Твитнуть
Господне Слово учит нас, что существуют люди, которым от рождения свойственно более, чем другим, добро природное, а есть и такие, которым более, чем другим, врождено природное зло, но что никто, однако же, не спасаем благодаря лишь тому, что дано ему при рождении, ибо никто не может быть спасён без преобразования и возрождения. Там сказано также, что те, кто рождены были в добре природном, те возрождаемы иначе, нежели те, кто были рождены в природном зле, но, тем не менее, возможность быть спасёнными совершенно одинакова, как для тех, так и для других.
Те, кто был рождён в природном добре, они, относительно ума своего природного, рождены были подобными полезным и безвредным животным, те же, кто рождены были в природное зло, те, относительно своего природного ума рождены были подобными животным диким и хищным. Слово Господне называет, в общем, тех, кто были рождены в добро природное - добрыми, тех же, которые были рождены во зло природное - злыми. Но если определения эти, принадлежащие смыслу буквальному Слова, рассмотрены будут в свете небесном, то картина тогда предстанет перед нами совершенно иная.
Те, кто рождены в добро природное, кажутся мiру почти не зараженными такими злами как ненависть, мстительность, мошенничество или же лживость, да и сам человек, если он рождён таковым, и если он не исследует себя основательно, он также пребывает в подобной же иллюзии относительно свойственной ему натуры. Ибо рождённые в добро природное обладают всегда умеренным и ровным характером, они не так просто впадают в гнев, и не склонны к мошенничеству и обману.
И, тем не менее, в какое бы состояние человек не рождён был бы, он, всё же, в той или иной мере, но непременно подвержен всем злам этим, во внешнем своём, и поэтому каждому, невзирая на большее или меньшее количество зла этого у него, всё же совершенно необходимо, против зла этого в себе сражаться непрестанно, и непрестанно искоренять его из себя. Ибо если зло это, хоть в наималейшей степени, присутствует всё ещё в человеке, то он не в состоянии приступить тогда в борение со злом своим внутренним, суть которого открывается ему лишь внутренним смыслом Слова, каковой смысл тогда, по причине зла его внешнего, закрыт бывает для него совершенно.
Смысл буквальный Слова, открытый всякому человеку, говорит о личностях, и об отношении человека к личностям. Но смысл духовный, который открывается лишь внутреннему взору человека, очистившего жизнь свою предварительно, под водительстом смысла Слова буквального, от всяческих зол, присущих жизни его природной от самого его рождения в мiре, возвышает разумение постигающего его над уровнем личностных взаимоотношений, и говорит уже исключительно о благах и об истинах, и об отношениях человека с ними. Поэтому, в смысле Слова духовном, гнев, ненависть, мошенничество, мстительность и обман означают гнев, ненависть, мошенничество, мстительность и обман направленные уже непосредственно против блага и против истины.
Ибо каждый человек, относительно соби своей, вне зависимости от того, был ли рождён он более в добро природное, или же более в природное зло, питает, как по наследственности своей, так и по натуре, приобретаемой им своей собственной жизнью в мiре, необоримое чувство ненависти и мстительности по отношению ко всякому подлинному благу, и обуреваем побуждениями лжетвотворения и мошенничества по отношению ко всякой подлинной истине. И если человек такой не пройдет через преобразование и возрождение личности своей в мiре, то зла эти внутренние будут возрастать в человеке этом всё более и более, по мере возрастания его в летах, если только не будет прерван процесс этот преобразованием его и его возрождением.
И что особенно примечательно, даже те, кто рождены были во все возможные качества добра природного, и, по характеру своему, были всегда исключительно доброжелательны и миролюбивы, если приведены они бывают в присутствие подлинного добра и настоящей истины, которыми обнажается и изобличается подлинное, или же внутреннее качество всякого человека, то даже и они часто впадают, при этом, внезапно в нескрываемые ненависть, мстительность, мошеннические поползновения и обманы всяческого рода, по отношению к тем, кто пребывают в этих благах и истинах, принадлежащих подлинному учению веры в церкви, и, таким образом, они внезапно, даже для себя. проявляют такие свойства характера, которые кажутся совершенно несовместимыми с обычным состоянием их сознания.
Поэтому, когда, в молитве богослужения нашего, вы произносите слова ненависть и мстительность то поразмыслите в себе, нет ли во глубинах духа вашего скрытой ненависти, и непроявляемой, до поры до времени, яростной мстительности по отношению к подлинным благу и истине. Ибо подлинная истина свидетельствует о том, что ваши кажущиеся блага и истины, которые, в сути своей, есть лишь добро природное и познания, присущие исключительно памяти вашей внешней, скрывают, во внутреннем своём, все мыслимые разновидности адского зла и дьявольской лжи. Когда вся правда истины этой предстанет внутреннему взору вашему, то поразмыслите о том, как вы реагируете на это. Ибо собь ваша, при этом, сразу возбуждается необыкновенно, и просто закипает негодованием пламенным, после чего вы чувствуете непременное и великое раздражение, и желание отреагировать немедленно, со всей возможной мстительностью ярости своей, и разумение ваше затем, со всей возможной искусностью лжетворения и обмана, будет пытаться извратить, исказить и отвергнуть всю изобличающую правду этой истины. Если же, тем не менее, сознанию вашему присуще хоть сколько-нибудь от жизни духовной, то понимание ваше укажет вам, что истины эти, присущие учению веры церкви, и блага, к которым ведёт признание их, есть правдивыми истинами и подлинными благами. И тогда сознание ваше вступит в область борения духовного, где, на одной стороне, сражается понимание ваше, просветлённое истинами учения веры, а на другой стороне - ваша собь, со всеми её злами, лжами и неправдами, и тогда духовная жизнь ваша, или же духовная ваша смерть определяться будут исключительно тем, какая из этих сторон выйдет из сражения победительницей.
Однажды епископ Пендельтон (W.F.) сказал: Если вас критикуют, неважно - дружески или нет, то воспринимайте это как знак Провидения, и исследуйте себя тщательно и беспристрастно, дабы установить, насколько критика это соответсвует истине. Если вы установите, что сказанное соответсвует истине, то покайтесь, если же вы не видите в ней ни малейшего смысла - тогда забудьте о ней совершенно. Если вы последуете этому совету, то вы найдёте его исключительно полезным для определения подлинных состояний ума своего природного. Но, если углубится в материи более внутренние, то когда вы слышите что-либо, относящееся к учению веры церкви, и противоречащее чувствам вашим, то понаблюдайте тогда также за своей реакцией. Какая реакция для вас, в таком случае естественна? Чувствуете ли вы, при этом, гнев? Отзывается ли ум ваш на это острым негодованием? Если да, то подумайте - ведь это может быть подлинной истиной учения веры, и вы должны, при любом раскладе, тщательно её рассмотреть, не поддаваясь влиянию своего на неё негодования, дабы обнаружить, в духе подлинной объективности и беспристрастности, подлинно ли эта истина принадлежит учению веры, или же нет. С другой стороны, если вы слышите что-либо, выдаваемое за принадлежащее к Слову, и что непосредственно потакает чувствам вашим, и приводит вас в хорошее настроение, будьте достаточно осторожны, и подвергните утверждение такое тщательному сравнению со Словом, ибо оно вполне может оказаться и положением ложным.
Но даже если вам и свойственно обращаться всякий раз непосредственно к Слову, дабы установить соответствие какого-либо принятого или же услышанного вами положения учения веры с ним непосредственно, то и тут нужно также проявлять исключительную осторожность. Ибо человек может очень легко добросовестно исследовать Слово, с кажущимся намерением установить соответствие ему того или иного положения, и, тем не менее, осуществлять действие это исключительно в духе подыскивания в Слове лишь подтверждения своему предвзятому пониманию, или же предустановленному побуждению своей воли. В этом случае, человек такой будет находить непрестанно в Слове места, с полной для него очевидностью подтверждающие это предвзятое мнение его, тогда как мнение это может быть и совершенно ложным.
Человек такой может даже, в такой ситуации, молиться Самому Господу, с прошением просветить его и наставить в понимании Слова, но, при этом, желать однако же внутренне, дабы Господь, Словом Своим, лишь подтвердил бы личные мнения его и свойственные ему хотения, вместо того, чтобы желать, в сокрушении сердечном, дабы Господь изменил хотения его воли и разумение ума его в соответствии со Своим Словом. Ибо лишь исключительно посредством тяжких борений духовных, совершаемых, со всей мыслимой силой и со всем стремлением воли своей, против суетности и предвзятости собственного своего разумения, и с сердечным признанием того, что заслуга преобразования сознания вашего, и просветления его, принадлежит лишь Единому Господу, можете вы войти в просветлённое постижение Истины Слова, и в подлинное его Учение Веры.
Читая Слово, не попадаете ли вы иногда на такие места, которые возбуждают в вас острое против них негодование? Не хотите ли вы, подчас, дабы в Слове не записано было бы то или иное из положений его, или, хотя бы, чтобы сказано это было там хоть как-нибудь, да иначе. Вам, возможно, тяжко будет признаться в этом, но несомненно, время ото времени, все вы чувствуете приступы внезапного и жестокого негодования против Слова, и, таким образом, по сути против Самого Господа, которое, если не пресечь его радикально, немедленно по его возникновении, в другом мiре непременно проявиться у вас как жестокая и всепожирающая ненависть к Господу.
Всё что сказано было здесь до сих пор, относилось исключительно к тем, кто находится лишь в самом начале процесса преобразования и возрождения своего, но, в основном, внутреннее Слова предназначено почти исключительно для ангелов, или же для людей, уже возрожденных Господом. Ибо внутренний смысл Слова, в своём подлинном возвышении, ориентирован лишь на тех, у кого внутреннее ума их уже возвышенно в свет небесный, а внутреннее воли исполененно небесного тепла. В этом же своём измерении, внутренний, или же духовный смысл Слова становится гораздо мягче и умереннее, по сравнению с тем, чем он кажется в букве своей.
Ибо ангелы небесные вовсе не находятся в ненависти, мстительности, мошенничествах или же обманах таким же образом, каким зла эти присущи людям в мiре, и, поэтому, вовсе не должны искоренять их тем же порядком, какой надлежит людям на нашей земле.
В духовном смысле Слова, скажем, ненависть имеет гораздо более мягкое значение - ему там соответсвует понятие отвращение.
Ангелы совершенствуемы Господом в небесах до бесконечности, и совершенствование это означает непрерывное преодоление ими чего-либо, принадлежащего соби их. Вечернее состояние жизни их на небесах как раз и означает, что во внутреннем их активизировалось нечто, принадлежащее их соби. И затем, когда они погружаются в это своё вечернее состояние, Господь нисходит к ним, в своей Божественной истине, после чего наступает для них время духовного искушения, ибо в этом своём состоянии они, из соби своей, чувствуют некий род мягкого отвращения к этой новой для них истине, каковое отвращение в себе они и должны преодолеть. Если они преодолевают его, то Господь нисходит тогда к ним состоянием новой зари, принадлежащей этой Своей новой истине и присущему ей благу, и, таким образом, ангелы бывают Господом усовершаемы. Это преодоление ангельское, разумеется весьма и весьма отличается от того преодоления, которое совершать должны люди в своих внешних, или же природных состояниях ума.
Для большей ясности, попробуем проиллюстрировать вышесказанное. Ангел небесный пребывает в состоянии любви к Господу, и в истине небесной, любви этой принадлежащей и ей отвечающей. Вечер для него - это приближение к состоянию, близкому к состоянию ангелов царства духовного, в каковом состоянии вера не составляет уже совершенного единства с любовью к Господу. В таком состоянии собь вводит ангела этого в побуждение созерцания истины Господней таким же образом, каким созерцаема она ангелами духовными. Пожалуй, хотя здесь понятие отвращение и было бы слишком жёстким определением сути этого их состояния, тем не менее ангелы небесные испытывают, при этом, достаточно сильное отсутствие какого-либо желания выйти из этого вечернего состояния внутренних начал духа своего, и это окрашивает всё чувства их, принадлежащие состоянию такому, тенью глубокой внутренней печали. И печаль эта пробуждает в них тогда сильнейшее внутреннее стремление к грядущему новому Господнему дню, что соответсвует новому к ним Господнему пришествию.
Благодаря всему этому, ангелы небесные непрестанно ощущают силу милосердия Господнего, направленного к ним, ибо они провидят тогда, что если бы милосердие Господне не осуществляло бы в них непрестанно Своего действия, то они впали бы непременно в то состояние, которое присуще ангелам духовным, и это было бы для них сильнейшим грехом перед Господом, побуждающим их, затем, ко всё более и более стремительному духовному падению, которое завершилось бы для них лишь в самой глубочайшей преисподней. И так как ангелам небесным присуще гораздо более глубокое постижение всей глубины подобной опасности, которой подвергаема вся жизнь их духовная в таковом случае, чем каким-либо иным ангелам, то, поэтому, им присуще и гораздо более чистое и глубокое постижение всей силы любви и милосердия Господних, извлекающих их непрестанно из присущих соби их зол и заблуждений всяческих, и, через это, они обладают гораздо большим чувством внутренней любви к Господу, нежели все остальные ангелы.
Из всего вышесказанного с очевидностью следует то заключение, что истолковываемый здесь текст молитвы этой, взятой, для богослужения нашего, из книги Небесного Учения Веры Откровение Изъяснённое, который, по видимостям восприятия внешнего, казалось бы ну совершенно никакого отношения не имеет, и иметь не может ни к каким состояниям ангелов Господнего Неба, текст этот, тем не менее, в своём высшем, или же небесном смысле, есть, тем не менее именно той молитвою, которою ангелы небесные непрестанно возносимы, в самых высочайших глубинах духа своего, к Самому Господу.
Те, кто был рождён в природном добре, они, относительно ума своего природного, рождены были подобными полезным и безвредным животным, те же, кто рождены были в природное зло, те, относительно своего природного ума рождены были подобными животным диким и хищным. Слово Господне называет, в общем, тех, кто были рождены в добро природное - добрыми, тех же, которые были рождены во зло природное - злыми. Но если определения эти, принадлежащие смыслу буквальному Слова, рассмотрены будут в свете небесном, то картина тогда предстанет перед нами совершенно иная.
Те, кто рождены в добро природное, кажутся мiру почти не зараженными такими злами как ненависть, мстительность, мошенничество или же лживость, да и сам человек, если он рождён таковым, и если он не исследует себя основательно, он также пребывает в подобной же иллюзии относительно свойственной ему натуры. Ибо рождённые в добро природное обладают всегда умеренным и ровным характером, они не так просто впадают в гнев, и не склонны к мошенничеству и обману.
И, тем не менее, в какое бы состояние человек не рождён был бы, он, всё же, в той или иной мере, но непременно подвержен всем злам этим, во внешнем своём, и поэтому каждому, невзирая на большее или меньшее количество зла этого у него, всё же совершенно необходимо, против зла этого в себе сражаться непрестанно, и непрестанно искоренять его из себя. Ибо если зло это, хоть в наималейшей степени, присутствует всё ещё в человеке, то он не в состоянии приступить тогда в борение со злом своим внутренним, суть которого открывается ему лишь внутренним смыслом Слова, каковой смысл тогда, по причине зла его внешнего, закрыт бывает для него совершенно.
Смысл буквальный Слова, открытый всякому человеку, говорит о личностях, и об отношении человека к личностям. Но смысл духовный, который открывается лишь внутреннему взору человека, очистившего жизнь свою предварительно, под водительстом смысла Слова буквального, от всяческих зол, присущих жизни его природной от самого его рождения в мiре, возвышает разумение постигающего его над уровнем личностных взаимоотношений, и говорит уже исключительно о благах и об истинах, и об отношениях человека с ними. Поэтому, в смысле Слова духовном, гнев, ненависть, мошенничество, мстительность и обман означают гнев, ненависть, мошенничество, мстительность и обман направленные уже непосредственно против блага и против истины.
Ибо каждый человек, относительно соби своей, вне зависимости от того, был ли рождён он более в добро природное, или же более в природное зло, питает, как по наследственности своей, так и по натуре, приобретаемой им своей собственной жизнью в мiре, необоримое чувство ненависти и мстительности по отношению ко всякому подлинному благу, и обуреваем побуждениями лжетвотворения и мошенничества по отношению ко всякой подлинной истине. И если человек такой не пройдет через преобразование и возрождение личности своей в мiре, то зла эти внутренние будут возрастать в человеке этом всё более и более, по мере возрастания его в летах, если только не будет прерван процесс этот преобразованием его и его возрождением.
И что особенно примечательно, даже те, кто рождены были во все возможные качества добра природного, и, по характеру своему, были всегда исключительно доброжелательны и миролюбивы, если приведены они бывают в присутствие подлинного добра и настоящей истины, которыми обнажается и изобличается подлинное, или же внутреннее качество всякого человека, то даже и они часто впадают, при этом, внезапно в нескрываемые ненависть, мстительность, мошеннические поползновения и обманы всяческого рода, по отношению к тем, кто пребывают в этих благах и истинах, принадлежащих подлинному учению веры в церкви, и, таким образом, они внезапно, даже для себя. проявляют такие свойства характера, которые кажутся совершенно несовместимыми с обычным состоянием их сознания.
Поэтому, когда, в молитве богослужения нашего, вы произносите слова ненависть и мстительность то поразмыслите в себе, нет ли во глубинах духа вашего скрытой ненависти, и непроявляемой, до поры до времени, яростной мстительности по отношению к подлинным благу и истине. Ибо подлинная истина свидетельствует о том, что ваши кажущиеся блага и истины, которые, в сути своей, есть лишь добро природное и познания, присущие исключительно памяти вашей внешней, скрывают, во внутреннем своём, все мыслимые разновидности адского зла и дьявольской лжи. Когда вся правда истины этой предстанет внутреннему взору вашему, то поразмыслите о том, как вы реагируете на это. Ибо собь ваша, при этом, сразу возбуждается необыкновенно, и просто закипает негодованием пламенным, после чего вы чувствуете непременное и великое раздражение, и желание отреагировать немедленно, со всей возможной мстительностью ярости своей, и разумение ваше затем, со всей возможной искусностью лжетворения и обмана, будет пытаться извратить, исказить и отвергнуть всю изобличающую правду этой истины. Если же, тем не менее, сознанию вашему присуще хоть сколько-нибудь от жизни духовной, то понимание ваше укажет вам, что истины эти, присущие учению веры церкви, и блага, к которым ведёт признание их, есть правдивыми истинами и подлинными благами. И тогда сознание ваше вступит в область борения духовного, где, на одной стороне, сражается понимание ваше, просветлённое истинами учения веры, а на другой стороне - ваша собь, со всеми её злами, лжами и неправдами, и тогда духовная жизнь ваша, или же духовная ваша смерть определяться будут исключительно тем, какая из этих сторон выйдет из сражения победительницей.
Однажды епископ Пендельтон (W.F.) сказал: Если вас критикуют, неважно - дружески или нет, то воспринимайте это как знак Провидения, и исследуйте себя тщательно и беспристрастно, дабы установить, насколько критика это соответсвует истине. Если вы установите, что сказанное соответсвует истине, то покайтесь, если же вы не видите в ней ни малейшего смысла - тогда забудьте о ней совершенно. Если вы последуете этому совету, то вы найдёте его исключительно полезным для определения подлинных состояний ума своего природного. Но, если углубится в материи более внутренние, то когда вы слышите что-либо, относящееся к учению веры церкви, и противоречащее чувствам вашим, то понаблюдайте тогда также за своей реакцией. Какая реакция для вас, в таком случае естественна? Чувствуете ли вы, при этом, гнев? Отзывается ли ум ваш на это острым негодованием? Если да, то подумайте - ведь это может быть подлинной истиной учения веры, и вы должны, при любом раскладе, тщательно её рассмотреть, не поддаваясь влиянию своего на неё негодования, дабы обнаружить, в духе подлинной объективности и беспристрастности, подлинно ли эта истина принадлежит учению веры, или же нет. С другой стороны, если вы слышите что-либо, выдаваемое за принадлежащее к Слову, и что непосредственно потакает чувствам вашим, и приводит вас в хорошее настроение, будьте достаточно осторожны, и подвергните утверждение такое тщательному сравнению со Словом, ибо оно вполне может оказаться и положением ложным.
Но даже если вам и свойственно обращаться всякий раз непосредственно к Слову, дабы установить соответствие какого-либо принятого или же услышанного вами положения учения веры с ним непосредственно, то и тут нужно также проявлять исключительную осторожность. Ибо человек может очень легко добросовестно исследовать Слово, с кажущимся намерением установить соответствие ему того или иного положения, и, тем не менее, осуществлять действие это исключительно в духе подыскивания в Слове лишь подтверждения своему предвзятому пониманию, или же предустановленному побуждению своей воли. В этом случае, человек такой будет находить непрестанно в Слове места, с полной для него очевидностью подтверждающие это предвзятое мнение его, тогда как мнение это может быть и совершенно ложным.
Человек такой может даже, в такой ситуации, молиться Самому Господу, с прошением просветить его и наставить в понимании Слова, но, при этом, желать однако же внутренне, дабы Господь, Словом Своим, лишь подтвердил бы личные мнения его и свойственные ему хотения, вместо того, чтобы желать, в сокрушении сердечном, дабы Господь изменил хотения его воли и разумение ума его в соответствии со Своим Словом. Ибо лишь исключительно посредством тяжких борений духовных, совершаемых, со всей мыслимой силой и со всем стремлением воли своей, против суетности и предвзятости собственного своего разумения, и с сердечным признанием того, что заслуга преобразования сознания вашего, и просветления его, принадлежит лишь Единому Господу, можете вы войти в просветлённое постижение Истины Слова, и в подлинное его Учение Веры.
Читая Слово, не попадаете ли вы иногда на такие места, которые возбуждают в вас острое против них негодование? Не хотите ли вы, подчас, дабы в Слове не записано было бы то или иное из положений его, или, хотя бы, чтобы сказано это было там хоть как-нибудь, да иначе. Вам, возможно, тяжко будет признаться в этом, но несомненно, время ото времени, все вы чувствуете приступы внезапного и жестокого негодования против Слова, и, таким образом, по сути против Самого Господа, которое, если не пресечь его радикально, немедленно по его возникновении, в другом мiре непременно проявиться у вас как жестокая и всепожирающая ненависть к Господу.
Всё что сказано было здесь до сих пор, относилось исключительно к тем, кто находится лишь в самом начале процесса преобразования и возрождения своего, но, в основном, внутреннее Слова предназначено почти исключительно для ангелов, или же для людей, уже возрожденных Господом. Ибо внутренний смысл Слова, в своём подлинном возвышении, ориентирован лишь на тех, у кого внутреннее ума их уже возвышенно в свет небесный, а внутреннее воли исполененно небесного тепла. В этом же своём измерении, внутренний, или же духовный смысл Слова становится гораздо мягче и умереннее, по сравнению с тем, чем он кажется в букве своей.
Ибо ангелы небесные вовсе не находятся в ненависти, мстительности, мошенничествах или же обманах таким же образом, каким зла эти присущи людям в мiре, и, поэтому, вовсе не должны искоренять их тем же порядком, какой надлежит людям на нашей земле.
В духовном смысле Слова, скажем, ненависть имеет гораздо более мягкое значение - ему там соответсвует понятие отвращение.
Ангелы совершенствуемы Господом в небесах до бесконечности, и совершенствование это означает непрерывное преодоление ими чего-либо, принадлежащего соби их. Вечернее состояние жизни их на небесах как раз и означает, что во внутреннем их активизировалось нечто, принадлежащее их соби. И затем, когда они погружаются в это своё вечернее состояние, Господь нисходит к ним, в своей Божественной истине, после чего наступает для них время духовного искушения, ибо в этом своём состоянии они, из соби своей, чувствуют некий род мягкого отвращения к этой новой для них истине, каковое отвращение в себе они и должны преодолеть. Если они преодолевают его, то Господь нисходит тогда к ним состоянием новой зари, принадлежащей этой Своей новой истине и присущему ей благу, и, таким образом, ангелы бывают Господом усовершаемы. Это преодоление ангельское, разумеется весьма и весьма отличается от того преодоления, которое совершать должны люди в своих внешних, или же природных состояниях ума.
Для большей ясности, попробуем проиллюстрировать вышесказанное. Ангел небесный пребывает в состоянии любви к Господу, и в истине небесной, любви этой принадлежащей и ей отвечающей. Вечер для него - это приближение к состоянию, близкому к состоянию ангелов царства духовного, в каковом состоянии вера не составляет уже совершенного единства с любовью к Господу. В таком состоянии собь вводит ангела этого в побуждение созерцания истины Господней таким же образом, каким созерцаема она ангелами духовными. Пожалуй, хотя здесь понятие отвращение и было бы слишком жёстким определением сути этого их состояния, тем не менее ангелы небесные испытывают, при этом, достаточно сильное отсутствие какого-либо желания выйти из этого вечернего состояния внутренних начал духа своего, и это окрашивает всё чувства их, принадлежащие состоянию такому, тенью глубокой внутренней печали. И печаль эта пробуждает в них тогда сильнейшее внутреннее стремление к грядущему новому Господнему дню, что соответсвует новому к ним Господнему пришествию.
Благодаря всему этому, ангелы небесные непрестанно ощущают силу милосердия Господнего, направленного к ним, ибо они провидят тогда, что если бы милосердие Господне не осуществляло бы в них непрестанно Своего действия, то они впали бы непременно в то состояние, которое присуще ангелам духовным, и это было бы для них сильнейшим грехом перед Господом, побуждающим их, затем, ко всё более и более стремительному духовному падению, которое завершилось бы для них лишь в самой глубочайшей преисподней. И так как ангелам небесным присуще гораздо более глубокое постижение всей глубины подобной опасности, которой подвергаема вся жизнь их духовная в таковом случае, чем каким-либо иным ангелам, то, поэтому, им присуще и гораздо более чистое и глубокое постижение всей силы любви и милосердия Господних, извлекающих их непрестанно из присущих соби их зол и заблуждений всяческих, и, через это, они обладают гораздо большим чувством внутренней любви к Господу, нежели все остальные ангелы.
Из всего вышесказанного с очевидностью следует то заключение, что истолковываемый здесь текст молитвы этой, взятой, для богослужения нашего, из книги Небесного Учения Веры Откровение Изъяснённое, который, по видимостям восприятия внешнего, казалось бы ну совершенно никакого отношения не имеет, и иметь не может ни к каким состояниям ангелов Господнего Неба, текст этот, тем не менее, в своём высшем, или же небесном смысле, есть, тем не менее именно той молитвою, которою ангелы небесные непрестанно возносимы, в самых высочайших глубинах духа своего, к Самому Господу.
Комментарий