбе за нее до крови, а если понадобится, то и до смерти. Это не лозунги, а наша с вами общая конечная цель. На первоначальном этапе человек еще не в состоянии жить так. И дело не в том, что он духовно неспособен отдать все, а в том, что он еще не в состоянии принять всего, что Бог желает ему дать. Поэтому путь любви, путь во всех смыслах превосходнейший, как свидетельствовал о нем апостол Павел, путь узкий, тесный и единственно спасительный, а потому обязательный для всех, путь постепенного и постоянного восхождения это своеобразная лестница Иакова, ведущая в небо, где на каждой ступеньке человек отдает частицу себя и получает взамен частицу Бога. Человек умаляется, а Бог растет, так что начинает путь человек, а заканчивает Христос.
В жизни христианина все измеряется наличием либо отсутствием реального духовного прогресса, преуспеяния. «Если в вас это есть и умножается, вы не останетесь без плода и успеха в познании Господа, а в ком нет сего, тот слеп, закрыл глаза, забыл об очищении прежних грехов». В своем восхождении к Богу человек будет неоднократно оступаться и падать. Это печально, но не смертельно, «ибо силен Господь восставить его». Хуже, когда человек осознанно решает вернуться к прежней оседлой жизни, и в результате срывается и летит в пропасть (спуск ведь всегда опаснее восхождения).
Другая, еще более серьезная опасность подстерегает нас тогда, когда мы незаметно для самих себя перестаем карабкаться вверх. Вроде и пройдено много сначала до горы, а потом и по ней да, вот беда: если мы остановимся хотя бы в полушаге от вершины, это будет означать, что мы, во-первых, не достигли заветной цели (как и оставшиеся в городе, и живущие у подножья), а во-вторых, зря прожили нашу жизнь, напрасно рисковали ей. Поэтому останавливаться нельзя, чтобы ни случилось: перевели дыхание на привале и продолжили путь. А в чем заключается этот путь для каждого из нас персонально Господь откроет, если мы действительно желаем это знать, активно ища воли Божьей. И когда нам откроется следующий шаг очередной уступ, за который можно ухватиться мы с верою и надеждой двинемся вверх, а Господь да поможет нам не остановиться на полпути и подстрахует, если сорвемся.
07.09.2009
Комментарий