Твитнуть
Ядерное разоружение Украины.
Как именно все происходило
Владимир Вятрович
Историк, народный депутат
7 сентября, 13:35
В мире, утомленном изнурительной холодной войной, двигались к сокращению вооружения. Украина должна была стать одной из первых стран, которые добровольно откажутся от всего ядерного потенциала
Наше государство не нуждается в армии: в 1917 году в этом были убеждены многие украинские политики. Мир утомлен долгой и страшной мировой войной, и все откажутся решать проблемы силой оружия. А Украина может послужить примером.
На самом же деле не стала примером, и, разделенная между оккупантами, перестала быть независимой.
Этот жестокий урок остался не усвоен. Спустя семь десятилетий после падения УНР новое поколение украинских политиков решило избавиться от ядерного оружия.
В мире, утомленном долгой и изнурительной холодной войной, двигались к сокращению такого вооружения. Украина должна была стать одной из первых, которые добровольно откажутся от всего ядерного потенциала. Ранее это сделала только Южно-Африканская Республика: уничтожила 6 ядерных зарядов. Они стали ненужными этому государству после падения коммунизма в мире, а значит, он не является угрозой Африке.
Украина пошла гораздо дальше: отреклась от тысяч единиц оружия, причем в пользу своего главного исторического врага России.
Далеко не все, кто инициировал этот шаг, намеренно стремились ослабить украинцев. Часть наоборот считали, что отказ от ядерного оружия облегчит путь Украины к независимости, гарантирует поддержку всего мира. Поэтому тезис о безъядерном статусе появился в Декларации о государственном суверенитете 16 июля 1990-го.
Инициатором его включения в основополагающий документ был один из видных деятелей тогдашней антикоммунистической оппозиции, один из лидеров Народного Руха Украины Иван Драч. Он обосновал свою позицию так: не может безъядерное государство быть частью ядерного. Следовательно, отказ от этого оружия сделает невозможным дальнейшее пребывание Украины в составе СССР. Аргумент не убедителен среди республик Союза всего четыре (Украина, Россия, Белоруссия и Казахстан) имели ядерное оружие. Остальные были безъядерными, но также безгосударственными.
Следует учитывать еще одну причину такого отношения к ядерному оружию экологическую. Стремление избавиться от всего, связанного с атомной энергией, после Чернобыльской аварии было очень выразительным среди украинцев. Это чувствовал и Иван Драч. Он был не только политиком, но и поэтом, автором философской поэмы «Чернобыльская мадонна».
Антиатомными настроениями воспользовались силы, заинтересованные в разоружении Украины, в первую очередь Россия. Именно медиа соседней страны, формировавшие общественное мнение и у нас, в начале 1990-х массово распространяли недостоверную информацию о закончившихся сроках годности украинских ракет, которые могут привести к катастрофе.
Но вернемся к политическим причинам, которые все же были определяющими. Логика в том, что «избавление от ядерного оружия может способствовать независимости Украины», конечно, была.
Страны Запада (и в первую очередь США) стремились сохранить цельность своего бывшего врага, Советского Союза. Они опасались неконтролируемого распространения его смертоносных арсеналов по миру.
Украинская оппозиция считала отказ от ядерного оружия ценой за изменение отношения крупных игроков к идее украинской государственности. Конечно, никто из западных политиков этого не озвучивал, но, похоже, от украинцев ожидали именно таких шагов.
Однако включение тезиса о безъядерном статусе в декларацию о суверенитете не достигло поддержки Западом независимости Украины. Не знаем, изменила ли бы свою позицию Маргарет Тэтчер, которая за месяц перед принятием декларации находилась в Киеве и приравняла независимую Украину к «независимой Калифорнии». Но точно известно, что сохранение целостности СССР и после декларации осталось основой политики США. Еще 1 августа 1991 президент Джордж Буш выступал в Верховной Раде и обосновывал необходимость подписания нового союзного договора и предостерег украинцев от «суицидального национализма».
Америка не спешила признавать независимость Украины даже после провозглашения парламентом. Не ускорило этот процесс и принятие 24 октября 1991-го Верховной Радой еще одного заявления, которое фиксировало безъядерный статус новосозданного государства.
Только после всеукраинского референдума, на котором большинство граждан поддержало Акт 24 августа, Соединенные Штаты признали Украину.
Так что не готовность к разоружению, а именно четкое желание более 90 процентов украинцев жить в независимой стране изменило международное отношение к Украине.
Но даже после этого США продолжали считать главным партнером на постсоветском пространстве именно Россию. Другие бывшие республики СССР (возможно, за исключением балтийских) негласно признавались ее зоной влияния. Поэтому Россия, в отличие от Украины, Беларуси и Казахстана, сохраняла статус ядерного государства и следовала позиции СССР в Совете безопасности ООН. Ее рассматривали как равного партнера. Американцы верили, что именно возглавленная демократом Борисом Ельциным страна обладает наибольшим потенциалом развития и готовы были помогать ей в первую очередь.
В вопросе ядерного разоружения Украины интересы США и России, казалось, полностью совпадали. В течение трех лет главы обоих государств синхронно давили на украинское руководство.
Благоприятная среда для разоружения создала то, что украинская политическая элита не была готова отстаивать национальные интересы.
Но проблема была не только в бывших коммунистах, а теперь руководителях независимого государства на разных уровнях, которым не хватало нужного опыта, а иногда даже мотивации. Незрелым было большинство украинского общества, которое не видело угрозы в России, и все так же со страхом относилось к НАТО.
Поэтому самый рациональный вариант, предусматривавший отказ от ядерного оружия в обмен на перспективу членства Украины в Североатлантическом союзе, хоть и обсуждался в рядах оппозиции, был мало реальным. Этот шаг никогда не озвучивался как государственная позиция в начале 90-х.
И даже на 15-м году независимости только 15% украинцев поддерживали интеграцию в НАТО. Очевидно, что раньше их было еще меньше. И этим опять-таки все равно пользовались Россия и США. Первая оставляла Украину в орбите своего влияния, вторые не брали на себя никаких обременительных обязательств.
В 1994-м произошел перелом. После встречи с президентом США Биллом Клинтоном, в январе неожиданно прибывшим в Киев, Леонид Кравчук подписал так называемые трехсторонние договоренности. Они в значительной степени противоречили украинскому плану разоружения.
Вопреки ранее принятым решениям Верховной рады, речь уже не об уничтожении размещенного в Украине оружия, а о передаче России. Не было речи ни о каких финансовых компенсациях. При том, что только ядерные материалы, которых лишали Украину, оценивали около 100 миллиардов долларов, то есть более десяти годовых государственных бюджетов того времени.
Но самое важное было проигнорировано. Положение, в котором парламент отмечал: «Украина будет поэтапно избавляться от ядерного оружия при получении надежных гарантий национальной безопасности», не упоминали.
Такие гарантии не были предоставлены ни до подписания договоренностей Кравчуком, ни после ратификации парламентом Договора о нераспространении ядерного оружия. Их не содержал и Будапештский меморандум. Здесь была только их имитация.
Вот как вспоминает о подготовке этого документа тогдашний заместитель министра иностранных дел Борис Тарасюк: «Когда мы уже выработали окончательный текст, возник вопрос относительно заверений (assurances) или гарантий (guarantees). Мы настаивали на том, что должны быть гарантии. В конце концов, согласились, что в английском тексте будут заверения, а в украинском и русском гарантии. Учитывая фразу в конце меморандума, что текст составлен в четырех экземплярах и все они подлинны, мы можем говорить о том, что наш вариант с использованием слова гарантии юридически правильный».
Совершенно по-другому думали американцы. Посол США в Украине Стивен Пайфер отмечал: «когда шли переговоры о принятии этого документа, то использовали понятие обеспечения безопасности, но не гарантии. И это приводит к недоразумениям. Разница между этими двумя понятиями для американской стороны не была важной, потому что для Америки было понятно использование этого термина, а именно, что американская сторона не станет применять силу в этом случае».
Прошло двадцать лет, и после оккупации россиянами Крыма мы увидели, что был прав американский дипломат. Украина не получила гарантий безопасности за отказ от ядерного оружия.
Потому не сработала апелляция к этому договору уже другого украинского президента Владимира Зеленского. «Я инициирую, заявил он, проведение консультаций в рамках Будапештского меморандума. Созвать их поручено министру иностранных дел, и если они снова не состоятся или по их результатам не будет гарантий безопасности для нашего государства, Украина будет иметь полное право считать, что Будапештский меморандум не работает, и все пакетные решения 1994 года были подвергнуты сомнению».
Сказанные 19 февраля 2022 года эти слова уже не способны были остановить полномасштабное российское вторжение, которое произошло через пять дней. Угроза пересмотреть решения, которыми Украина избавилась от ядерного оружия, не изменила ничего в планах Путина. Так же, как и не заставила Запад пересмотреть гарантии безопасности для нашей страны.
Лишь упорная воля к борьбе и способность украинцев защищать свою свободу в противостоянии с мощным врагом стали менять отношение свободного мира к Украине.
Оружие и другую важную помощь мы получаем не из-за подписанных декларативных заявлений, а из-за нынешней готовности бороться. Именно она является главной гарантией нашей независимости. И именно в опоре на эту волю к борьбе Украина сможет победить и заключить международные соглашения, которые действительно защитят
нашу независимость.
Как происходило ядерное разоружение Украины история видео новости Украины / НВ
Как именно все происходило
Владимир Вятрович
Историк, народный депутат
7 сентября, 13:35
В мире, утомленном изнурительной холодной войной, двигались к сокращению вооружения. Украина должна была стать одной из первых стран, которые добровольно откажутся от всего ядерного потенциала
Наше государство не нуждается в армии: в 1917 году в этом были убеждены многие украинские политики. Мир утомлен долгой и страшной мировой войной, и все откажутся решать проблемы силой оружия. А Украина может послужить примером.
На самом же деле не стала примером, и, разделенная между оккупантами, перестала быть независимой.
Этот жестокий урок остался не усвоен. Спустя семь десятилетий после падения УНР новое поколение украинских политиков решило избавиться от ядерного оружия.
В мире, утомленном долгой и изнурительной холодной войной, двигались к сокращению такого вооружения. Украина должна была стать одной из первых, которые добровольно откажутся от всего ядерного потенциала. Ранее это сделала только Южно-Африканская Республика: уничтожила 6 ядерных зарядов. Они стали ненужными этому государству после падения коммунизма в мире, а значит, он не является угрозой Африке.
Украина пошла гораздо дальше: отреклась от тысяч единиц оружия, причем в пользу своего главного исторического врага России.
Далеко не все, кто инициировал этот шаг, намеренно стремились ослабить украинцев. Часть наоборот считали, что отказ от ядерного оружия облегчит путь Украины к независимости, гарантирует поддержку всего мира. Поэтому тезис о безъядерном статусе появился в Декларации о государственном суверенитете 16 июля 1990-го.
Инициатором его включения в основополагающий документ был один из видных деятелей тогдашней антикоммунистической оппозиции, один из лидеров Народного Руха Украины Иван Драч. Он обосновал свою позицию так: не может безъядерное государство быть частью ядерного. Следовательно, отказ от этого оружия сделает невозможным дальнейшее пребывание Украины в составе СССР. Аргумент не убедителен среди республик Союза всего четыре (Украина, Россия, Белоруссия и Казахстан) имели ядерное оружие. Остальные были безъядерными, но также безгосударственными.
Следует учитывать еще одну причину такого отношения к ядерному оружию экологическую. Стремление избавиться от всего, связанного с атомной энергией, после Чернобыльской аварии было очень выразительным среди украинцев. Это чувствовал и Иван Драч. Он был не только политиком, но и поэтом, автором философской поэмы «Чернобыльская мадонна».
Антиатомными настроениями воспользовались силы, заинтересованные в разоружении Украины, в первую очередь Россия. Именно медиа соседней страны, формировавшие общественное мнение и у нас, в начале 1990-х массово распространяли недостоверную информацию о закончившихся сроках годности украинских ракет, которые могут привести к катастрофе.
Но вернемся к политическим причинам, которые все же были определяющими. Логика в том, что «избавление от ядерного оружия может способствовать независимости Украины», конечно, была.
Страны Запада (и в первую очередь США) стремились сохранить цельность своего бывшего врага, Советского Союза. Они опасались неконтролируемого распространения его смертоносных арсеналов по миру.
Украинская оппозиция считала отказ от ядерного оружия ценой за изменение отношения крупных игроков к идее украинской государственности. Конечно, никто из западных политиков этого не озвучивал, но, похоже, от украинцев ожидали именно таких шагов.
Однако включение тезиса о безъядерном статусе в декларацию о суверенитете не достигло поддержки Западом независимости Украины. Не знаем, изменила ли бы свою позицию Маргарет Тэтчер, которая за месяц перед принятием декларации находилась в Киеве и приравняла независимую Украину к «независимой Калифорнии». Но точно известно, что сохранение целостности СССР и после декларации осталось основой политики США. Еще 1 августа 1991 президент Джордж Буш выступал в Верховной Раде и обосновывал необходимость подписания нового союзного договора и предостерег украинцев от «суицидального национализма».
Америка не спешила признавать независимость Украины даже после провозглашения парламентом. Не ускорило этот процесс и принятие 24 октября 1991-го Верховной Радой еще одного заявления, которое фиксировало безъядерный статус новосозданного государства.
Только после всеукраинского референдума, на котором большинство граждан поддержало Акт 24 августа, Соединенные Штаты признали Украину.
Так что не готовность к разоружению, а именно четкое желание более 90 процентов украинцев жить в независимой стране изменило международное отношение к Украине.
Но даже после этого США продолжали считать главным партнером на постсоветском пространстве именно Россию. Другие бывшие республики СССР (возможно, за исключением балтийских) негласно признавались ее зоной влияния. Поэтому Россия, в отличие от Украины, Беларуси и Казахстана, сохраняла статус ядерного государства и следовала позиции СССР в Совете безопасности ООН. Ее рассматривали как равного партнера. Американцы верили, что именно возглавленная демократом Борисом Ельциным страна обладает наибольшим потенциалом развития и готовы были помогать ей в первую очередь.
В вопросе ядерного разоружения Украины интересы США и России, казалось, полностью совпадали. В течение трех лет главы обоих государств синхронно давили на украинское руководство.
Благоприятная среда для разоружения создала то, что украинская политическая элита не была готова отстаивать национальные интересы.
Но проблема была не только в бывших коммунистах, а теперь руководителях независимого государства на разных уровнях, которым не хватало нужного опыта, а иногда даже мотивации. Незрелым было большинство украинского общества, которое не видело угрозы в России, и все так же со страхом относилось к НАТО.
Поэтому самый рациональный вариант, предусматривавший отказ от ядерного оружия в обмен на перспективу членства Украины в Североатлантическом союзе, хоть и обсуждался в рядах оппозиции, был мало реальным. Этот шаг никогда не озвучивался как государственная позиция в начале 90-х.
И даже на 15-м году независимости только 15% украинцев поддерживали интеграцию в НАТО. Очевидно, что раньше их было еще меньше. И этим опять-таки все равно пользовались Россия и США. Первая оставляла Украину в орбите своего влияния, вторые не брали на себя никаких обременительных обязательств.
В 1994-м произошел перелом. После встречи с президентом США Биллом Клинтоном, в январе неожиданно прибывшим в Киев, Леонид Кравчук подписал так называемые трехсторонние договоренности. Они в значительной степени противоречили украинскому плану разоружения.
Вопреки ранее принятым решениям Верховной рады, речь уже не об уничтожении размещенного в Украине оружия, а о передаче России. Не было речи ни о каких финансовых компенсациях. При том, что только ядерные материалы, которых лишали Украину, оценивали около 100 миллиардов долларов, то есть более десяти годовых государственных бюджетов того времени.
Но самое важное было проигнорировано. Положение, в котором парламент отмечал: «Украина будет поэтапно избавляться от ядерного оружия при получении надежных гарантий национальной безопасности», не упоминали.
Такие гарантии не были предоставлены ни до подписания договоренностей Кравчуком, ни после ратификации парламентом Договора о нераспространении ядерного оружия. Их не содержал и Будапештский меморандум. Здесь была только их имитация.
Вот как вспоминает о подготовке этого документа тогдашний заместитель министра иностранных дел Борис Тарасюк: «Когда мы уже выработали окончательный текст, возник вопрос относительно заверений (assurances) или гарантий (guarantees). Мы настаивали на том, что должны быть гарантии. В конце концов, согласились, что в английском тексте будут заверения, а в украинском и русском гарантии. Учитывая фразу в конце меморандума, что текст составлен в четырех экземплярах и все они подлинны, мы можем говорить о том, что наш вариант с использованием слова гарантии юридически правильный».
Совершенно по-другому думали американцы. Посол США в Украине Стивен Пайфер отмечал: «когда шли переговоры о принятии этого документа, то использовали понятие обеспечения безопасности, но не гарантии. И это приводит к недоразумениям. Разница между этими двумя понятиями для американской стороны не была важной, потому что для Америки было понятно использование этого термина, а именно, что американская сторона не станет применять силу в этом случае».
Прошло двадцать лет, и после оккупации россиянами Крыма мы увидели, что был прав американский дипломат. Украина не получила гарантий безопасности за отказ от ядерного оружия.
Потому не сработала апелляция к этому договору уже другого украинского президента Владимира Зеленского. «Я инициирую, заявил он, проведение консультаций в рамках Будапештского меморандума. Созвать их поручено министру иностранных дел, и если они снова не состоятся или по их результатам не будет гарантий безопасности для нашего государства, Украина будет иметь полное право считать, что Будапештский меморандум не работает, и все пакетные решения 1994 года были подвергнуты сомнению».
Сказанные 19 февраля 2022 года эти слова уже не способны были остановить полномасштабное российское вторжение, которое произошло через пять дней. Угроза пересмотреть решения, которыми Украина избавилась от ядерного оружия, не изменила ничего в планах Путина. Так же, как и не заставила Запад пересмотреть гарантии безопасности для нашей страны.
Лишь упорная воля к борьбе и способность украинцев защищать свою свободу в противостоянии с мощным врагом стали менять отношение свободного мира к Украине.
Оружие и другую важную помощь мы получаем не из-за подписанных декларативных заявлений, а из-за нынешней готовности бороться. Именно она является главной гарантией нашей независимости. И именно в опоре на эту волю к борьбе Украина сможет победить и заключить международные соглашения, которые действительно защитят
нашу независимость.
Как происходило ядерное разоружение Украины история видео новости Украины / НВ