Еврейский мир в Украине, 19 ст.

[igor_ua]

Попалась мне книга историка Сергея Белякова «Тень Мазепы: Украинская нация в эпоху Гоголя». Очень интересная, кто интересуется историей Украины - рекомендую купить. Я хочу разместить здесь один из разделов из этой книги "Еврейский мир". В книге есть разделы "польский мир" и "русский мир" - описываются отношения украинцев с другими народами. Подача материала очень хорошая, легко читается. В тексте много ссылок на цитаты, но я их не буду копировать, но если будет время, то может после размещения всего раздела скопирую (форум почему-то переводит их из верхнего регистра в нижний).

Евреи давние жители Восточной Европы. Они были хорошо известны уже в Древней Руси. В X веке в Киеве была еврейская община. В XI веке, при Ярославе Мудром, в городе построили «Жидовские ворота». Вероятно, был там и еврейский квартал. Возможно, то были эмигранты из Византии, бежавшие от гонений и насильственной христианизации еще в первой половине X века, при императоре Романе Лакапине, а возможно, пришли из Хазарии (происхождение хазарских евреев тоже предмет для научного спора). В любом случае евреи на Руси жили и занимали не последнее место в общественной жизни. Не случайно с иудаизмом полемизируют и «Повесть временных лет», и «Слово о Законе и Благодати»846.
Св. Феодосий Печерский, если верить его житию, не раз спорил с иудеями. Былинный Илья Муромец боролся с «богатырем-жидовином». Интересен и феномен славянского перевода «Эсфири», одной из книг Библии, которую до IX века восточная церковь даже не включала в число канонических книг847. Первый славянский перевод этой книги появился именно на Руси. Сохранилось несколько списков XIV века, хотя оригинал (протограф) был, вероятнее всего, составлен раньше848, возможно, еще до монгольского нашествия, то есть в эпоху Киевской Руси. «Эсфирь» посвящена истории еврейского народа, который должен был бороться за свое существование в многоэтничной персидской державе. Несмотря на литературные достоинства книги, христианина она могла скорее озадачить, зато пользовалась чрезвычайной популярностью у евреев. Самое интересное, что славянский перевод был сделан не с греческой Септуагинты849, а или с еврейского (масоретского) оригинала, или с какого-то неизвестного греческого перевода, который, в свою очередь, был сделан именно с еврейского оригинала850. В славянском переводе нет тех позднейших вставок, что вошли в текст Септуагинты и вызвали недоверие даже у св. Иеронима, делавшего латинский перевод Библии (Вульгату). Перевод «Песни песней» также был сделан с еврейского оригинала851.

Православные на Балканах, в Малой Азии и даже в Константинополе читали библейское Восьмикнижие852, на Руси читали именно Пятикнижие Моисея. Правда, его перевели не с оригинала, а с греческого перевода (Септуагинты), зато текст «русского Пятикнижия» был разделен на «недельные главы». Это иудейское деление. В синагогах каждую субботучитают фрагмент Торы (парашат ха-шавуа «недельная глава, недельная порция»). Большинство восточнославянских списков Пятикнижия разделено именно на такие «недельные порции»: «Это деление славянских списков точно соответствует делению еврейских текстов и согласно с литургической традицией Вавилона»853. Так что контакты предков русских и украинцев с евреями были не бесплодны и вовсе не так однозначны, как представляется антисемитам.

Мы мало что знаем и о численности еврейского населения Киевской Руси, и о его судьбе после монгольского нашествия. Вероятнее всего, остатки этого населения были ассимилированы волной новых переселенцев немецких евреев-ашкенази, которые, спасаясь от преследований, покинули Германию в XIIIXIV веках и переселились в Польшу, под покровительство сильной тогда королевской власти. Земли Польши, а затем и Великого княжества Литовского стали для них новой родиной. Люблянская уния открыла евреям дорогу на Волынь, в Подолию, на Киевщину и на левобережье Днепра, где им позднее будет покровительствовать могущественный Иеремия Вишневецкий. Козаки Богдана Хмельницкого и Максима Кривоноса полностью уничтожили еврейское население Левобережья и значительную часть евреев Подолии, Киевщины, Волыни: одних просто убили, других заставили бежать в Польшу. Русские власти вплоть до Екатерины II препятствовали возвращению евреев, так что их новая миграция на восток началась уже после разделов Речи Посполитой, когда Россия вместе с новыми землями получила и самую большую в Европе еврейскую диаспору. Полтава, Чернигов, Переяслав снова увидели сынов Израиля.


В гоголевское время еврейское население двух малороссийских губерний еще было незначительным. Зато в трех губерниях Юго-западного края (правобережной Украины) евреи были вторым по численности народом, уступая только малороссиянам. Особенно много евреев жило в губерниях Волынской и Киевской (соответственно, 10 и 9,7% населения), несколько меньше в Подольской 6,8%, причем их численность быстро росла. В те времена многодетны были и русские, и украинцы, но евреи опережали всех854.
Владимир Измайлов писал, будто нигде в России нет столько евреев, сколько в Киеве: «Они встречаются на улицах; улицы населены их домами; дома наполнены ими»855. Вероятно, это большое преувеличение. Просто евреи резко выделялись на фоне других жителей - русских, малороссиян, поляков. Они были активны и энергичны. Стоило Алексею Левшину приехать в Киев, как его чуть ли не через десять минут окружили пятнадцать евреев и начали наперебой предлагать свои товары856.

Малороссийский художник Аполлон Мокрицкий нашел, будто «в Житомире половину населения составляют евреи»857. Ровно представился Костомарову «иудейским городком»858. «Евреев пропасть, да где их нет?»859 запишет князь Долгорукий, в 1810 году приехавший в Корсунь. «Какое множество здесь жидов! Просто ужас!» восклицает Иван Аксаков. Это слова из его письма, отправленного Иваном Сергеевичем 29 сентября 1855 года из Умани. Той самой Умани, где всё еврейское население было вырезано по меньшей мере дважды во время Хмельнитчины в 1648-м и при взятии Умани гайдамаками Зализняка и Гонты в 1768-м.

Еще в XVIII веке евреи в Англии и Германии начали отказываться от своего традиционного, довольно замкнутого образа жизни. Они стали носить парики и модное европейское платье, учить английский, французский, немецкий, чтобы не только вести дела, но и общаться с европейцами на их языке, читать их газеты и книги. Немецкий еврей Мозес (Моисей) Мендельсон к ужасу консервативных соплеменников перевел Тору на немецкий язык.

В Берлине открылась «вольная еврейская школа», где учили светским наукам, необходимым современному человеку. Один из учеников Мендельсона, Давид Фридлендер, дошел до того, что потребовал перевести богослужение в синагоге на немецкий язык и «вычеркнуть из молитвенника упоминание о Сионе и Иерусалиме»860. Своим отечеством он считал Германию, точнее Прусское королевство, а не далекую, населенную арабами Палестину.

[diana]

Попалась мне книга историка Сергея Белякова «Тень Мазепы: Украинская нация в эпоху Гоголя». Очень интересная, кто интересуется историей Украины - рекомендую купить. Я хочу разместить здесь один из разделов из этой книги "Еврейский мир". В книге есть разделы "польский мир" и "русский мир" - описываются отношения украинцев с другими народами. Подача материала очень хорошая, легко читается. В тексте много ссылок на цитаты, но я их не буду копировать, но если будет время, то может после размещения всего раздела скопирую (форум почему-то переводит их из верхнего регистра в нижний).

и Слава Богу.. там где Божий Народ, там и Бог рядом..

[igor_ua]

Совсем по-другому жили евреи в Российской империи. Дело не столько в отсталости, сколько в исторической памяти. Хмельнитчина заставила польских евреев задуматься о конце света. Казалось, что хуже уже не будет и скоро надо ожидать прихода Мессии. И Мессия пришел, но, как это и бывает в таких случаях, оказался обманщиком861. Саббатай Цеви обещал восстановить Иерусалим и весь Израиль, а сам, в конце концов, перешел в ислам и под именем Мухаммад-Эфенди стал привратником султанского дворца в Адрианополе862.

Другой лжемессия, Яков Франк, перешел в христианство, приняв имя Иосифа. Правда, польские христиане своим его не признали и даже посадили в тюрьму, откуда его освободила русская армия. Последние годы жизни этот «пророк» провел в Германии, где носил титул «барона Оффенбахского»863.

Евреи, разочаровавшись в скором избавлении от несчастий, снова погрузились в изучение Талмуда. Религиозность евреев Восточной Европы, их возвращение к священным книгам, говорили вовсе не о застое или упадке национальной мысли. Напротив, XVIII век принес еврейскому народу новое религиозное учение хасидизм. Его проповедовал чудотворец Израиль Бешт (Исраэль бен Элиэзер Баал-Шем-Тов). Он жил в Галиции и Подолии, исцелял больных, проповедовал на рынках и площадях местечек. У Бешта нашлось много последователей, в основном среди экспансивных и мистически настроенных людей, а таких было много. Хасидизм особенно быстро распространялся на Западной Украине: в Подолии, на Волыни и на правобережье Днепра. Против хасидов выступили евреи-традиционалисты «миснагиды»864, так что духовная, интеллектуальная борьба хасидов с миснагидами продолжалась много десятилетий. Но стороннему наблюдателю она была почти неизвестна и неинтересна. Русские и украинцы не слишком различали тех и других. Для них и те и другие были просто «жидами», «христопродавцами».


Причину юдофобии определил и сформулировал автор книги «Эсфирь», написанной между серединой V и последней третью II веков до нашей эры: «Есть один народ, рассеянный по всем областям твоего царства среди других народов. Законы у этих людей совсем не такие, как у прочих народов»865. Евреи жили в своем мире, как в окруженной врагами крепости. История не раз подтверждала эти опасения. На Украине еще были живы свидетели Колиивщины, уцелевшие от гайдамацких ножей. Евреи Северо-Западного края тоже не могли жить спокойно, ведь и поляки, белорусы, литовцы не были им друзьями: «Ненависть к жидам в литовском крестьянине сильнее всех других страстей»866, писал Фаддей Булгарин.

Со своей стороны, евреи в большинстве своем не стремились к ассимиляции, интеграции, «просвещению». Еще в начале 1860-х многие считали, будто учить даже русский язык большой грех. Русским и польским владели настолько, чтобы можно было вести деловые переговоры, не больше. Жители местечек в Подолии, на Волыни, в Полесье так редко сталкивались с гоями, что могли вовсе обойтись без чужих языков867. Общались друг с другом на идиш, а молитвы читали на иврите.
« Ты жид? спросил полковник.
Нет, я немец, отвечал мальчик.
Врешь! Ты говоришь как жид, смотришь как жид»868 восклицает один из героев романа Евгения Гребенки «Чайковский».

«Еврея очень нетрудно отличить от других национальностей по его своеобразному типу, так хорошо всем известному», писал автор статьи о евреях Белоруссии, включенной в «Полное географическое описание нашего отечества»869. А ведь эта статья написана во времена, когда еврейская молодежь оставила многие обычаи предков и внешне сблизилась с европейцами. В гоголевское же время этнографические различия были и заметнее, и ярче, чем полвека спустя. Трудно было не обратить внимание на бытовую культуру евреев, их нравы, обычаи, традиции, стереотип поведения и даже внешний облик. Словом, на всё, что, если не считать религии, делало еврея евреем. Евреи даже без красного берета на голове или звезды Давида на рукаве резко отличались от представителей других народов. «Физиономия Еврейского племени довольно известна всякому образованному человеку», писал Моисей Берлин, член-корреспондент Императорского общества истории и древностей российских при Московском университете в 1852 году870.

Как относились русские и малороссияне к своим соседям-евреям? Честно говоря, долго не решался написать эти строки. Но интересы исторической правды заставляют признать: многие, очень многие смотрели на евреев, на их быт, нравы и обычаи не только с неприязнью, но даже с брезгливостью.
Прежде всего еврей у русских часто ассоциировался с нечистотой. «Златополь жидовское гнездо и утопает в черной грязи»871, вспоминала Александра Смирнова-Россет. Иван Аксаков писал, будто жилища евреев и сами евреи «пропитаны отвратительным запахом чеснока»872. Только нужда заставила Аксакова и его ополченцев «пробовать пищи еврейского приготовления»873. Михаил Максимович, профессор Московского и Киевского университетов, этнограф, историк, филолог, фольклорист, сравнивал евреев с воробьями, что, впрочем, тоже было оскорблением: «Известное дело, что для огородов, равно и для нив, находящихся возле степных садов, воробьи то же, что некогда для всей Украины были жиды, с которыми и сближает воробьев народное поверье»874.

Князь Долгорукий в презрении и ненависти к евреям дойдет до крайности: «Народ сей везде одинаков: нечист, срамен и отвратителен; я говорю о Жидах самого низшего разбора: что их гаже в природе? Жаль, что они люди!»875 писал он. Впрочем, князь редко о ком, кроме русских, говорил доброе слово, полякам и «хохлам» тоже доставалось от него, но евреев он ставит ниже всех. Долгорукий сравнивает их в основном с существами из мира насекомых: в лучшем случае с пчелами, но и с мухами, и с комарами: «здесь пропасть жидов и комаров»876, напишет он о Херсоне в 1810 году.

Шевченко, сын украинского крестьянина, всю жизнь не любивший панов, сойдется потомственным русским аристократом именно в еврейском вопросе: «Пользуясь сим удобным случаем, я мог бы описать вам белоцерковский жидовский трактир со всеми его грязными подробностями, но фламандская живопись мне не далась, а здесь она необходима»877.

Гоголь и Шевченко, два величайших гения украинского народа, не без оснований подозревались в антисемитизме. В начале XX века писатель, деятель сионистского движения Владимир Жаботинский будет потрясен тем, что Гоголь не удостаивает евреев даже ненависти. В «Тарасе Бульбе» Жаботинский найдет «какое-то изумительное, неразложимое презрение к низшей расе, не снисходящее до вражды»878. Гоголь весело описывает еврейский погром, смеется над сынами Израиля, что растеряли «все присутствие своего и без того мелкого духа» и прятались от козаков в бочках из-под горилки, в печках и «даже запалзывали под юбки своих жидовок». Суровые козаки бросают евреев в Днепр и смеются, видя, как болтаются в воздухе «жидовские ноги в башмаках и чулках».

По-видимому, еврейская тема вообще казалась Гоголю смешной, забавной. А. С. Данилевский вспоминал, как любил Николай Васильевич свою соседку, помещицу Александру Федоровну Тимченко, которую даже звал «сестрицей». А любил за то, что та «умела художественно изображать жида», представляла, как «жид пробует водку, подражала приему и голосу жидов»879.

Между тем Гоголь относился к евреям ничуть не хуже многих своих современников и русских, и малороссиян. В России первой половины XIX века (а на украинских землях России тем паче) границы дурного и хорошего, допустимого и невозможного были совсем иными. После реформ Александра II, когда начнется «эмансипация» российского еврейства, совершенно переменится расстановка сил. Евреи станут не только банкирами, промышленниками, железнодорожными магнатами, но и адвокатами, врачами, журналистами. Интеллигентные русские коллеги просто не смогут смотреть на них так же, как смотрели во времена Гоголя и Шевченко. Слова, которые уже в конце XIX века будут восприниматься как свидетельство возмутительного, пещерного антисемитизма, в начале XIX века были не только допустимыми, но едва ли не общепринятыми.
Гоголевское время было сравнительно благоприятным для еврейского народа. Сильная российская власть уничтожила гайдаматчину, ликвидировала воинственное Запорожье. Страшный для евреев правобережной Украины 1768 год всё дальше уходил в прошлое. Новые погромы будут не скоро: в тридцатые сороковые годы их еще трудно было предвидеть.

Российские власти хотели то обратить евреев в христианство, то перевести народ торговцев и финансистов в крестьянское сословие. Несмотря на эти бесполезные и вредные реформы, жизнь евреев в екатерининской, павловской, александровской и даже николаевской России была если не благополучной, то безопасной.
Но в глазах простого народа еврей оставался, как при Хмельницком или Гонте, «жидом поганым», «жидом проклятым», «жидом-богоубийцей». В иное время принадлежность к еврейскому народу сама по себе означала смертный приговор.

В мещанских, козацких, крестьянских хатах нередко висели изображения запорожца, играющего на бандуре неподалеку от повешенного вверх ногами еврея880. Народные песни прославляли вождя гайдамаков Максима Зализняка именно за борьбу против евреев

[qwertyu]

Хорошая тема и материал, что выложил Игорь...а то постоянно Украину призывают к покаянию перед евреями-русские товарищи..............респект...

[igor_ua]

Даже просвещенный Николай Костомаров писал про «семитический мозг» еврея, который оказывался способнее славянского мозга «на всякие корыстные измышления»882. А Тарас Шевченко, близкий к народному восприятию «еврейского вопроса», горевал, что Сечь Запорожская «жидовою поросла» («Великий льох»), а Чигирин, славная гетманская столица, спит, «повитий жидовою» («Чигрине, Чигрине»).

Русские путешественники отмечали если не всеобщую, то распространенную неприязнь к евреям на Украине. Измайлов писал, что евреи в Киеве хотя и многочисленны, и богаты, но крайне запуганы. Еврей снимает перед каждый христианином шляпу, а «христианин показывает уже ему свою благосклонность, есть ли отвечает на его вежливость тою же вежливостью». При этом «простой народ» евреев всячески бранит. Один офицер бросил еврею на городской заставе: «Ты распял Христа <> злочестивый Иуда!»883 И еврей не смел даже возразить, хоть как-то ответить на оскорбление. Русские дворяне, впрочем, относились к евреям не лучше: «вообще народ довольно противный», писал о евреях Иван Аксаков884.

Еврея считали человеком a priori нечестным и/или, по крайней мере, корыстолюбивым. Смирнова-Россет во Франкфурте предложила Гоголю взять ее дорожный портфель «английского магазина», тот отказался. Тогда Россети пообещала: «Ну, так я кельнеру его подарю, а он его продаст этому же жиду, а тот всунет русскому втридорога»885.

А князь Долгорукий недоумевал, как евреи могли некогда стать избранным народом: «невероятно, чтоб такой поганый и прокаженный народ был угоден Богу»886 Поэтому он согласился с мнением одного своего одесского собеседника, будто истинные потомки библейских евреев это караимы из Константинополя («Караимские Жиды, Цареградские выходцы»), которые понравились ему гораздо больше, чем евреи-ашкенази, населявшие Украину.
В одном из рассказов, составивших тургеневские «Записки охотника», помещик Чертопханов застает в соседней деревне расправу над евреем. Выяснилось, что появился в деревне «жид какой-то». И стали его бить. За что же бить? « А не знаю, батюшка. Стало, за дело. Да и как не бить? Ведь он, батюшка, Христа распял!» отвечает ему одна баба. Чертопханов прекратил расправу и спас еврея. Тот отблагодарил великодушного барина, привел ему роскошного коня. Однако Чертопханов был не столько обрадован конем, сколько возмущен: паршивый жид смеет сидеть на такой прекрасной лошади какое неприличие!
Эй ты, эфиопская рожа! закричал он, сейчас слезай, если не хочешь, чтобы тебя стащили в грязь!»887

Так что два славянских народа во многом сходились в оценке евреев. Но для русского человека еврей оставался фигурой почти экзотической, а для малороссиянина это был давний и нелюбимый сосед.

На переговорах с властями Речи Посполитой Хмельницкий и его товарищи выдвигали обязательное требование: выгнать с Украины всех евреев. Во взятом штурмом городе поляков еще могли пощадить, взять в плен, чтобы получить за них выкуп или передать татарам. «Жены шляхетские» просто становились «женами козацкими»888. Но евреям пощады не было. Спасались только те, кто решился перейти в христианство, но и они, разумеется, при первой возможности бежали с восставшей Украины в Польшу. Там их не любили, но хоть не убивали. Автор «Летописи Самовидца» констатировал: «И так на Украине ни одного жида не осталось»889.

В Хмельнитчину евреи искали спасения в Польше. Во время Колиивщины в Турции и России. Турецкие власти так же, как и российские, евреев в обиду не давали. Жаждал крови именно простой народ. Самый бескомпромиссный, жестокий антисемитизм был явлением народным, власти его не создавали и (долгое время) не провоцировали. Атаман гайдамаков Неживий и сотник Василь с негодованием писали российскому подполковнику Хорвату, что не нашли в местечке Крылов ни одного еврея, потому что все они бежали через российскую границу. Атаман и сотник удивлялись, почему «ваше высокородие оным погано-неверным врагам» оказывает свою милость, и просили выдать им всех евреев890.

Польские шляхтичи, пользуясь услугами евреев, не только не скрывали своего презрения к ним, но и не видели ничего зазорного в том, чтобы оскорбить и обидеть еврея. Фаддей Булгарин рассказывает, как однажды его отец разгневался на богатого еврея-откупщика за то, что тот не снял перед ним шапку. Еврей работал на могущественного князя Кароля Станислава Радзивилла, известного больше под своим прозвищем «пане коханку» («любезнейший»), а потому решил позволить себе такую неслыханную «неучтивость»: не снял шапку даже в ответ на окрик: «Долой шапку, жид!»891 За это шляхтич решил ему отплатить. Взял у князя в аренду фольварк (имение) и начал продавать водку вдвое дешевле, чем еврей. Еврей, понимая, что поляк своим демпингом его разорит, пришел мириться и предложил выкупить фольварк. Шляхтич согласился и подписал контракт, выгодный еврею. После этого пан Венедикт велел слугам выпороть своего делового партнера. Шестеро дюжих парней «влепили двести ударов кожаными постромками» бедному еврею. Полуживому, пан отдал-таки ему контракт, назвав произошедшее «уроком вежливости»892. Еврей пытался было пожаловаться князю Радзивиллу. Тот пригласил к себе пана Венедикта и потребовал объяснений. Когда поляк всё рассказал князю, «пане коханку» рассмеялся и по-своему «наказал» шляхтича: велел погостить недельку в своем роскошном Несвижском замке.

На таком фоне гоголевский Янкель, фигура трагикомическая и по-своему замечательная, кажется в высшей степени положительным образом. Он платит Бульбе добром за добро, рискует жизнью не только ради денег Тараса, но и благодарит человека, который хоть и оскорбляет его последними словами, но всё же не делает зла. В его же уста вкладывает Гоголь и такой монолог: «Схватить жида, связать жида, отобрать все деньги у жида, посадить в тюрьму жида! Потому что всё, что ни есть недоброго, всё валится на жида; потому что жида всякий принимает за собаку; потому что думают, уж и не человек, коли жид!»893.

[Двора]

Какое счастье, что пришло время возвращения и возможность радоваться что ты такой каким тебя определил быть Бог...

[igor_ua]

Враждебное отношение к евреям не только украинцев и русских, но также поляков, немцев, испанцев часто трактуют как вражду религиозную. При этом религиозная принадлежность у еврейского народа была неразрывно связана с национальной. Выкреста переставали считать евреем. Представление о евреях как о врагах христовых передавалось из поколения в поколение. Его держались не только какие-нибудь хлеборобы или чумаки. Александра Смирнова-Россет утверждала, что не любила свою кормилицу за то, что та была еврейкой. Однажды маменька, Надежда Ивановна Арнольди, рассказала маленькой Александре, что евреи «распяли Иисуса Христа, а это большой грех»896. С тех пор дочка очень сожалела, что у нее была такая кормилица. А ведь Александра Осиповна одна из самыхпросвещенных женщин своего времени.

Что говорить о людях попроще. Пантелеймон Кулиш записал в селе Кумейки у некого Клима Белика такую историю о гайдамаках, окрестивших еврейку. В городе Каневе гайдамаки посадили в ряд двенадцать евреек и стреляли по ним из пистолета. Всех убили, кроме одной. Трижды прицеливались по ней, но порох никак не вспыхивал. Спросили у атамана.

Тот задумался: а может быть, она хочет креститься? Спросили еврейку, та с готовностью подтвердила, что креститься хочет: «Я вже и Вiрую во единого Бога знаю», ответила она. Обрадованные гайдамаки организовали крестины. Сами пошли к еврейке в кумовья и надарили ей столько денег, что та и унести их не могла. И такая замечательная христианка получилась из этой еврейки! «Вiру нашу» «хорошо держала и така була богомiльна»897.

Эта история, конечно, далека от реальности. Евреи нередко переменяли веру под угрозой смерти, но при первой же возможности возвращались к иудаизму, а христианство начинали ненавидеть с удвоенной силой. Так было и во времена Хмельнитчины, и еще прежде в Испании, в страшном для испанских евреев XV веке. Недаром папа Римский Мартин V еще в 1421-м и 1422-м издал две буллы, где объявил, что насильственное крещение не может считаться христианским крещением898. А еврейка, видевшая только что смерть одиннадцати ни в чем не повинных девушек, не могла, конечно же, возлюбить ни православие, ни своих кумовьев-гайдамаков.
Впрочем, не станем преувеличивать значение религии и возводить на последователей Христа историческую вину за два тысячелетия юдофобии. Даже в средневековой Испании ненависть к евреям была не только и не столько религиозной, сколько расовой. И на христиан новокрещенных смотрели косо, подозревали их в неискренности, уличали в том, что они тайно соблюдают еврейские обряды.

Собственно религиозные противоречия между иудаизмом и христианством были для подавляющего большинства людей почти что неведомы. Представления «простых» людей о чужой вере были самым фантастическими. Так, крестьяне Русского Севера, знавшие евреев, так сказать, заочно, вообще не видели особенной разницы между ними и мусульманами. Те и другие делали обрезание и не ели свинину отсюда делался вывод, что евреи, как и мусульмане, многоженцы. Грамотные люди могли бы найти в книгах Ветхого завета подтверждение своим подозрениям, ведь у евреев от эпохи патриархов до царя Соломона многоженство в самом деле существовало. «Жиды Христа распяли» этим исчерпывались сведения об истории иудаизма и еврейского народа.

«Жиды в Христа не верят» этим ограничивались знания о вероучении иудаизма. Украинские крестьяне, казалось бы, должны были знать соседей-евреев гораздо лучше. На самом же деле они знали только внешнюю сторону их религии: соблюдение обычаев, связанных с субботой, кошерную пищу и т.п. Поскольку русские старообрядцы столь же неукоснительно соблюдали предписания веры и так же заботились о ритуальной чистоте, то и их могли записать в евреи, в особенности староверов из секты субботников. К евреям могли отнести протестантов, например, баптистов: у них тоже «жидивска вера, воны Христа одвэрнули»899. В чем заключалась еврейская вера, никого, в сущности, не интересовало.

Главное, что еврей не был своим, не был православным, его внешний вид, одежда, обычаи, нормы поведения всё резко отличалось от внешнего вида, одежды, обычаев, норм поведения, принятых у «православного руського народа».

Если люди не имели самых элементарных, даже приблизительных сведений о чужой религии и почти ничего не знали о настоящих противоречиях между иудаизмом и православием, то о какой религиозной вражде могла идти речь? Интересно, что украинский (из «хлопоманов») этнограф Рыльский считал, что крестьяне Украины не питали ненависти к иудаизму. Напротив, евреев даже уважали, потому что у них «дуже стара и дуже тверда вира»900.

Евреи строго соблюдали все религиозные предписания и запреты. Если извозчик-еврей брался везти пана несколько дней, то в субботу он непременно делал перерыв, и ни деньги, ни угрозы не могли заставить еврея нарушить заповедь. Украинские и русские крестьяне, сами ценившие именно формальное и неукоснительное соблюдение всех предписаний веры, постившиеся даже чересчур строго, видели это еврейское благочестие и по-своему уважали.

Князю Долгорукому казался отвратительным древний обычай обрезания. Не понравились ему ни религиозный экстаз хасидов, ни «унылое богослужение», которое он увидел в синагоге города Умань. Но вот евреи запели «Плач Иеремии» и, в особенности, псалом «На реках Вавилонских», и растрогался даже русский аристократ, евреев крайне не любивший: «Нигде так сильно не выражено чувство любви к отечеству, как в этом прекрасном стихе. <> я не мог, однако, не тронуться, видя кучу людей, сошедшихся оплакивать свое отечество, свою церковь, свою землю, гонимую повсюду, посещенную гневом Божиим, не имущую ни алтаря, ни кадила, ни всесожжения. В эту трогательную минуту я забывал все предубеждения рассудка и, по внушению сердца одного, глядел на последнего жида, как на брата своего по человечеству»901.

[igor_ua]

Но ведь была и вражда социально-экономическая, оставшаяся надолго даже в исторической памяти украинского народа. Как известно, поляки охотно отдавали в аренду евреям винокурни, корчмы, мельницы и даже целые имения. Еврей должен был и получить прибыль для хозяина, и сам заработать. Вражда арендатора с украинскими крестьянами, которые оказались под двойным гнётом, была неизбежна.

В глазах народа еврей был врагом-разорителем, который занят только тем, что губит православный народ и богатеет за его счет. Вспомним слова бессмертной повести Н. В. Гоголя, слова, которые стыдливо убирают из школьных хрестоматий: «Этот жид был известный Янкель. Он уже очутился тут арендатором и корчмарем; прибрал понемногу всех окружных панов и шляхтичей в свои руки, высосал понемногу почти все деньги и сильно означил свое жидовское присутствие в той стороне. На расстоянии трех миль во все стороны не оставалось ни одной избы в порядке: всё валилось и дряхлело, всё пораспивалось, и осталась бедность да лохмотья; как после пожара или чумы, выветрился весь край. И если бы десять лет еще пожил там Янкель, то он, вероятно, выветрил бы и всё воеводство»902.

Гоголевский Янкель персонаж сложный и многоликий, к нему применимы самые разнообразные интерпретации. Пожалуй, типичнее образ еврея, созданный не гениальным, а заурядным писателем. Как известно, у гоголевского Янкеля был свой предшественник «некрещеный жид Янкель» из повести Федора Глинки «Лука да Марья». Он как раз прост и понятен. Янкель приехал в село Хлебородово, поставил там кабак, куда вскоре потянулись крестьяне. Год спустя «село Хлебородово обесхлебило, а ухлебился один целовальник жид»903.

Гершко из повести Ореста Сомова «Гайдамак» также прост и понятен, вроде карикатуры из пропагандистской газеты. Золото ему дороже жизни, и он ставит деньги много выше спасения души и тела. Гершко молит гайдамаков не убивать его, взамен обещает стать христианином и отдать на монастырь всё, что имеет: «несколько серебряных монет». Не только гайдамаки, но и заступившийся было за еврея монах брезгливо отворачиваются. Им хорошо известно, что Гершко богат, у него много золота.
Корыстолюбие евреев всегда ставили им в вину, хотя русский человек в гоголевское время вполне мог бы с евреем соперничать, что признает даже славянофил Иван Аксаков. Евреи не додумались брать с соплеменников деньги за ковшик воды из колодца, а русские крестьяне на Коренной ярмарке не брезговали и таким способом заработка. Человек охотно прощает грехи своим близким, но становится неумолим, как только речь заходит об иноплеменнике. И тот же Аксаков писал с неприязнью даже о молодых еврейках: «Женщины все красавицы, но с совершенно холодным, бесстрастным взором, в котором выражается только одна корысть»904.

Больше всего осуждали евреев за аренду церквей. Если пан ставил на своих землях храм, то он считался его собственностью. Эта собственность могла приносить и прибыль, так что церкви создавали для имений еще одну доходную статью. Если пан передавал имение в аренду еврею, тот, естественно, стремился извлечь максимальную выгоду. Православным крестьянам казалось омерзительным, что они должны платить инородцу, иноверцу. А ведь не всегда были у бедного крестьянина и деньги, чтобы заплатить.

Виростають нехрещені
Козацькії діти,
Кохаються невінчані,
Без попа ховають,
Запродана жидам віра,
В церкву не пускають!905
Вырастают, некрещены,
Казацкие дети;
Милуются, невенчаны;
Без попа хоронят;
Запродана врагам вера
Печать на иконе!..
(Перевод Б. Турганова)906
Память о евреях-арендаторах хорошо сохранилась в историческом сознании украинского народа. Чего стоит только «Дума о жидовских откупах», которую исполнял в гоголевское время знаменитый бандурист Андрей Шут. Эта очень длинная дума рассказывает о том, как плохо было козакам, как приходилось им платить злотые и талеры за венчание и крещение, как наживались евреи на аренде церквей и даже на аренде рек и как «спас» Украину и козаков Богдан Хмельницкий.
Эй козаки ви, дiти, друзi!
<>
На славну Украиiну прибувайте,
Жидiвъ-рандарiвъ у пень рубайте,
Кровъ ихъ Жидiвську у полi зъ жовтимъ песком мешайте907

Кулиш, напечатавший думу Андрея Шута в «Записках о Южной Руси», в последние годы жизни как будто переменил свое мнение: «разнообразная переписка между лицами различных званий, партий и вероисповеданий, сохранившаяся за всё время от казни Сулимы до бунта Хмельницкого, не заключает в себе даже и намека на подобные сцены»908, утверждал Пантелеймон Александрович. Иван Франко также не нашел документальных подтверждений аренде евреями церквей. Киевский историк Иван Каманин, занимавшийся не только изучением запорожского казачества времен Сагайдачного и Хмельницкого, но и историческим прошлым еврейского населения Украины, тоже отрицал аренду церквей евреями.

И все-таки многие историки (Соловьев, Костомаров, Ефименко, Эварницкий, Антонович, Иловайский) не сомневались, что евреи брали в аренду церкви. Они опирались не только на летописи Самовидца и Григория Грабянки и польские источники времен Хмельнитчины. Так, например, в 1845 году, когда уже появились и «Кобзарь», и вторая редакция «Тараса Бульбы», был опубликован «арендный лист пана Якова Лысаковского пану Миклашевскому и еврею Песаху на имение Слущ Чеборский, «с церквами и подаваньем их»909.

Иван Каманин и Иван Франко не могли не знать этого, но они жили в эпоху еврейских погромов и «еврейского вопроса». Спор о евреях-арендаторах имел тогда не только академический интерес. Историк, вынужденный оглядываться на политическую конъюнктуру, терял необходимую для ученого свободу. Обвинение это казалось столь страшным и столь грозным, что на рубеже XIXXX веков его попытались с еврейского народа снять, доказать, что этого всего лишь вымысел, который перекочевал из более чем сомнительной «Истории русов» на страницы «Тараса Бульбы» и «Кобзаря». Другие, куда более достоверные источники, иногда предпочитали позабыть. Аренда церквей осталась в прошлом. В XVIIIXIX веках евреи арендовали шинки, мельницы да винокурни. И украинский народ, и российские власти осуждали и эти занятия.

[diana]

Если люди не имели самых элементарных, даже приблизительных сведений о чужой религии и почти ничего не знали о настоящих противоречиях между иудаизмом и православием, то о какой религиозной вражде могла идти речь? Интересно, что украинский (из «хлопоманов») этнограф Рыльский считал, что крестьяне Украины не питали ненависти к иудаизму. Напротив, евреев даже уважали, потому что у них «дуже стара и дуже тверда вира»900.

Евреи строго соблюдали все религиозные предписания и запреты. Если извозчик-еврей брался везти пана несколько дней, то в субботу он непременно делал перерыв, и ни деньги, ни угрозы не могли заставить еврея нарушить заповедь. Украинские и русские крестьяне, сами ценившие именно формальное и неукоснительное соблюдение всех предписаний веры, постившиеся даже чересчур строго, видели это еврейское благочестие и по-своему уважали.

Князю Долгорукому казался отвратительным древний обычай обрезания. Не понравились ему ни религиозный экстаз хасидов, ни «унылое богослужение», которое он увидел в синагоге города Умань. Но вот евреи запели «Плач Иеремии» и, в особенности, псалом «На реках Вавилонских», и растрогался даже русский аристократ, евреев крайне не любивший: «Нигде так сильно не выражено чувство любви к отечеству, как в этом прекрасном стихе. <> я не мог, однако, не тронуться, видя кучу людей, сошедшихся оплакивать свое отечество, свою церковь, свою землю, гонимую повсюду, посещенную гневом Божиим, не имущую ни алтаря, ни кадила, ни всесожжения. В эту трогательную минуту я забывал все предубеждения рассудка и, по внушению сердца одного, глядел на последнего жида, как на брата своего по человечеству»901.

Вся вражда людей меж собой от их внутреннего бескультурия, невежества и неуважения друг к другу..

[baptist2016]

@igor_ua , есть ли в этой книжке о хазарах?

[igor_ua]

@igor_ua , есть ли в этой книжке о хазарах?

Не знаю, еще не дочитал. Не уверен, так глубоко автор не копает - само название гласит, что рассматривается ситуация 19 (в основном) столетия. Но много отклонений и в более ранние века.

Последнюю часть раздела о евреях размещу завтра.

[Briliant]

Конечно согласен, что Евреи много пострадали от Российской империи...от Советского Союза... но всё же, это не идёт ни в какое сравнение с Гитлеровской Германией...

На сегодняшний день, в России, я не вижу такого негативного отношения к Еврейскому народу, ни по телевидению, ни в целом, ни в среднем классе... в основном, негативное отношение имеется в неблагополучных семьях... из которых многие молодые люди, становятся "неоязычниками/скинхедами"... но эта "бомба" замедленного действия взорвётся не сегодня, а в будущем...)))

[igor_ua]

Евреев обвиняли в том, что они спаивают народ. Гаврила Романович Державин возложил на них ответственность за нищету белорусского народа и рекомендовал вообще переселить евреев в Причерноморье, на пустующие земли. При Екатерине Великой, а тем более при Николае Павловиче государство стремилось упростить чересчур сложную систему, уменьшить этнографическое разнообразие. Империей, где живет больше сотни этносов, управлять сложно. Если эти этносы многочисленны и сильно различаются образом жизни управлять еще труднее. Поэтому российская власть с упорством, достойным лучшего применения, пыталась заставить евреев ассимилироваться, принять христианство, забросить «вредные» и «бесполезные» для государства и общества занятия и перейти к полезному хлебопашеству. Евреев пытались переселять в Новороссию, создавали там земледельческие колонии, освобождали от податей и предоставляли ссуды.

Но перейти от городских занятий (ремесла и торговли) к земледелию очень трудно. Это не только смена занятий, но и смена образа жизни, почти невозможная для взрослого человека. Поэтому евреи нередко продавали посевное зерно, выданное им за казенный счет, резали скот, не дождавшись приплода. По словам Никитина, крещеного еврея, историка еврейской колонизации, неурожаи у еврейских поселенцев «случались чаще, нежели у прочих поселян, потому что, кроме незначительных посевов, они обрабатывали землю беспорядочно и несвоевременно»910.

Трудолюбивые и экономные евреи оказались нерасчетливыми и неудачливыми сельскими хозяевами. В богатой Херсонской губернии хозяйства евреев-поселенцев находились «в весьма неудовлетворительном состоянии; большая часть этих колонистов очень бедна»911.

Колоссальные усилия были потрачены зря. А настойчивые попытки распространить христианство и способствовать ассимиляции еврейского народа только озлобили евреев. Черта оседлости ограничивала их торговлю и предпринимательство, мешала развивать бизнес в столицах. Так что государь и правительство, не учитывая национальные особенности евреев и стремясь просто сблизить их со славянскими народами, достигло эффекта противоположного. Евреи ревностно хранили свою национальную идентичность и всеми силами противились ассимиляционным планам правительства.

Жизнь Малороссии и в особенности правобережной Украины, Белоруссии, Литвы без евреев не представить. Они торговали и занимались ремеслами, содержали шинки, гнали хлебное вино. По словам Фаддея Булгарина, евреи, даже находясь «в крайнем уничижении», будто бы «господствовали над всеми сословиями»912. Фаддей Венедиктович имел в виду не только их финансовое могущество, но и важнейшую роль в жизни общества. Евреи были «общими тайными поверенными и барина, и его жены, и сыновей, и дочерей»913. Шляхтичи и даже богатейшие магнаты привыкли пользоваться их услугами, их кредитом, их помощью. «Як у водi не без чорта, так у великого пана не без жида»914, говорит украинская пословица.

И не только польские, но и многие русские и малороссийские паны не могли обойтись без услуг евреев. Из романа Антония Погорельского «Монастырка»: «Вчера ввечеру сидела я в комнате и читала книжку; тетенька на крыльце разговаривала с винокуром. Ты не знаешь, что такое винокур, Маша? Это жид, который делает вино»915.
Героиня Погорельского, Анюта, пишет так, будто евреям принадлежала монополия на винокурение. На самом деле свободой винокурения в Малороссии пользовались и дворяне, и священники, и монахи словом, все, кто надеялся извлечь прибыль из этого занятия. Но именно в извлечении прибыли евреи, как известно, превосходили большинство своих конкурентов. Представление о богатстве евреев, их особом даре вести финансовые дела, торговать, зарабатывать в гоголевское время было даже более распространено, чем в наши дни. Гоголь писал, будто вечная «мысль о золоте» «как червь, обвивает душу жида»916. «Жиды великие мастера повертывать деньги, в их руках червонец прытко вальсирует»917, замечал князь Долгорукий.

При этом большинство евреев черты оседлости жили в крайней нищете. Количество финансистов, торговцев, винокуров и даже ремесленников ограничено рынком, к земледелию евреи не привыкли, а расширять торговлю и ростовщичество мешала черта оседлости. Но и бедный еврей оставался трудолюбивым и энергичным. Он много трудился и мало тратил. На суп для семьи из четырех-пяти человек хозяйка тратила четверть фунта говядины, то есть около ста граммов. И эти четверть фунта экономно разрезали на мелкие кусочки918.

История научила евреев не падать духом, помогать друг другу, если дело идет о борьбе с конкурентами-иноплеменниками, не отчаиваться после неудачи и неутомимо искать новый источник заработка. Они были часто хорошо информированы, первыми умели узнавать новости, в особенности если дело касалось финансов и торговли. По словам Булгарина, для польских шляхтичей «евреи заменяли газеты»919. Поляки были уверены, что евреи «знают всё»920. Фаддей Венедиктович утверждал, будто «все возвращенные к России от Польши провинции были для евреев гораздо прибыльнее Обетованной Земли»921, так что евреи вме сто того, чтобы в поте лица добывать хлеб свой, занимались в литовских, белорусских и украинских землях не всегда безопасными, но очень прибыльными операциями.

Флегматичные и степенные украинские селяне неизбежно уступали евреям торговлю, и только оборотистые русские купцы могли еще долго конкурировать с изворотливыми, дальновидными и энергичными сынами Израиля. При этом русские преобладали в крупно-оптовой торговле, а евреи в розничной: «Здесь везде жиды, как насосы, втягивают в себя всю медь и серебро»922, писал князь Долгорукий в 1810 году. Не удивительно, что со временем у евреев появлялись большие состояния.

В Киеве начала XIX века крупнейшими кредиторами были банкиры, приезжавшие из еврейского Бердичева. Ежегодно они привозили на ярмарку в Киев «по 500600 тыс. руб. серебром, а иногда и более 1 млн»923. Достаток киевских евреев отметил и Владимир Измайлов: «они живут богато, производят разные ремесла»924.
Господство евреев на правобережной Украине с огорчением признавал Иван Аксаков, а Николай Васильевич Гоголь и в Европе нашел подтверждение наблюдениям, которые он мог сделать еще в Малороссии. Из письма Н. В. Гоголя В. А. Жуковскому от 8 января 1844 года: «Авикдор банкир, стало быть жид. <> Притом, как бы ни написали вы адрес, письмо дошло бы непременно куда следует. К жиду деньги всегда дойдут: они еще со времен Иуды знают своего господина, и если бы вы вместо Авикдору написали Курлепникову, то деньги пришли бы прямо в руки Авикдору»925.

Богатство евреев, их привычка к труду, умение обращаться с деньгами должны были открыть перед еврейским народом блестящие перспективы. Но в гоголевское время еврейский мир еще только стоял на пороге перемен. Гаскала (Просвещение) придет в местечки Литвы, Белоруссии, Украины с большим опозданием. Только в 1828 году Ицхак Бер Левинзон выпустит книгу «Миссия в Израиле» («Теуда бе-Исраэль»), где будет доказывать, что изучение иностранных языков и занятие сельским хозяйством могут принести большую пользу евреям926. Однако и до Левинзона молодые евреи, побывавшие за границей, прежде всего в Германии, приносили на родину новые идеи и новые взгляды на жизнь. С одним из таких молодых евреев в 1810 году познакомился И. М. Долгорукий. Князь, приехав в Умань, остановился в доме богатого торговца Гуровича. Он разговорился с хозяйским сыном, молодым человеком двадцати четырех лет, который уже успел побывать в Лейпциге. Молодой человек знал немецкий, французский, русский. С князем они общались именно по-французски. Молодой Гурович был даже противником традиционной еврейской одежды, считал ее «шутовской». Сам он, впрочем, одевался по-еврейски, чтобы не огорчать свою мать.

Если европейская ученость только проникала в среду еврейства, то ученость иудейская процветала. Каждый еврей был хоть сколько-нибудь грамотен, потому что непременно учился в хедере (школе) под руководством особого учителя (меламеда). Самые одаренные продолжали обучение в иешивах927. Не торговля, не винокурение, не управление имениями магнатов, а именно изучение писания (Танаха) и его толкования (Талмуда) были самыми почетными и уважаемыми занятиями для еврея. Да и прибыльными: меламед в местечке получал от 3000 до 10 000 рублей в год928, при этом не рисковал состоянием, как торговец.

Интерес к гуманитарной науке и книжности поддерживался, конечно, не одной выгодой. Экономный, скупой еврей, который в другое время отказывал себе в самом необходимом, охотно тратил деньги на недешевые в то время книги. Евреи «охотники до книг церковных, и раскупают их в великом множестве»929, писал тот же Долгорукий. При нем один торговец еврей, «из числа таких, кои ездят по всему белому свету обманывать всех без различия», привез в Одессу целый воз книг из Польши. И почти все эти книги раскупили буквально на глазах у князя930. Владимир Измайлов с почтением относился к еврейской грамотности и в разговоре с ученым евреем даже посетовал, что христиане лишены возможности читать Писание в оригинале: «Завидую, сказал я ему по-немецки, что вы умеете читать на том языке, на каком писана Библия. У вас есть перевод, отвечал он. Правда; но перевод не есть подлинник; в нем пропадают многия красоты»931.

Евреи тратили время в основном на изучение Танаха и Талмуда и проводили долгие часы, обсуждая мельчайшие расхождения в трактовке тех или иных фрагментов Писания у древних и средневековых комментаторов. Но сыновья и внуки этих схоластиков-талмудистов станут известными математиками, банкирами, адвокатами, журналистами, писателями. Иван Аксаков застал евреев правобережной Украины в предреформенное время, на пороге их фантастической экспансии, но имел возможность убедиться в их деловых качествах. Еще в 1854 году он заказал себе в Елисаветграде брюки, жилет, пальто и картуз из пеньки: «Вышло и дешево, и, по моему мнению, очень нарядно. Сшил платье мне один жид Мошко или Гершко и сшил превосходно»932. Должно быть, этот «Мошко или Гершко» был в самом деле отличным портным, раз угодил столичному русскому барину. Остался доволен еврейским портным и князь Долгорукий. Однажды его окружили пятеро портных-евреев: «всякому хотелось меня одеть». Один из портных договорился с князем и в тот же вечер сшил ему фрак! Однако запросил за работу целых двадцать семь рублей. Он объяснил столь высокую цену: с кого еще взять такую цену, как не с путешественника? Князь и без того путешествует и тратит огромные деньги. Сидеть дома было бы гораздо дешевле. Так почему бы «не кинуть лишний пенязь и в мою кису?»933 Князь признал правоту еврея и оплатил сполна свою покупку. Он тоже остался высокого мнения о способностях евреев, отметил за ними «остроту ума»934.

В полиэтничной Новороссии, где еврейские колонии соседствовали с немецкими, молдавскими, великорусскими, отношение к евреям, видимо, было несколько иным. Иван Аксаков не без огорчения рассказывал о беседе с бородатым русским извозчиком, настроенным не слишком патриотично. Мужик объяснял Аксакову, почему не любит Россию и любит Новороссию: «Там мы жили под панами, а здесь мы вольные, молдаване и евреи народ добрый, с ними жить можно»935

[diana]

только что разглядывала картины художников и увидела это..

[diana]

В полиэтничной Новороссии, где еврейские колонии соседствовали с немецкими, молдавскими, великорусскими, отношение к евреям, видимо, было несколько иным. Иван Аксаков не без огорчения рассказывал о беседе с бородатым русским извозчиком, настроенным не слишком патриотично. Мужик объяснял Аксакову, почему не любит Россию и любит Новороссию: «Там мы жили под панами, а здесь мы вольные, молдаване и евреи народ добрый, с ними жить можно»935

прочитала.. очень интересно, а дальше еще есть что?..