Твитнуть
кто-то двигает их по земле или по стволам
солнце или ветер? как будто играют в «напёрстки»: только что пятно света было там (и оно было огромных размеров)
а сейчас уже здесь, и стало сотней маленьких пятнышек забавно! Забавно наблюдать, как колышется золотистое месиво света.
... я лежу на огромной, толстенной ветке, наблюдая за тем, что творится вокруг; жарища
и никаких особых движений на земле не обнаруживается: все попрятались в тень и норы.
По тропинке идёт человек.
Кто? Откуда? Откуда в наших «джунглях» настоящий (прямо ходящий) человек?!
И, тем не менее, он идёт.
Я вся собираюсь и начинаю всматриваться.
12 лет.
Уже 12 лет этот человек оторван от дома; у него есть где-то дом, быт, жена и старенькие родители (и свои, и жены), у него есть даже дети: большая (взрослая) дочь и сын, который вот-вот «выпорхнет» из «гнезда».
«Гнезда», которого, по сути, нет; ибо папа уже 12 лет вынужден жить «за границей» государства, которое не может обеспечить разумную жизнь своим согражданам;
мужчина, подобно тысячам иных, каждый год в начале весны собирает свой немудреный скарб (годный для проживания вдали от дома), «подпоясывается» и уходит по маршруту: «аэропорт неизвестность».
Нет, не совсем чтобы «неизвестность», ибо уже много лет подряд он прилетает в один и тот же город, где его ждёт одно и тоже «жильё» («домик» на дачах), и одна и та же работа: на износ (до самого возвращения на родину).
Мужчине уже «за 50». И случилось это прямо «на днях».
А так как мужчина этот благовоспитанный и привычек дурных почти не имеет, то из гостей на дне рождения был только «старый», проверенный друг и товарищ (сорока лет от рождения); вдвоём и посидели.
я могу «упасть сверху» (со своей «высоты») на человека и рассказать ему, что жизнь НЕ В ТОМ:
жизнь - не в том, чтобы каждый год уезжать от жены, детей и от родного дома.
Жизнь - не в том, чтобы вечно мечтать о том, что, возможно, никогда и не сбудется.
Жизнь - не в том, чтобы не иметь ничего в эти скорбные 9 м-цев (пока он находится вне дома): не иметь горячей воды, привычных, застеленных коврами полов, привычной еды и домашней атмосферы
жизнь не в том, чтоб только зарабатывать и отправлять это «домой» (куда уходит, как в бездонную пропасть).
Жизнь - не в том.
А в чём?
В чём же жизнь (для каждого из нас)?
Вот, я лежу сверху него (на ветке) и думаю: «прыгнуть» на него или нет? Отравить ему жизнь своим ядом или нет?
Можно, конечно, на меня испуганно вытаращить глаза и зашипеть: «Ты что?! Ты о чём?!»
я всё о том же.
И, не зная ни «хорошо», ни «плохо», поспешила предложить его своему мужу.
Муж был голоден (как всегда и все мужья
) и плод взял.А вкусив, «попал.»
идёт НЕ мой муж.
Идёт просто человек, мужчина.
И он движется точно туда же, куда движемся все мы
всю свою жизнь:
он движется к концу.
Но можно было БЫ двигаться не так...
А как?
Кто ему об этом расскажет?
Кто «откроет» ему «Христа»?
Кто скажет ему, что «так жить невозможно», неправильно и возмутительно?
Ибо где-то там жена, где-то там дети; дети уже выросли и даже сами женились и вышли замуж.
А, может, он о жизни думает (и знает) больше меня?
А, может, оставшись один на один сам с собою, он изводит себя этим целыми днями?
Откуда мне знать?
Что же сказать мне этому человеку, если я (всё же) «спрыгну» (сверху) на него?
Или НЕ сказать?
Если утаить то, что имеешь?
а человек, допустим, и знать всего этого не знает и идёт ведь именно здесь по дорожке?
...здесь, где всегда «лежу» я.
Как быть?
Или НЕ спускаться?
НЕ кусать
и пусть себе человек идёт дальше.
Как быть?
И что дальше?
Дальше он пойдёт с моими мыслями и моими ядами.Ибо ответа однозначного и одностороннего нет; получив в голову такие мысли (которые придут от моего «укуса») жить так, как жил, вряд ли сможешь.
А как сможешь?
Врагу не пожелаешь (не то что другу!)
то человек медленно и верно приближается к своей смерти.
и однажды, когда у него тупо и банально «прихватит» сердце, возможно, никого и не окажется рядом в его «сторожке» или вокруг.
А работает он тяжело и сильно (привык!)
Итак, я змея.
И на устах моих яд (хоть и выглядят они прекрасно и накрашены, как положено).
Но, «укусив», отойду в сторону.
А яд он бывает человеку во благо, а, бывает, и на смерть.
Что делать? Кусать или нет?
Спускаться вниз или нет?
Зачем здесь ходишь, человече?
Зачем?
как я смертельно устал! Устал жить.
Мне кажется, я живу на земле уже лет 300.Каждое утро, каждый день я открываю глаза и знаю, что надо будет «пахать»: только это слово висит надо мной, как зелёный сигнал «выход» в самолёте только это слово.
Но в самолёте хоть «выход», а у меня?
Да, позвонила «семья», позвонила жена; они кричали из далёкого далека и поздравляли меня с днём рождения, двенадцатым днём рождения без нихОни где-то живут, что-то делают, встречаются (или нет), общаются (или нет); там родня моей жены и мои собственные родители. «Родня моей жены» жены, с которой я не живу уже 12 лет
почему? Почему я тогда удрал? Как спасение?
потому что дальше бы было хуже; всё «свернулось», как «риза» и оставалось только положить это во «гроб», за ненужностью.
А пострадал (как всегда) человек: маленький, Богом «забытый» человек; семья стала расти «вверх», а денег (как всегда) не хватало.
На что не хватало? Да, на многое. без чего, в сущности, жили раньше.
Но у других оно было.
И глаза кое-кому застило.
Но я не хирург и не сталевар; я просто человек, и работа моя была простой и избывной, я привык так жить и мне ничего нигде «не жало и не давило».
А
глаза (иных) видели иное: «а вот у соседей»; у соседей появилось («появился, появилась») и дальше шло описание, что именно опять «появилось» у соседей. Да не у одних.
Но один из них (как назло) был «гаишником», другой выбился в какие-то «менеджеры», а третий третий попал просто в какую-то «десяточку». И так получилось, что на одной лестничной площадке, где мы с молодости все жили, власть и взгляды резко изменились; люди (с виду) остались теми же, а карманы стали наполняться в зависимости ОТ
и понесла меня «нелёгкая»
... ибо терпеть всё то, что происходило и видели глаза (не мои), сил больше не было; по словам окружающих, я просто «изгой» и «выкидыш»: не могу ни «в жизни устроиться», ни «в нужное место попасть».
И жизнь «обрушилась»: когда человеку откровенно в глаза говорят, что он чуть ли не «тормоз», то функции угасают; скажи человеку, что он свинья (по всем известной поговорке), да не раз скажи, а до той поры, пока не свыкнется.
Так и я, «не умея» того, чему обучились привычные друзья мои, был вынужден «сняться» с родного «гнезда» и полететь искать чего-то.
А чего-то называлось (да и называется) банальным словом «деньги»: их нужно «чем больше»За то и страдаю.Я уже стар.
Хоть и лет мне всего «полтинник».
я стар душой; на мне привычная одежда (не броская и не маркая), привычная (удобная, но некрасивая) обувь: я всё время готов к труду и всё время тружусь.
Потом в определённый день я получаю деньги, перевожу их в доллары и со знакомыми передаю на родину; там их (деньги) ждут, ибо там «нужно жить», да и привыкли они к этому что раз в год «приедет батька и устроит праздник».
которого у самого «батьки» нет уже «тысячи лет».
будучи живым, заковал себя «батька» в стальной обруч «работа - деньги - работа», и живёт так, уже давно не думая.
...ни о том, что будет завтра, ни о том, что есть сегодня; вечером надо купить еды, а завтра нужно быть готовым опять работать и (желательно) подшабашить.
Вот так я и «живу»; сначала хотел здесь построить дом (даже землю «присмотрел»), но теперь понял: ни жена, ни семья сюда не поедут; этот край только для меня стал уже почти родным, а им им он зачем? Им он куда? Ни к уму, ни к сердцу. То есть, со мной сюда никто не поедет возвращаться и оставаться там, откуда начал «разбег» свой? так и там я уже никто; кроме детей (у которых уже всё своё, но только и открывают «клювики» при виде меня) и моих жутко старых родителей.
Жена прожила «всю жизнь» без меня и назад меня сильно-то не звала отвыкла тоже.
И вот я «повис»: повис между «тем» и «этим»; там не нужен (сам приучил, что даю только деньги), и здесь мне никто и нигде не рад ибо между работой ничего не позволял я себе (привыкши всё делать качественно): жить, так жить, строить так «строить», а гулять так «гулять»! Но так, чтоб надолго а такого (и здесь) нет: нужны только деньги.
...но не душа того человека, который идёт по жизни и берегов её не видит: устал.
о-о-оо что это там на ветке шевелится? Сверху. Да как страшно! Что это за громадина?
О, Господи! Змея, что ли? Боже ты мои?! Как же мне пройти мимо?! Вдруг, свалится на меня это чудовище?!
- И что? Съест тебя?
- Нет, не съест, конечно, но укусит (что ли?), «задавит»
- аа-а-а «задавит»? Боишься, значит?
- Ну боюсь, вроде.
- А чего боишься? Жизнь потерять?
- Жизнь??? «Потерять»?
А как можно потерять то, чего (в принципе) и нет?
- Во, во! Об этом и спрашиваю: боишься потерять то, чего нет?
- Не знаю, Господи. Вроде, и живу. А (с другой стороны) и нельзя это «жизнью» назвать: не жизнь это, а существование.
- Вот, вот. Ну что, боишься змей?
- Боюсь, Господи!
- Ну, так не бойся! Присмотрись внимательно; ведь не враг Я тебе; или не вижу, как ты живёшь «последнее время»? Присмотрись внимательно: разве змея это? Посмотри!
- О, Господи?! Вижу, вроде, ноги)) ой, и руки вижу))) Батюшки?! Я же видел змею!!!
- А это?
- А это женщина)))
Да красивая какая, Господи!
- Спасибо!
- Нет, это Тебе спасибо, Господи! А я уж думал смерть моя пришла; не знал, то ли радоваться мне, то ли горевать (заранее).
- Думал «смерть»? так погоди ещё радоваться, ибо «женщина горше смерти», сказал Соломон: погоди радоваться, трудяга!
Зачем ты ходишь здесь, человече?
Зачем?