Может ли физик-ядерщик поверить в существование Бога, а чиновник поменять коридоры власти на монашескую келью?

Сергей Тарасевич в прошлом физик-ядерщик. Работал в Институте физики высоких энергий, потом в Институте теоретической астрономии РАН. В начале 90-х ушел в политику. Анатолий Собчак назначил Тарасевича главой Дзержинского района. Позже Тарасевич занял пост руководителя миграционной службы Петербурга и Ленинградской области. Ныне он отец Александр, монах Александро-Свирского монастыря.

Почему вдруг человек, занимавший высокие посты, решил уйти в монастырь?

Это не было результатом видения, какого-то озарения. Все происходило постепенно. В школе, в университете я был совершенным атеистом. Более того, и мне теперь стыдно за это, я посмел укорять свою маму в том, что она пела в хоре Спасо-Преображенского собора в Питере. По окончании школы моя дочь пришла в монастырь, стала послушницей. Мне было интересно ее понять. Я стал читать соответствующую литературу, ходить в церковь. Я стал задумываться.

Но вы же физик то есть по определению материалист.

Я физик по образованию, и мне это очень помогло. Я привык верить тому, что существует мир, не видимый глазу. Существуют элементарные частицы, которые ведут себя не совсем так, как положено в этом мире. Частица может быть волной. В нашем мире трудно представить, что когда футболист ударяет ногой по мячу, то мяч вдруг превращается в сноп света и улетучивается. Свою нынешнюю жизнь я расцениваю как своеобразное исследование, но сопряженное со служением.Для меня это идеальное сочетание.

Что было самым сложным в начале новой жизни в монастыре?

Ничего особенно сложного для меня не было. Наоборот, что касается повседневного уклада жизни, то для меня это было послаблением: не надо было заботиться о том, что будет на завтрак, обед, ужин. Все это здесь есть. Есть сложности внутренние, сложности постижения, но это тоже для меня не новость. Я привык к этому в исследовательской работе. Там тоже были попытки поиска истины. Но рано или поздно возникает вопрос о смысле существования. Вот тогда, мне кажется, невозможно не прийти к вере, не поверить в Бога. Так же, как трудно не поверить, что существование человечества просто череда бессмысленных рождений и смертей. И тогда понимаешь, что жизнь на земле это подготовка к другой жизни.

А вот говорят, что человеку мыслящему, интеллигентному легче не верить, чем верить.

Я считаю, что, наоборот, легче веровать, чем не веровать. Не будем говорить об интеллигентности это деликатное понятие. Но ученому легче думать, что Бог есть, чем его нет. Потому что ученый видит красоту мира, который он познает. Изучая физику, поражаешься красоте законов, в ней существующих. И начинаешь думать о том, как мала вероятность того, что такая стройная система появилась сама по себе.

Монастырь это же масса самоограничений, аскеза, умерщвление плоти. Это так?

Монастырь не тот, что в прежние времена. Сам мир уже не тот, каким был даже в двадцатом веке, не говоря уже о девятнадцатом. Если бы мы пытались воссоздавать монастырскую жизнь прошлого, мы бы лукавили. Это было бы погоней за утраченным временем.

Что же тогда в монастыре происходит?

Жизнь в монастыре довольно интенсивна. У нас в обители бурно идет реконструкция. Монастырскими силами строятся несколько храмов по области. Монастырь и вообще монашеская жизнь это не уход от мира, в том смысле, чтобы забыть о нем. Это уход для воссоздания мира. Ведь мир рассеивает, а монастырь позволяет человеку сосредоточиться. Здесь, в монастыре, нет суеты. В монастыре существует жизнь внешняя, связанная в основном со строительством. И есть жизнь внутренняя, может быть, не такая эффектная, как в прежние времена, когда люди уходили в затвор, давали обет молчания. Но самое главное это стремление к познанию Бога. Принято иногда считать: монах в монастыре спасает свою душу. Ничего подобного. Человек призван для того, чтобы спасти весь мир через собственную жизнь, отданную как благодарность Богу за его творение.

Какие у вас теперь обязанности?

Поскольку у меня водительские права, то я водитель при монастыре. Как я это называю, алтарник-водитель. Езжу со священником на службы в соседние храмы. Как человек, в прошлом посвященный в светские дела, я отвечаю за энергоснабжение, за пожарную безопасность обители. Решаю некоторые административные вопросы, связанные с общением с внешним миром. Хотя это не было моим желанием. Мне-то как раз хотелось отвлечься от тех обязанностей, которые когда-то мне были привычны. Но этим необходимо заниматься для пользы общего дела. Поскольку миграционные вопросы мне знакомы, то занимаюсь регистрацией прибывающих сюда людей. Лодейнопольская служба меня знает с тех времен. Нам легче решать определенные вопросы.

Сколько вам было, когда вы пришли в монастырь?

Пятьдесят семь. Это не тот случай, когда человек уходит в монастырь в результате жизненной катастрофы. Все было с точностью до наоборот. Но все устроилось так, что я мог себе это позволить: у меня уже не было маленьких детей, которых надо было нянчить; у меня умерла собака, которую я очень любил, и она меня любила. Была свобода выбора: уйти или остаться. Каждому Господь дает свой путь и создает соответствующие условия. Человек только должен увидеть это и понять. До некоторых пор я просто не замечал того, что Господь давал мне. Считал, что это мои свойства и качества, заслуги и завоевания. И в определенный момент я понял, что все это сделал не я.

Прошлая жизнь воспринимается теперь как неправильно прожитая?

Нет. Наоборот. Я считаю, что все полезно. Все каким-то образом потом используется. Мой опыт дает мне возможность быть полезным в каких-то случаях монастырю и для понимания некоторых духовных вещей. Нет такого ощущения, что жизнь была прожита зря, вычеркнута. Важен конечный результат: есть плод или нет его.

Ваш путь был рассудочным это хорошо?

Да, рассудочным. Хотя это не лучший путь, потому что возникает масса соблазнов.Можно соблазниться восточной религией. Многие люди проходят через это. И я тоже в свое время, занимаясь каратэ, интересовался этим. Но познание Истины, что является основной целью рассудочного человека, как раз и дает православие. Не вообще христианство, потому что христианство распалось на множество конфессий, а именно православие. Здесь та квинтэссенция, здесь свет Истины. Человек жаждет увидеть этот свет. Он рожден жаждущим. Ему все время подсовывают сладости, вкусности. А на самом деле это все те самые Е-223, Е-145 и т.д., то есть пищевые добавки. Сложно сразу найти натуральное. Написано, что весь мир евхаристическое вещество в космической евхаристии. Мы на евхаристию приносим хлеб и вино, которые освящаются и становятся телом и кровью Христа Спасителя. А Господь создал человека как священника для служения этой космической евхаристии. Весь мир должен прийти через эту евхаристию к Богу. Вот для чего создан человек. И это есть только в православии. У протестантов, например, достаточно верить, и ты будешь спасен. А весь мир как бы и ни при чем.

Вам не кажется, что происходит подмена веры обрядностью? То есть внешняя форма выхолащивает содержание.

Да, это очень часто происходит. Люди с опущенными головами молятся, поклоны бьют перед иконами. А на самом деле это не имеет никакого отношения к вере. Очень хорошо сказал дьякон Андрей Кураев: "Что такое нормальная вера? Это когда православные еще и улыбаются". Мне очень это понравилось. Сейчас в церкви многие ропщут на то, что, например, батюшка пьет. Или архиерей занимается ублажением своих причуд. Все это есть. Церковь, которая на Земле, это не та церковь Христова, которая не от мира сего. Это лишь ее земное отражение. Поэтому ей присущи такие же пороки, как и любому другому человеческому сообществу. И в этом смысле мы сейчас переживаем кризис. Можно предположить, что кризис возник из-за внезапно случившегося "бума" церкви: строятся новые храмы, образуются приходы. Вы посмотрите, что делается в этих приходах. В одних идет борьба с ИНН, батюшка с амвона увещевает не получать ИНН, паспорт. Что это? Это мракобесие. Это не имеет никакого отношения к вере. В другом случае недавно прочитал батюшка берет на себя странные сомнительные обязанности. У кого-то из прихожанок болит палец. И батюшка советует приложить палец... Куда бы вы думали? К покойнику. Безумные вещи. Кризис налицо. У нас не хватает духовенства, которое могло бы служить духовным своим чадам душеполезными советами. Но советы не должны касаться мирских дел того, где построить дом, где раздобыть деньги на пропитание и т.д.

Распространено мнение, что РПЦ в современном мире это по сути своей бизнес. Вас это не пугает?

Да, многие люди в церкви занимаются бизнесом. Но это именно люди занимаются бизнесом, а не церковь. Многие вещи извращены сейчас и в нашем понимании, и в наших действиях. Извращено понятие того же священства. Что такое священник? Это человек, который представляет молящихся, людей, собравшихся в храм на общую молитву. Ведь церковь это собрание равных людей Божиих. А получается у нас так: люди в храме стоят по одну сторону алтарной завесы это миряне, а те, кто по другую сторону, в алтаре это посвященные. Между ними существует стена, которой не было в первые века. И получается, что священник служит, а миряне смотрят, оценивают как он подает возглас, красиво ли поет хор...

Театральное действо.

Да. То, что возникло при Константине Великом. Это мистерия. Это приспособление церкви того времени для привлечения народа. Уже невозможно было молиться так, как делали это первые христиане. А сейчас помимо приспособления действительно необходимого происходит и извращение.

Каким образом человек рациональный, трезво мыслящий, может принять за истинность чудеса, описываемые церковью?

Критерием истины является практика. Казалось бы, материалистическая формулировка. Но, на самом деле, это справедливо и для духовного мира. Существует духовная практика. Только она несколько иного сорта. Мы говорим о вещах, которые не могут быть доказуемы логическими посылками нашего мира. Поэтому и практика другая духовная. Практика, связанная с коллективным разумом отцов, соборов. Евангелие это не только книга мудрости. Мудрых книг много. Это Божественная книга. Это откровение. Потому что она писалась евангелистами под действием Духа Святого. Точно так же, как разрешались проблемы, связанные с догматами церкви. Борьбой с ересью, допустим. Собирался Вселенский собор, и после молитвы, обращения к Богу, Господь вразумлял собравшихся Духом Святым для принятия правильного решения. Если подходить с этой стороны, то тогда мы поймем, что такой метод доказательства тоже основан на практике. Этим методом только и можно доказать существование Бога.

То есть материальных доказательств быть не может?

Человек, который не верит в Бога, может отвергать это все. Тогда, пожалуйста, пусть он предъявит доказательства обратного. Что тоже невозможно. Если, допустим, говорить о науке, то в каждой науке есть свои методы познания, свои теории, приборы. Мы не можем с помощью только химических процессов описать строение живой клетки, объяснить все и понять. Тем более мы не можем языком науки описать жизнь духовную. Речь идет не о галлюцинациях, а ином сорте опыта, который столь же реален, как и опыт физический.

Для которого нужно определенное состояние сознания.

Нужна вера, всего-навсего. Религия существует, наверное, столько же, сколько существует человек. Христианству уже две тысячи лет. Если бы это была галлюцинация, вряд ли бы она повторялась с таким постоянством. Во всяком случае, трудно такое предположить.

В монахе остаются человеческие страсти?

Конечно. Люди остаются людьми. Бывают даже какие-то конфликты. Но эти конфликты стараются сразу загладить, просить друг у друга прощения. И это главное. Задача ведь не в невозможном. Не в том, чтобы стать ангелами. А бороться со своими грехами, со своими страстями. Как Осипов в своих лекциях говорит о том, как бросить курить: "Ну, начните хотя бы с того, что откажитесь от одной сигареты в день". Так и в нашей жизни. Надо хоть в чем-то себе отказать. Хотя бы один раз в день возьми и откажись от одной сигареты. Потом два раза. Потом, может быть, вообще бросишь и начнешь новую жизнь! Жизнь монаха это борьба со страстями.

Источник: Город (Санкт-Петербург)