...Очень просто, -- сказал староста. -- Вам, видно, никогда еще не
приходилось вступать в контакт с нашими канцеляриями. Всякий такой контакт
бывает только кажущимся. Вам же из-за незнания всех наших дел он
представляется чем-то настоящим. Да, еще про телефон: видите, у меня
никакого телефона нет, хотя мне-то уж немало приходится иметь дел с
канцеляриями. В пивных и всяких таких местах телефоны еще могут пригодиться
хотя бы вроде музыкальных ящиков, а больше они ни на что не нужны. А вы
когда-нибудь уже отсюда звонили? Да? Ну, тогда вы меня, может быть, поймете.
В Замке, как мне рассказывали, телефон как будто работает отлично, там
звонят непрестанно, что, конечно, очень ускоряет работу. Эти беспрестанные
телефонные переговоры доходят до нас по здешним аппаратам в виде шума и
пения, вы, наверно, тоже это слыхали. Так вот, единственное, чему можно
верить, -- это шуму и пению, они настоящие, а все остальное -- обман.
Никакой постоянной телефонной связи с Замком тут нет, никакой центральной
станции, которая переключала бы наши вызовы туда, не существует; если мы
отсюда вызываем кого-нибудь из Замка, там звонят все аппараты во всех самых
низших отделах, вернее, звонили бы, если бы, как я точно знаю, почти повсюду
там звонки не были бы выключены. Правда, иногда какой-нибудь чиновник,
переутомленный работой, испытывает потребность немного отвлечься -- особенно
ночью или поздно вечером -- и включает телефон, тогда, конечно, мы оттуда
получаем ответ, но, разумеется, только в шутку. И это вполне понятно. Да и у
кого хватит смелости звонить среди ночи по каким-то своим личным мелким
делишкам туда, где идет такая бешеная работа? Я не понимаю, как даже чужой
человек может поверить, что если он позвонит Сордини, то ему и в самом деле
ответит сам Сордини? Скорее всего, ответит какой-нибудь мелкий регистратор
совсем из другого отдела. Напротив, может выпасть и такая редкость, что,
вызывая какого-нибудь регистратора, вдруг услышишь ответ самого Сордини.
Самое лучшее -- сразу бежать прочь от телефона, как только раздастся первое
слово"
"Да, так я на это, конечно, не смотрел, -- сказал К., -- такие
подробности я знать не мог, но и особого доверия к телефонным разговорам у
меня тоже не было, я всегда сознавал, что значение имеет только то, о чем
узнаешь или чего добьешься непосредственно в самом Замке".
"Нет, -- сказал староста, уцепившись за слова К., -- телефонные
разговоры тоже имеют значение, как же иначе? Почему это справка, которую
дает чиновник из Замка, не имеет значения? Я ведь вам уже объяснил в связи с
письмом Кламма: все эти высказывания прямого служебного значения не имеют,
и, приписывая им такое служебное значение, вы заблуждаетесь; однако их
частное, личное значение, в смысле дружеском или враждебном, очень велико,
по большей части оно даже куда значительней любых служебных отношений".
"Прекрасно, -- сказал К., -- допустим, что все обстоит именно так. Но
тогда у меня в Замке уйма добрых друзей: если смотреть в корень, то
возникшую много лет назад в одном из отделов идею -- почему бы не вызвать
сюда землемера? -- можно считать дружественным поступком по отношению ко
мне, впоследствии все уже пошло одно за другим, пока наконец -- правда, не к
добру -- меня не заманили сюда, а теперь грозятся выкинуть".
"Некоторая правда в ваших словах, конечно, есть, -- сказал староста, --
вы правы, что никакие указания, идущие из Замка, нельзя принимать буквально.
Но осторожность нужна везде, не только тут, и чем важнее указание, тем
осторожнее надо к нему подходить. Но мне непонятны ваши слова, будто вас
сюда заманили. Если бы вы внимательнее слушали мои объяснения, вы бы поняли,
что вопрос о вашем вызове слишком сложен, чтобы в нем разобраться нам с вами
в такой короткой беседе".
"Значит, остается один вывод, -- сказал К., -- все очень неясно и
неразрешимо, кроме того, что меня выкидывают".
"Да кто осмелится вас выкинуть, господин землемер? -- сказал староста.
-- Именно неясность всего предыдущего обеспечивает вам самое вежливое
обращение; по-видимому, вы слишком обидчивы. Никто вас тут не удерживает, но
ведь это еще не значит, что вас выгоняют"...