Твитнуть
Молодой Майтрейя так долго стоял посреди комнаты с занавешенными от яркого полуденного солнца окнами, что потерял ощущение пространства и времени.
Накануне у него было предвидение значимой встречи, которая произойдет в отведенном ему помещении. Чтобы проверить свои озарения, участившиеся после пересечения экватора, и вывести на чистую воду внутренний голос, спонтанно осваивающий духовные практики недавний материалист дал себе слово не сойти с этого места, пока или встреча не состоится, или логика снова не заткнет интуицию за пояс.
Ожидание затянулось. Все мысли, которые порой возникали в сознании, исчезли, будучи передуманы. Посторонние звуки едва долетали с выметенной жарой улицы до уединенной комнаты в глубине тропической виллы, где бродягу приветили сердобольные люди.
В какой-то момент погружения в прострацию окружающий свет мягко угас, будто его силу свели на нет реостатом. Взгляд неофита, незаметно для себя превратившегося в стороннего наблюдателя, постепенно перестроился от созерцания внешнего мира на внутренний, в котором сначала преобладала инфракрасная тьма.
Впоследствии, многократно прокручивая в памяти единственную в своей жизни глубокую медитацию, Майтрейя сравнил ее начало с входом в зрительный зал комфортабельного кинотеатра. Как только он уселся в обтянутое бархатом удобное кресло с широкими подлокотниками, приглушенный свет в кинозале был плавно погашен. Одновременно с этим развернутый перед ним сумеречно белый экран скрылся за автоматически сведенными вместе массивными темно-багровыми шторами.
Мгновение перед последующим калейдоскопом событий легко могло оказаться вечностью, поскольку вовлеченный своим присутствием в приготовление к действию зритель уже самозабвенно в нем растворился, отчасти утратив связь с собственным телом.
Абсолютная темнота поглотила бесплотное живое сознание, в которое в духе превратился Майтрейя. Со всех сторон его окружало несметное число схожих с ним созерцателей: незримых частиц духа, о присутствии которых он мог лишь догадываться.
Давление в точке пространства, куда, как в черную дыру, все эти проточастицы собрало, должно было уложить на бок восьмерку, хотя в соседстве с нулями бессмысленно было пытаться его ощутить.
- О, насколько же таинственен Предвечный Хаос, если Великим Ничто в нем оказываются пространство и время, - пришло на ум после вневременного пребывания в той точке.
Внезапно тьма Небытия разорвалась ослепительной Вспышкой шторы перед объемным экраном раздернулись в разные стороны вся галактическая масса по мановению палочки превратившихся в свет проточастиц выплеснулась из точки Взрыва в родившееся в это мгновение пространство начался отсчет времени просмотра картины.
Не в пример человеческой технике, голографический сеанс этого кинотеатра зритель мог воспринимать всеми доступными органами чувств; единственное, чего не доставало так это звука.
В первый момент поведение всполохов света было сродни начальному хаосу, но вскоре на смену турбулентному движению пришло ламинарное, распространяющее во все стороны от эпицентра взрыва шаровую волну сверхплотного светового потока.
В одном из направлений растущей галактики, вмиг сроднившись с волнообразным движением корпускулы света, перемещалось сознание Майтрейи.
Со временем поток стал настолько менее плотен, что начал распадаться на подобные облакам пространственные куски светящейся материи, которые затем приобретали форму гигантских шаров различных размеров.
В структуре одной из будущих планет среди частиц, переставших замечать скорость подобно ему, дух Майтрейи, то, чем он впоследствии осознавал себя, принял форму духовного протоатома уплотнившейся корпускулы света.
Ощутимо увеличивая плотность, планетарное облако уменьшалось в размерах. Наступил момент, когда все вокруг ощущалось взвесью схожей с сухим молоком. После этого протоатомы начали обрастать минеральной корой.
Со временем безбрежная земная пустыня была сплошь покрыта мелким песком, среди которого выделялся камень размером с кулак, панцирем укрывавший протоатом Майтрейи от бесконечной смены пекла, когда на небосклоне появлялось ослепительно юное светило, и стужи, когда оно исчезало.
Однообразие смены положения светила на небе действовало гипнотически.
Находящийся в центре камня протоатом Майтрейи, воспринимающий через свою минеральную оболочку все происходящее вовне, постепенно стал впадать в забытье.
Утрата интереса к окружающему была отчасти обусловлена сравнением нынешнего недвижного состояния с предыдущим динамичным процессом взрыва черной дыры и началом полета в центробежном потоке частиц.
На грани сознания воспринял протоатом Майтрейи появление чужеродной фигуры в темном скафандре с двумя массивными рогами на шлеме. Змейки разрядов стекали с защитной брони пришельца явно не из этого пространства и времени, который здесь что-то терпеливо высматривал.
Для удивления нужно было большее время, чем потребовалось невесть откуда взявшемуся существу, чтобы подойти к камню Майтрейи, приметив его среди барханов пустыни.
Посмотрев на камень испепеляющим взглядом, ожегшим сквозь плотный панцирь Майтрейю, инородное существо приподняло левую ногу и резким ударом твердой подошвы разворотило его на две половины.
Пылинку протоатома Майтрейи при этом стряхнуло со среза, и она провалилась в отвалы песка, застряв где-то глубоко под землею. Там, в кромешной тьме и лишенный, с потерей казавшейся такой прочной минеральной оболочки, всяческих ощущений, дух Майтрейи впал в забвение на эоны времен.
Пробуждение духа было не из приятных: вызволяя из недр, живительная сила потянула его наверх, обдирая остатки каменной кожи о грубые волокна корней и ствола дерева выросшего на неузнаваемо изменившейся планете.
На излете движения живой протоатом был помещен в структуру листа нижней ветки своего нового земного пристанища.
Все, что происходило с деревом, постигал дух Майтрейи: смену ночи и дня, розу ветров, омовение дождем. Он видел пейзаж до ближайших деревьев и ощущал, как деревья общаются между собой, оповещая собратьев обо всех событиях в лесу.
Каждое утро радостным гулом окраинные стражи сообщали стоящим за ними деревьям о первых лучах восходящего солнца, флюгарками веток указывали направление ветра, реверансом листьев выражали благодарность дождю.
Но однажды по лесу прокатилась волна соболезнования и мудрой печали. Вскоре в зону видимости Майтрейи пленника гостя друида попало стадо оленей.
Статный самец, за которым следовало несколько важенок с молодняком, вздумал сдобрить древесными элементами травяной рацион. Встав на задние ноги, вожак полоснул зубами по ветке, вместе с которой в рот к нему попал протоатом Майтрейи от неожиданности в такт со своим листом забившийся дрожью. Разжевав листья с корой, олень протолкнул жмых в грот снабженного кольчатыми мышцами пищевода, который, волнообразно сжимаясь, переместил уплотненную массу в брюхо хозяина.
В такт движению в травяном мешке оленя хлюпала темнота. Когда хлюпанье прекратилось, Майтрейю вместе с размягченным жмыхом вновь вытолкнуло в ротовую полость оленя, где пища была тщательно пережевана и на этот раз, трижды продавленная сквозь двухвостую змею пищевода, она попала в желудок.
Ворсинки желудка всосали протоатом Майтрейи. Ток крови пронес его по телу оленя, поместив внутрь вегетативной системы, куда-то в область мошонки. После этого дух Майтрейи, оставаясь протоатомом в структуре тела оленя, стал наблюдать окружающий мир посредством органов чувств своего нового носителя, не сцепленного корнями с землей.
Вереницей дней пролетело лето. Закончилась осень. Наступила зима. Снег укрыл деревья и землю в лесу, где обитало стадо оленей.
В один из дней той зимы протоатом Майтрейи стал соглядатаем того, как вожак стада отстаивает свое право на продолжение рода. Морда к морде, сцепившись рогами, бодались олени в кругу, за периметром которого расставила задние ноги томная рефери схватки. Отогнав конкурента, вожак трубно взревел и вернулся на возбуждающий запах.
Последним ощущением Майтрейи в теле самца было победное обладание готовой к соитию самкой, а затем волна живительной влаги выплеснула его внутрь ее живота.
В питательной темноте матки своей будущей матери с протоатомом Майтрейи стало происходить что-то весьма необычное: он стал расти и делиться вместе со своим на этот раз собственным телом!
Период роста внутри просторного живота важенки закончился мягкими родами.
Лишь только опробовав ноги, новорожденный олень инстинктивно потянулся губами к материнскому вымени.
Вновь зеленела трава на земле. Свежей листвой были покрыты деревья. Жизнь в лесу продолжалась, но теперь с еще более яркими впечатлениями.
Лес, дававший пищу и кров, был ареной животных удовольствий Майтрейе, ставшим за пару лет грациозным оленем. В нем же впервые он испытал таинство развоплощения; уж лучше ввести в обиход новое слово, чем называть смертью магический акт возврата в исходное состояние протоатома.
Это случилось, когда встревоженное чужаками стадо оленей заметалось по лесу.
В прыжке глаз оленя Майтрейи встретился через прицел с цепким глазом охотника, сидевшим в засаде за деревом. Вспышка огня, и пуля сразила его носителя наповал.
Олень совершил кульбит через голову и грохнулся оземь. В тот же миг, будто грибница невидимых нитей стянулась в единое целое где-то в районе правой грудины, собрав дух Майтрейи в изначальную точку.
Накануне у него было предвидение значимой встречи, которая произойдет в отведенном ему помещении. Чтобы проверить свои озарения, участившиеся после пересечения экватора, и вывести на чистую воду внутренний голос, спонтанно осваивающий духовные практики недавний материалист дал себе слово не сойти с этого места, пока или встреча не состоится, или логика снова не заткнет интуицию за пояс.
Ожидание затянулось. Все мысли, которые порой возникали в сознании, исчезли, будучи передуманы. Посторонние звуки едва долетали с выметенной жарой улицы до уединенной комнаты в глубине тропической виллы, где бродягу приветили сердобольные люди.
В какой-то момент погружения в прострацию окружающий свет мягко угас, будто его силу свели на нет реостатом. Взгляд неофита, незаметно для себя превратившегося в стороннего наблюдателя, постепенно перестроился от созерцания внешнего мира на внутренний, в котором сначала преобладала инфракрасная тьма.
Впоследствии, многократно прокручивая в памяти единственную в своей жизни глубокую медитацию, Майтрейя сравнил ее начало с входом в зрительный зал комфортабельного кинотеатра. Как только он уселся в обтянутое бархатом удобное кресло с широкими подлокотниками, приглушенный свет в кинозале был плавно погашен. Одновременно с этим развернутый перед ним сумеречно белый экран скрылся за автоматически сведенными вместе массивными темно-багровыми шторами.
Мгновение перед последующим калейдоскопом событий легко могло оказаться вечностью, поскольку вовлеченный своим присутствием в приготовление к действию зритель уже самозабвенно в нем растворился, отчасти утратив связь с собственным телом.
Абсолютная темнота поглотила бесплотное живое сознание, в которое в духе превратился Майтрейя. Со всех сторон его окружало несметное число схожих с ним созерцателей: незримых частиц духа, о присутствии которых он мог лишь догадываться.
Давление в точке пространства, куда, как в черную дыру, все эти проточастицы собрало, должно было уложить на бок восьмерку, хотя в соседстве с нулями бессмысленно было пытаться его ощутить.
- О, насколько же таинственен Предвечный Хаос, если Великим Ничто в нем оказываются пространство и время, - пришло на ум после вневременного пребывания в той точке.
Внезапно тьма Небытия разорвалась ослепительной Вспышкой шторы перед объемным экраном раздернулись в разные стороны вся галактическая масса по мановению палочки превратившихся в свет проточастиц выплеснулась из точки Взрыва в родившееся в это мгновение пространство начался отсчет времени просмотра картины.
Не в пример человеческой технике, голографический сеанс этого кинотеатра зритель мог воспринимать всеми доступными органами чувств; единственное, чего не доставало так это звука.
В первый момент поведение всполохов света было сродни начальному хаосу, но вскоре на смену турбулентному движению пришло ламинарное, распространяющее во все стороны от эпицентра взрыва шаровую волну сверхплотного светового потока.
В одном из направлений растущей галактики, вмиг сроднившись с волнообразным движением корпускулы света, перемещалось сознание Майтрейи.
Со временем поток стал настолько менее плотен, что начал распадаться на подобные облакам пространственные куски светящейся материи, которые затем приобретали форму гигантских шаров различных размеров.
В структуре одной из будущих планет среди частиц, переставших замечать скорость подобно ему, дух Майтрейи, то, чем он впоследствии осознавал себя, принял форму духовного протоатома уплотнившейся корпускулы света.
Ощутимо увеличивая плотность, планетарное облако уменьшалось в размерах. Наступил момент, когда все вокруг ощущалось взвесью схожей с сухим молоком. После этого протоатомы начали обрастать минеральной корой.
Со временем безбрежная земная пустыня была сплошь покрыта мелким песком, среди которого выделялся камень размером с кулак, панцирем укрывавший протоатом Майтрейи от бесконечной смены пекла, когда на небосклоне появлялось ослепительно юное светило, и стужи, когда оно исчезало.
Однообразие смены положения светила на небе действовало гипнотически.
Находящийся в центре камня протоатом Майтрейи, воспринимающий через свою минеральную оболочку все происходящее вовне, постепенно стал впадать в забытье.
Утрата интереса к окружающему была отчасти обусловлена сравнением нынешнего недвижного состояния с предыдущим динамичным процессом взрыва черной дыры и началом полета в центробежном потоке частиц.
На грани сознания воспринял протоатом Майтрейи появление чужеродной фигуры в темном скафандре с двумя массивными рогами на шлеме. Змейки разрядов стекали с защитной брони пришельца явно не из этого пространства и времени, который здесь что-то терпеливо высматривал.
Для удивления нужно было большее время, чем потребовалось невесть откуда взявшемуся существу, чтобы подойти к камню Майтрейи, приметив его среди барханов пустыни.
Посмотрев на камень испепеляющим взглядом, ожегшим сквозь плотный панцирь Майтрейю, инородное существо приподняло левую ногу и резким ударом твердой подошвы разворотило его на две половины.
Пылинку протоатома Майтрейи при этом стряхнуло со среза, и она провалилась в отвалы песка, застряв где-то глубоко под землею. Там, в кромешной тьме и лишенный, с потерей казавшейся такой прочной минеральной оболочки, всяческих ощущений, дух Майтрейи впал в забвение на эоны времен.
Пробуждение духа было не из приятных: вызволяя из недр, живительная сила потянула его наверх, обдирая остатки каменной кожи о грубые волокна корней и ствола дерева выросшего на неузнаваемо изменившейся планете.
На излете движения живой протоатом был помещен в структуру листа нижней ветки своего нового земного пристанища.
Все, что происходило с деревом, постигал дух Майтрейи: смену ночи и дня, розу ветров, омовение дождем. Он видел пейзаж до ближайших деревьев и ощущал, как деревья общаются между собой, оповещая собратьев обо всех событиях в лесу.
Каждое утро радостным гулом окраинные стражи сообщали стоящим за ними деревьям о первых лучах восходящего солнца, флюгарками веток указывали направление ветра, реверансом листьев выражали благодарность дождю.
Но однажды по лесу прокатилась волна соболезнования и мудрой печали. Вскоре в зону видимости Майтрейи пленника гостя друида попало стадо оленей.
Статный самец, за которым следовало несколько важенок с молодняком, вздумал сдобрить древесными элементами травяной рацион. Встав на задние ноги, вожак полоснул зубами по ветке, вместе с которой в рот к нему попал протоатом Майтрейи от неожиданности в такт со своим листом забившийся дрожью. Разжевав листья с корой, олень протолкнул жмых в грот снабженного кольчатыми мышцами пищевода, который, волнообразно сжимаясь, переместил уплотненную массу в брюхо хозяина.
В такт движению в травяном мешке оленя хлюпала темнота. Когда хлюпанье прекратилось, Майтрейю вместе с размягченным жмыхом вновь вытолкнуло в ротовую полость оленя, где пища была тщательно пережевана и на этот раз, трижды продавленная сквозь двухвостую змею пищевода, она попала в желудок.
Ворсинки желудка всосали протоатом Майтрейи. Ток крови пронес его по телу оленя, поместив внутрь вегетативной системы, куда-то в область мошонки. После этого дух Майтрейи, оставаясь протоатомом в структуре тела оленя, стал наблюдать окружающий мир посредством органов чувств своего нового носителя, не сцепленного корнями с землей.
Вереницей дней пролетело лето. Закончилась осень. Наступила зима. Снег укрыл деревья и землю в лесу, где обитало стадо оленей.
В один из дней той зимы протоатом Майтрейи стал соглядатаем того, как вожак стада отстаивает свое право на продолжение рода. Морда к морде, сцепившись рогами, бодались олени в кругу, за периметром которого расставила задние ноги томная рефери схватки. Отогнав конкурента, вожак трубно взревел и вернулся на возбуждающий запах.
Последним ощущением Майтрейи в теле самца было победное обладание готовой к соитию самкой, а затем волна живительной влаги выплеснула его внутрь ее живота.
В питательной темноте матки своей будущей матери с протоатомом Майтрейи стало происходить что-то весьма необычное: он стал расти и делиться вместе со своим на этот раз собственным телом!
Период роста внутри просторного живота важенки закончился мягкими родами.
Лишь только опробовав ноги, новорожденный олень инстинктивно потянулся губами к материнскому вымени.
Вновь зеленела трава на земле. Свежей листвой были покрыты деревья. Жизнь в лесу продолжалась, но теперь с еще более яркими впечатлениями.
Лес, дававший пищу и кров, был ареной животных удовольствий Майтрейе, ставшим за пару лет грациозным оленем. В нем же впервые он испытал таинство развоплощения; уж лучше ввести в обиход новое слово, чем называть смертью магический акт возврата в исходное состояние протоатома.
Это случилось, когда встревоженное чужаками стадо оленей заметалось по лесу.
В прыжке глаз оленя Майтрейи встретился через прицел с цепким глазом охотника, сидевшим в засаде за деревом. Вспышка огня, и пуля сразила его носителя наповал.
Олень совершил кульбит через голову и грохнулся оземь. В тот же миг, будто грибница невидимых нитей стянулась в единое целое где-то в районе правой грудины, собрав дух Майтрейи в изначальную точку.
Комментарий