Твитнуть
Хочу узнать мнение христиан, о сне Иоана Кронштадского!
Привожу сон ниже:
Господи благослови! Я раб Иоанн, иерей Кронштадский, пишу сие видение. Мною писано и моею рукою то, что я видел, то и передал письменно.
В ночь на 1-ое января 1908 года, после вечерней молитвы я сел немного отдохнуть у стола, В келий моей был полумрак, перед иконой Божией Матери горела лампада. Не прошло и полчаса я услышал легкий шум, кто-то легко коснулся моего правого плеча, и тихий легкий ласковый голос Сказал мне встань! Раб Божий Иван, пойдем со мною. Я резко встал.
Вижу передо мною стоит: дивный чудный старец, бледный, с сединами, в мантии, в левой руке четки. Посмотрел на меня сурово, но глаза были ласковые и добрые. Я тут же от страха чуть было не упал, но чудный старец поддержал меня - руки и ноги у меня дрожали, я хотел что-то сказать, но язык мой не повернулся. Старец меня перекрестил, и мне сделалось легко и радостно я тоже перекрестился. Затем он посохом указал на Западную сторону стены там тем же посохом начертил: 1913, 1914, 1917, 1922, 1933, 1934, года. Вдруг стены не стало, Я иду со старцем но зеленому полю и вижу, масса крестов стоит: тысячи, миллионы, разные: малые и великие, деревянные, каменные, железные, медные, серебряные и золотые. Я проходил мимо крестов, перекрестился и осмелился спросить старца, что это за кресты. Он ласково ответил мне: этоте, которые за Христа и Слово Божие пострадали.
Идем дальше, и вижу: целые реки крови текут в море, и море красное от крови. Я от страха ужаснулся и опять спросил чудного старца: А что это крови так много пролито?
Он опять взглянул и сказал мне: Это христианская кровь. Затем старец указан рукой на облака, и вижу массу горящих, ярко горящих светильников, Вот они стали падать на землю: один, два, три, пять, десять двадцать. Затем стали падать целыми сотнями, все больше и больше, и все горели. Я очень скорбел почему они не горели ясно, а только падали и тухли, превращаясь в прах и пепел. Старец сказал мне: смотри, и я увидел на облаках только семь светильников и спросил старца, что это значит? Он, склонивши голову, сказал: Светильники, которые ты видишь, падающих, что значит, Церкви упадут в ересь, а семь светильников горящих осталосьсемь Церквей Апостольских соборных останутся при кончине мира.
Затем старец указал мне, смотри, и вот я вижу и слышу чудное видение: Ангелы пели: Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф, и шла большая масса народу со свечами в руках, с радостными сияющими младенцами; херувимы и серафимы сопровождали их и рабскую небесную обитель. Я спросил старца: - что это за люди? Старец, как будто зная мою мысль, сказал: - Это все рабы Христовы, пострадавшие за святую Христову, Соборную и Апостольскую Церковь. Я опять осмелился спросить, могу ли я присоединиться к ним? Старец сказал: нет еще рано тебе, потерпи (обожди). Я опять спросил: скажи, отче, а младенцы как? Старец сказал: это младенцы тоже пострадали за Христа от царя Ирода (14 тысяч), а также и те младенцы получили венцы от Царя Небесного, которые истреблены в чреве матери своей, и безыменны. Я перекрестился"Какой грех великий и страшный матери будет - непростительный".
Идем дальше - заходим в больной храм. Я хотел перекреститься, но старен мне сказал: здесь мерзость и запустение. Вот вижу очень мрачный и темный храм, мрачный и темный престол. Посреди церкви иконостаса нет. Вместо икон какие-то странные портреты со звериными лицами и острыми колпаками, а на престоле не крест, а большая звезда и Евангелие со звездою, и свечи горят смоляные, трещат, как дрова, и чаша стоит, а из чаши сильное зловоние идет и оттуда всякие гады, жабы, скорпионы, пауки ползают, страшно смотреть на все это. Просфоры тоже со звездою, пред престолом стоит священник в ярко-красной ризе и по ризе ползают зеленые жабы и пауки; лицо у него страшное и черное, как уголь, глаза красные, а изо рта дым идет и пальцы черные, как будто в золе.
Ух, Господи, как страшно - затем на престол прыгнула какая-то мерзкая, гадкая, безобразная черная женщина, вся в красном со звездою на лбу и завертелась на престоле, затем крикнула как ночная сова на весь храм страшным голосом «свобода» и стала. А люди, как безумные стали бегать вокруг престола, чего-то, радуясь и кричали и свистели и хлопали в ладоши. Затем стали петь какую-то песнь, сперва тихо, затем громче, как псы, потом превратилось все звериное рычание, дальше в рев. Вдруг сверкнула яркая молния, и ударил сильный гром, задрожала земля и храм рухнул, и провалились сквозь землю. Престол, священник, красная женщина все смещалось и загремело в бездну. Господи спаси. Ух, как страшно. Я перекрестился. Холодный пот выступил на лбу у меня. Оглянулся я. Старец улыбался мне. «Видел?» сказал он. Видел, Отче. Скажи мне, что это было? Страшно и ужасно. Старец ответил мне: эти, священники, люди: это еретики, отступники, безбожники, которые отстали от веры Христовой и от Святой Соборной и Апостольской Церкви и признали еретическую живо обновленческую церковь, которая не имеет Благодати Божьей. В ней нельзя ни говеть, ни исповедоваться, ни приобщаться, ни принимать миропомазание. Господи, спаси меня грешного, пошли мне покаяние
смерть христианскую, прошептал я, но старец успокоил меня; не скорби, сказал, молись Богу.
Мы пошли дальше. Смотрю идет масса людей, страшно измученных, на лбу у каждого звезда. Они, увидев нас, закричали: Молитесь за нас, святые отцы Богу, очень нам тяжело, а сами мы не можем. Отцы и матери нас не учили Закону Божьему и даже имя христианского у нас нет Мы не получили печати дара Духа Святого (а красного знамени).
Я заплакал и пошел вслед за старцем. «Вот, - смотри - указал старец рукою - видишь?» Вижу горы. - Нет, это гора трупов человеческих вся размокла в крови. Я перекрестился и спросил старца, это что значит? Что это за трупы? Это иноки и инокини, странники, странницы за Святую Соборную и Апостольскую Церковь убиенные, не пожелавшие принять антихристовой печати, а пожелали принять мученический венец и умереть за Христа. Я молился: «Спаси, Господи, и помилуй рабов Божьих и всех христиан. Но вдруг старец оборотился к северной стороне и указал рукой: Смотри. Я взглянул и вижу: Царский дворец, а кругом бегают разной породы животные и разной величины звери, гады, драконы, шипят, ревут и лезут во дворец, и уже полезли на фон Помазанника Николая II, лицо бледное, но мужественное, читает он Иегову молитву. Вдруг трон пошатнулся, и пала корона, покатилась. Звери ревели, бились, давили Помазанника. Разорвали, растоптали, как бесы в аду и все исчезло.
Ах, Господи, как страшно, спаси и помилуй от всякого зла, врага и супостата. Я горько плакал; вдруг старец взял меня за плечо, не плачь, так Господу угодно и сказал «смотри»: вижу, показалось белое сияние. Сперва я не мог различить, но потом стало ясно предстал Помазанник невольный, на голове у него из зеленых листьев венец. Лицо бледное, окровавленное, с золотым крестиком на шее. Он тихо шептал молитву. Затем сказал мне со слезами: помолись обо мне, отец Иван, и скажи всем, православным христианам, что я умер, как мученик: твердо и мужественно за Веру Православную и за Святую Соборную и Апостольскую Церковь, и пострадал за всех христиан; и скажи всем православным Апостольским пастырям, чтобы они служили общую братскую панихиду за всех убиенных воинов на иоле брани: в огне сгоревших, в море утонувших и за меня грешного, пострадавшего. Могилы моей не ищите ее трудно найти. Прошу еще: молись обо мне, отец Иван, и прости меня, добрый пастырь. Затем все это скрылось туманом. Я перекрестился упокой Господи душу усопшего раба Божия Николая, вечная ему память. Господи, как страшно. Руки и ноги у меня дрожали, я плакал.
Продолжение следует!
Привожу сон ниже:
Сон Отца Иоанна Кронштадского.
Господи благослови! Я раб Иоанн, иерей Кронштадский, пишу сие видение. Мною писано и моею рукою то, что я видел, то и передал письменно.
В ночь на 1-ое января 1908 года, после вечерней молитвы я сел немного отдохнуть у стола, В келий моей был полумрак, перед иконой Божией Матери горела лампада. Не прошло и полчаса я услышал легкий шум, кто-то легко коснулся моего правого плеча, и тихий легкий ласковый голос Сказал мне встань! Раб Божий Иван, пойдем со мною. Я резко встал.
Вижу передо мною стоит: дивный чудный старец, бледный, с сединами, в мантии, в левой руке четки. Посмотрел на меня сурово, но глаза были ласковые и добрые. Я тут же от страха чуть было не упал, но чудный старец поддержал меня - руки и ноги у меня дрожали, я хотел что-то сказать, но язык мой не повернулся. Старец меня перекрестил, и мне сделалось легко и радостно я тоже перекрестился. Затем он посохом указал на Западную сторону стены там тем же посохом начертил: 1913, 1914, 1917, 1922, 1933, 1934, года. Вдруг стены не стало, Я иду со старцем но зеленому полю и вижу, масса крестов стоит: тысячи, миллионы, разные: малые и великие, деревянные, каменные, железные, медные, серебряные и золотые. Я проходил мимо крестов, перекрестился и осмелился спросить старца, что это за кресты. Он ласково ответил мне: этоте, которые за Христа и Слово Божие пострадали.
Идем дальше, и вижу: целые реки крови текут в море, и море красное от крови. Я от страха ужаснулся и опять спросил чудного старца: А что это крови так много пролито?
Он опять взглянул и сказал мне: Это христианская кровь. Затем старец указан рукой на облака, и вижу массу горящих, ярко горящих светильников, Вот они стали падать на землю: один, два, три, пять, десять двадцать. Затем стали падать целыми сотнями, все больше и больше, и все горели. Я очень скорбел почему они не горели ясно, а только падали и тухли, превращаясь в прах и пепел. Старец сказал мне: смотри, и я увидел на облаках только семь светильников и спросил старца, что это значит? Он, склонивши голову, сказал: Светильники, которые ты видишь, падающих, что значит, Церкви упадут в ересь, а семь светильников горящих осталосьсемь Церквей Апостольских соборных останутся при кончине мира.
Затем старец указал мне, смотри, и вот я вижу и слышу чудное видение: Ангелы пели: Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф, и шла большая масса народу со свечами в руках, с радостными сияющими младенцами; херувимы и серафимы сопровождали их и рабскую небесную обитель. Я спросил старца: - что это за люди? Старец, как будто зная мою мысль, сказал: - Это все рабы Христовы, пострадавшие за святую Христову, Соборную и Апостольскую Церковь. Я опять осмелился спросить, могу ли я присоединиться к ним? Старец сказал: нет еще рано тебе, потерпи (обожди). Я опять спросил: скажи, отче, а младенцы как? Старец сказал: это младенцы тоже пострадали за Христа от царя Ирода (14 тысяч), а также и те младенцы получили венцы от Царя Небесного, которые истреблены в чреве матери своей, и безыменны. Я перекрестился"Какой грех великий и страшный матери будет - непростительный".
Идем дальше - заходим в больной храм. Я хотел перекреститься, но старен мне сказал: здесь мерзость и запустение. Вот вижу очень мрачный и темный храм, мрачный и темный престол. Посреди церкви иконостаса нет. Вместо икон какие-то странные портреты со звериными лицами и острыми колпаками, а на престоле не крест, а большая звезда и Евангелие со звездою, и свечи горят смоляные, трещат, как дрова, и чаша стоит, а из чаши сильное зловоние идет и оттуда всякие гады, жабы, скорпионы, пауки ползают, страшно смотреть на все это. Просфоры тоже со звездою, пред престолом стоит священник в ярко-красной ризе и по ризе ползают зеленые жабы и пауки; лицо у него страшное и черное, как уголь, глаза красные, а изо рта дым идет и пальцы черные, как будто в золе.
Ух, Господи, как страшно - затем на престол прыгнула какая-то мерзкая, гадкая, безобразная черная женщина, вся в красном со звездою на лбу и завертелась на престоле, затем крикнула как ночная сова на весь храм страшным голосом «свобода» и стала. А люди, как безумные стали бегать вокруг престола, чего-то, радуясь и кричали и свистели и хлопали в ладоши. Затем стали петь какую-то песнь, сперва тихо, затем громче, как псы, потом превратилось все звериное рычание, дальше в рев. Вдруг сверкнула яркая молния, и ударил сильный гром, задрожала земля и храм рухнул, и провалились сквозь землю. Престол, священник, красная женщина все смещалось и загремело в бездну. Господи спаси. Ух, как страшно. Я перекрестился. Холодный пот выступил на лбу у меня. Оглянулся я. Старец улыбался мне. «Видел?» сказал он. Видел, Отче. Скажи мне, что это было? Страшно и ужасно. Старец ответил мне: эти, священники, люди: это еретики, отступники, безбожники, которые отстали от веры Христовой и от Святой Соборной и Апостольской Церкви и признали еретическую живо обновленческую церковь, которая не имеет Благодати Божьей. В ней нельзя ни говеть, ни исповедоваться, ни приобщаться, ни принимать миропомазание. Господи, спаси меня грешного, пошли мне покаяние
смерть христианскую, прошептал я, но старец успокоил меня; не скорби, сказал, молись Богу.
Мы пошли дальше. Смотрю идет масса людей, страшно измученных, на лбу у каждого звезда. Они, увидев нас, закричали: Молитесь за нас, святые отцы Богу, очень нам тяжело, а сами мы не можем. Отцы и матери нас не учили Закону Божьему и даже имя христианского у нас нет Мы не получили печати дара Духа Святого (а красного знамени).
Я заплакал и пошел вслед за старцем. «Вот, - смотри - указал старец рукою - видишь?» Вижу горы. - Нет, это гора трупов человеческих вся размокла в крови. Я перекрестился и спросил старца, это что значит? Что это за трупы? Это иноки и инокини, странники, странницы за Святую Соборную и Апостольскую Церковь убиенные, не пожелавшие принять антихристовой печати, а пожелали принять мученический венец и умереть за Христа. Я молился: «Спаси, Господи, и помилуй рабов Божьих и всех христиан. Но вдруг старец оборотился к северной стороне и указал рукой: Смотри. Я взглянул и вижу: Царский дворец, а кругом бегают разной породы животные и разной величины звери, гады, драконы, шипят, ревут и лезут во дворец, и уже полезли на фон Помазанника Николая II, лицо бледное, но мужественное, читает он Иегову молитву. Вдруг трон пошатнулся, и пала корона, покатилась. Звери ревели, бились, давили Помазанника. Разорвали, растоптали, как бесы в аду и все исчезло.
Ах, Господи, как страшно, спаси и помилуй от всякого зла, врага и супостата. Я горько плакал; вдруг старец взял меня за плечо, не плачь, так Господу угодно и сказал «смотри»: вижу, показалось белое сияние. Сперва я не мог различить, но потом стало ясно предстал Помазанник невольный, на голове у него из зеленых листьев венец. Лицо бледное, окровавленное, с золотым крестиком на шее. Он тихо шептал молитву. Затем сказал мне со слезами: помолись обо мне, отец Иван, и скажи всем, православным христианам, что я умер, как мученик: твердо и мужественно за Веру Православную и за Святую Соборную и Апостольскую Церковь, и пострадал за всех христиан; и скажи всем православным Апостольским пастырям, чтобы они служили общую братскую панихиду за всех убиенных воинов на иоле брани: в огне сгоревших, в море утонувших и за меня грешного, пострадавшего. Могилы моей не ищите ее трудно найти. Прошу еще: молись обо мне, отец Иван, и прости меня, добрый пастырь. Затем все это скрылось туманом. Я перекрестился упокой Господи душу усопшего раба Божия Николая, вечная ему память. Господи, как страшно. Руки и ноги у меня дрожали, я плакал.
Продолжение следует!
Комментарий