В США скончался один из основателей Христианского комитета защиты прав верующих СССР

[аким]

МЫСЛИ: Священник Глеб Якунин, Е. Бресенден, Е. Ихлов, Л. Левинсон, М. Осадчев. ПАМЯТИ ВАДИМА ЩЕГЛОВА. В США скончался один из основателей Христианского комитета защиты прав верующих в СССР

3 апреля 2013 года в Бостоне, США, в возрасте 80 лет умер правозащитник Вадим Иванович Щеглов. В глухие 70-80-е годы Вадим Щеглов был в СССР одним из немногих активных и открытых защитников свободы вероисповедания, равной для верующих всех конфессий. Когда в 1976 году священником Глебом Якуниным был создан Христианский комитет защиты прав верующих, Вадим Иванович стал одним из основных его членов. Это был яркий, одаренный многими талантами человек. Он знал и любил математику, музыку, поэзию, театр. Вадюша, как называли его друзья, обладал глубоким умом и замечательным чувством юмора. Интеллектуальную силу Щеглова уважали даже те, кто по долгу службы и партийной принадлежности пытались запугивать и унижать его. Но он имел больший, особенный дар дар свободы. Как писал Н. Эйдельман, обществу для осознания свободы как высшей ценности необходимы три небитых поколения. Поколение Вадима, который родился в 1932 году, было бито, да еще как бито, оно было в значительной степени выбито из жизни сталинским режимом, убившим миллионы. Выжившим достался в наследство условный рефлекс страха. Вадим Иванович страха не имел. Он не побоялся вступить в правозащитный комитет и оказаться "под колпаком" КГБ. В 1979 году, после ареста о. Глеба, госбезопасность стала активно "разрабатывать" Вадима. Начались допросы в КГБ. Вадима спрашивали не только о Якунине, но и о других членах Христианского комитета, которые были арестованы. Вадим отказывался от дачи показаний, несмотря на запугивания арестом с последующим многолетним заключением за "антисоветскую деятельность". Вот как описывает события того времени Хроника текущих событий, № 56: "5-го мая 1980 года два сотрудника уголовного розыска увели члена Христианского комитета защиты прав верующих в СССР В. Щеглова с работы в райком КПСС, где майор КГБ предъявил ему ксерокопии документов Христианского комитета. Щеглову было предложено подписать протокол "предупреждения по Указу". Щеглов записал протест против квалификации документов Христианского комитета как клеветнических и подписал протокол". С этого дня у подъезда дома, где проживала семья Щегловых, стала круглосуточно дежурить черная Волга с сотрудниками КГБ. Это был знак, что до ареста Вадима остались считанные дни, а, возможно, часы. До этих событий некоторые члены Христианского комитета после нескольких месяцев пребывания в Лефортовской тюрьме появились на экранах центральных каналов Телевидения СССР, чтобы публично признать работу в Христианском комитете антисоветской преступной деятельностью. Было очевидно, что покаявшихся КГБ "сломало". Все понимали, что покаяния были вынужденными. Покаялись в несуществующих преступлениях честные люди, религиозные деятели, интеллектуалы, художники. Они были известны как убежденные сторонники религиозной свободы и прав человека. Но для Вадима Щеглова их покаяния свидетельствовали о том, что никто не может быть заранее уверен, что выдержит пыточные условия тюрем. Вадим Иванович также не имел опыта пребывания в тюрьмах и лагерях и, будучи в ситуации неминуемого ареста, он сделал заявление о том, что любого вида покаяния или раскаяния, сказанные им или от его имени после ареста, будут свидетельствовать только о том, что его подвергли пыткам. КГБ отреагировал без промедления. Ему было предложено сделать выбор: тюрьма или немедленная эмиграция. Будучи инвалидом детства, имея двух малолетних детей Вадим Иванович выбрал эмиграцию. В условиях того времени это была победа. О Вадиме Щеглове вспоминает христианин пятидесятник Евгений Бресенден: "Я впервые познакомился с Вадимом Ивановичем Щегловым и его супругой Зариной в квартире Григория и Марии Подъяпольских, где по средам собирались правозащитники диссиденты. Расходиться стали около полуночи и Вадим Иванович спросил меня: "Евгений, где ты остановился?" Нигде, ответил я. "Как нигде? Где же ты ночуешь?" - На лавочке в парке, на крыше заброшенного сарая, а то и на дереве. Мои московские единоверцы были предупреждены милицией, что если они меня примут, то и я, и они будут иметь большие проблемы. Они посоветовали мне ночевать на вокзале или попытаться устроится в гостинице. Ни то ни другое мне не годилось. В гостинице надо предъявлять паспорт, а я объявлен в розыск как особо опасный преступник. Плакаты с надписью "розыск" и моей фотографией я видел в аэропортах Владивостока, Хабаровска, Красноярска. Были они и в других городах. Однажды в Красноярске я был задержан милицией. В милиции знали, что я никакой не преступник, они мне прямо сказали, езжай домой в Находку, а если поедешь в Москву, то арестуем и отправим в Находку под конвоем. Тогда Вадим сказал: "Я и Зарина приглашаем тебя к нам". Я ответил: Вадим Иванович, если меня найдут в вашей квартире, у вас будут неприятности. Я делаю опасную работу, добиваюсь разрешения выезда моей семьи и семей членов нашей общины в эмиграцию, и не хочу вас подводить. Вадим ответил: "Клопов бояться, тогда и жить не стоит. Приходи к нам". С тех пор я всегда останавливался у Вадима с Зариной и оставался столько дней, сколько мне было необходимо. Их гостеприимством пользовался не только я. Пятидесятники из разных городов приезжали к Щегловым, чтобы передать документы, списки семей верующих, стремящихся покинуть СССР навсегда, а впоследствии те, кто получил разрешение и должен был в Москве оформить визу на выезд. Не менее трехсот семей останавливались в квартире Щегловых, и все находили здесь и стол, и дом. Когда моя семья добралась до Америки, а мы были первыми, кто покинул СССР по причине преследований за нашу веру, я стал давать американским христианам пятидесятникам адрес Вадима и Зарины с рекомендацией, что это надежные честные люди, через которых можно передать правозащитные документы и информацию". Многие верующие, живущие ныне в Соединенных Штатах, Канаде, Австралии вспоминают семью Щегловых с любовью и благодарностью. Вадим Ивановия Щеглов похоронен на православном кладбище в русском монастыре Джорданвилл. Скорбим о кончине этого замечательного человека. Искренне соболезнуем его жене Зарине.