Твитнуть
Прочитать это можно здесь.
Патриаршее достоинство было усвоено митрополиту Иову лично Вселенским Патриархом Иеремией II-м в мае 1589 года (Иеремия прибыл в Москву 13 июля 1588 года, после чего последовали сложные переговоры с московским правительством, во время которых Иеремия фактически пребывал под домашним арестом); затем подтверждено Соборами в Константинополе в 1590 и 1593, о чём в Москву были посланы грамоты.
Значительную роль в исходатайствовании решения восточных патриархов сыграл Борис Годунов, фактически управлявший тогда Русским царством при царе Феодоре Иоанновиче. Единоличные действия Патриарха Иеремии в Москве вызвали неоднозначную реакцию на православном Востоке: крайне резко возражал против них, оспаривая их законность, авторитетный канонист и богослов Мелетий Пигас, ставший в 1590 году (после Собора в Константинополе) Александрийским Патриархом; Мелетий был убеждён, что действия Иеремии в Москве были обусловлены насилием и хитростью со стороны русских[2]. Тем не менее, позже он был в числе подписавших Грамоту 1593 года (на Грамоте 1590 года подпись Александрийского Патриарха отсутствовала, ввиду междупатриаршества).
В Уложенной грамоте 1589 года[3], в частности, декларировалась известная по более ранним источникам концепция Москвы (точнее, «Росийского царствия») как «Третьего Рима»: «<> Великое Росийское царствие, Третей Рим, благочестием всех превзыде»[4].
Как показали графологические исследования конца XX века, значительная часть подписей иерархов (кроме самого Патриарха Иеремии II) на Грамоте 1590 года была поддельной (из 105 подписей участников Собора не менее 70 не подлинны: выполнены не указанными в этих подписях иерархами)[5][6], что, вероятно, было вызвано спешкой; все подписи на акте Великого Константинопольского Собора 1593 года (42 иерарха) подлинные[5].
Желание Московского правительства было в том, чтобы Московский Патриарх занял третье, по Александрийском Патриархе, место в диптихе, но такое требование было категорически отвергнуто.
Ну, насилием в христианстве нас не удивишь...
Патриаршее достоинство было усвоено митрополиту Иову лично Вселенским Патриархом Иеремией II-м в мае 1589 года (Иеремия прибыл в Москву 13 июля 1588 года, после чего последовали сложные переговоры с московским правительством, во время которых Иеремия фактически пребывал под домашним арестом); затем подтверждено Соборами в Константинополе в 1590 и 1593, о чём в Москву были посланы грамоты.
Значительную роль в исходатайствовании решения восточных патриархов сыграл Борис Годунов, фактически управлявший тогда Русским царством при царе Феодоре Иоанновиче. Единоличные действия Патриарха Иеремии в Москве вызвали неоднозначную реакцию на православном Востоке: крайне резко возражал против них, оспаривая их законность, авторитетный канонист и богослов Мелетий Пигас, ставший в 1590 году (после Собора в Константинополе) Александрийским Патриархом; Мелетий был убеждён, что действия Иеремии в Москве были обусловлены насилием и хитростью со стороны русских[2]. Тем не менее, позже он был в числе подписавших Грамоту 1593 года (на Грамоте 1590 года подпись Александрийского Патриарха отсутствовала, ввиду междупатриаршества).
В Уложенной грамоте 1589 года[3], в частности, декларировалась известная по более ранним источникам концепция Москвы (точнее, «Росийского царствия») как «Третьего Рима»: «<> Великое Росийское царствие, Третей Рим, благочестием всех превзыде»[4].
Как показали графологические исследования конца XX века, значительная часть подписей иерархов (кроме самого Патриарха Иеремии II) на Грамоте 1590 года была поддельной (из 105 подписей участников Собора не менее 70 не подлинны: выполнены не указанными в этих подписях иерархами)[5][6], что, вероятно, было вызвано спешкой; все подписи на акте Великого Константинопольского Собора 1593 года (42 иерарха) подлинные[5].
Желание Московского правительства было в том, чтобы Московский Патриарх занял третье, по Александрийском Патриархе, место в диптихе, но такое требование было категорически отвергнуто.
Ну, насилием в христианстве нас не удивишь...
Комментарий