Твитнуть
[20 ДЕКАБРЯ 2006, 13:57] АНТОН ОРЕХЪ
| (Фото: borodulincollection.com)Эх!.. Если Брежневу уже сто, а мы его еще прекрасно помним, значит, и нам уже не двадцать Помню, как в день похорон стоял в карауле у его портрета, помню, как в пионерском лагере более старший товарищ шепотом говорил: «Если Брежнев умрет, начнется война. Только он удерживает Америку от войны». Если до сих пор помню, значит, и сам, наверное, в это тогда поверил. Через несколько месяцев Брежнев умер, я стоял в карауле у портрета, а война так и не началась.
«Малая Земля», ордена и медали, анекдоты все это помнят, и четверть века в историческом смысле пролетела, как один миг так ясно и свежо предание. Но вот верится во многое уже с трудом.
Злобы к Брежневу действительно почти никто не испытывает. Может потому что злиться на пожилого и, к сожалению, комичного в последние годы жизни человека, неудобно. Может потому, что были у нас и вожди пострашнее и времена похуже. А брежневское время так и вовсе одно из самых спокойных. Так что злиться правда не за чем.
Однако сколько же умиления! От иронии и смеха остались лишь добрые улыбки, и получился из Брежнева эдакий Дед Мороз. И добрый был, и с юмором, и хотел как лучше, и все понимал, и всем помогал, и вовсе не был слаб умом, и сам добровольно в отставку собирался. И как вывод: а не так уж и плохо жили, много было полезного, много достижений, если бы не обстоятельства и дурные советчики...
Я не знаю, является ли это специфическим качеством нашего народа или такова вообще человеческая психология: не откладывается в голове ни черта. Как будто бесконечно ходим по кругу. Вот был у нас Сталин отец народов. И все в него свято верили. Потом разоблачили культ личности, и все схватились за голову а ведь действительно. Потом, как раз при Брежневе, снова Сталин стал хороший, во время перестройки обратно тиран. Сейчас снова к тому идет, что обелят кровопийцу.
И с Брежневым точно так же. Когда он правил, люди хоть и голосовали за «нерушимый блок», но все же понимали, что такая жизнь никуда не годится. Поэтому и обрадовались Горбачеву и с восторгом приняли перемены, гласности и плюрализмы. Но сегодня, когда страна нырнула в полнейший застой, народ этому опять только рад. Не надо ни свободы, ни всех этих митингов, дискуссий, не надо никаких выборов оставьте только нас в покое. Наш беспокойный человек за этот покой отдаст всё на свете. Ведь чем хорош был брежневский застой: завтра будет то же, что сегодня, и думать ни о чем не надо, потому что умные люди уже есть, они за тебя подумают.
Спустя 24 года ощущения аналогичные. Те, которые умные и всё за нас подумают уже в наличии. Остается только достичь такой же «уверенности в завтрашнем дне».
При Брежневе, конечно, не расстреливали и не мучили миллионами. Но вот у нас недалеко от дома был «блатной» магазин. И я так хорошо помню эти машины, вереницей подъезжавшие к нему. И страждущих из дальних областей, загружавших в багажник все, что они смогли купить, при том, что половина из этого им и не нужна-то была. Но ведь это сегодня не нужна, а завтра может понадобиться. А не будет!
Помню, как отец среди ночи поехал на работу, потому что, кажется, оставил там партбилет. Поехал, чтобы убедиться, что оставил, а не потерял. Потерять партбилет, значило потерять всё, а он был ответственным работником.
Ответственная работа и партбилет не мешали ему время от времени говорить непозволительные вещи, но говорить негромко и не по телефону.
Помню, каким невероятным известием стала для моих одноклассников новость, что я собираюсь поехать в Венгрию! Это обсуждали все! Человек едет за границу! Это был целый процесс. Подготовка, документы, еще бог знает что. А в итоге не поехали. Друзья сочувствовали, но с облегчением ведь им-то Венгрия никак не светила.
Хотя с голоду никто не умирал. И лекарства были. И работа была. И зарплату платили всем, даже тем, кто работать не хотел. Прожиточный минимум был гарантирован. О том и ностальгируем нынче в дни юбилейных торжеств. Не нужны нам плюрализмы и заграницы, не нужны миллионы все эти журавли в небе. Обеспечьте синицу. Не хотим летать, нам и поползать не обидно.
У меня есть своя присказка. Когда вижу что-то капиталистическое, вслед за восклицанием добавляю: вот разбудить бы сейчас Брежнева вот бы он посмотрел. На рок-н-ролл на Красной площади, на голых девок в телевизоре, на богачей в Мерседесах на что-то, чего при его жизни быть никак не могло. Действительно любопытно было бы представить. Например, стоит он на трибуне Мавзолея, а на башнях орлы двуглавые, а на ГУМе реклама иностранная. Чтобы он сказал?
Нет, времена, безусловно, изменились. Изменились бесповоротно. И назад мы не вернемся. Даже те, кто сейчас так успешно возрождает совковые ноу-хау, не хотят, чтобы было как прежде. Капитализм им всем нравится. И народ с теплотой вспоминает не колбасные поезда и ночные очереди за дефицитом с перекличками по номерам. Он вспоминает это прекрасное чувство, когда тебе ни о чем не надо беспокоиться, все за тебя уже решено, а ты только живи спокойненько, ходи на работу и получай зарплату. Дайте народу это спокойствие, погрузите его в нирвану он и ваше столетие отметит как красную дату.
| (Фото: borodulincollection.com)Эх!.. Если Брежневу уже сто, а мы его еще прекрасно помним, значит, и нам уже не двадцать Помню, как в день похорон стоял в карауле у его портрета, помню, как в пионерском лагере более старший товарищ шепотом говорил: «Если Брежнев умрет, начнется война. Только он удерживает Америку от войны». Если до сих пор помню, значит, и сам, наверное, в это тогда поверил. Через несколько месяцев Брежнев умер, я стоял в карауле у портрета, а война так и не началась. «Малая Земля», ордена и медали, анекдоты все это помнят, и четверть века в историческом смысле пролетела, как один миг так ясно и свежо предание. Но вот верится во многое уже с трудом.
Злобы к Брежневу действительно почти никто не испытывает. Может потому что злиться на пожилого и, к сожалению, комичного в последние годы жизни человека, неудобно. Может потому, что были у нас и вожди пострашнее и времена похуже. А брежневское время так и вовсе одно из самых спокойных. Так что злиться правда не за чем.
Однако сколько же умиления! От иронии и смеха остались лишь добрые улыбки, и получился из Брежнева эдакий Дед Мороз. И добрый был, и с юмором, и хотел как лучше, и все понимал, и всем помогал, и вовсе не был слаб умом, и сам добровольно в отставку собирался. И как вывод: а не так уж и плохо жили, много было полезного, много достижений, если бы не обстоятельства и дурные советчики...
Я не знаю, является ли это специфическим качеством нашего народа или такова вообще человеческая психология: не откладывается в голове ни черта. Как будто бесконечно ходим по кругу. Вот был у нас Сталин отец народов. И все в него свято верили. Потом разоблачили культ личности, и все схватились за голову а ведь действительно. Потом, как раз при Брежневе, снова Сталин стал хороший, во время перестройки обратно тиран. Сейчас снова к тому идет, что обелят кровопийцу.
И с Брежневым точно так же. Когда он правил, люди хоть и голосовали за «нерушимый блок», но все же понимали, что такая жизнь никуда не годится. Поэтому и обрадовались Горбачеву и с восторгом приняли перемены, гласности и плюрализмы. Но сегодня, когда страна нырнула в полнейший застой, народ этому опять только рад. Не надо ни свободы, ни всех этих митингов, дискуссий, не надо никаких выборов оставьте только нас в покое. Наш беспокойный человек за этот покой отдаст всё на свете. Ведь чем хорош был брежневский застой: завтра будет то же, что сегодня, и думать ни о чем не надо, потому что умные люди уже есть, они за тебя подумают.
Спустя 24 года ощущения аналогичные. Те, которые умные и всё за нас подумают уже в наличии. Остается только достичь такой же «уверенности в завтрашнем дне».
При Брежневе, конечно, не расстреливали и не мучили миллионами. Но вот у нас недалеко от дома был «блатной» магазин. И я так хорошо помню эти машины, вереницей подъезжавшие к нему. И страждущих из дальних областей, загружавших в багажник все, что они смогли купить, при том, что половина из этого им и не нужна-то была. Но ведь это сегодня не нужна, а завтра может понадобиться. А не будет!
Помню, как отец среди ночи поехал на работу, потому что, кажется, оставил там партбилет. Поехал, чтобы убедиться, что оставил, а не потерял. Потерять партбилет, значило потерять всё, а он был ответственным работником.
Ответственная работа и партбилет не мешали ему время от времени говорить непозволительные вещи, но говорить негромко и не по телефону.
Помню, каким невероятным известием стала для моих одноклассников новость, что я собираюсь поехать в Венгрию! Это обсуждали все! Человек едет за границу! Это был целый процесс. Подготовка, документы, еще бог знает что. А в итоге не поехали. Друзья сочувствовали, но с облегчением ведь им-то Венгрия никак не светила.
Хотя с голоду никто не умирал. И лекарства были. И работа была. И зарплату платили всем, даже тем, кто работать не хотел. Прожиточный минимум был гарантирован. О том и ностальгируем нынче в дни юбилейных торжеств. Не нужны нам плюрализмы и заграницы, не нужны миллионы все эти журавли в небе. Обеспечьте синицу. Не хотим летать, нам и поползать не обидно.
У меня есть своя присказка. Когда вижу что-то капиталистическое, вслед за восклицанием добавляю: вот разбудить бы сейчас Брежнева вот бы он посмотрел. На рок-н-ролл на Красной площади, на голых девок в телевизоре, на богачей в Мерседесах на что-то, чего при его жизни быть никак не могло. Действительно любопытно было бы представить. Например, стоит он на трибуне Мавзолея, а на башнях орлы двуглавые, а на ГУМе реклама иностранная. Чтобы он сказал?
Нет, времена, безусловно, изменились. Изменились бесповоротно. И назад мы не вернемся. Даже те, кто сейчас так успешно возрождает совковые ноу-хау, не хотят, чтобы было как прежде. Капитализм им всем нравится. И народ с теплотой вспоминает не колбасные поезда и ночные очереди за дефицитом с перекличками по номерам. Он вспоминает это прекрасное чувство, когда тебе ни о чем не надо беспокоиться, все за тебя уже решено, а ты только живи спокойненько, ходи на работу и получай зарплату. Дайте народу это спокойствие, погрузите его в нирвану он и ваше столетие отметит как красную дату.
Комментарий