"....После смены девушки пошли перекусить в буфет для персонала, который располагался в конце идущего мимо раздевалки коридора. Буфет был единственным подземным помещением, куда они могли попасть по своим пропускам: у коридора было много других ответвлений, но их перекрывали турникеты, которые никак не реагировали на магнитную карточку со словами «малахитовый зал» (Лена сама не пробовала туда попасть и поверила на слово любознательной Киме).

Буфет выглядел празднично, но сама эта праздничность была какой-то мрачноватой место напоминало военную столовую, которую решили переделать под дискотеку. Стены были украшены веселой анимешной графикой и текстовками, выдержанными в двух тонах красном и синем. Красным были написаны различные жизненные афоризмы, а синим определения красоты (это, наверно, было придумано, чтобы персонал не расслаблялся и постоянно сверял себя с высоким эталоном).

Красные плакаты выглядели так:

«ВЫСШИЙ СМЫСЛ РУССКОГО БЫТИЯ ЕСТЬ НЕСУЕТЛИВОЕ ЗОЛОЧЕНИЕ БЕЗМЕРНОГО ИКОНОСТАСА»

«В БУДУЩЕМ КАЖДАЯ УЛИТКА ПОПАДЕТ НА ВЕРШИНУ ФУДЗИ НА ПЯТНАДЦАТЬ СЕКУНД»

«СУВЕРЕННАЯ ДЕМОКРАТИЯ ЭТО БУРЖУАЗНАЯ ЭЛЕКТОРАЛЬНАЯ ДЕМОКРАТИЯ НА ТОЙ СТАДИИ РАЗВИТИЯ, КОГДА ДЕМОКРАТИЯ ОНА ДЕМОКРАТИЯ, А ЕСЛИ НАДО, В Ж...ПУ ВЫ...БУТ ЛЕГКО»

Синие сентенции о красоте были большей частью цитатами из ньюсмейкеров прошлых лет:

«КРАСОТА СПАСЕТ МИР. ФЕДОР ДОСТОЕВСКИЙ»

«КРАСОТА СОСЕТ Х...Й. ЛАРРИ ФЛИНТ»

«КРАСОТА ЕСТЬ ТО НЕУЛОВИМОЕ И ПОЧТИ НЕВЫРАЗИМОЕ В СЛОВАХ СВОЙСТВО, КОТОРОЕ ПОЗВОЛЯЕТ ЖЕНЩИНЕ НЕМНОГО ПОБЫТЬ С...Й ПЕРЕД ТЕМ, КАК ЕЕ ВЫВЕЗУТ НА ПОМОЙКУ. КЕЙТ МОСС»

Увидев, что слово «х#й» написано через многоточие, Лена хотела спросить Киму, не контркультура ли это, но постеснялась. Кима же высказала сомнение, что Ларри Флинт и Кейт Мосс действительно говорили подобное, но признала, что по существу возразить здесь нечего.

Еще в углу буфета висела стенгазета с какими-то подземными новостями и рисунками она предсказуемо называлась «Ктулху с Медведом слушают нас!» и была украшена худым лиловым осьминожкой, который из-за нарисованных очков казался по-ленински лысым. Когда очередь проходила мимо, Лена попробовала почитать, о чем думает Ктулху. Мысли осьминожки оказались довольно мизантропическими, а иногда и вообще оскорбительными. Особенно покоробило Лену такое:

«Главное качество, которое развивает в себе к двадцати годам современная московская девушка, это доверчивая готовность к элитному сверхпотреблению (в современном русском ее принято называть киsosтью). Дураку понятно, что никто не допустит легионы этих кис к гламурному распределителю, им просто поморочат голову и бросят. Так, собственно, и было во все времена. Но сегодня морочить девушке голову нужно таким омерзительно пошлым способом, что награда, которая ждет за этот тяжкий и нечистый труд, как-то блекнет. Тем более что труд этот не только противоречит нравственному чувству христианина и порядочного человека, но и дорог до чрезвычайности, а реальная рыночная стоимость ожидаемой награды значительно ниже счета за первый же обед в хорошем ресторане. Что же касается духовной близости с какой-нибудь из этих инфузорий-туфелек от Prada, то о ней мы просто не будем говорить в целях экономии места...»

Зато другая статья Ктулху разъясняла слово «электоральный» с суверенного плаката:

«Называть российскую публику электоратом это примерно то же самое, что называть тюремных опущенцев педерастами (любителями мальчиков по-гречески). Что тут скажешь? Да, такая лексика широко распространена, освящена обычаем, и можно даже найти определенные фактические основания для подобного словоупотребления. Но все-таки в иную минуту сложно отделаться от чувства, что за звучным иностранным словцом прячется какая-то усмешливая лукавинка, чтобы не сказать злая неправда...»

Лена сначала прочитала «электоральный» как «электро-оральный» и, только дочитав этот пассаж до конца, поняла, что имеется в виду совсем обратное.

«Вот ведь не просто людям что-то одно не нравится, подумала она устало, а они вообще всю нашу жизнь хают. Ехали бы тогда себе из страны...»" "П5."(с)

"- Доктор Фрейд не только сам сидел на кокаине, он его пациентам прописывал. А потом делал свои обобщения. Кокаин - это серьезный сексуальный возбудитель. Поэтому все, что Фрейд напридумывал - все эти эдипы, сфинксы и сфинкторы, - относится исключительно к
душевному измерению пациента, мозги которого спеклись от кокаина в яичницу-глазунью. В
таком состоянии у человека действительно остается одна проблема - что сделать раньше,
трахнуть маму или грохнуть папу. Понятное дело, пока кокаин не кончится. А в те времена
проблем с поставками не было.
- Я говорю не про...
- Но пока у тебя доза меньше трех граммов в день, - продолжала я, - ты можешь не
бояться ни эдипова комплекса, ни всего остального, что он наоткрывал. Основывать анализ
своего поведения на теориях Фрейда - примерно как опираться на пейотные трипы Карлоса
Кастанеды. В Кастанеде хоть сердце есть, поэзия. А у этого Фрейда только пенсне, две дорожки
на буфете и дрожь в сфинктере. Буржуазия любит его именно за мерзость. За способность
свести все на свете к заднице.
- А почему буржуазия должна его за это любить?
- А потому, что портфельным инвесторам нужны пророки, которые объяснят мир в
понятных им терминах. И лишний раз докажут, что объективной реальности, в которую они
вложили столько денег, ничего не угрожает.
И Хули посмотрела на меня чуть насмешливо.
- А как ты думаешь, - спросила она, - действительно тенденция к отрицанию
объективной реальности имеет в своей основе сексуальную депривацию?
- А? - растерялась я.
- Проще говоря, согласна ли ты, что мир считают иллюзией те, у кого проблемы с
сексом? - повторила она тоном доброй теледикторши.
С этим взглядом на мир я часто сталкивалась в "Национале". Дескать, только сексуально
закомплексованные лузеры прячутся от живительного шума рынка в мистику и обскурантизм.
Особенно забавно бывало слышать это от клиента, елозящего в одиночестве по кровати: если
вдуматься, то же самое происходило с бедняжкой и все остальное время, только вместо лисьего
хвоста его морочила Financial Times, а одиночество было не относительным, как в моем
обществе, а абсолютным. Но услышать такое от сестрички... Вот что делает с нами общество
потребления.
- Все наоборот, - сказала я. - На самом деле, именно тенденция увязывать духовные
поиски с сексуальными проблемами основана на фрустрации анального вектора либидо.
- Как это? - подняла брови сестричка И.
- А так. Тем, кто это говорит, следует сделать то, что им всегда тайно хотелось -
трахнуть себя в задницу.
- Зачем?
- Когда они займутся тем, в чем они понимают, они перестанут рассуждать о том, чего
не понимают. У свиньи так устроена шея, что она не может смотреть в небо. Но из этого вовсе
не следует, что небо - сексуальный невроз." "Священная книга оборотня"(с)